***
— Я всегда знал, что Плеть не достойна служить Пылающему Легиону! Ну же, гнилые ничтожества! Идите ко мне — я отправлю вас обратно в могилы, из которых вы выползли! — Раскрутив над головой свою огромную глефу, повелитель Властителей Преисподней бросился в атаку на толпу мертвых огров, что теснила его приспешников.
Дарованная Манноротом Скверна давала каждому орку силу минимум пятерых его сородичей, да и с ограми клан Песни Войны был знаком еще с Дренора, но все это оказалось бессмысленным против покрытых сталью мертвых исполинов, что упорно рвались вперед, круша все на своем пути массивными металлическими палицами — ограм-нежити было плевать на любые ранения, а каждый удар такого гиганта был сокрушителен даже для усиленного демонической энергией тела.
Само-собой, беззащитными воины Пылающего Легиона тоже не были — не знающие страха воины в исступлении бросались на врага, а сияющие скверной топоры рубили прикрытую сталью плоть, практически не встречая сопротивления и неживые великаны с жутким грохотом падали на землю. Вот только нежити было банально больше и в отличие от служащих Маннороту орков и Стражей Скверны — покойники даже со смертельными ранами пытались прикончить приспешников Саргераса. Видя это, бойцы авангарда демонического воинства стали рубить их на части, но это отнимало слишком много времени, ведь мертвецы ни на секунду не сбавляли натиска.
Поначалу между сражающимися сторонами возник паритет и чаша весов клонилась то в одну, то в другую сторону, но когда к мертвецам присоединились странные стальные големы, воины Падшего Титана начали сдавать и тогда Маннороту пришлось оторваться от уничтожения загнанных в угол остатков кал’дорай и бежать через все полыхающее поселение ночных эльфов, дабы лично отразить атаку с тыла.
Размашистые удары объятой демоническим пламенем глефы разрубали по несколько мертвых огром за одну атаку, а могучие копыта Властителя Преисподней сминали и втаптывали в землю металлические марионетки, но долго резвиться Разрушителю не дали — не прошло и минуты, как в схватку вступит предводитель мертвого воинства…
Концентрированный заряд ледяной энергии устремился демоническому полководцу в спину, но вовремя почуяв неладное, Маннорот покрыл свои крылья пленкой из пламени Скверны и скрестил их на манер щита — ударив в пылающую кислотно-зеленым огнем преграду, светло-синяя комета с хрустальным звоном об неё разбилась, заставив демона недовольно поморщиться. Хотя правая рука Архимонда и обладал огромной устойчивостью к магии, при достаточной концентрации и контроле над энергией её было можно пробить. И отчасти врагу это удалось — несколько мелких льдинок пробили крохотные, едва заметные отверстия в кожаных перепонках.
— Значит Король Мертвых все же решил предать Пылающий Легион… — Несмотря на то, что лицо закованного в металл заклинателя было прикрыто щитком в виде черепа — приспешник Падшего Титана с ходу узнал некроманта, с которым он бился во время осады города смертных. У этого мага смерти была слишком характерная энергетика и даже Ледяная Скорбь не смогла изменить её до полной неузнаваемости. — А ты еще сотню раз пожалеешь о том, что посмел отвергнуть мой дар, ничтожество! И эта мерзкая железка тебя не спасет!
Источающее хлад и покрытое рунами лезвие в руке Мадаава смотрело точно на Властителя Преисподней, а сам чародей никак не прокомментировал слова демона — вместо этого меч исторг светло-синюю вспышку и на Разрушителя обрушился ливень смертоносных ледяных игл.
Пропитанный энергией смерти шквал пронесся по полю боя, умертвив несколько десятков оскверненных орков, что спешили на подмогу своему повелителю и превратил в решето нескольких мертвых огров, которые, впрочем, даже не заметили появившихся в их телах отверстий и продолжили крушить воинов Легиона.
Но демонический полководец практически не пострадал от этой атаки — раскрутив вокруг себя обьятую пламенем Скверны глефу, Маннорот создал вокруг себя непробиваемый заслон из разрушительной стихии и когда заклятье некроманта сошло на нет, демон послал в него встречный вал насыщенного, изумрудно-зеленого огня.
Резкий удар рунического клинка рассек яркий поток надвое, но это было лишь прикрытием, под которым Разрушитель рывком сократил разделяющее их расстояние и обрушил на некроманта свое огромное оружие.
С оглушительным скрежетом объятый пламенем наконечник столкнулся с источающим хлад лезвием.
Свирепость и сила демонического полководца были поистине огромны… Но их оказалось недостаточно, чтобы Маннорот с ходу смог сокрушить закованного в металл колдуна. Земля под Мадаавом ощутимо просела и по ней поползли глубокие трещины, но чародей все же устоял на ногах и как бы Властитель Преисподней не пытался его раздавить — держащая Ледяную Скорбь рука не поддавалась.
— Твоя сила — ничто, пред могуществом Пылающего Легиона! — Видя, что грубая мощь здесь не поможет, Разрушитель сменил тактику и разрывая подмороженную землю, нижняя часть огромной глефы устремилась к коленям некроманта. Но резкий удар латного сапога, что пришелся в тыльную сторону наконечника, подправил траекторию оружия Разрушителя и вместо того, чтобы отрубить Грегору ноги, оно глубоко вошло в покрытую инеем почву и начало покрываться коркой льда, что быстро поползла вверх по древку.
— Демоны — создания хаоса, которым неведомо ничего, кроме жажды разрушения… — Мадаав направил рунический меч в сторону Маннорота и в морду демона ударил поток морозной энергии, от которой отчетливо веяло примесями смерти. Прикрыв голову рукой, Разрушитель смог защититься от атаки Мадаава, но тот не ослаблял напора и конечность демонического полководца стала быстро покрываться льдом. — Так почему же я слышу страх в твоем голосе?
— Во мне есть лишь бушующая ярость! — Выпустив застрявшую в земле глефу, Властитель Преисподней создал освободившейся рукой огненный шар, что попал некроманту прямо в лицевой щиток и на мгновение перекрыл обзор, а вслед за этим в нагрудник Грегора ударила покрытый ледяной коркой кулак и облаченный в металл чародей отлетел на добрую сотню метров. — Которая не оставит от тебя даже пепла!
Особого вреда от этого заклинатель мертвых не получил и на его массивных латах не осталось даже царапины, но как только колдун приземлился на ноги, к нему сразу же бросилось несколько Стражей Скверны, что пробились через ряды мертвецов и бросились на выручку своему повелителю.
Долго воины Легиона не продержались. Небрежно взмахнув рукой, Мадаав наслал на них облако темной энергии, что под истошные и полные агонии крики начало пожирать демонов живьем, и спустя несколько мгновений на земле валялись лишь высушенные до состояния мумий тела. Но приспешники Саргераса выиграли своему господину время — пропустив через глефу энергию Круговерти Пустоты, Маннорот подточил ледяные оковы, что удерживали оружие Властителя Преисподней и резким движением вырвал его из земли. Но прежде, чем демонический полководец вновь взял разбег в сторону некроманта, в бой внезапно вступил еще один участник…
— Лок’тар огар! — Распростершись в длинном прыжке, на заклинателя мертвых набросился Громмаш Адский Крик. — Никто не смеет стоять на пути у нашего повелителя!
Вождь клана Песней Войны являлся лучшим творением Разрушителя и его свирепости могло позавидовать большинство демонов Пылающего Легиона. Накинувшись на закованного в металл чародея словно вихрь, краснокожий орк начал бить по нему своим топором с такой скоростью, что оружие стало оставлять остаточный образ в воздухе. Одна часть ударов приходилась на латы, другая на рунический клинок, которым Мадаав парировал удары, оставляя на топоре Адского Крика небольшие зазубрины. Каждое столкновение Кровавого Воя и Ледяной Скорби порождало множество искр, но даже несмотря на многократно большую искуссность в бою и дарованною Скверной мощь — Громмаш не мог нанести некроманту серьезную рану.
Латы Грегора стойко держали удар орочьего топора, а редкие, но очень точные атаки рунического клинка вынуждали орка вертеться, словно уж, чтобы не быть насаженным на лезвие меча некроманта.
И все же в отличие от Громмаша, чародей владел своим оружием не слишком хорошо. Воспользовавшись превосходством в боевых навыках, вождь Песен Войны подцепил меч Грегора своим топором и ловким финтом выбил Ледяную Скорбь из ладони заклинателя мертвых — покрутившись в воздухе несколько раз, клинок некроманта с гулким звоном вонзился в землю в десятке шагов от Мадаава, а сам Адский Крик с поистине громогласным ревом обрушил Кровавый Вой на голову своего противника.
Но лезвие орочьего топора не успело добраться до закрытого шлема чародея — резко подняв когтистые перчатки, Грегор с двух рук ударил в яростного дикаря потоками темной энергии смерти и Громмаша отшвырнуло назад. Пролетев до ближайшего дерева, тело оскверненного орка врезалось в толстый ствол и рухнуло на землю, по которой тут же начало расползаться пятно Порчи.
А когда Адский Крик поднялся на ноги, то он уже мало походил на того пышущего жизнью воина, которым являлся мгновение назад: бугрящиеся под кожей мускулы иссохли и заметно уменьшились в размерах, на груди появилось несколько крупных язв, сочащихся зеленоватым гноем, по всему телу были разбросаны медленно растущие участки мертвой плоти, а сам вождь выглядел постаревшим на несколько десятков лет.
— Я еще не проиграл, человечишка… — Но глаза неукротимого орка по прежнему пылали свирепой злобой и утерев кулаком закапавшую из носа темную кровь, он сплюнул в сторону и подхватив верный Кровавый Вой обеими руками, бросился на безоружного чародея. — За Песни Войны! Лок’тар огар!
Крупное ледяное копье, пробившее грудь орка навылет и вышедшее у него между лопаток, лишь слегка замедлило свирепого воителя, но за первым стихийным снарядом последовал еще десяток и под потоком смертоносных снарядов изрешеченный прислужник Маннорота не выдержал — выронив свой двуручный топор, яростный предводитель клана Песни Войны обессиленно рухнул на землю. Громмаш жаждал продолжения битвы, но измученное и израненное тело просто не слушалось своего хозяина.
Подойдя к поверженному противнику, облаченный в металл некромант отвел руку в сторону и торчащая из земли Ледяная Скорбь исчезла в вихре ледяного ветра, чтобы спустя мгновение возникнуть в ладони заклинателя мертвых. Один взмах покрытого рунами лезвия — и голова орочьего вождя слетела с его плеч, а душа Адского Крика втянулась в источающий могильный хлад клинок, после чего некромант повернулся к Маннороту, который все это время не вступал в схватку и копил силы для решающего удара.
— Встречай свою смерть! — Разрушитель направил свою огромную глефу в сторону заклинателя мертвых и с кончика массивного оружия сорвался толстый, более двух метров в диаметре луч концентрированной энергии Круговерти Пустоты, в который было влито столько силы, что воздух вокруг заклинания демона гудел от используемой Манноротом мощи.
Чародеем этот живой таран был не слишком искусным и его чары были такими же, как и сам Властитель Преисподней — грубыми, примитивными, но невероятно могучими. Сотворенный правой рукой Архимонда луч прошелся по полю боя, уничтожая все, что вставало у него на пути: демоны, мертвые огры, оскверненные орки, металлические куклы — все это превращалось в прах под заклятием демонического полководца.
Но против главной цели оно оказалось совершенно бесполезным.
— FeiM’Zii’GRON. (Исчезновение — Связь — Душа) — Тихо процедив слова на неизвестном Маннороту языке, облаченный в латы некромант спокойно шагнул прямо в разрушительные чары, вызвав у Разрушителя презрительную ухмылку. Когда-то сам Осквернитель сказал своему приспешнику, что против подобного заклятия даже его магическая защита скорее всего окажется бессильна, а Грегор даже с Ледяной Скорбью был совсем не ровня синекожему эредару…
Долго поддерживать столь мощное заклятье было не по силам даже Разрушителю и вскоре луч рассеялся, но перед тем, как чары исчезли окончательно — из них вылетел материализовавшийся в воздухе некромант и взмахом Ледяной Скорби отсек держащую глефу руку.
— Р-р-ра-а-а-а! — От разъяренного рева Властителя Преисподней сама земля заходила ходуном, заставив Мадаава сбиться на очередном шаге. Заметив это, Маннорот с разворота ударил закованного в металл чародея своим шипастым хвостом, пытаясь отшвырнуть его подальше и выиграть себе время для побега — несмотря на кипящую внутри ярость, дураком демонический полководец все же не был и видя близкое поражение, он решил сбежать. Но заклинатель мертвых не собирался давать ему такой возможности. Когтистая перчатка стальной хваткой вцепилась в хвост Разрушителя, покрытое рунами лезвие со свистом прорезало воздух — и воздух огласил очередной демонический крик.
Пару мгновений повертев в руке обрубок хвоста Властителя Преисподней, некромант потерял к нему всякий интерес и отведя в сторону руку с источающим хлад мечом, стал неспешно надвигаться на Властителя Преисподней.
— Тебе не победить Пылающий Легион! Даже если ты убьешь меня — лорд Архимонд все равно сокрушит защитников Азерота и уничтожит этот жалкий мир! — Зажимая здоровой рукой культю, из которой текла вязкая, гнилостно-зеленая кровь, огромный демон отступал назад. — И ты ничего не сможешь с этим сделать!
В бессильной ярости Маннорот набрал полную грудь воздуха и выдохнул в заклинателя мертвых поток пламени Скверны, но вместо ответа облаченный в латы некромант взмахнул Ледяной Скорбью и навстречу правой руке Архимонда устремился поток морозной энергии.
Сильно потратившись на создание разрушительного заклятия, Властитель Преисподней был уже не способен создать могущественные чары и атака Грегора прошла сквозь зеленое пламя, словно раскаленный нож сквозь масло и ударила демона в грудь, после чего по телу Разрушителя начала расползаться толстая корка льда.
— Это еще… Не… Конец… — Сила энергетической атаки Мадаава была настолько велика, что огромное тело исполинского демона за считанные мгновения оказалось поглощено морозной стихией и Маннорот словно каменное изваяние, застыл в огромной ледяной глыбе.
Подойдя к сотворенной им темнице, некромант провел по ледяной поверхности когтистой перчаткой, оставив на полупрозрачной поверхности глубокие белые полосы, а затем резко вонзил в неё свой рунический клинок. Пройдя сквозь преграду вообще без сопротивления, Ледяная Скорбь на половину лезвия вошла в тело обездвиженного Разрушителя и если бы в эту секунду на поле боя оказался случайный свидетель, то он мог бы поклясться в том, что в момент нанесения удара из толщи льда раздался обреченный вопль.
Душа потрепанного и ослабленного схваткой Маннорота сопротивлялась изо-всех сил и отчаянно рвалась обратно в Круговерть Пустоты, но она была не способна пробиться через стены ледяной гробницы, которую питала сила самой смерти — медленно, но верно сущность Властителя Преисподней поглощалась жаждущим руническим клинком.
Но прежде, чем Грегор успел закончить начатое, за спиной некроманта открылась воронка портала…
***
Впервые за множество столетий, Алекстраза не знала, что ей делать. За свою долгую жизнь Королева Красной Стаи совершила немало ошибок. И сейчас она боялась сделать еще одну, только на этот раз уже непоправимую…
Благодаря своему аспекту, древняя защитница Азерота практически сразу почувствовала зарождение внутри себя новой жизни и на её памяти это был наверное единственный раз, когда предводительница красных драконов была совершенно не рада своей беременности. Обычно для малочисленных народов любое пополнение в семействе было настоящим праздником и Красная Стая не являлась в данном вопросе исключением.
Но конкретно сейчас Алекстраза впервые за время своего существования стала раздумывать над тем, а не стоит ли избавиться от еще нерожденных детей.
В среде драконов это считалось крайне не одобряемым поступком, а для Хранительницы Жизни такое было самым настоящим кощунством, но как только древняя защитница Азерота представляла, что станет с миром в котором будут жить потомки Грегора… Ей становилось дурно. Даже одного некроманта было более чем достаточно, чтобы устроить живым самый настоящий кошмар и если дети унаследуют хотя бы половину способностей своего отца, то на Азероте можно было бы сразу ставить жирный крест — шансов на спасение у этого мира попросту не осталось бы.
Но все же Королева Красной Стаи оказалась не в силах приговорить собственных детей к смерти и в конечном итоге последовательница Титанов решила, что они как минимум имеют право появиться на свет. Тем более, что был небольшой шанс того, что кровь Мадаава никак себя не проявит и результат их с Алекстразой… Соития пойдет по стопам матери.
И теперь перед главой Красной Стаи вставал последний вопрос — стоило ли говорить некроманту о том, что у него вскоре ожидается пополнение в семействе.
В то, что у настолько жестокого и безжалостного человека будет хоть какая-то привязанность к своим отпрыскам, Хранительница Жизни сильно сомневалась, но и скрывать правду было не самым разумным поступком — рано или поздно дети были просто обязаны спросить у древней защитницы Азерота «А где папа?». И так как аура любого живого создания несла на себе отпечатки обоих родителей, то скрыть факт отцовства было просто невозможно: любому мало-мальски опытному чародею было достаточно одного взгляда, чтобы определить, с кем Алекстраза увлекательно провела досуг.
И когда Малигос предложил открыть портал к месту схватки, дабы присоединить заклинателя мертвых, Алекстраза высказалась против. Одного вида Ледяной Скорби в руках некроманта было вполне достаточно, чтобы понять: остатки Альянса, драконьи стаи и ночные эльфы — находились у Грегора в списке врагов на следующей строчке после Пылающего Легиона. Но остальные участники союза решили иначе и теперь все их собрание стояло поодаль от закованного в металл колдуна, который даже головы не соизволил повернуть при появлении делегации и продолжал вытягивать душу из заточенного в ледяной глыбе Маннорота.
В качестве «парламентера» к некроманту послали дочь адмирала Кул-Тираса. Из всех собравшихся у Джайны были самые большие шансы договориться с Мадаавом и в случае конфликта ученицу Антонидаса он как минимум выслушал бы… Прежде, чем убить.
— Эм… Господин Мадаав, я рада, что вы смогли выбраться из темницы. — Не забыв наложить на себя несколько слоев магической защиты… Потому как меч-душеед в руках флегматичного чародея совершенно не внушал ей доверия — девушка приблизилась к заклинателю мертвых. — Не могли бы уделить нам минутку своего внимания?
Но какого-либо ответа от заклинателя мертвых юная волшебница не получила — игнорируя Праудмур, облаченный в латы некромант продолжал молча поглощать душу Властителя Преисподней.
— Мне кажется, что у этого смертного есть проблемы со слухом. — Тихо фыркнув, сказал Верховной Жрице, стоящий рядом с ней Иллидан. — Может кинуть в него камешком? Вдруг сработает?
— Отличная идея! Давай ты и попробуешь? — Горячо поддержал предложение Предателя Малигос. — Только подожди, пока мы отойдем подальше — не хочу, чтобы оскверненная кровь запачкала мое одеяние…
— Да хватит вам уже пререкаться! Нам нужна вся возможная помощь для противостояния Архимонду и хочешь ты того или нет, Слуга Смерти, но тебе придется пойти на компром… — Растолкав остальных Аспектов, Королева Красной Стаи вышла вперед и подойдя к Грегору, попыталась схватить его за наплечник брони, но тут же с недовольным шипением одернула руку — от фигуры заклинателя мертвых исходил настолько сильный холод, что пальцы Алекстразы за мгновение покрылись изморозью.
Но сам некромант при этом даже не шелохнулся.
— Слушайте, а может ваш молчаливый друг просто в трансе? — Внезапно предположил охотник на демонов. — Арканные маги такое часто практикуют…
— И что ты предлагаешь? — Негромко спросила у него Верховная Жрица Элуны, нервно проводя рукой по дугам лука, который она держала в руках.
— Можно…
— Можно заткнуться и перестать говорить под руку. — Внезапно подал голос закованный в металл заклинатель мертвых. — Хотя сомневаюсь, что даже предельно простая мысль способна посетить головы настолько скудоумных созданий.
Резким движением вытащив свой рунический клинок из толщи льда, Мадаав ударил рукояткой по поверхности глыбы и та рассыпалась кучей мелких осколков, а безжизненная туша Маннорота, более ничем не удерживаемая, с грохотом рухнула на землю. Подойдя к трупу поверженного Разрушителя облаченный в латы чародей положил на его морду когтистую перчатку и плоть демона начала сползать с костей Властителя Преисподней. Нескольких мгновений оказалось достаточно, чтобы обнаженный череп отделился от остального скелета — схватив свой трофей за бивень, некромант поднял его на уровень глаз и начал внимательно изучать его светящимися синим светом глазами.
— Ты слишком самоуверенна, Дова. Чего ради мне вам помогать?
— Может быть с того, что демоны и твой враг тоже? — Дернув рукой и испарив покрывающую ладонь изморозь, заметила раздраженная Алекстраза.
— Я это уже слышал. Незадолго до того, как вы решили сперва оставить меня с Разрушителем один на один, а после заточить в узилище. Почему я должен тебе верить?
— Потому что у тебя нет выбора? Маннорот — сильный демон, но бой с Осквернителем тебе не выиграть даже с Ледяной Скорбью. Могущество этого клинка велико, но он не позволит своему обладателю встать вровень с правой рукой Саргераса.
— Все еще не вижу причин вам доверять. — С непоколебимым равнодушием заметил заклинатель мертвых.
— Дело не в доверии, а в…
— В том, что мне проще подождать, пока вы истощите Архимонда до такой степени, что я смогу с ним справиться? — Взвалив череп Властителя Преисподней на плечо, некромант сделал несколько шагов в сторону и где-то далеко в небесах мелькнула огромная тень. — Тем более, что альтернативой является союз с теми, кто уже неоднократно меня подводил.
В этот момент Тиренд не выдержала и грубо отпихнув пытавшегося остановить её Иллидана, бесцеремонно влезла в разговор.
— К тому моменту, когда Архимонд прорвется к горе Хиджал, от моего народа останутся лишь считанные единицы! От лица всех ночных эльфов я прошу вас о помощи!
— Зачем? Пока что я вижу в сказанном только плюсы. — Сухо заметил облаченный в доспех маг смерти, после чего Верховная Жрица Элуны, до глубины души оскорбленная таким пренебрежением, окончательно вышла из себя и уже попыталась схватиться за лук, но догнавший свою возлюбленную охотник на демонов вцепился в неё стальной хваткой и тихо прошептал Тиренд на ухо:
— Любовь моя, я настоятельно не рекомендую тебе провоцировать это создание. Мое зрение подсказывает, что бой с ним обойдется для кал’дорай слишком дорого. — Недовольно фыркнув, Шелест Ветра вырвалась из хватки Предателя и отошла к Ноздорму и Малигосу, что стояли поодаль и внимательно следили за ходом разговора. А сам Иллидан тем временем обратился к заклинателю мертвых. — Не знаю кто ты, чародей, но хочу предупредить тебя, что Архимонд — совершенно не тот противник, которого можно недооценивать. Я видел его на поле боя десять тысяч лет назад и даже если мы набросимся на него все разом, то шансов на победу будет совсем немного. В одиночку же тебя не ждет ничего, кроме гибели.
— Мне не впервой чувствовать на себе ласковые объятия смерти… Да, Дова? — С неизменным флегматизмом отозвался Мадаав, заставив Алекстразу недовольно поморщиться. Некромант просто не мог не напомнить Хранительнице Жизни о попытках его убить и ответить тут Аспекту было нечего — она и в самом деле неоднократно пыталась отправить некроманта на тот свет, но заклинатель мертвых всегда возвращался.
— И все же я сомневаюсь, что тебе хочется лишний раз устраивать себе преждевременную кончину. — Скрестив руки на груди, сказал охотник на демонов. — А совместными усилиями мы сможем практически гарантированно расправиться с Осквернителем, после чего остатки Пылающего Легиона будут представлять куда меньшую опасность — вновь призвать создание уровня Архидемона твари хаоса смогут еще не скор…
Проломив своей массивной тушей сросшиеся верхушки деревьев, перед закованным в доспехи чародеем приземлился огромный мертвый дракон, при виде которого Королева Красной Стаи уставилась на Мадаава ненавидящим взором — несмотря на то, что с момента их прошлой встречи мертвый ящер слегка изменился, Алекстраза моментально узнала в марионетке некроманта своего бывшего супруга.
Но в этот раз, понимая бесполезность увещеваний и опасность сложившейся ситуации, древняя защитница Азерота все же не стала выказывать свое «Фи» бесстрастному заклинателю мертвых. Тот все равно не стал бы слушать.
— Много слов. Мало конкретики. — Сотворив из воздуха толстую металлическую цепь, Грегор стал крепить свой трофей к седлу. — У тебя последняя попытка, эльф. Что ты предлагаешь?
— У меня есть план, как можно победить Осквернителя. Несмотря на все свое огромное могущество, этот архидемон все же не божество — как и любого смертного чародея, его можно одолеть. И если ты согласишься нам помочь, то я охотно поделюсь с тобой своей задумкой…
— Не убедил.
Закрепив череп Разрушителя на мертвом драконе, заклинатель мертвых уже собирался забраться на свою мертвую марионетку, но тут в разговор вновь вступила Королева Красной Стаи, решившая выложить на стол свой последний козырь.
— Мадаав, есть еще кое-что, о чем тебе стоит знать… Но я бы предпочла обсуждать это без лишних ушей.
Несколько долгих мгновений флегматичный чародей молча смотрел на Аспекта Жизни, а затем небрежно взмахнул когтистой перчаткой и их окружил барьер, напрочь отрезавший любые звуки и сильно искажающий воздух, чтобы древние создания (Которые составляли большую часть собравшихся) — не могли читать по губам.
— Говори.
— Я беременна! — Резко выпалила Хранительница Жизни, с опаской поглядывая на бесстрастного колдуна, реакцию которого она предсказать не решалась.
Глаза Грегора вспыхнули чуть ярче и внимательнее приглядевшись к фигуре Алекстразы, он неопределенно пожал плечами.
— Ничего не разобрать — аура Аспекта перебивает все остальное. С чего ты взяла, что ждешь ребенка? — Облаченный в латы некромант вновь окинул древнюю защитницу Азерота изучающим взглядом. — Возможно, кому-то просто стоит меньше есть?
— Ты издеваешься?! Если эта ледяная железка сожрала последние остатки мозгов в твоей и без того пустой голове, то напоминаю: я — Хранительница Жизни! И зарождение этой самой жизни внутри себя я уж как-нибудь, да замечу! Тем более, что она там не одна…
— Стало быть, снова двое… — Заклинатель мертвых задумчиво провел когтистыми пальцами по поверхности черепа Маннорота. — Случайность или закономерность?
— Что значит «Снова»?! — С подозрением спросила у некроманта Алекстраза, которую совершенно не обрадовала новость, что где-то по Азероту могут бегать еще два отпрыска этого чудовища.
— Неважно. — Рассеяв изолирующий барьер, Мадаав повернулся к ожидавшему охотнику на демонов. — Я согласен. Но Аспект Жизни в схватке участвовать не будет…
— А моим мнением ты для начала не хочешь поинтересоваться?! — От такого заявления древняя защитница Азерота аж поперхнулась. Она уже привыкла к бесцеремонности заклинателя мертвых, но сейчас Грегор перешагнул все возможные пределы. То, что она была от него беременна, не давало некроманту права командовать Королевой Красной Стаи.
— Нет. Ты будешь сидеть в тылу до тех пор, пока все не закончится. Если шило в заднице не дает покоя — займись ранеными. Демонов Архимонд призвал много и лазарет для живых лишним не будет.
— И с чего это вдруг я буду тебя слушать?!
— Начнешь перечить — будешь воевать с Пылающим Легионом и нежитью на два фронта. — Совершенно спокойным тоном заткнул Аспекта Жизни некромант. — А теперь давайте ближе к сути — после убийства правой руки Осквернителя демоны должны начать шевелиться…
***
Архимонд Осквернитель был недоволен.
Войска, которые натрезимы столько времени призывали из Круговерти Пустоты продвигались к горе Хиджал с куда меньшей скоростью, чем хотелось бы архидемону. Авангард Пылающего Легиона без особого труда сметал всех, кто вставал у него на пути: лазутчики кал’дорай отступали все глубже в лес под натиском Стражей Скверны, остатки людского Альянса пали под дождем из инферналов, а заслон из странных стальных големов был прорван отрядом Стражей Рока из числа личной гвардии самого синекожего эредара.
И вроде бы все шло хорошо, но заместителя Падшего Титана терзали плохие предчувствия.
В последний их разговор Саргерас предельно прозрачно намекнул своему заместителю, что более он не потерпит от Архимонда ни задержек, ни провала. И в случае поражения архидемона ждало не только унижение, но и опала, которой непременно должен был воспользоваться Кил’Джеден…
Иными словами — Осквернитель все поставил на кон и теперь он не мог позволить себе проиграть!
Но глупцом архидемон при этом не был и после того, как ему доложили, что в рядах защитников Азерота не видно ни драконьих Аспектов, ни Тиренд, ни даже той светловолосой колдуньи из Даларана — эредар мгновенно насторожился. В то, что шавки титанов так просто отдадут ему свой мир, Осквернитель не верил совершенно.
И когда Азгалор — Властитель Преисподней, пришедший на смену Маннороту Разрушителю, доложил своему господину, что продвижение их армии остановлено врагом, Архимонд был даже в какой-то мере рад: в происходящем появилась хоть какая-то определенность.
— Я знал, что эти упрямые ящерицы что-то задумали! — Довольно оскалился синекожий эредар. — Правда, я надеялся на нечто большее, чем просто удерживание основных сил в резерве. Что же, разберусь с этим самостоятельно, раз вы, ничтожества, ни на что не способны!
Наложив на себя с десяток магических щитов, Осквернитель телепортировался к передовому отряду своего воинства и… Оказался посреди заваленной трупами и покрытой ледяными глыбами просеки. Всюду, куда падал взгляд архидемона, валялись тела мертвых демонов, вперемешку с поваленными деревьями или обломками уничтоженных инферналов. Наметанный глаз опытного чернокнижника практически сразу определил, что из воинов Пылающего Легиона были грубо вырваны души, а память услужливо подсказала эредару, что подобные следы были крайне характерны для Ледяной Скорби — творения Кил’Джедена, которое Искуситель использовал для создания Короля Мертвых.
А на вершине самого крупного кургана из тел сидел закованный в латы человек, изучая покрытое рунами лезвие клинка, что находился у него в руках. Во всяком случае внешне этот колдун напоминал крупного представителя человеческой расы. В магическом же спектре от ауры человека было одно лишь название и определить его природу древний уроженец Аргуса затруднялся даже примерно.
— Мне плевать кто ты, смертный и чего ты хочешь — сейчас ты стоишь на пути у Пылающего Легиона… — В иной ситуации Архимонд обязательно бы остановился и изучил данную аномалию подробнее, но сейчас его гнали вперед страх перед Падшим Титаном и жажда обретения сравнимого с ним могущества. — А значит должен умереть.
Решив не размениваться на мелочи, архидемон указал на никак не отреагировавшего смертного своей дланью и с пальца синекожего эредара сорвался зигзагообразный поток алой энергии, с черными вкраплениями.
Перст Смерти являлся одним из сильнейших заклятий в арсенале чернокнижника против единичной цели. Да, эти чары были не такими масштабными, как тот же Ливень из Инферналов, которым можно было сравнять с землей средних размеров город или не такими показательными, как Печать Рока, что превращала жертву в топливо для призыва Сража Рока. Но зато это заклинание было… Прямолинейным, быстродействующим и как следствие — более эффективным.
Но в этот раз любимый прием правой руки Саргераса оказался бесполезен.
— FeiM… (Исчезновение) — Тихо сказав что-то на неведомом эредару языке, владелец Ледяной Скорби стал полупрозрачным и заклятье, что должно было вывернуть его наизнанку, промчалось сквозь массивную фигуру, не причинив ей какого-либо вреда.
Но Осквернителя куда больше напряг не сам факт нематериальности смертного, а то, каким образом он избежал заклинания архидемона.
— Прямой контроль реальности? Неплохо… Для смертного. Но ни знания иных миров, ни клинок Кил’Джедена, ни доспехи из крови Древнего Бога не спасут тебя от гибели! Сперва я расправлюсь с тобой, а когда сила Мирового Древа станет моей — то Нер’Зул разделит твою участь!
— Пустые слова…. — Поднявшись с трупа Стража Рока, на котором он сидел, облаченный в латы чародей указал Ледяной Скорбью на своего противника. — Меня многие пытались отправить в могилу… Посмотрим, на что способен приближенный Саргераса.
— Да я уничтожал бессмертных еще до того, как твоя жалкая раса появилась на свет!
— В таком случае то, что я смертный — весьма кстати. — Отведя руку с руническим клинком в сторону, человек не спеша зашагал в сторону Архимонда. — DINOK’SARaaN, демон. DINOK’SARaaN… (Смерть ждет.)
***
— Давайте быстрее! Даже этот труповод не сможет долго удерживать архидемона на одном месте!
Иллидан, стоявший в центре огромной магической печати, водил по воздуху руками, сплетая нити магии в тугой клубок. Стоявшие по краям фигуры создания отдавали силу, что концентрировалась в руках охотника на демонов, превращаясь в смертельное заклятие, способное уничтожить правую руку Саргераса.
Десять тысяч лет назад Малфурион применил нечто похожее при помощи Души Демона, изгнав всех порождений Хаоса обратно в Круговерть Пустоты — но в отличие от ученика Кенариуса, чары его брата не изгоняли потусторонних тварей, а просто рвали их души на части. Сидя в тюрьме, Предатель разработал множество методов борьбы с приспешниками Сареграса и сейчас он готовился произнести одно из сильнейших заклятий в своем арсенале.
Печать, в центре которой он находился, по-сути являлась простым по структуре, но очень простым ретранслятором, что превращал любую энергию в пригодный для арканных чародеев тип магии, после чего из него можно было вылепить необходимую структуру. Ну а Джайна, Тиренд, Малигос, Ноздорму и странный зеленокожий дикарь, которого приволокла приемная дочь Верховной Жрицы — выступали в роли добровольных источников силы.
Главной проблемой в битве с Архимондом была не его огромная сила или стойкость — а, внезапно, огромная мобильность архидемона. Сотворить чары, способные пробить защиту этого приспешника Падшего Титана, могли многие могущественные чародеи — к примеру во времена Войны Древних Малфурион так и сделал, сосредоточив всю свою мощь в одном ударе. Но в тот раз, прежде, чем на него обрушилась вся ярость Верховного Друида, синекожий эредар просто телепортировался на другой участок поля боя.
И для успеха задумки Иллидана, нужно, чтобы правую руку Саргераса кто-то задержал на одном месте, для чего защитникам Азерота и понадобилась помощь заклинателя мертвых — из всех, кто рискнул бросить вызов Пылающему Легиону, некромант был банально самым живучим.
— Я вот тут подумал… — Малигос, который, мягко говоря, был не в восторге от плана охотника на демонов, нервно дернул плечом. — Наш флегматичный друг тоже ведь отчасти является духовной сущностью. Получается, твое заклинание в том числе должно ударить и по Мадааву тоже?
— Тем лучше. — Отозвался патриарх Бронзовой Стаи. — Одним ударом расправимся сразу с двумя врагами Азерота. Ты ведь сам видел — этому созданию плевать на мир и как только демоны будут повержены, он направит мертвые полчища уже на нас. Удивительно, что Алекстраза вообще смогла убедить его выступить против Осквернителя совместно. И еще более удивительно, что сам труповод настаивал на её отстранении от битвы. Если бы я чуть хуже знал Королеву Красной Стаи, то подумал бы, что они в сговоре.
— Не думаю, что кто-то в здравом уме будет договариваться с этим чудовищем… — Слегка нервно ответил Хранитель Магии… Который в отличие от Алекстразы, как раз таки и был с некромантом в вынужденном союзе.
Цена сохранения собственной жизни оказалась для Малигоса крайне высока: помимо приличных размеров куска шкуры (Которую патриарх Синей Стаи достал из своих запасов — будучи живыми ящерами, драконы периодически линяли), ему также пришлось работать на Грегора в качестве эдакого разведчика. Ранее он докладывал бесстрастному чародею о происходящем в рядах защитников Азерота, а теперь Мадаав приказал своему шпиону сделать диверсию: Малигос отвечал за магическую защиту места проведения обряда Предателя и благодаря его усилиям рядом с Верховной Жрицей Элуны барьер Аспекта был… Крайне тонким.
" — А судя по магическим потокам, которые я ощущаю в той стороне — Тиренд прямо сейчас находится на прицеле у одной мертвой предводительницы следопытов." — Мысленно вздохнул патриарх Синей Стаи, продолжая питать магическую печать. — «Ох-ох-ох, дела мои тяжкие! Кал’дорай хотят прикончить мага смерти вместе с Архимондом, а тот уже строит планы на устранение предводителей народа ночных эльфов. Уровень товарищества заставляет демонов Пылающего Легиона задыхаться от зависти! Кажется, Азерот вечно обречен быть полем битвы… Надо уводить Стаю из этого мира. Тут и так вечно происходит какая-то задница, а когда детишки Грегора и Хвостика подрастут, станет совсем туго. Хм… Интересно, Мадаав сильно расстроится, узнав, что когда они обсуждали беременность Алекстразы — я взломал его барьер? И как он вообще умудрился затащить Хвостик в постель? Особая, некромантская магия?»