***
Раскаленный метал медленно стекал по каменному желобу, освещая алыми всполохами окутанное в полумрак помещение. Исходящий от кузни жар иссушал воздух, затрудняя дыхание и опаляя кожу, но стоявший рядом с ней чародей не обращал никакого внимания ни на невыносимую обстановку, ни на свои почерневшие руки.
От обугленных и потрескавшихся ладоней Грегора, вытянутых в сторону желоба, исходила ярко-синяя магическая энергия, которая смешивалась с текущей из ран некроманта кровью и приобретя тускло-багровый оттенок, напитывала собой раскаленный добела металл, окрашивая его в алые тона.
Любой другой на месте седого бретонца уже давно бы забыл о своей задаче и начал вопить от нестерпимой боли в изувеченных жаром конечностях, но колдун достаточно хорошо контролировал собственное тело, чтобы на время работы отключить у него все болевые окончания.
Черное железо, которое некромант с позволения Ветрокрылой позаимствовал со складов Первых Врат, оказалось очень непростым металлом в плане обработки.
Данный материал был настолько капризен, что даже при его огромном опыте работы с самым разнообразным сырьем, Мадаав испортил около четверти всего Черного Железа, что он позаимствовал из запасников высших эльфов. При контакте с магией оно просто рассыпалось серым прахом, из-за чего Грегор поначалу подумал, что выбранный им металл в принципе не подходит для зачарования и ему придется делать свой доспех из более легкого материала.
Но узнав у посмеивающихся над ним кель'дорай, что дварфы Черной Горы, канал контрабанды которых и перехватили пару лет назад следопыты Луносвета, прекрасно умели изготавливать из данной руды магические вещи, седой маг загорелся идеей разгадать секрет их мастерства и в ультимативном порядке оккупировав одну из кузен остроухих, начал экспериментировать.
За пару дней бесплодных попыток, некромант опытным путем выяснил, что Черное Железо крайне негативно относилось к магической энергии, но степень этого негатива менялась, в зависимости от температуры металла. Иными словами — колдовать над ним было можно, но только при поддержании определенной степени нагрева, которая оказалась неожиданно высокой.
И главная загвоздка была в том, что создать подобный жар печь кузни кель'дорай просто не могла — она бы взорвалась раньше, чем выдала хотя бы половину от нужной температуры. А пользоваться непосредственно для нагрева привычными Грегору чарами школы Изменения было нельзя из-за крайне высокой восприимчивости черного металла к чужеродной энергии.
Но выход Грегор все-таки нашел.
Покрыв стены, пол и потолок кузни блокирующими магию рунами, он пересобрал находящуюся там печь в изолированное трехступенчатое подобие плавильни. Находящаяся в самом низу руна огненного потока поддерживала равномерную подачу жара, а чуть выше располагались подавители, что вытягивали из яростно рычащей стихии любой намек на магию, оставляя на выходе исключительно природное пламя, лишенное любой чародейской примеси.
В процессе стройки в кузню заглянул посланник от предводительницы следопытов, который не смог сразу разглядеть в полумраке Грегора, и попытался зажечь магический светлячок, чуть было не загубив тонкую настройку рунического узора.
Из-за чего эльф закономерно схлопотал хорошую оплеуху от седого чародея, который к этому моменту только-только закончил формирование изоляционного контура своего творения и которому совершенно не хотелось заниматься настолько кропотливой работой еще несколько часов. Особенно из-за ошибки одного остроухого идиота.
Правда, флегматичный чародей слегка не рассчитал силу удара и кель'дораю пришлось отправиться к Вайтмейн в лазарет, из-за чего Сильвана битый час высказывала свое недовольство некроманту, но тому на возмущение эльфийки было глубоко наплевать.
Плеть отошла от поражения на переправе и согласно донесениям разведчиков Кель-Таласа, бесконечные орды голодной нежити вновь двинулись на Луносвет, а это значило, что в ближайшее время Грегору предстояло вновь столкнуться с рыцарем смерти. Но на этот раз бретонец не собирался встречать врага в безоружном состоянии и активно готовился к грядущей схватке.
Латный доспех некромант решил сделать в даэдрическом стиле, потому как обитатели Обливиона использовали примерно схожие методы ковки и их доспехи были одними из самых тяжелыми видов защиты, известных бретонцу.
Исключением были разве что снаряжение, сделанное из костей или чешуи драконов, но в этом случае ни о каком определенном "виде" речь идти не могла — вещи, созданные из останков Дова всегда были единичными экземплярами, встречались очень редко и каждый мастер делал их на свой собственный манер.
Помимо массивных лат, Мадаав также изготовил себе аналог полноценного хауберка из мелких ромбовидных пластинок, внешне напоминавший железный халат, что закрывал тело чародея от горла и практически до пяток. И само-собой, это также делалось из уплотненного до предела и несколько раз перекованного Черного Железа, которому кровь Грегора помимо легкого багрового оттенка придала большую энергоемкость и своеобразную "настроенность" на магию седого чародея, что должно было облегчить создание чар.
Сколько времени он потратил на литье и ковку, некромант не знал, но получившаяся в результате броня была настолько массивной, что даже усиленное магией тело бретонца поначалу ощущало серьезную тяжесть. Впрочем, через пару часов хождения в доспехе, Мадаав привык к постоянной нагрузке и перестал обращать на неё внимание. Созданные им латы практически не понижали его и без того невысокую скорость, а беглая проверка показала, что чары ускорения и облегчения веса работали без каких-либо проблем.
Но одной только броней Гргегор ограничиваться не стал.
Вспомнив, как многочисленные приспешники Падшего Принца оказывали ему поддержку в битве на мосту, уроженец Хай-Рока пришел к выводу, что помимо столкновения с самим Артасом, необходимо также подготовиться к схватке с рядовыми чародеями армии нежити, ведь созданная им броня хоть и могла подавлять вражескую магию, но была предназначена в первую очередь для защиты от атак физического характера.
Поэтому доспех из Черного Железа обзавелся плащом и вставками рунической ткани, по кайме которых шла тонкая вязь серебряных рун. Созданная таким образом антимагическая защита была заметно слабее той, что мог при желании создать сам Грегор, но главное — она действовала все время и без какого-либо участия со стороны некроманта. Мадаава могли оглушить, обездвижить или у него могла закончиться магическая энергия, но на подавление вражеских чар это никак бы не повлияло, скорее наоборот — плащ вытягивал из вражеских чар частицу сил и передавал её своему владельцу, что частично решало проблему нехватки магии в случае затяжного боя.
Небольшой недостаток у творения некроманта тоже был — при столкновении с по-настоящему сильным магом такая защита вряд ли бы чем-то помогла, но для узкопрофильного артефакта, предназначенного для схватки со слабым, но крайне многочисленным противником, подобное было простительно.
Закончив с защитным снаряжением, Грегор решил наконец-то выковать себе приличный клинок.
Хотя фехтовальщик из него по-прежнему был отвратный, оружейное дело бретонец знал на очень приличном уровне. Впрочем, было бы странно, если бы маг, некогда вооруживший сотни тысяч своих умертвий, был бы в этом деле полным профаном…
Вот только Черное Железо слабо подходило для создания оружия, нужного некроманту. Да, сделанный из него клинок был бы невероятно прочным, но его энергоемкость, даже с вливанием крови Мадаава, оставляла бы желать лучшего. Для брони это было не критично, ведь основная функция доспеха заключалась в защите, но вот для магического меча подобный недостаток был фатальным. Не говоря уже о посохе, который бретонцу тоже был необходим.
Иными словами — Грегору пришлось делать повторный набег на склад кель'дорай.
Заведующий запасами эльф почему-то не оценил внешнего вида облаченного в свою новую броню чародея и указав некроманту, где нужно искать необходимые материалы, куда-то быстро убежал, оставив за себя молодого остроухого, который от вида Мадаава отчего-то начал быстро бледнеть.
Позаимствовав на складе несколько слитков Истинного Серебра и пару слитков мифрила, уроженец Хай-Рока вернулся в кузню, где принялся ваять себе подходящий меч. В отличие от Черного Железа, работать с этими металлами было для седого чародея настоящим удовольствием. Особенно с первым — Истинное Серебро впитывало магическую энергию, словно губка и в расплавленном состоянии было настолько пластичным, что Грегор смог отлить клинок меньше, чем за час.
С формой оружия некромант извращаться не стал и остановился на прямом одноручном (По меркам самого чародея) клинке с односторонней заточкой и клиновидным кончиком, чтобы в случае необходимости этим мечом можно было не только рубить, но и колоть. Гарда у меча была небольшой и только с передней стороны, а в месте соединения лезвия и рукояти находился небольшой камень-накопитель, выращенный седым колдуном буквально на коленке. Какое-то колоссальное количество энергии такая самоделка поглотить не могла, но на пару-тройку огненных штормов её емкости должно было хватить, да и заменить её Грегору было в данный момент просто нечем.
Над рунической цепочкой, которую предстояло нанести на оружие, чародей раздумывал дольше всего, но в конце концов решил выгравировать руны поглощения вражеских чар и усиления своих собственных, путем высвобождения накопленной в клинке магии. Забирать души через клинок, по методу Падшего Принца, для Грегора не было смысла — много их в меч все равно бы не влезло, из-за невысокой емкости последнего.
К тому же, в отличие от того же рыцаря смерти, который без Ледяной Скорби терял львиную долю своих возможностей, некромант сам прекрасно справлялся с этой задачей, а созданное Мадаавом пространственное измерение, в котором чародей хранил души убитых и из которого черпал энергию для восполнения собственного магического резерва, было в этом плане намного удобнее материального, а значит — уязвимого, оружия.
Изготовив ножны для клинка, уроженец Хай-рока вложил в них меч и повесив оружие на пояс, уже собирался взяться за проектирование будущего посоха, но тут в дверь кузни неожиданно постучали.
" — Странно… Обычные эльфы обходят меня десятой дорогой, а Сильвана точно не стала бы стучаться." — Из-за подавляющих рун на стенах, Грегор не мог с помощью магического зрения увидеть, кто же решил почтить его визитом, а потому некроманту не оставалось ничего другого, как отодвинуть с двери созданный им засов. — А, это ты.
К большому удивлению, Мадаава, незваным гостем оказалась не эльфийка а Вайтмент, державшая в руках какой-то талмуд, от которого отчетливо веяло силой Света. На лице девушки было столь одухотворенное выражение, что чутье некроманта мгновенно стало подавать своему хозяину сигналы, суть которых сводилась к тому, что неплохо бы отсюда уйти. Желательно подальше и на долгий срок.
— Уф-ф-ф… Тут такая духота… Как ты здесь только дышишь?
— Носом. — Сухо отозвался седой чародей, которому не слишком понравился тот факт, что его оторвали от работы. — Зачем ты здесь, жрица?
— С-солидная броня… Внушительная… — При виде нового облика Мадаава девушка вздрогнула, но уже через мгновение она пришла в себя и как ни в чем не бывало улыбнулась. — И, по-моему, мы с тобой договорились, что ты будешь называть меня Салли.
— На заданный вопрос это никак не влияет. — Равнодушно пожал плечами седой бретонец, снимая с головы закрытый шлем. — Что тебе от меня нужно?
— С этими остроухими я совсем заработалась, но сейчас у меня наконец-то появилась крупица свободного времени, и я пришла, чтобы получить обещанное… — Видя, с каким задумчивым видом Грегор начинает её разглядывать, служительница Света слегка покраснела и замахала в воздухе руками. — Я имею в виду исповедь! Пока что…
— "Пока что?" То есть потом ты снова примешься заманивать меня в Алый Орден? Сколько раз можно повторять, что я не собираюсь вступать ни в твой, ни в какой-либо еще культ… — Раздраженно выдохнув, некромант потер виски, но видя, что энтузиазм девушки несколько не угас, он устало махнул рукой. — Делай, что хочешь, только не мешай мне работать. Скоро нам предстоит битва с ордами Плети, и я не намерен выходить на неё безоружным…
— Не волнуйся, я понимаю важность подготовки к битве с силами Тьмы, а потому не стану сильно тебе мешать. — Перевернув днищем наверх опустевший ящик из-под руды Черного Железа, жрица стряхнула с него пыль и уселась сверху, положив книгу себе на колени. — И помогу облегчить душу от тяжкого бремени греха…
Хмыкнув, некромант взмахом руки создал вокруг кузницы купол, полностью блокирующий исходящие наружу звуки и вернувшись к плавильне, бросил на неё оставшийся слиток Истинного Серебра.
— Грех существует лишь для верующих. Для меня же есть действия и последствия этих самых действий, с которыми в итоге придется столкнуться. А облегчение в нашей ситуации может принести не задушевный разговор, а пара полков тяжелой пехоты, прикрывающие спину. — Расплавив серебристый металл, Грегор достал покрытое рунами полое древко из Черного Железа, которое он заранее приготовил для создания своего боевого посоха. Хотя качестве основного материала этот металл был практически не годен из-за своей невысокой энергоемкости — внешнее покрытие из него должно было получиться очень крепким. — Впрочем, можешь попытаться. Возможно, это будет забавно…
— Тогда приступим. — Проигнорировав последнюю фразу седого чародея, жрица указала раскрытой ладонью в его сторону. — Расскажи мне, как ты пришел к тому, чтобы стать магом смерти…
— Если кратко — то во времена своей молодости я был весьма… Посредственным чародеем. А если говорить совершенно откровенно — то я был очень слабым магом с крайне ограниченным магическим резервом и искал способы, как исправить этот недостаток. — Соединив два металла воедино, Грегор начал вплавлять их в друг друга и формирующееся под его руками навершие начало принимать форму оскаленной головы Дова, вид которой колдун просто и незатейливо позаимствовал у посохов драконьих жрецов. — Некромантия же в моем мире сильно отличается от вашей — она куда больше зависит от искусности и разума чародея, нежели от его силы. Для меня это был выход.
Вспомнив о том, как он впервые в своей жизни поднял мертвеца и продемонстрировал это старому Мередаху, Грегор ощутил легкую тоску по своему наставнику, но когда память услужливо подсунула его разуму картину сожжённого тела на деревянном помосте Вейреста — на смену ностальгии пришла глухая злоба.
С того момента прошло уже больше тысячелетия, но убийц своего учителя Грегор бы даже сейчас с огромным удовольствием скормил живьем тем же гулям, предварительно кинув плотоядным тварям всех их друзей и родственников.
И то, что Мадаав уже однажды прикончил виновников гибели Стальной Воли — ничуть не уменьшало ненависть рослого чародея.
— Значит, ты ступил на темную тропу ради силы? — С легкой печалью спросила у него сидящая рядом Вайтмейн. — Или у вас там все, через одного, некроманты?
— И да, и нет. Понимаешь, Салли… — При упоминании её имени девушка сразу повеселела, ведь несмотря на их договоренность, седой маг очень редко это делал. — Обычно люди не слишком благосклонно относятся к разграблению могил своих близких и у меня на родине некроманты практически такие же изгои, как и тут. Поэтому учиться темному искусству мне пришлось в основном самостоятельно, но… — Закончив работу над посохом, Грегор оставил его остывать и повернулся к служительнице Света. — Мой народ и в самом деле имеет некоторую склонность к изучению данного ремесла, тут я спорить не стану.
Кивнув каким-то своим мыслям, служительница Алого Ордена довольно улыбнулась и неожиданно спросила у некроманта.
— Скажи мне, Грегор, у тебя есть тяга к убийству или стремление к захвату мира?
От такого вопроса Мадаав вопросительно поднял бровь и удивленно посмотрел на молодую жрицу.
— Ты… Довольно прямолинейна. Но что до обоих вопросов — нет, на обе этих вещи мне примерно одинаково плевать. Убийство — это лишь один из способов устранения противника, причем далеко не всегда эффективный. А власть над миром сама по себе не дает ничего, кроме огромных проблем, связанных с необходимостью постоянно удерживать эту самую власть и попытками усидеть на вечно шатающемся троне. Пусть за них сражаются другие. Меня больше привлекают сила и знания. Впрочем, кое-кого я бы с огромным удовольствием прикончил…
— И кто же это? — С любопытством спросила у него юная жрица.
— Его имя тебе ничего не скажет, но может привлечь к нам внимание этой сущности. — Отрицательно качнул головой седой чародей. — Поэтому можешь считать его древним демоном знаний. Он единственный из виновных в гибели моей супруги, до которого я не могу дотянуться…
Хермеус Морра — даэдрический лорд прорицания и накопления знаний, что три столетия назад помог сыну Грегора убить своих родителей, до сих пор занимал в списке врагов седого некроманта почетное первое место. И даже понимая бессмысленность убийства подобной сущности, уроженец Хай-Рока порой начинал размышлять, как теоретически можно стереть Апокриф из ткани реальности и сколько для этого ему потребуется уничтожить миров, чтобы накопить нужное количество магической энергии.
Правда, служительница Света из вычленила из слов бретонского чародея совершенно другие вещи…
— Ты женат?! — Вопль возмущенной жрицы заставил некроманта недовольно дернуть щекой — из-за подавляющих звуки чар акустика в кузне была на удивление хорошей, а шум и крики Грегор не слишком жаловал.
— Был, причем на самой прекрасной девушке во всем Аурбисе. — С легкой ностальгией вздохнул чародей из Хай-Рока. — Пока три столетия назад наш сын не убил мою супругу. Весьма иронично, но всех моих женщин в итоге ждал печальный исход. Хм… — От внезапной мысли Грегор перешел на задумчивое бормотание. — Довольно подозрительное совпадение, если задуматься… Может, кто-то из аэдра приложил к этому свою божественную руку?
— Постой минуту… — Жрица Света со скепсисом посмотрела на седого бретонца. — "Три столетия"? Хочешь сказать, что ты живешь уже четвертый век?
— Вообще-то одиннадцатый.
Поперхнувшись, девушка начала судорожно что-то обдумывать, а затем решительно кивнула и отложив в сторону лежащий на коленях фолиант, резким движением отцепила пряжку, которой её декоративные наплечники крепились к одеянию, из-за чего те с гулким звуком упали на пол, сделав развратное одеяние жрицы еще более открытым.
— В таком случае мне придется пойти на крайние меры, иначе я умру от старости раньше, чем…
Сбивчивую речь быстро краснеющей девушки прервал громкий стук в дверь кузни.
— Господин Мадаав, генерал просит вас срочно явиться к ней! Появились важные новости!
— Скажи ей, что я скоро буду. — Подняв лежащие на полу наплечники, некромант протянул их жрице, которая со смущенным видом нацепила их обратно. — Я не совсем понял твою последнюю фразу, но похоже, что моя исповедь закончена. Пора приниматься за работу…
Телекинезом притянув к себе практически остывший посох, Грегор надел шлем и вышел из помещения, оставив красную, как помидор и чем-то сильно недовольную служительницу Света в одиночестве.
— Да-а-а… Вроде больше тысячи лет прожил, а настолько простейших вещей понять не может. — Печально вздохнула девушка, поправляя сползший набок головной убор. — Но все равно придется поспешить, а то чует мое сердце — окучивать этот закостенелый дуб придется долго и не факт, что я буду единственным "садоводом"…
***
— Госпожа Сильвана!
В кабинет предводительницы Луносвета, что располагался в бывшем доме главы поселения кель'дорай вбежал запыхавшийся и взъерошенный интендант Первых Врат.
— Ну что еще?! — В последние несколько дней на Ветрокрылую свалилось множество проблем, из-за чего девушка практически постоянно пребывала в крайне отвратном расположении духа.
К Первым Вратам стеклось слишком много беженцев и даже несмотря на присланную из Луносвета помощь, у Сильваны начались проблемы со снабжением.
Поселок, находящийся близ первого серьезного рубежа защиты Кель-Таласа был построен как опорная база для следопытов и солдат, а не как перевалочный пункт для тысяч мирных жителей. Здесь хватало разного рода снаряжения, металлов и даже были кузни для починки поврежденных в битве доспехов и заточки затупившихся клинков, но вот с едой были большие проблемы.
Бойцы Ветрокрылой как могли, делились со своими сородичами своими припасами, а самые сильные маги наколдовали пищу прямо из воздуха, но как-то серьезно вложиться в это следопыты Луносвета не могли — все понимали, что враг еще не разбит и грядет новое наступление Плети, а потому берегли силы для будущего сражения.
А эвакуация мирных жителей в соседние районы проходила… Со скрипом.
Огромная масса кель'дорай — это не отряд быстроногих следопытов, которыми привыкла командовать Сильвана. Старики с женщинами и детьми просто не могли передвигаться быстро, особенно после того, как они сломя голову бежали от нежити, практически не беря с собой никаких припасов.
И как будто этого было мало — еще и бывший глава городка сбежал в Луносвет, оставив свое поселение на попечение Ветрокрылой со словами "Раз настало время войны, то я передаю власть в ваши руки, генерал."
А ведь руководство обороной Первых Врат с девушки никто не снимал, а совсем наоборот — прибывшие не так давно посланники от короля Анастериана довольно прозрачно намекнули предводительнице следопытов, что Солнечный Скиталец не слишком доволен её успехами на воинском поприще и уже начал рассматривать другие кандидатуры на должность главнокомандующего армией Кель-Таласа.
На резонный же вопрос девушки, не рехнулся ли двор их правителя всем скопом и знают ли они вообще, что у них тут армия мертвых на пороге, посланцы сказали, что та сильно преувеличивает угрозу со стороны нежити. А затем оставили эльфийку недоумевающе хлопать глазами и отбыли обратно в Луносвет.
На фоне всего этого рослый некромант выглядел самым настоящим лучиком света в царстве непроглядного мрака. Просто по той причине, что он не создавал проблем, не требовал к себе практически никакого внимания, а получив доступ на склады Первых Врат, сразу же отправился ковать оружие для будущей битвы. А небольшую стычку из-за покалеченного гонца, после которой девушка попыталась на него наорать, Сильвана уже вспоминала как маленькое недоразумение…
— Госпожа Сильвана, я пришел сообщить, что этот ваш "союзник" прямо сейчас самым наглым образом грабит запасы нашего народа! — Пожилой эльф в слегка выцветшей робе поправил сползшие от волнения на нос очки. — Мало того, что этот, да простит меня Свет, человек, увел больше тонны такого редкого Черного Железа, которые наши воины получили с невероятными сложностями… Так он еще и Мифрила с Истинным Серебром уволок практически на пять тысяч золотых!
— Уважаемый Асаэль… — Сквозь зубы начала цедить Сильвана, доведенная почти до состояния орочьего берсеркера. — Караван контрабандистов с Черным Железом несколько лет назад перехватили конкретно мои бойцы и насколько мне не изменяет память — у нас оно вообще нигде не используется из-за большого веса этой руды и огромных сложностей в её обработке. А пять тысяч золотых — это стоимость нескольких хороших зачарованных клинков. Поэтому будьте так любезны — перестаньте мне досаждать и займитесь уже своим делом.
— Но госпожа… — Недовольно поджал губы пожилой кель'дорай. — Отдавать такое богатство человеку…
— Этот человек сейчас стоит на страже нашего народа. Я все сказала.
Недовольно покачав головой, Асаэль вышел из кабинета Ветрокрылой и как только он это сделал, эльфийка со стоном рухнула на стол, за которым сидела, уперевшись лбом в расстеленную на нем карту. Но в этот день как будто бы сам Азерот задался целью не дать предводительнице следопытов ни секунды покоя и как только за начальником склада закрылась дверь, в неё тут же снова постучали.
— Кого там еще демоны принесли? — Вяло отозвалась светловолосая эльфийка, не поднимая при этом головы.
— Я знала, что тут будет тяжко, но не знала, что все настолько плохо, сестренка…
Услышав знакомый голос, Сильвана резко встрепенулась и посмотрев в сторону входа, убито произнесла.
— Верисса… — От вида своей младшей сестры, что стояла на пороге её кабинета в облачении следопыта Луносвета, предводительница защитников Кель-Таласа совсем не обрадовалась. — Я же на чистом талассийском писала тебе, чтобы ты даже не думала приезжать на передовую… Кто позаботиться о ваших с Ронином детях, если с тобой здесь что-то случиться?
— Дедушка? Двое наших братьев? Отец? Сестренка, ты говоришь так, будто бы у нас в доме нет ни одного кель'дорая! Несколько служанок с легкостью заменят меня на пару-тройку недель, а дольше я тут находится не планирую. И Гирамар с Галадином даже не заметят, что мама куда-то уходила! — С веселой улыбкой ответила ей Верисса подходя к столу и усаживаясь на стоящее рядом с ним кресло. — Нас здесь не подслушают?
В ответ на это Сильвана продемонстрировала своей младшей сестре активированный амулет с защитой от вражеских шпионов, который она носила с собой непрерывно с того самого момента, когда узнала о служащих Плети тенях.
— Можешь говорить совершенно спокойно.
— В таком случае… Все плохо, сестренка. Все очень-очень плохо… — Улыбка на лица Верисы исчезла, и та уже без прежнего веселья посмотрела на предводительницу следопытов. — Твои слова подтвердились чуть больше, чем полностью — при дворе Солнечного Скитальца действует предатель, работающий на Плеть. И сидит этот ренегат очень высоко — я не смогла выяснить, кто именно перешел на сторону нежити, но пост он занимает точно не ниже магистра. И более того…
— Дай угадаю — весь двор Анастериана убежден в том, что идущая по Кель-Таласу армия мертвецов не представляет для нас никакой угрозы. — Вспомнив поведение посланцев, старшая из сестер Ветрокрылых горько усмехнулась. Теперь ей стало понятно, почему были такие перебои со снабжением, и почему большая часть сильнейших магов её народа не выходила на бой с нежитью.
Им банально солгали, что ситуация не требует серьезного вмешательства.
Магистры Кель-Таласа обладали крайне огромным влиянием среди кель'дорай и в иеархии высших эльфов стояли лишь на ступень ниже самого короля и если один из них перешел на сторону врага…
— Так и есть! — С жаром подтвердила её опасения Вериса. — А все те, кто пытаются достучаться до короля и объяснить ему правду — исчезают, причем быстро и бесследно! Если бы ты меня не предупредила о происходящем, то я бы тоже подумала, что на границах Кель-Таласа все в полном порядке и война с Плетью не сильно опаснее рядовой стычки с лесными троллями на границе Зул-Амана, которые у нас случаются через год! Поэтому я собрала два десятка своих старых товарищей, с которыми охотилась на орков во время Второй Войны, и прибыла сюда сразу же, как только смогла. — Эльфийка поправила свои серебряные волосы и виновато посмотрела на предводительницу Следопытов. — Пусть это не особо большие силы, но если мы не остановим Плеть здесь — то она без каких-либо проблем доберется до Луносвета и тогда моим детям придется спасаться бегством из собственного дома! Позволь мне остаться!
Некоторое время Сильвана раздумывала над предложением Верисы, а затем с огромной неохотой кивнула: как старшая сестра она не хотела подвергать её риску, но как генерал следопытов Ветрокрылая не могла сейчас отказываться от какой-либо помощи. Идущие на Первые Врата силы армии мертвых кратно превосходили живых и по словам разведчиков, Падший Принц также отошел от устроенного Мадаавом взрыва и вновь лично возглавил войско нежити.
В таких условиях каждый боец был на счету, а уж опытные следопыты, прошедшие горнило Второй Войны — тем более.
— Хорошо. Но на передовую даже не рассчитывай — будешь стоять во втором ряду. Или лучше вообще в третьем!
— Ну Сильви…
— Я уже восемьсот пятьдесят шесть лет, как Сильви. — Отрезала генерал Кель-Таласа. — После пропажи Аллерии и гибели Лирата у нас и так практически ничего от семьи не осталось, так что не спорь! Тем более, что у нас и без твоего отряда есть, кому сражаться на первой линии…
— Интересно, кто же оказался более стоек, чем сражавшиеся с осквернёнными орками воины? — С усмешкой спросила у своей сестры Вериса. — Ты где-то нашла уцелевший полк Лордеронской пехоты?
— Лучше. — Услышав на лестнице громкий лязг и хорошо знакомые грузные шаги, Сильвана усмехнулась. — Сейчас ты как раз сможешь с ним познакомиться…
***
От вида вошедшего в комнату гиганта рука Вериссы сама-собой потянулась к висевшему на поясе кинжалу, но огромным волевым усилием младшая из сестер Ветрокрылых смогла удержать себя в руках.
Стоявший перед ней мужчина… Внушал. Какое-то другое описание для этого великана эльфийка подобрать затруднялась.
Огромная фигура незнакомца была с ног до головы закована в грубые черные доспехи с торчавшими во все стороны шипами, а из стыков его брони струился алый свет, придававший жуткому верзиле сходство с ожившим куском закопчённой скалы, из которого собирались вырваться потоки раскаленной лавы. На поясе его висел длинный одноручный меч, что для обычного кель'дорая мог вполне сойти за двуручное оружие, а в левой руке гиганта был металлический посох, навершие которого было сделано в виде оскаленной пасти ревущего дракона.
Но самой неприятной была аура. Давящие чувство появилось у Верисы сразу же, как только перед жутким великаном раскрылась дверь. Как будто воздух внезапно стал раскаленным и спертым, а в груди у эльфийки с серебряными волосами появилось стойкое ощущение, будто бы кто-то пытается схватить её за позвоночник стальной хваткой.
— Зачем ты меня звала? — Сухой и бесстрастный голос незнакомца напомнил сестре Сильваны об выжженой дотла пустоши, а когда закованный в черные латы гигант повернул к ней свою голову, девушка впервые с момента получения письма от генерала пожалела, что решила приехать к Первым Вратам. К светящимся глазам, будучи магически одаренной расой, кель'дораи были привычны и знали, что они показывали большую магическую мощь своего владельца. Но два ярко-алых прожектора, горевших в глазницах рогатого шлема, буквально прожигали девушку насквозь. — И кто эта эльфийка?
— Кхм, я вижу, что ты уже закончил создавать свой доспех… Грегор, это Верисса — моя младшая сестра, поэтому ты не мог бы… Перестать делать то, что ты сейчас делаешь? А то от этого давления даже у меня появляется желание либо всадить стрелу тебе в глаз, либо вскрыть себе вены, чтобы не мучиться. — Спустя пару мгновений давление на эльфиек пропало, а пламя в глазницах шлема угасло и теперь на младшую из сестер Ветрокрылых смотрели самые обычные серые глаза. — Спасибо. — Облегченно выдохнув, Сильвана утерла со лба выступивший там пот — жуткая аура великана прошибла даже генерала армии Кель-Таласа. — Теперь я понимаю, как ты пережил удар Ледяной Скорбью…
— Эм… Меня зовут Верисса, приятно познакомиться. — Натянув на лицо вежливую улыбку, представилась девушка, мысленно при этом думая "Во имя Солнечного Колодца, где Сильвана откопала этого жуткого демона?!"
— Я не услышал ответа на свой вопрос. — Полностью проигнорировав приветствие серебряноволосой эльфийки, гигант повернулся к её старшей сестре. — Близится битва и у меня еще полно работы. Зачем я тебе нужен?
— Армия Плети отошла от поражения на переправе и движется сюда. Изначально я собиралась просто посвятить тебя в план будущего сражения и обсудить нашу тактику, но Верисса принесла очень важные новости, из-за которых я хочу посвятить её в твой… Секрет.
— Не думаю, что это хорошая идея. — Слегка звякнув металлическим поддоспешником, названный Грегором великан отрицательно покачал головой. — Помни о нашем уговоре, эльфийка. Я помогаю вам, потому как у нас общий враг, но если ты не будешь держать рот на замке…
— Не надо угроз, я и без этого понимаю, чем это чревато! — Раздраженно отмахнулась от него предводительница следопытов Луносвета. — Но обстоятельства изменились. В рядах моего народа завелся предатель, который активно помогает силам Плети и я хочу, чтобы наша договоренность осталось в силе даже в том случае, если меня убьют и Верисса подходит для этих целей как нельзя лучше. В общем, сестренка… Этот человек — некромант.
Некоторое время в кабинете Сильваны царила полнейшая тишина, а затем младшая Ветрокрылая, переводящая взгляд с громилы на свою сестру и обратно, осторожно спросила.
— И-и-и… Что? Меня это должно как-то смутить? — Вопросительно посмотрела на них жена Ронина, которая отличалась от Сильваны куда большим прагматизмом и меньшей помешанностью на защите Кель-Таласа. — Я так понимаю — господин Грегор сражается против Плети, верно? Так какая разница, какими именно методами он это делает? Может хоть голым перед нежитью танцевать, соблазняя вурдалаков мясистыми телесами — главное, чтобы подействовало.
От такого ответа лицо предводительницы следопытов вытянулось, а где-то под рогатым шлемом верзилы раздался тихий смешок.
— Знаешь, Сильвана, я знаком с твоей сестрой не более пяти минут, а она уже кажется мне более разумным эльфом, чем ты. — Сняв шлем, под которым оказалось на удивление молодое и в чем-то даже красивое лицо, седовласый некромант слабо усмехнулся. — Правда, не то, чтобы это было большим достижением…
— Я не желаю слышать упреки от мага смерти, копающегося в чужих трупах и не видящего ничего за их пределами! — Махнув своей длинной шевелюрой, презрительно фыркнула генерал следопытов, вызвав у своей сестры легкую улыбку.
Сильвана слыла первой красавицей Луносвета и потому была очень горделивой девушкой, привыкшей к тому, что на её внешность каждый мужчина непременно должен обращать внимание. А потому единственным способом заинтересовать высокомерную Ветрокрылую-старшую, было полное игнорирование её "несравненной красоты", чем седой громила, судя по всему, с успехом и занимался.
Во всяком случае Верисса достаточно хорошо знала характер своей старшей сестры, чтобы понимать — подобных слов предводительница следопытов кому-попало точно бы не спустила.
И это давало Ветрокрылой-младшей некоторую надежду — будучи главнокомандующим войск Кель-Таласа Сильвана совершенно забыла о своей личной жизни и давала отворот каждому, кто пытался как-то это изменить. Ходили слухи, что даже сам принц Кель'Тас некогда пытался уговорить генерала выйти за него замуж, но потерпел на этой ниве сокрушительное поражение.
Но судя по вялому (Со стороны рослого чародея) и в чем-то даже дружескому (По меркам очень горделивой и высокомерной Сильваны) переругиванию этой парочки, ситуация вскоре могла кардинально поменяться.
" — Довольно иронично, что самые красивые девушки Кель-Таласа ищут себе мужчин за его пределами… Прав был отец — после нашего исхода с Калимдора высшие эльфы сильно обмельчали и уже не могут на равных бороться с другими расами за место под солнцем Азерота." — От увиденной ею картины девушка вспомнила о своем первом знакомстве с Ронином, когда совсем еще юной эльфийке приказали сопровождать молодого мага Кирин-Тора. Тогда она тоже не сразу поняла, что чувствует к этому рыжеволосому упрямцу и поначалу её поведение ничуть не отличалось от того, как сейчас себя вела Сильвана.
А закончилось все парой чудесных детишек, ради которых младшая из сестёр Ветрокрылых была готова без раздумий отдать свою жизнь…
***
Орда мертвых неспешно вытекала на равнину перед Первыми Вратами, под напряженными взглядами воинства высших эльфов, стоявших на стенах укреплений.
Словно разлившаяся в половодье река, армия мертвых выливалась из леса, заполняя собою все свободное пространство, а следом за ней неотрывно следовал смрад, который источали прогнившие кости и гнилое мясо.
Группы рычащих вурдалаков сновали по простирающемуся перед вратами полю, проверяя своими телами, не заготовили ли эльфы неприятных сюрпризов для воинства Плети, а стаи горгулий, порхающие в небесах, разведывали позиции защитников Кель-Таласа. Несколько лучников попытались сбить воздушную поддержку армии мертвых, но враг, что сражался с эльфами уже не первый день, знал, насколько кель'дорай хорошие лучники и крылатые твари предусмотрительно держались на безопасном расстоянии.
Несмотря на все свои недостатки, полководцем Падший Принц был прекрасным, а потому такой важной вещью как разведка, он никогда не пренебрегал — чародеи высших эльфов сообщали, что помимо прочего, армию нежити также сопровождала целая орава невидимых обычным глазом духов.
Стоявшая на парапете стены Сильвана сохраняла внешнюю невозмутимость, но внутри предводительницу следопытов грызли сомнения. Несмотря на то, что она стянула к Первым Вратам всех, кого только могла, шансы в грядущем сражении явно были не в пользу защитников Кель-Таласа.
Точных данных о размере армии мертвых у неё не было, но по самым скромным прикидкам бывший принц Лордерона собрал здесь не менее сорока тысяч одних только рядовых мертвых воинов, в то время как на стороне Кель-Таласа выступало чуть меньше пяти тысяч. Из которых лишь половина была следопытами, а остальные являлись ополчением, набранным из тех беженцев, которые не успели или не захотели уходить с передовой. И назвать таких кель'дорай полноценными воинами Ветрокрылая не могла — пусть большая часть добровольцев неплохо владела клинками и прекрасно стреляли из луков, в схватке с мертвым противником, которому не веданы страх, боль или жалость, их навыков явно было недостаточно.
Перевес в пехоте явно был на стороне врага, а почти сотня всадников на дракондорах, которых девушка сняла с обороны Вторых Врат, не была серьезным козырем в грядущей битве. Кентавроподобные пауки, появившиеся не так давно в рядах мертвого воинства, умели метко и на удивление далеко плеваться паутиной, что быстро облепляла крылья магических созданий, моментально лишая их способности к полету. Ну а на земле что дракондор, что его наездник, были не более, чем легкой добычей.
В таких условиях куда полезнее была бы полутысяча тяжелых рыцарей Лордерона, которые могли бы легко опрокинуть порядки наступающей нежити, но по понятным причинам, взять их Ветрокрылой было неоткуда.
— Довольно странно, что Плеть привела сюда столь крупные силы. — Сильвана с легкой завистью посмотрела на стоящего рядом с ней некроманта, что, держа шлем на сгибе руки, рассматривал собирающуюся на штурм орду нежити равнодушным взглядом. Девушке приходилось прилагать определенные усилия для сохранения лица в бесстрастном положении, дабы не подрывать боевой дух собственных воинов, а для Грегора непоколебимый флегматизм (Или выражение — я мыслящий булыжник) был естественным состоянием. — При таком подавляющем перевесе в осадных орудиях, я бы ограничился втрое меньшим отрядом низшей нежити.
— И к чему это было сказано? — Слегка нервно спросила у него Верисса, что вопреки приказу сестры все-таки пробралась на передовую линию и теперь стояла рядом с Сильваной, которой было некогда с этим разбираться и которая, зная о бараньем упрямстве жены Ронина, махнула рукой на своеволие эльфийки.
— Нежити слишком много. — Когтистый палец черной перчатки гиганта обвел поле, по которому армия мертвых готовилась наступать на Первые Врата. — А участок для атаки не особо велик и не позволит рыцарю смерти в полной мере реализовать численное превосходство своих воинов. Вурдалаки — не тяжелые латники. Они должны идти в бой широкой волной и добравшись до противника, окружать его с флангов. В плотном построении они не более чем хорошая мишень для чар, бьющих по площади. Или для ваших игрушек…
Мадаав кивнул в сторону двух десятков баллист, выстроенных в несколько рядов позади укрепления. Осадные орудия высших эльфов были разработаны еще во времена их нахождения на Калимдоре и выглядели довольно экзотично на фоне людских катапульт или орудийных расчётов дварфов. В основном потому, что стреляли они не ядрами или камнями, а огромными трехлезвийными глефами, из-за чего увидев их впервые, некромант примерно на час выпал из реальности и пока он не осмотрел эльфийскую баллисту со всех сторон, говорить с ним было просто бесполезно.
— Не знаю, чем руководствовался создатель ваших механизмов, но против орд низшей нежити эти орудия будут даже эффективнее, чем та… Дварфийская пушка, которую вы мне недавно показывали. Вы уже сталкивались с нежитью?
— Нет, эти штуки — эхо первой войны с демонами. — Ответила вместо своей сестры Верисса, получив со стороны Сильваны недовольный взгляд. — Мы с Сильви её не застали, но в сохранившихся с того времени источниках сказано, что некоторых созданий Хаоса было очень сложно убить из-за того, что у них было очень мало уязвимых мест и тогда кто-то догадался сделать метатели для глеф, которые оставляли при попадании более широкие раны, чем камни или дротики.
— Изобретательно. — Хмыкнул седой колдун, разглядывая ряд баллист. — И главное — сейчас это свойство крайне к месту. Не хочу сказать, что ваш план сражения плох, но при таком численном перевесе врага он скорее всего не сработает.
По задумке Сильваны, биться эльфы должны были строго от обороны.
Сперва находящиеся на стенах следопыты и выставленные за ней баллисты должны были как следует проредить первую волну армии мертвых, а затем в дело вступило бы выставленное чуть дальше ополчение с луками, под прикрытием которого кель'дораи бы отступили в кое-как укрепленное за это время поселение, в котором пролегал последний рубеж защиты Первых Врат.
— Знаю, но иного выхода у нас нет. — Отвернувшись, чтобы никто (В том числе и Грегор не видел прикушенную девушкой губу), предводительница следопытов Луносвета негромко сказала. — За нашими спинами находится множество обитаемых земель, уходить с которых моим сородичам просто некуда. Если мы сдадим Первые Врата, то…
— Армия Плети, которая в итоге подойдет к столице Кель-Таласа станет примерно в пять раз больше, после чего падет сперва ваша столица, а затем и весь Азерот. — Закончил за неё Мадаав и на удивленный взгляд сестер Ветрокрылых сухо пояснил. — Я подсчитал, сколько у вас там находиться поселений, прикинул примерную численность их жителей и получилось, что Артас сможет создать из захваченного материала около восьмидесяти-ста тысяч первоклассных бойцов. И так как я не успею сбежать из этого мира… Не исключен вариант, что сейчас мне придется сражаться в полную силу. Используя весь свой арсенал. — Сказал некромант эльфийкам, сделав особый акцент на слове "весь" и прозрачно намекая, что если все пойдет совсем плохо — он начнет активно пользоваться магией смерти, вообще ни от кого не скрываясь. — Надеюсь, что в таком случае кель'дорай не решат украсить мою спину стрелами.
— Я… — Посмотрев на свою сестру и не увидев на лице той особых протестов, Сильвана с неохотой кивнула. — В таком случае мы сделаем все возможное, чтобы прикрыть тебя от гнева нашего народа.
Если даже Верисса не видела ничего предосудительного в помощи некроманта, то был шанс, что и остальные высшие эльфы лояльно отнесутся к союзу Ветрокрылой с магом смерти.
— Но Грегор… Почему ты вдруг решил раскрыть себя? С чего вдруг тебя так сильно стала волновать судьба моего народа?
— Не льсти себе, эльфийка. — Громко фыркнул в ответ седовласый гигант. — Это лишь голый расчёт. Если передо мной встанет выбор, то лучше я буду сражаться с ослабевшими Кель-Таласом и Плетью, чем просто с Плетью, но разросшейся на весь Азерот. А сейчас лучше сосредоточьтесь на битве. Если я не ошибся с оценкой личности рыцаря смерти, то ничья на мосту очень сильно ударила по самолюбию Артаса. — Некромант надел на свою голову рогатый шлем, в прорезях которого зажглось багровое пламя. — А значит не я один хочу взять реванш…
***
Как только труповозки заняли нужные позиции, а армия мертвых закончила выстраиваться в нужный порядок — в воздухе раздался крик рыцаря смерти и под аккомпанемент улетающих в небеса туш с гноем, голодная нежить с яростным воем ринулась в безрассудную атаку.
Тактика Падшего Принца была не слишком сложной: пока осадные орудия закидывают гниющими трупами остроухих лучников, идущая по земле пехота, состоящая из шустрых вурдалаков и чуть менее быстрых, но все равно подвижных скелетов, должна была добраться до стены, подняться по ней до парапета и навязать воинам кель'дорай рукопашную. И уже когда эльфы будут связаны боем, в дело вступили бы основные силы нежити.
Просто и эффективно.
Но уже на старте план Артаса дал сбой. Стараниями Сильваны и изредка подсказывающего ей Грегора, эльфы успели неплохо подготовиться к битве с нежитью и раздувшиеся от гноя трупы разбились о магические барьеры, созданные вмонтированными в стену защитными амулетами, не нанеся защитникам совершенно никакого вреда.
Изготовить такую вещицу было для опытного эльфийского чародея делом пары минут, а большая часть не участвующих в сражении остроухих охотно согласилась помочь тем, кто оберегает их от врага и наполнила пустые заготовки своей магической энергией, сэкономив чародеям Сильваны как время, так и силы.
Но несмотря на нулевой эффект первой попытки, обстрел из труповозок даже не думал прекращаться. Артас прекрасно понимал, что вечно защитные чары держаться не смогут, а снарядов у его труповозок было столько, что они могли засыпать по самые крыши средних размеров городок и осадные орудия Плети стали истощать амулеты постоянным обстрелом.
Тем временем первая волна нежити добралась до определенной отметки и на неё обрушился самый настоящий ливень из стрел, выкашивающий покойников, словно коса фермера — колосья спелой пшеницы.
С подсказки Грегора, эльфы начали стрелять не сразу, как только мертвецы вошли в зону поражения, а немного погодя.
Сделано это было для того, чтобы некроманты Плети, идущие позади своих мертвых прислужников, не могли безнаказанно возвращать павшую нежить обратно в строй. Рассчитав, с какого расстояния чары магов смерти будут действовать, Мадаав сообщил свои наблюдения следопытам, а те намеренно подпустили нежить чуть ближе, чтобы идущие за ней по пятам некроманты гарантированно оказались в досягаемости эльфийских луков.
Следом за стрелками в бой включились эльфийские баллисты.
Массивные снаряды со свистом взлетели в воздух и обрушились на поток наступающей нежити. Смертоносные лезвия оставляли за собой широкие просеки, разрывая вурдалаков на куски и превращая скелетов в груды костей, но несмотря на огромные потери, нежить упорно рвалась в бой, ведомая темной волей своего повелителя.
Чавканье разбивающихся о магические щиты трупов, яростное рычание вурдалаков и стук костей наступающих скелетов слились в единую какофонию со свистом эльфийских стрел и грохотом падающих глеф.
Битва за Первые Врата Кель-Таласа — началась.