- Вот это да! - только и смогла она вымолвить. Чед не преувеличивал сиденья действительно были из нежной палевой кожи, а драпировки из блестящего шелка цвета слоновой кости. - Великолеп...
Но закончить фразу ей не удалось, вернее, она вскрикнула, потому что ее не слишком ласково толкнули в карету, так что она упала на пол. Чед, не обращая внимания на то, что причинил Чентел неудобства, вскочил в карету вслед за ней.
- Чед, в чем дело? - Она попыталась сесть. Не слушая ее, Чед крикнул кучеру:
- Пошел! - и с силой захлопнул дверцу.
Карета рывком тронулась с места, и Чентел снова упала на пол. Пытаясь принять более достойную позу, она закричала на Чеда:
- В чем дело? Что за чертовщина здесь происходит?
- Это похищение, - жизнерадостно заявил Чед, поднимая ее с пола и усаживая рядом с собой на сиденье.
От неожиданности она опять чуть не соскользнула на пол:
- Ты меня похищаешь?
- Да, я тебя похищаю. Ты поедешь со мной во Францию, хочешь ты того или нет.
Заглянув ему в глаза и увидев в них непоколебимую решимость, Чентел ахнула и рванулась к дверце, но Чед перехватил ее и усадил обратно. Он так и остался сидеть, сдерживая ее и не давая ей двинуться; она никогда не думала, что Чед так силен.
- И не пробуй вырваться, будет еще хуже, Ченти, - уже более ласково произнес он.
Чентел осознала, что он прав, потому что карета мчалась с бешеной скоростью; их сильно трясло, несмотря на превосходные рессоры. Лошади скакали так, как будто их подгонял сам дьявол. Но это вовсе не означало, что она согласится с ролью покорной жертвы. Чентел барахталась, пытаясь высвободиться из железных объятий Чеда:
- Отпусти меня, черт тебя побери!
- Хорошо, - сказал он и опустил руки.
Чентел тут же пересела на сиденье напротив. Выпрямившись, она бросила на него негодующий взгляд - и ахнула от неожиданности:
- Что это?
На нее было направлено дуло пистолета.
- Будь умницей. В отличие от Тедди, я умею стрелять, и притом очень неплохо, - хладнокровно сказал Чед.
- Ты... ты ведь не выстрелишь в меня? - Чентел не могла поверить глазам.
- Нет. Но я не хочу, чтобы ты убила меня прежде, чем успеешь остыть. Чед слишком хорошо ее знал.
Чентел чуть не плакала от бессилия, но сдерживала себя. Она откинулась на спинку сиденья, крепко сжала руки и спросила относительно ровным голосом:
- Ты не можешь мне объяснить подробнее, что все это значит, Чед?
- Я же тебе сказал, я тебя похищаю, - сказал он тем самым легким тоном, к которому обычно прибегал в общении с ней, но только теперь в руках он держал нацеленный на нее пистолет. - Боюсь, что мне необходимо срочно уехать во Францию, и я хочу взять тебя с собой. Я не могу оставить тебя здесь, потому что слишком тебя люблю.
Чентел казалось, что она видит сон; ей не верилось, что она едет в роскошной карете, мчащейся с головокружительной скоростью, а ее любимый двоюродный брат говорит о своей любви, держа ее на мушке. Слишком много во всем этом было неясного и непонятного.
- Но почему тебе так нужно уехать во Францию? - поинтересовалась она.
- Из-за твоего очаровательного Сент-Джеймса. Все было прекрасно до тех пор, пока он не вышел на сцену. Я не встречал еще такого упорного человека, да и умного к тому же. Просто удивительно, как мало на свете умных людей. Слава богу, благодаря тебе я все время был на полшага впереди него. Но если то, что ты мне сказала, правда и он знает имя предателя, то мы должны как можно скорее покинуть пределы Англии.
- Получается, я отношусь к породе неумных, то есть попросту глупых, Чентел покачала головой, - потому что я никак не могу понять, почему мы... то есть ты... должен бежать из Англии? Когда Сент-Джеймс найдет предателя, то Тедди будет освобожден. - И тут ее осенила догадка. - О нет!
- О да, - кивнул Чед. - Тедди освободят, а я попаду в тюрьму. Просто одного Ковингтона заменят на другого.
- Значит, это ты и есть изменник! - испуганно воскликнула Чентел.
- Да, Ченти, и я уже давно занимаюсь шпионажем, - признался он.
- Но... но я не понимаю, зачем это тебе? - Чентел была поражена до глубины души.
- Все из-за проклятия Ковингтонов, я думаю. - И он криво усмехнулся.
- Но проклятие не имеет ничего общего с предательством! Оно связано только с игрой. Ну и еще с пьянством, а также с беспутным поведением, как я полагаю... - рассерженно сказала Чентел.
- То есть пороками, которым предавался мой отец, - сказал Чед.
- Правда? - удивилась Чентел. - Но мы все читали, что он не азартный человек, ведущий праведную жизнь. Как мы могли не знать о том, что...
- Он не играл в карты, - пояснил Чед. - Он играл на бирже.
- И конечно же, проигрался? - пробормотала Чентел, отлично знавшая, как это бывает с Ковингтонами. - А тетя знала об этом?
- Далеко не все. Она страшно гордилась тем, что вышла замуж не за легкомысленного повесу, как все остальные женщины Ковингтонов.
- Как моя мама, например, - добавила Чентел.
- Да, как твоя мама, - подтвердил Чед.
- То, что твой отец был такой же, как и все остальные, еще не означает, что его сын должен стать предателем, даже для того, чтобы спасти состояние семьи, - немного подумав, негодующим тоном заявила Чентел.
- Увы, как раз наоборот, означает, - возразил кузен.
- Нет!
- Да! - Голос Чеда был тверд. - Дело в том, что тут сыграло свою роль не только проклятие Ковингтонов, но, боюсь, и их склонность к крайностям.
- Что ты этим хочешь сказать? - нахмурившись, спросила Чентел.
- Мне не нравится быть бедным. Это значит - носить плохую одежду, питаться кое-как и терпеть, когда тебя оскорбляют люди, которые ничем тебя не лучше. Деньги дают возможность наслаждаться жизнью и к тому же наделяют тебя властью, - произнес он.
- Но почему именно измена? - настаивала Чентел. - Почему, например, не карты? Это хотя бы в рамках закона.
- Извини меня, дорогая, но я нахожу азартные игры неинтересным для себя занятием, - рассмеялся Чед. - А вот шпионаж - это игра с высокими ставками, когда риск огромен, но он себя оправдывает. Это увлекает гораздо больше, чем ожидание того, как лягут карты или какой гранью упадет кость. Да, ставки тут намного выше.