Просидеть взаперти мне пришлось примерно еще два часа. За это время я успела даже прибраться и досконально все обдумать. И даже немного подремать. Просто не знала, чем себя занять. А когда в коридоре наконец-то раздались шаги, быстро соскочила с кровати, поправила на ней покрывало и смиренно села на нее, прилежно, как ученица в первом классе, положив руки на колени.
От волнения ладошки вспотели. Потупила взгляд, и сделала вид, что мне очень стыдно за свое поведение. В это же мгновение, дверь отворилась и из-за нее осторожно высунулась голова «маменьки».
— Ну, что? — оглядев меня с ног до головы внимательным взглядом, она зашла в комнату. — Одумалась? Пришла в себя?
— Простите меня, маменька, — кивнула головой. — Все осознала. Больше так не буду. Но… Дело в том, что не могу ничего вспомнить, оттого и повела себя так… агрессивно.
— Вот и хорошо, — рано обрадовалась женщина, а потом до нее дошел смысл моих слов. — То есть ничего не помнишь? — опешила она и недоверчиво уставилась на меня. — Совсем-совсем ничего не помнишь?
— Совсем-совсем, — пожала плечами, а сама едва не рассмеялась, когда посмотрела на растерянное и вытянувшее лицо женщины.
— Это плохо, — нахмурилась маменька и принялась вышагивать взад-вперед. — Но даже к лучшему, — рассуждала она, время от времени останавливаясь и поглядывая в мою сторону. — Времени обо всём рассказывать нет. Могу я поинтересоваться, что именно ты помнишь?
Вот тут пришлось мне напрячься, вспоминая в деталях, сказку про Золушку. И вдохновенно рассказывать то, что мне известно из нее. При этом я мастерски делала вид, что стараюсь превозмочь свой внезапный недуг. Ведь пересказывать стоило осторожно. Мало ли что не то ляпнула бы. Благо на все сказанное женщина кивала головой и начинала улыбаться.
— Оказывается, не все так плохо, как я думала, — при завершении моего спутанного рассказа отозвалась женщина. — Дарсиен, твой отец, пропал много лет назад. Мы вынуждены были сами справляться с навалившимися на нас проблемами. Ты, Настейрья, должна была отправиться в закрытый пансионат для девиц. Но у нас не было денег на твое обучение. Поэтому мы приняли решение оставить тебя дома. Все домашние обязанности вызвалась взять на себя, — тут маменька немного замолчала, а я почувствовала, как меня начинает трясти от гнева. Ага, как же! Вызвалась! Да Золушку никто не спрашивал, чего она хочет. Просто сделали ее прислугой в собственном доме и дело с концом! — Поэтому, ты сейчас идешь со мной, — уже в приказном тоне! — Помогаешь моим девочкам с внешним видом и подготавливаешь их наряды к балу…
— А мне? — прервала я женщину и та впилась в меня недовольным видом, за то, что посмела прервать ее.
— Что тебе?
— Мне можно с вами отправиться на бал? — робко и стеснительно спросила маменьку я.
— Я тебя умоляю, — расхохоталась вдруг она. — Ну, какой тебе бал, Настейрья? Ты себя в зеркало-то видела? А работу по дому кто будет делать? За твое отсутствие ее и так очень много скопилось. Полы не мыты, — начала перечислять маменька, а у меня руки зачесались, схватить что-нибудь тяжелое и приложить им по ее голове. — Печь не драеная. Продукты не куплены. Что мы есть завтра будем? Кто на стол накроет? Комнаты тоже все в пыли стоят. В окнах ничего не видно… Нет, Настейрья, ты останешься дома и наведешь тут везде порядок. Ну все, хватит. Пойдем, поможешь моих крошек привести себя в порядок.
— Так если я не поехала в… пансионат и осталась дома, — сделала я еще одну попытку отвлечь маменьку. — Почему же тут не прибрано?
— Ах, да, — остановилась женщина уже у самой двери. — Я и забыла, что ты памяти лишилась… Тебя, — неохотно, но все же пояснила она беспорядок в доме. — Все-таки забрали в пансионат благородных девиц. Твоя родная мать, — поморщилась эта ведьма. — Позаботилась о тебе в случае своей кончины. По ее завещанию, — призналась-таки она. — Уж не знаю, откуда оно такое неожиданно всплыло, но прибыла мадам Бишьен, и забрала тебя с собой. Но ты, как и твой отец умудрилась каким-то образом исчезнуть оттуда. Долго тебя искали. Мне даже пришлось к ведьме знакомой обратиться и денег немалых ей передать, за помощь отыскать тебя, Настейрья.
«Какое сказочное свинство! — захотелось мне закричать, но вместо этого опять сделала виноватый вид и скромно склонила голову, пряча лицо. — Ухожу в монастырь!»
— Вот она и предсказала, — хмыкнула маменька. — Когда ты вновь объявишься. Сказала переживать не стоит. Мол, в мир другой занесло, а как миссия твоя завершиться в нем, так и вернешься в дом родной. Так что ждали мы тебя. Раз вернулась, будь добра, приступи к своим непосредственным обязанностям!
— Ма-ама-а! — стоило закончить женщине говорить, послышался в коридоре визг какой-то из девиц. — Ты посмотри, что Диора натворила-а-а! — и в комнату ворвалась худенькая и небольшого роста … разноцветная девица.
Точнее цвет волос у нее был разноцветный. Я даже подзависла, открыв рот от удивления, разглядывая такую красоту.
— Настейрья? — всхлипнув, девица бросилась ко мне. — Помоги, сестрица! У тебя руки золотые! Я знаю, ты сможешь помочь мне! — и вцепилась в меня, как клещами. — По-омо-оги-и!
Я, как стояла, ошеломленная, так и продолжала стоять, не в силах оторвать своего взгляда от ее шевелюры. А в голове моей ничего кроме этого не было: «Не осуждайте меня. Жена моя — женщина особенная. Её родную сестру, точно такую же, как она, съел людоед, отравился и умер. Видите, какие в этой семье ядовитые характеры. А вы сердитесь на меня». Так и хотелось сделать жест рука-лицо и прошептать: «Ну, за что мне все это?»