А что будет, если он все-таки решится выступить против мужа Беатрис?
Линни помотала головой, отгоняя эту мысль. Над этим она была не властна. Господи, она не властна и над Экстоном. Ведь она даже не может его разбудить!
Линни отбросила его бесчувственную руку, вытащила из ножен кинжал, а затем торопливо отступила назад. И правильно сделала, потому что в следующее же мгновение его рука изогнулась, словно стальная пружина, и нанесла сильнейший удар, со свистом рассекая воздух. То обстоятельство, что ударил он впустую, верно, и заставило Экстона проснуться.
- Это всего только я, твоя жена, - сказала Линни, пятясь назад, на безопасное для себя расстояние. - Узнаешь меня? - добавила она, когда он стал с диким видом озираться. В голове у него, по-видимому, еще не совсем прояснилось, хотя сам он уже стоял на ногах, готовый отразить любое нападение.
Постепенно Экстон успокоился, отчего лицо его обрело привычный хмурый вид, ничего мальчишеского в нем теперь не было. Линни, сказать по правде, эта перемена не слишком понравилась; больше всего на свете ей захотелось вдруг, чтобы он улыбнулся ей той открытой, почти детской улыбкой, которую она подметила у него во сне.
- Я пыталась тебя разбудить, чтобы ты принял ванну, - сказала Линни словно бы извиняясь и при этом положила на столик похищенный кинжал. - Ты, знаешь ли, заснул в одежде, милорд. Позволь мне хотя бы снять с тебя сапоги...
Она придвинулась к нему поближе, хотя и тряслась от страха: что, если он вспомнит, как она пыталась ему вчера, противоречить и наговорила столько всяких гадостей? Но потом, правда, решила, что с Экстоном лукавить не стоит и безопаснее всего говорить ему правду.
-Вчера мы с тобой повздорили, и я подумала: споры между мужем и женой лучше всего разрешать поутру, на свежую голову. - Она стала трясущимися руками расстегивать ему пояс, стараясь смотреть не в лицо ему, а на позолоченную пряжку. - Я надеюсь... Я очень надеюсь, что ты не станешь всякий раз устраивать в спальне разгром после ссоры со мной, - продолжала она в надежде, что невинная болтовня как-то отвлечет его. - Пока ты будешь сидеть в ванне, слуги приведут в порядок кровать и поставят комод на место...
- А я очень надеюсь, что ты не будешь слишком часто выводить меня из себя.
Линни сглотнула и расстегнула наконец позолоченную пряжку у него на поясе. - Я буду стараться, милорд.
Подняв лицо жены пальцем за подбородок, он впился взглядом в ее широко раскрытые глаза. Экстон уже окончательно пришел в себя, но Линни никак не могла поняла какие чувства он испытывает к ней.
- Куда это ты вчера ушла на ночь глядя?
- К бабушке. Я очень тебя испугалась, - добавила он невольным осуждением.
Экстон продолжал созерцать ее лицо, будто пытаясь постичь взглядом ее потаенные мысли. Потом он вздохнув опустил руку.
- Я постараюсь быть более сдержанным. Но и ты та прекрати спорить со мной - и, главное, не пытайся защищать при мне своих родственников.
- Боюсь, милорд, что в этом случае у нас снова появится повод для ссоры. Дело в том, что я люблю своих родичей не чуть не меньше, чем ты своих.
Поначалу она решила, что снова вывела Экстона из себя - тот нахмурился, а его светлые глаза полыхнули яростью.
Но не успела она содрогнуться при мысли о том, что сейчас последует новая вспышка гнева, как Экстон громко расхохотался. И тут же схватился обеими руками за голову скривившись от боли.
- Это что же получается? Я женился на воительнице, строптивой женщине, чьим единственным оружием является острый язычок и хорошенькая мордашка, но которая тем неменее считает, что это вполне действенное оружие?
Тут Экстон снова скривился, негромко застонал и на глаза ладонью. Вспышки гнева, таким образом, не последовало, и Линни облегченно вздохнула. Судя по всему, она была права: разговор начистоту лучше всего разрешает их с Экстоном противоречия. Линни улыбнулась.
- Я велела приготовить для тебя ванну и завтрак, так что решай сам, к чему у тебя больше лежит душа.
Экстон покрутил головой, словно проверяя, прочно ли она еще держится на плечах, и улыбнулся ей в ответ.
- Отдаю себя в твои руки, миледи, и прошу проявить все лучшие качества жены, по которым, надо признать, я уже стосковался, - добавил он. Некоторые из этих качеств я уже изучил, - тут он красноречиво посмотрел на покосившуюся кровать. - Как только комнату приведут в порядок, мы можем снова начать столь полюбившиеся мне игры. - Он неожиданно нахмурился, словно вспомнил в этот момент что-то очень неприятное. - Если, конечно, мое предложение не вызовет у тебя приступа тошноты.
У Линни пересохло во рту. А она-то надеялась, что он забыл это неосмотрительное ее высказывание!
- Мне... не следовало так говорить, - пробормотала она, заикаясь и нервно сплетая и расплетая пальцы.
- Это не ответ. Скажи, неужели я и в самом деле вызываю у тебя отвращение?
- Нет, что ты. Просто я... на тебя рассердилась. Ты говорил мне очень неприятные, жестокие вещи, и мне захотелось... причинить тебе боль, такую же, какую ты причинил мне.
Они глядели друг на друга, и молчаливая дуэль взглядами начала затягиваться. Линни чувствовала себя не в своей тарелке, не зная, какие мысли роятся в это время у Экстона в олове. Неужели она всего несколько минут назад усмотрела в этом человеке что-то детское, мальчишеское? Теперь перед ней стоял закаленный битвами воин - жестокий и непреклонный.
- Может быть, - снова заговорила она, вспомнив бабушкины наставления, нам следует просто-напросто забыть о том, что произошло? Начать нашу семейную жизнь как бы заново?
Губы Экстона скривились в улыбке.
- Это, разумеется, очень бы тебя устроило, не так ли?
Потом, правда, ухмылка исчезла, и Экстон вздохнул. У Линни снова возродилась надежда.
- Как бы то ни было, мне прежде всего надо принять ванну. Посмотрим, что несет нам день грядущий. Моли бога, чтобы он завершился лучше предыдущего. Линни перевела дух.
- В таком случае я пойду проверю, достаточно ли нагрелась вода.
- Нет, стой, где стоишь. - Он поймал ее за руку проворнее, чем она успела улизнуть, воспользовавшись этим предлогом. - Пусть этим занимается челядь. Твой же долг - быть рядом со мной. Я хочу получить от своей жены не словесного пожелания доброго утра, а нечто более весомое. - Тут он обхватил ее за талию и привлек к себе.
Линни оказалась к этому не готова. Она-то думала, головная боль и похмелье на какое-то время удержат Экстона от приставаний. Ничуть не бывало.
- Прошу тебя, милорд, - сказала она, стараясь выбираться из кольца его жадных рук, - оставь это. Ведь кругом слуги...
- Что с того? - Его пальцы коснулись цепочки, висешей под платьем у нее на талии, и пустились по ней в путешествие, что заставило Линни содрогнуться. - Лучше, Беатрис, ответь на вопрос: мой подарок по-прежнему заставляет тебя постоянно помнить о моих ласках?
Беатрис! Опять Беатрис! В эту минуту ей захотелось сбросить наконец личину своей сестры и предстать перед ним в своем истинном обличье. Под именем Линни. Но что даст ей? Или, вернее, чего она лишится? Ответ был прост: лишится всего! Осознав это, Линни поняла, что о признании не может быть и речи. Она снова сделала попытку высвободиться его объятий.
- Твой подарок скорее проклятие, а не дар, - сказала она трепетавшим от скрытого гнева голосом. Гневалась правда, только на себя.
- Это отговорка. Ответь, ты вспоминаешь обо мне, когда меня нет рядом? Линни задумалась. Что ей велела бабушка? "Обмани свое тело на послабление для отца и брата!" - так, кажется, говорила старуха?
Линни снова сглотнула - ничего не поделаешь, надо было отвечать.
- Да, милорд, я постоянно помню о тебе.
Это явно обрадовало Экстона.
- Что ж, я с удовольствием гляну, как он снова войдет в твое тело. Экстон потянул через голову свою рубашку и остался перед ней в одних узких штанах и сапогах. - Ты, жена, примешь ванну вместе со мной, тогда у меня будет возможность увидеть все!
Заметив озадаченное выражение на ее лице, Экстон принялся хохотать, но Линни и в самом деле не знала, что ответить: его предложение повергло ее в шок. Ей едва удавалось сохранять хладнокровие при виде великолепного, налившегося мужской силой тела мужа, но вряд ли она сможет оставаться холодной, погружаясь в общую с ним ванну! Да и раздеваться перед ним при свете дня ей еще не приходилось.
- Бадья, то есть... ванна... слишком мала для двоих, - сказала она, заикаясь. Чтобы как-то занять руки, она взяла его льняную рубашку и принялась складывать ее, тщательно расправляя по швам.
Неожиданно в спальню просунула голову Норма; встретившись с Линни взглядом, она пробурчала: - Миледи, ванна готова.
Ах, эта Норма! Да возблагодарит ее господь! По крайней мере она на ее стороне.