- Нет, - отвечал Ворт. - Я с нею не помолвлен.
- Тогда ты просто сошел с ума! - заявил капитан. - Пожалуйста, не говори мне, что ты собираешься выпустить из своих рук и это огромное богатство, и эту красавицу! Я лично твердо вознамерился сам попробовать добиться ее руки!
- И попробуй, непременно попробуй! У тебя ничего не получится, но это по крайней мере удержит тебя от озорства.
- А, не будь слишком самоуверенным! - засмеялся капитан. - Ты в таких вещах мало что знаешь, мой мальчик.
- Знаю вполне достаточно, - парировал граф. - Я ведь ее опекун.
- Ну, черт побери! - воскликнул капитан Аудлей. - Должен ли я понимать это так, что ты введешь свои запреты?
- Ты все правильно понимаешь, - сказал граф. Капитан водрузился яа край стола.
- Ну что ж, превосходно? Тогда - Гретна-Грин. Мой дорогой, да ты сам в нее влюблен! Мне опять уйти? Ворт улыбнулся.
- Знаешь, Чарльз, твоя вульгарность абсолютно под стать твоей самонадеянности. Ну, да ладно! А теперь расскажи мне, как обстоят твои дела!
- Всему свое время, - произнес капитан. - Сначала ты мне должен сказать, надо ли мне держаться подальше от этой наследницы или нет.
- Отнюдь! Не вижу для этого никаких причин. Я полагаю, ты можешь быть мне даже полезен. У наследницы есть брат.
- Меня ни в малейшей степени не интересует ее брат, - возразил капитан.
- Тебя, возможно, и нет, а вот я в нем весьма и весьма заинтересован, сообщил Ворт. Он задумчиво оглядел капитана. - Мне кажется, Чарльз, то есть я почти уверен, что ты с юным Перегрином очень подружишься, если он того захочет. К сожалению, меня он не любит, а его предвзятость может распространиться и на тебя.
- Жаль, жаль! А почему это тебе так хочется, чтобы ему понравился я?
- Потому что, - медленно произнес граф, - мне нужно, чтобы он доверял кому-то, кому могу верить я.
- Боже правый! Зачем это? - удивился капитан.
- Перегрин Тэвернер, - взвешивая каждое слово, отвечал граф, чрезвычайно богатый молодой человек. И если с ним что-нибудь случится, большую часть его состояния унаследует его сестра.
- Превосходно! Тогда давай тотчас же утопим его в озере, - весело предложил капитан. - Проще говоря, от него надо избавиться.
- От него уже избавляются, - без малейшего признака каких бы то ни было эмоций, ровным голосом сказал граф. - Последние пять дней он нюхает отравленный табак.
ГЛАВА XV
Приезд капитана Аудлея был воспринят как счастливое обстоятельство, поскольку в тот же день мистер Брюммель, лорд Питершем и обе госпожи Марлей уезжали в Лондон, а это не могло не наложить печальный отпечаток на всех остальных гостей. Тэвернеры, мисс Фэйрфорд и лорд Алванлей должны были задержаться до субботы и воскресенья. Однако несмотря на то, что было обещано провести в близлежащем городке, где стояли военные, ассамблею с танцами да еще устроить на целый день выезд на охоту, а также приятный вечер за карточной игрой, всех охватила какая-то апатия и скука, и справиться с ними было нелегко. Однако, с появлением капитана Аудлея, гости, перестали сожалеть об отъезде четырех важных участников праздника. Капитан всех заразил своим весельем. Манеры же капитана, невзирая на их необычность, были в целом такими обворожительными, что его присутствие было приятным для всех. То, что капитан прибыл прямо с полуострова, придавало особую значимость его персоне. Дамы восторженно внимали каждому его слову, а джентльмены, не проявляя своих чувств так же бурно, как дамы с готовностью выслушивали любую его информацию о положении дел в Испании.
Только в одном капитан Аудлей не оправдал надежд окружавших его дам он наотрез отказался поведать о своем отчаянно храбром подвиге, из-за которого, по всеобщему мнению, он и получил ранение. Капитан ни за что не хотел об этом говорить. Он уверял, что ранение его никоим образом не связано ни с каким благородным поступком. Капитан лишь рассказал, что случилось это у Ардойя дель Молинос двадцать восьмого октября и что с того самого дня он находился в госпитале (а леди Альбиния и миссис Скэттергуд об этом уже проведали). И больше никому ничего выяснить не удалось. Однако капитан с большой охотой беседовал на любую другую тему. И потому очень скоро все почувствовали, что его приезд был очень кстати. Капитан беззастенчиво ухаживал за мисс Тэ-вернер, был необычайно любезен с мисс Фэйрорд, подшучивал над тетушкой и кузиной. Он втайне от всех повез Перегрина в ближайший городок, где в какой-то таверне с весьма сомнительной репутацией они присутствовали на петушиных боях. Прошло совсем немного времени, и все решили, что капитан - самый отличный из всех молодых джентльменов. Капитану это доставляло явное удовольствие. Он мог от души радоваться, ублажая тетушку за пулькой или за вистом со ставкой в один фунт. Не меньше забавляла его и компания, собиравшаяся в местной ассамблее, как будто бы все происходило в клубе самого Альмака.
- Бог наградил вас таким счастливым характером, капитан Аудлей, улыбаясь, сказала мисс Тэвернер. - Что бы вы ни делали, все вам в удовольствие, а ваше настроение заражает всех вокруг вашей радостью.
- Если бы я не извлекал удовольствия от такого окружения, я должен был быть просто невыносимым идиотом! - галантно отвечал капитан.
- Вы, вне сомнения, отчаянный льстец!
- Так могла подумать только столь скромная особа как вы.
- Я больше ничего сказать не могу. Вы считаете, что подобная форма общения всегда нравится тем наследницам, которых вы знаете?
- Мисс Тэвернер! Я взываю к вашему собственному пониманию того, что достойно справедливости! Я веду себя любезно? Я веду себя правильно?
- Вы были просто неотразимы, - озорно ответила Джудит.
- Что же мне делать? Как мне вас убедить?
- Да никак! Вы себя полностью разоблачили.
- Предупреждаю вар, я все начну с начала. Я целиком завишу от моего брата. Если у него ко мне есть хоть капля чувства, он должен мне помочь убедить вас в моей абсолютной бескорыстности.
- Мой Бог! Да как же он это сделает, интересно?
- Ну как, очень просто! Ему надо только выкупить у вас ваше наследство на условиях трех процентов и проиграть все ваше состояние на бирже. Вот тогда-то я и предложу вам свою руку и сердце, и совесть у меня будет совершенно чиста!
- Звучит очень непривлекательно. Я, пожалуй, уж лучше сохраню свое наследство, благодарю вас.
- Мисс Тэвернер! Обвиняю вас в том, что вы проявляете ужасающую жестокость по отношению к человеку, получившему ранение при несении службы своему отечеству!
- Это, конечно, очень скверно! Что же мне сделать для искупления сей вины?
- Вы должны поехать со мной в двуколке Ворта! - быстро сообразил капитан.
- С большей охотой! Только лорд Ворт может взглянуть на это совсем по-другому!
- Чепуха! Его лошадки должны будут только радоваться такой высокой чести, что править ими будете вы!
- Мне бы хотелось, чтобы и граф подумал так же. Однако мне! кажется, что мы поступим правильно, если получим от него разрешение.
- На вас никакой вины не падет, - пообещал капитан. - Вы никак не можете возражать, чтобы я тотчас же приказал подать нам его парный экипаж.
Джудит колебалась.
- Я помню точно, что один раз я этим экипажем правила. Наверное, если вы прикажете его нам подать, ничего плохого в этом не будет. В конце концов, вы не можете сделать ничего плохого у себя, в своем доме.
Капитан ухмыльнулся.
- Послушаем, что скажет по этому поводу мой брат. В конюшне стоят его серые лошадки. Вы знаете, как с ними справиться?
- Знаю, но, мне кажется, лучше этого не делать. А его гнедые тоже в конюшне?
- Мисс Тэвернер, - торжественно изрек капитан Аудлей. - Джулиан - самый лучший из всех добрых парней на земле, самый добрый из всех братьев, но может так наказать, что и представить себе невозможно! Честно говоря, я бы не рискнул!
- Я не знаю, что вы имеете в виду, говоря о его способности наказывать, но в любом случае вы совершенно правы. Гнедых нам трогать нельзя. Мне кажется, граф не стал бы возражать, если бы мы взяли его серых лошадок.