Кину до того измучили подобные мысли, что она уже было решилась позвонить Джеймсу и пригласить его на обед, но тут он явился сам. Возвращаясь с автомобильной прогулки вместе с Мэнди, она обнаружила, что он стоит на крыльце ее дома. Сердце Кины бешено забилось. И в самом деле: в дорогом твидовом пиджаке, вязаном жилете и темных брюках, моложавый и подтянутый, Джеймс выглядел совсем недурно.
— Вспомнишь о дьяволе — он и появится, — пробормотала Мэнди, выскочила из машины и понеслась к дому, прежде чем Кина успела что-нибудь ответить.
— Вот и ты, — улыбнулся Джеймс, вприпрыжку спускаясь навстречу ей по ступенькам. — Я надеялся, что ты пригласишь меня на чашечку кофе, и решил дождаться тебя. У тебя здесь целая толпа рабочих, — добавил он, кивнув в сторону плотников, усердно трудившихся над фасадом дома.
— Я их усыновила. Они сироты, — пошутила Кина с самым серьезным видом.
Джеймс запрокинул голову и расхохотался. Смех показался Кине несколько неестественным, но тем не менее она присоединилась к нему.
— Н-да... Джонс говорит, ты заняла чертову уйму денег на эти работы, — со свойственной ему практичностью заметил Джеймс.
Кина только улыбнулась. Она без труда могла бы заплатить за ремонт наличными, но предпочла занять деньги у Абрахама Джонса в банке Джеймса, оставив в залог свой бесценный изумрудный браслет. Она рассчитывала, что слух об этом дойдет до Джеймса. И действительно, он заинтересовался, а именно этого она и добивалась.
— Этот браслет... — проговорил он, склонив голову набок — так знакомо! — Он ведь настоящий?
— Совершенно настоящий, — подтвердила Кина, улыбнувшись краешками губ.
— Подарок? — предположил Джеймс.
— Нет.
Джеймс нахмурился. Вот теперь он был по-настоящему озадачен.
— Ничего не понимаю, — сознался он наконец. Кина улыбнулась, пустив в ход все свое обаяние.
— Неужели, Джеймс? — мягко спросила она.
Голубые глаза его вспыхнули неожиданным огнем. Он подошел к ней ближе, вынул руки из карманов, осторожно взял Кину за плечи и всмотрелся в ее лицо.
— Ты так изменилась, — тихо проговорил он. — Прежде ты была просто хорошенькой. Но теперь...
— Что теперь, Джеймс? — задохнувшись, прошептала она.
Джеймс хотел было ответить, но тут тишину нарушило негромкое урчание мотора. Кина обернулась и увидела, что на обочине мягко притормозил белый «роллс-ройс». Из него вышел Николас с большим кожаным чемоданом в одной руке и атташе-кейсом в другой. На нем был дорогой твидовый костюм, выгодно подчеркивавший его спортивную фигуру. Он выглядел не просто роскошно, а внушительно и импозантно. В его глазах, в его грациозных движениях чувствовалась скрытая угроза. Он смотрел на Джеймса так, как может охотник смотреть на котенка, мерцающего ему застрелить медведя.
— Надеюсь, для меня приготовили комнату, — сказал Николас Кине не останавливаясь. — В лондонском офисе возникла черт знает какая путаница!
Кина уставилась ему вслед, приоткрыв рот.
— Кто это? — холодно спросил Джеймс.
Кина ответила ему беспомощным взглядом. Какое-то мгновение она всерьез задумалась над вопросом: поверит ли Джеймс, что Николас — ее страховой агент? Но затем вздохнула, пожала плечами и с извиняющейся улыбкой отринула эту идею.
— Это Николас, — сообщила она. — Ох, ладно, Джеймс, мне пора. Позвоню позже.
— О да... конечно, — пробормотал Джеймс. Кина впервые увидела его таким растерянным:
видимо, Джеймс не мог поверить, что на свете найдется женщина, способная по доброй воле отказаться от его общества.
Кина повернулась и бросилась вслед за Николасом. Что он намерен делать? И где собирается остановиться?
Она догнала его уже в доме, у лестницы. Николас как раз заносил ногу над ступенькой, не обращая внимания на зачарованные физиономии двух маляров, по-прежнему торчащих на стремянках в холле.
— Куда, по-твоему, ты идешь? — поинтересовалась Кина.
— В мою комнату, — нетерпеливо ответил Николас.
— У тебя ее здесь нет, — напомнила Кина.
— Пока, — уточнил он, делая еще шаг.
— Это мой дом! — взвизгнула Кина, пораженная такой наглостью. — Как ты смеешь врываться сюда, даже не спросив разрешения?!
— Думаешь, тебе удастся меня остановить? — вежливо поинтересовался Николас, взглянув ей в глаза так пристально, что Кина невольно попятилась.
— Я не одинока и не беззащитна, — заметила она, оборачиваясь за подтверждением к ближайшему из маляров — несколько потрепанному субъекту примерно одного возраста с Николасом.
— Верно, хозяйка, — подтвердил маляр, отрываясь на мгновение от работы и вперяя в Николаса на редкость грозный взгляд.
Николас запрокинул голову и уставился на него взглядом удава.
— Надеюсь, ваша страховка в порядке, — вежливо проговорил он, выдержав должную паузу.
Маляр отвернулся и с ожесточением принялся водить кистью.
— На вашем месте, хозяйка, я бы предоставил комнату бедному, уставшему с дороги гостю, — бросил рабочий с невинным видом.
Кина метнула свирепый взгляд сначала на него, а затем на другого маляра, но тот лишь надвинул кепку на глаза и принялся тихонько насвистывать. Николас усмехнулся и зашагал вверх по лестнице.
Кина двинулась вслед за ним, чувствуя, как в душе ее закипает настоящий гнев. Она беспомощно смотрела, как Николас заглянул сначала в одну комнату, затем в другую и наконец остановился на третьей. Эта спальня была, как он справедливо догадался, незанятой; на большой кровати аккуратной стопкой лежало постельное белье.
— Это подойдет, — пробормотал Николас, обводя взглядом старинную мебель. Он поставил чемоданы на пол и подошел к окну. — Отличный вид. Ванная в этом доме имеется?
— Между этой спальней и следующей, — ответила Кина. — Но это не должно тебя интересовать. Ты здесь не останешься.
Николас обернулся и обвел ее одобрительным взглядом.
— Господи, до чего же ты хороша, когда пытаешься кусаться! Ну же, давай подеремся! — задорно предложил он глубоким, бархатным голосом.
— Что ты собираешься здесь делать? — спросила Кина, чувствуя, как земля уходит у нее из-под ног. Николас пожал плечами:
— Какая разница? Буду здесь жить.
— Как долго? — свирепо поинтересовалась Кина.
— Столько, сколько потребуется, чтобы привести тебя в чувство, — спокойно ответил он. Темные глаза его неотрывно смотрели на ее пылающее лицо. — Ты не вернешься в прошлое, голубушка, — добавил он все так же спокойно. — Я тебя не пущу. Кина побагровела от злости.