— Он испугался. — Нат был горд собой. — А я нет.
— Итак, теперь на горки. Вон туда. — Себ указал на состоящую из одних спиралей конструкцию, которая одним своим видом пугала Лотти.
— Я бы с радостью, — она похлопала по игрушкам, — но за ними надо присматривать. Идите без меня. Я посижу здесь.
Себ повернулся к Нату и Руби и сморщился:
— Ваша мама боится.
— Честно, — возразила Лотти, — нет. Я обожаю кататься вниз головой по этим спиралям, просто...
— Я боялся «Пещеры привидений», — продолжал терпеливо уговаривать ее Себ, — а теперь взгляни на меня: я преодолел свой страх.
— Но я...
— Мне жаль детей. — Сокрушенно качая головой, Себ обратился к Нату и Руби: — Дети. Мне вас жаль. Каково это — иметь маму-зануду?
— Я же сказала, — не теряла надежды Лотти, — кто-то должен присмотреть за всем, что мы выиграли.
— Все верно. Кто-нибудь и присмотрит. — Себ сгреб в охапку пушистого паука, страшного динозавра и пурпурного поросенка. Подойдя к конструкции с пугающими спиралями, он одарил обезоруживающей улыбкой двух девочек-подростков, о чем-то поговорил с ними и передал им игрушки. Вернувшись, он закончил: — Но не обязательно ты.
После «Американских горок» были «Вальс», «Осьминог» и электромобили. К десяти они успели покататься на всех аттракционах в парке, выиграть более десяти мягких игрушек и объесться глазированными яблоками, сахарной ватой и чипсами с соусом карри.
— Было так здорово, — удовлетворенно вздохнула Руби, когда они шли по полю к машине. — Спасибо, Себ.
— И тебе спасибо, — абсолютно серьезно сказал ей Себ, — за то, что присмотрела за мной в «Пещере привидений».
— А мы можем поехать еще раз? — Нат посмотрел на него с надеждой.
Лотти вздрогнула, хотя в темноте никто этого не заметил. До чего же прямолинейны семилетние дети! Хотя ей тоже было интересно услышать ответ на этот вопрос.
— Дело в том, что я не знаю, понравится ли это вашей маме, — ответил Себ.
— А почему нет? Понравится!
— Она вполне может решить, что я ей не нравлюсь.
Нат был настроен скептически.
— Не решит! Ты ей нравишься, правда, мам?
— Видишь? — спросил Себ, когда Лотти заколебалась, подыскивая подходящий ответ. — Она старается быть вежливой, чтобы не задеть мое самолюбие. Думаю, втайне она любит другого человека.
— Кого? — Глаза Руби стали величиной с блюдца.
Себ понизил голос до громкого шепота:
— Кажется, его зовут Тайсон. Своего начальника.
— Не-е-ет! — взвыл Нат. — Она его не любит. Мы не позволим.
— Его зовут Тайлер, — радуясь возможности еще раз высказать свое мнение, четко произнесла Руби. — И мы его ненавидим.
— Руби, — осадила ее Лотти.
— Но это действительно так.
— Вполне возможно, что я не нравлюсь вашей маме, сказал Себ. — Ведь мы этого пока не знаем. Я имею в виду, она что-нибудь говорила вам?
Руби, просияв, тут же бросилась ему на помощь:
— Когда мы спросили ее, какой ты, она ответила, что ты милый.
— Что ж, неплохо для начала.
— И привлекательный.
«Здорово», — подумала Лотти.
— Я польщен. — Себ потрепал Руби по голове. — Но не исключено, что она может тайно ненавидеть меня.
— Она не ненавидит. Мам, — приказал Нат, — скажи Себу, что любишь его.
— Нат, нет! — Слава Богу, уже темно.
— Почему нет?
Господи, помоги!
— Потому что... потому что взрослые люди так не делают.
— Но мы можем снова пойти гулять с Себом. Можем, правда?
От унижения кожа Лотти покрылась мурашками. А Себ смеется над ней, мерзавец.
— Если он не возражает. Что до меня, я не возражаю.
— Ура! — закричал Себ и потряс кулаками над головой.
— Покатай меня! — Нат радостно запрыгал, и Себ уверенным движением, как будто делал это сотни раз, посадил его к себе на закорки и побежал по полю. Нат вцепился ему в волосы и восторженно завопил.
— Он прикольный, — сказала Руби, наблюдая, как они, сделав большой круг, возвращаются назад. — Он мне очень нравится.
— Гм, это заметно. — Внешне Лотти выглядела равнодушной, но внутри она ощутила приятное тепло, как от порции горячего завтрака.
— Теперь моя очередь! — потребовала Руби, когда Ната спустили на землю.