- Хорошо.
Дворецкий вышел и вскоре вернулся с посетителем. Лорд Коллингвуд был высокий человек с худым усталым лицом. Поклонившись Марго, он сказал:
- Извините за вторжение, герцогиня, но мне сообщили, что моя племянница мисс Максима Коллинс живет у вас. Мне бы хотелось с ней поговорить.
- Она действительно здесь, - ответила Марго, - но она нездорова и никого не принимает. Может быть, ей что-нибудь передать?
Коллингвуд задумался и только тут заметил Робина, который сидел в сторонке. Подозрительно прищурившись, он сказал:
- Моя племянница путешествовала с мужчиной, похожим по описанию на вас. Робин кивнул.
- Я лорд Роберт Андервилль. Коллингвуд опешил.
- Брат Вулвертона?
- Совершенно верно.
Коллингвуд покачал головой, словно отказываясь верить своим ушам.
- А я извелся, думая, что девушка попала в лапы какого-то проходимца.
- Ну, среди титулованных господ тоже встречаются негодяи, - сухо отозвался Робин. - Но у меня не было низких намерений в отношении мисс Коллинс. Мы встретились совершенно случайно, и, зная, какие опасности подстерегают в пути одинокую женщину, я взялся проводить ее до Лондона.
Робин внимательно разглядывал Коллингвуда. Присмотревшись, в нем можно было обнаружить черты сходства с сестрой, хотя он был более степенный и заурядный человек, чем леди Росс. Но так или иначе это был типичный английский джентльмен, который вряд ли стал подсылать убийц к "неудобному" брату. Неудивительно, что и Макси с трудом верила в такое объяснение загадочных действий своего дяди.
Коллингвуд заметил не без юмора:
- Во всяком случае, вы сумели защитить ее от сыщика с Бау-стрит <Улица в Лондоне, на которой находится главный уголовный полицейский суд.>, которого я за ней послал.
- Так Симмонс - сыщик? - ошарашенно спросил Робин, затем рассмеялся. - Как это я не догадался? А мы с Макси считали, что он находится по другую сторону закона.
- Сыщики часто похожи на своих клиентов, - согласился Коллингвуд. - Но Нед Симмонс - один из лучших сыщиков с Бау-стрит. Я нанял его, чтобы он расследовал обстоятельства смерти моего брата и сделал все возможное, чтобы они не получили огласки. Не говоря уже о том, какие бы пошли сплетни, церковь не разрешила бы похоронить Макса на кладбище. Когда сбежала моя племянница, Симмонс случайно оказался в Йоркшире, и я поручил ему разыскать ее и вернуть домой. Тут Марго предложила ему сесть.
- Симмонс сообщил мне, - с беспокойством в голосе продолжал Коллингвуд, что посещение гостиницы "Абингдон" привело мою племянницу в страшное расстройство.
Робин кивнул.
- Она узнала, что ее отец покончил жизнь самоубийством. Хозяин гостиницы ничего нам не сказал - полагаю, что Симмонс заплатил ему, чтобы он держал язык за зубами, но мы расспросили одного из слуг. Макси совершенно подавлена.
Коллингвуд устало вздохнул.
- Я этого боялся: она чрезвычайно любила отца. Я завидовал брату. Мои собственные дочери... - Он замолчал, но потом продолжил:
- Мне хотелось уберечь Макси от такого потрясения. Поэтому я и пытался помешать ей добраться до Лондона.
- Именно ваши попытки скрыть от нее правду и толкнули Макси на это путешествие, - возразил Робин. - Она случайно подслушала ваш разговор с женой, из которого сделала вывод, что ее отец умер насильственной смертью.
- Так вот почему она сбежала! Поначалу я думал, что она вдруг решила навестить мою сестру, леди Росс. И только когда сестра сама заявилась в Дарем, я понял, что тут что-то неладно. Каждое сообщение Симмонса только усиливало мою тревогу. Слава Богу, что с девушкой не случилось в пути ничего дурного. Теперь, когда мне больше не надо беспокоиться за ее жизнь, - усмехнулся Коллингвуд, - можно начинать беспокоиться о ее репутации.
- Но ведь никто не знает, как она добиралась до Лондона, - заметила герцогиня. - Так что с ее репутацией все в порядке. А вот ее душевное состояние, после того как она узнала о самоубийстве отца, действительно внушает опасения.
- У меня есть для нее хорошие новости. - Коллингвуд внимательно посмотрел на Робина. - Я так понимаю, вы продолжаете ее опекать?
- Вы понимаете совершенно верно.
- Тогда я могу вам сообщить, что Максима получила порядочное наследство. Не такой уж большой капитал, но на проценты с него - пятьсот фунтов в год она сможет безбедно жить хоть здесь, хоть в Америке.
Робин удивленно смотрел на Коллингвуда. Что ни говори, пятьсот фунтов в год - это вовсе не мало.
- А кто оставил ей эти деньги? Она говорила, что ее отец умер без гроша в кармане.
- Тетя Максима, леди Кленденнон. Она была крестной Макса и очень его любила. Хоть и жаловалась, что он страшный мот, но говорила про это всегда с улыбкой и обожала получать от него письма. - Коллингвуд вздохнул. - Если бы у Макса было бы столько же здравого смысла, сколько обаяния, он стал бы премьер-министром. Тетя Максима знала, что оставлять ему деньги бессмысленно, и решила вписать в завещание его дочь. Она умерла зимой, и ее поверенный написал брату в Бостон. Поэтому он и приехал в Англию. Поскольку поверенный не спешил исполнять завещание. Макс поехал в Лондон, чтобы выяснить причину задержки.
- Но почему ваш брат не рассказал об этом Макси? У меня создалось впечатление, что денежными делами у них ведала она.
- Макс запретил мне говорить с ней о наследстве, пока не будет покончено со всеми формальностями. Он не хотел, чтобы ее постигло разочарование в случае, если из этого ничего не выйдет, - объяснил Коллингвуд. - Оказалось, что в завещании тетя Максима специально оговорила условие, что Максима сможет вступить во владение наследством не раньше, чем ей исполнится двадцать пять лет. Да и после этого проценты не будут выплачиваться вплоть до смерти Макса. Как видите, тетя приняла меры, чтобы брат не промотал Наследство своей дочери. Когда он умер, необходимость в них отпала, но основной наследник, лорд Кленденнон, требовал, чтобы поверенный изыскал предлог лишить Макси наследства. Мой кузен очень корыстолюбив и хотел заполучить ее долю. Недавно он узнал, что мать Максимы была индианкой, и высказал предположение, что она незаконнорожденная, плод случайной связи, а может быть, и вообще не дочь Макса.
Робин удивленно присвистнул.
- Тогда понятно, почему вы не хотели говорить об этом Макси. Она была бы вне себя от ярости.
- И с полным на то основанием. Узнав эти инсинуации, я поручил своему поверенному написать коллеге в Бостон. На прошлой неделе я получил копию свидетельства о браке между братом и ее матерью. Их обвенчал англиканский священник, и Максима рождена в законном браке, - Коллингвуд удовлетворенно улыбнулся. - Но даже, если бы они женились не по христианскому обряду, я бы доказал, что по законам народа ее матери они были мужем и женой. Вообще-то говоря, завещательное распоряжение тети Максимы оставалось бы в силе, даже если бы Максима и была незаконнорожденной. Но Кленденнон мог бы под этим предлогом оспорить завещание, и судебное разбирательство потребовало бы много денег и сил. Получилось же все гораздо проще.
- Вы потратили немало сил, чтобы защитить интересы своей племянницы.
- Ну как же иначе, она родной мне человек. Я ее люблю. Если бы у моих дочек была хоть капелька ее характера. - Тут Коллингвуд впервые улыбнулся. Но не больше капельки. Я бы с Максимой намучался. Такой оригинал, как Макс, гораздо больше годился ей в отцы. - Коллингвуд встал. - Я еще несколько дней проживу в "Кларендоне". Хотелось бы до отъезда в Дарем повидаться с Максимой. Вы ей скажете, что я приходил?
- Обязательно, - ответил Робин. - Может быть, вы ей сами расскажете про наследство?
Коллингвуд пожал плечами.
- Решайте, как лучше. Если она вас захочет видеть, а меня нет, расскажите ей про наследство - может, это ее порадует. Боюсь, что я наломал немало дров.
- Макси повезло, что у нее такой добросовестный дядя, - сказал Робин. - Вы были в очень сложном положении. Тут любой наломал бы дров.
- Спасибо.
Коллингвуд ушел с несколько успокоенным видом. Оставшись вдвоем с Марго, Робин спросил ее:
- Ты все поняла, что следует из рассказа Коллингвуда?
Марго задумчиво кивнула. Шпион должен уметь делать выводы из отрывочных сведений, и оба они были в этом деле непревзойденными мастерами.
- Но как это доказать? - спросила Марго.
- Неопровержимых доказательств и не нужно. Если удастся разузнать кое-какие подробности, я сумею ее убедить. - Радуясь, что у него появилась возможность помочь Макси, Робин встал. - Ну, я пошел. Когда вернусь - не знаю.