Стивен спокойно выдержал ее взгляд. В полумраке шатра глаза его казались такими же темными, как и вившиеся крупными кольцами волосы, которые обрамляли высокий лоб. Лишь теперь Мэри отдала себе отчет в том, что любуется его мужественной красотой. Она с досадой тряхнула головой, отгоняя от себя столь неуместные мысли, и стала осторожно промывать рану.
Когда с этим было покончено, она неуверенно проговорила:
- Края раны следовало бы стянуть нитью... Так полагается... Но у меня...
- В сундуке позади вас есть игла и льняные нитки, - невозмутимо отозвался он. -Но только попробуйте струсить и вонзить иглу не в кожу, а в открытую рану. Если у вас дрогнет рука, тогда вам уж точно не поздоровится!
- С чего бы это мне трусить? Я к таким делам привычная, - бойко солгала Мери. -Может, вы пьете вина? Тогда вам будет не так больно...
Стивен насмешливо изогнул бровь.
- Выходит, вы не такая уж бессердечная особа, какой желаете казаться?
- А вот уж это не ваша забота! - вспыхнув, с неподдельным негодованием выпалила она.
Мэри умело и быстро зашила рану, стараясь не думать, какую боль должен при этом испытывать распростершийся на ложе человек. Сделав последний стежок, она стянула нить узлом и перекусила ее своими жемчужными зубами. Все это время она чувствовала на себе взгляд Стивена, а подняв голову, встретилась с ним глазами. Он улыбнулся ей углами губ. В ответ на это Мэри нахмурилась и отвернулась в сторону. Лишь теперь она заметила, что край короткой туники де Уоренна завернулся, обнажив его чресла. Быстрым движением она поправила ему подол туники и принялась бинтовать раненую ногу чистой льняной тряпицей.
Как только Мери закончила свою работу, соединив концы повязки узлом, Стивен схватил ее за подбородок, пристально взглянул ей в глаза и произнес:
- Вы одеты как крестьянка, но разговариваете, да и держите себя, как истинная леди.
Мэри онемела от ужаса, а тем временем ее мучитель все так же неторопливо продолжал:
- Я никогда еще не видел простолюдинки с таким нежным, благородным и изысканно красивым лицом. А какие у вас ручки! Тонкие, белые, холеные!
Мэри тщетно подыскивала слова для ответа, который рассеял бы все его подозрения, а он, словно наслаждаясь ее замешательством, с притворным добродушием произнес:
- Волосы ваши источают аромат драгоценных благовоний, и я не удивлюсь, если под этим грубым платьем окажется белое, благоуханное тело... Вот мы сейчас и проверим это!
Мэри отпрянула назад, но было уже поздно: Стивен пружинисто вскочил со своего ложа, обхватил ее за плечи и приподнял подол ее домотканого платья.
- Выходит, я был прав! - удовлетворенно проговорил он и принялся поглаживать ладонью ее бедро.
- Нет! Нет! Клянусь вам! Я вам все объясню! - крикнула Мэри и попыталась было вырваться из его объятий. Но Стивен лишь крепче прижал ее к себе.
- Какая гладкая, нежная кожа, - бормотал он изменившимся голосом, и Мэри, несмотря на всю ее неопытность, безошибочным чутьем женщины угадала, что он охвачен властным, непреодолимым желанием обладать ею. В это же мгновение она с ужасом почувствовала, что вся ее ненависть к этому человеку внезапно улетучилась без следа, вытесненная вожделением, готовностью ответить на его страсть и безраздельно принадлежать ему. Она ощущала прикосновение его горячих губ к своей шее, его рука скользнула вверх по ее бедру к ягодице, затем переместилась к лону, и Мэри склонила голову на грудь де Уоренна, издав глухой стон.
Стивен приблизил губы почти вплотную к ее уху и, не меняя интонации, прошептал:
- Так кто же вы на самом деле, миледи? И кто послал вас шпионить за мной? Отвечайте без утайки, ведь я все равно сумею узнать правду о вас.
Глава 2
Мэри снова попыталась высвободиться из его объятий, но Стивен лишь крепче сжал ее бедро своими сильными пальцами, а другой рукой обхватил ее талию. Он притянул ее к себе так близко, что Мери едва не ударилась лбом о его подбородок.
Стивену стоило немалого труда сдержаться, чтобы не овладеть ею здесь же, немедленно, ибо страсть, которую разожгла в его теле эта красавица куртизанка, властно требовала утоления. Но он не был бы сыном своего отца, если бы в подобной ситуации пошел на поводу у своих сиюминутных желаний. С тех пор, как в возрасте тринадцати лет он получил рыцарские шпоры, всеми его действиями руководили неуемное честолюбие и глубокая преданность интересам престола. Прежде всего следовало, не дав красотке опомниться от испуга, заставить ее рассказать всю правду о себе и своих сообщниках. Ведь если врагам удалось узнать о его местонахождении, то и тщательно скрываемые ото всех планы короля оказывались под угрозой.
- К-как вы сказали? Шпионить? - с трудом выдавила из себя Мэри.
- Не прикидывайтесь глупее, чем вы есть. Пора бы уже понять, что я не поддамся на эту нехитрую уловку. Вы прекрасно расслышали и поняли мой вопрос, мадемуазель, так что извольте ответить на него, - холодно процедил он.
Чтобы не дать волю обуревавшему его желанию, он осторожно опустил ее на ложе из шкур, а сам остался стоять, возвышаясь над ней, словно грозный и безжалостный исполин, изваянный из камня, словно неумолимый судья, вознамерившийся обличить ее в страшных грехах. Ему было досадно от мысли, что эта совсем еще юная девушка, которой на вид никак нельзя было дать больше пятнадцати-шестнадцати лет, такая стройная и красивая, такая отважная, - всего лишь беспутное существо, продающее свое тело любому, кто готов щедро оплатить ее любовь.
- Так кто же подослал вас сюда? Монтгомери? Роджер Бофор? Его величество? Или это новая затея принца Генриха? Мне необходимо теперь же узнать правду об этом. Отвечайте!
- Никакая я не шпионка! С чего вы, скажите на милость, это взяли? выдохнула Мэри. Она была настолько ошеломлена внезапной атакой де Уоренна, что ей никак не удавалось собрать воедино разбегавшиеся мысли. Надо было во что бы то ни стало выиграть время, и Мери продолжала следовать взятой на себя роли недалекой, робкой и запуганной девицы из простого сословия. Но он ведь станет требовать правдивых ответов на вопросы о ее жизни, о близких и друзьях, о причинах ее появления в лесу. И вопросы эти не должны застать ее врасплох.
- Не пытайтесь одурачить меня, мадемуазель. Я вижу вас насквозь.
- Вы... вы просто хотите насильно задержать меня здесь! Вы не держите свое слово, милорд! И придумываете небылицы, чтоб потешиться над бедной, беззащитной девушкой, - Мери непритворно всхлипнула и с укоризной взглянула на де Уоренна.
- Повторяю вам: довольно запираться, миледи! И учтите, что терпению моему скоро придет конец.
- Вы обещали отпустить меня с миром!
- Но лишь после того, как вы избавите меня от страданий. - Стивен криво усмехнулся, угадав по выражению лица своей пленницы, что от нее не укрылся смысл его слов. "Что ж, в сообразительности ей не откажешь", - мрачно подумал он.
- Вы обманули меня! Эх, видать, все вы такие, благородные господа из норманнов. Грех вам, милорд, так поступать со мной. Неужто в вас нет ни капли жалости ко мне? Ведь я сделала все, о чем вы меня просили!
- Довольно! Мне, право же, наскучило слушать ваши причитания. Я не верю ни одному вашему слову, - он повелительно поднял руку. - Немедленно отвечайте, кто вы такая и кем посланы сюда! Может, ваш господин - не кто иной, как сам шотландский король Малькольм Кэнмор?
- Нет! Я вовсе такого не знаю! Клянусь вам! Поглядите на меня: разве такие, как я могут водить знакомство с королями? Я не шпионка! Отпустите меня! - и Мэри залилась слезами.
Но чем горячее она отрицала свою связь с королем Шотландии, тем больше Стивен убеждался в том, что наконец напал на верный след. За всей этой интригой угадывалась рука Малькольма. Слезы девушки не тронули его. Он лишь холодно отметил про себя, что она в добавление ко всем прочим своим внешним и внутренним достоинствам еще и неплохая актриса.
- Выслушайте меня! Я теперь же расскажу вам все без утайки, взмолилась Мэри.
- Рассказывайте. Это именно то, чего я добиваюсь от вас. Можете быть уверены, что найдете в моем лице весьма внимательного слушателя.
- Я... я - незаконнорожденная. Мой отец - Синклер Дорней, владелец замка Дорней и небольшой деревни, ну а матушка моя - простая молочница, торопливо и вдохновенно лгала Мэри.
Не поверив ни одному ее слову, Стивен насмешливо спросил:
- А где же, позвольте полюбопытствовать, находится замок вашего родителя?
- О, его владения очень далеко отсюда, на самом севере Шотландии, сказав это, Мэри смиренно опустила глаза.
- Выходит, замок Дорней расположен неподалеку от Оркнейских островов?
- Да-да! Это там! - Мэри энергично закивала головой, и лицо ее осветилось улыбкой. - Так вы, видать, знаете те края?
Она и прежде казалась ему гораздо красивее всех женщин, которых он видел до сих пор, но улыбка сделала ее юное лицо еще прекраснее. Он присел на край постели и, поморщившись от боли в раненой ноге и досады на девушку, продолжил свой допрос:
- В таком случае, как же вы оказались здесь, так далеко от своего дома?
- Так я ж сама из Лидделла, - не моргнув глазом ответила Мэри. Матушка моя оттуда. Я вам об этом не успела сказать сразу, да вы и не спрашивали.