– Андреа. Прелестная Андреа. Должен сказать, я не догадывался, что вы поклонница «Бениханы»… А что подумает о вас Миранда? – поддразнил он, полуобняв меня за плечи.
– Я… ну… – Язык немедленно начал заплетаться.
Да и что можно было сказать, если мысли запрыгали в голове, как шарики от пинг-понга: «Мы в „Бенихане“! Кристиан нас видел! Миранда в „Бенихане“! Как ему идет летная куртка! От меня, наверное, разит „Бениханой“! Не надо целовать его в щеку! Надо поцеловать его в щеку!»
– Э… ну… это совсем не то, что…
– Мы как раз думали, куда бы нам еще пойти, – безмятежно сказала Лили, протягивая руку Кристиану. До меня только сейчас дошло, что он один. – А мы даже не сообразили, что стоим посреди улицы, правда, Энди? Ха-ха. Меня зовут Лили, – сообщила она Кристиану; он вежливо пожал ей руку и отвел от глаз прядку, как делал это тогда, на вечере у Маршалла. И снова у меня появилось странное ощущение, что я могу простоять долго-долго, не двигаясь и ничего вокруг себя не замечая, кроме этого очаровательного жеста.
Я смотрела на него и на нее, смутно чувствуя, что должна что-то сказать, но они прекрасно справились и сами.
– Лили, – Кристиан покатал это имя на кончике языка, – Лили. Красиво звучит. Почти так же красиво, как Андреа.
Присутствие мое выражалось хотя бы в том, что я наблюдала за ними, и я не могла не заметить, что Лили сияет. Я знала, что она нашла Кристиана зрелым, сексуальным и обаятельным. Я чувствовала, что она сейчас прикидывает, интересует ли меня Кристиан, несмотря на мои отношения с Алексом, и если да, может ли она, Лили, что-нибудь сделать, чтобы ускорить события. Она очень любила Алекса – его нельзя было не любить, – но никогда не понимала, как двое молодых людей могут проводить вместе столько времени, – по крайней мере так она говорила, хотя я знала, что на самом деле ее просто напрягают постоянные партнеры. Если она заметит, что между мной и Кристианом есть хоть искра страсти, она не упустит случая ее раздуть.
– Очень приятно познакомиться с вами, Лили. А мое имя Кристиан, я друг Андреа. И часто вы так стоите и беседуете перед «Бениханой»? – У меня под ложечкой засосало от его улыбки.
Лили тыльной стороной ладони отбросила назад свои собственные локоны и ответила:
– Ну конечно, нет, Кристиан! Просто мы сейчас пообедали в «Тауне» и пытаемся сообразить, куда пойти выпить. Есть какие-нибудь предложения?
«Таун»! Один из самых шикарных и дорогих ресторанов Нью-Йорка! Миранда бывала там. Джессика с женихом бывали там. Эмили то и дело говорила, как она хочет побывать там. Но Лили?
– Ну надо же, – сказал Кристиан, явно купившись, – а я там только что обедал со своим агентом. Странно, что я вас не видел.
– А мы сидели в глубине, за баром. – Ко мне наконец стало возвращаться самообладание. Большая удача, что Эмили показывала мне скачанную из Интернета фотографию бара ресторана и я ее хорошо запомнила. Она тогда решала, подходящее это место для свиданий или нет.
– А… – Он рассеянно кивнул и стал еще симпатичнее. – Итак, вы, девушки, как раз собирались что-нибудь выпить?
Мне страшно хотелось смыть с себя зловоние «Бениханы», но Лили не дала мне такой возможности. Я подумала, чувствует ли Кристиан, как от меня несет, но он был так сексуален, а Лили настроена так решительно, что мне оставалось только промолчать.
– Ну да, мы как раз это решали. Можешь что-нибудь предложить? Мы обе будем рады, если ты к нам присоединишься, – заявила Лили, игриво подхватывая его под руку, – есть тут рядом что-нибудь приличное?
– Ну, в центре не так много подобных мест, но у меня встреча с моим агентом в «О-баре» [13], и если вы, девушки, ничего не имеете против… Он поехал в офис за кое-какими документами, но скоро должен вернуться. Вам, Энди, вероятно, интересно будет с ним познакомиться – никогда не знаешь, когда может понадобиться агент… Ну так как насчет «О-бара»?
Лили бросила на меня взгляд, исполненный восторга, взгляд, который кричал: «Он красавчик, Энди! Да еще какой! Понятия не имею, кто он, но он хочет тебя, так что бросай сомневаться и скажи, как тебе нравится „О-бар“.
– Мне нравится «О-бар», – сказала я довольно твердо, хотя никогда там не была. – Да, думаю, это то, что надо.
Лили улыбнулась, Кристиан улыбнулся, и мы направились в «О-бар». Кристиан Коллинсворт и я – мы вместе идем чего-нибудь выпить. Что это, свидание? Да нет, что за бред, одернула я себя. «Алекс, Алекс, Алекс», – бормотала я себе под нос, полная решимости не забыть, что у меня есть чудный парень, и одновременно злясь на себя за то, что мне приходится себе об этом напоминать.
Была всего лишь среда, но «вымогатели в бархатных перчатках» трудились вовсю: никто и не думал понижать ставки – двадцать баксов с носа только за то, чтобы нас впустили внутрь. Но прежде чем я успела раскошелиться, Кристиан уже вытянул три двадцатки из своего внушительных размеров бумажника. Я пыталась протестовать, но он прижал два пальца к моим губам:
– Андреа, дорогая, не забивайте этим свою милую головку.
И не успела я и рта раскрыть, как он взял в ладони мое лицо. Где-то в глубине моего замутненного сознания тревожной красной лампочкой вспыхнула мысль, что он хочет поцеловать меня. Я знала это, чувствовала это, но не могла пошевелиться. И, приняв мое колебание за разрешение, он наклонился ко мне и коснулся губами шеи. Коснулся быстро, легко, я ощутила кончик языка под нижней челюстью, возле уха, – а потом взял за руку и ввел внутрь.
– Кристиан, подождите! Я… мне надо вам кое-что сказать, – начала я, сама не до конца уверенная в том, что за этим нежданным-негаданным поцелуем-прикосновением действительно должен последовать длинный разговор о том, что у меня есть парень, и так далее и тому подобное. Кристиану явно было на все наплевать, он решительно увлек меня в глубь бара и там, в углу, в полумраке, велел сесть на диван. Я подчинилась.
– Я принесу нам выпить, идет? И не волнуйся так, я не кусаюсь. – Он засмеялся, а я почувствовала, что краснею. – А если б я начал кусаться, тебе бы это понравилось. – И он направился к стойке.
Чтобы не упасть в обморок и не забивать себе голову мыслями о его поступке, я оглядывала темную, похожую на пещеру комнату в поисках Лили. Мы пришли сюда всего три минуты назад, но она уже увлеченно болтала с высоким темнокожим парнем, хохоча над каждым его словом и восхищенно откидывая назад голову. Я пробралась сквозь разноязыкую толпу посетителей. Интересно, как они все узнают, куда можно прийти выпить и не имея американского паспорта. Я прошла мимо группки мужчин, кричащих что-то, вроде бы на японском, двух женщин, страстно жестикулирующих и щебечущих по-арабски, и какой-то унылой пары: он и она неприязненно взирали друг на друга и сердито шептали что-то по-испански. Впрочем, это вполне мог быть и португальский. Собеседник Лили уже успел положить руку ей на талию и, судя по всему, был куда как доволен положением дел. Нет времени на церемонии, подумала я. Кристиан Коллинсворт только что водил губами по моей шее. Не обращая внимания на темнокожего парня, я схватила Лили за руку и потянула за собой.
– Энди, перестань! – прошипела она, выдергивая руку, но не забывая подарить парню еще одну улыбку. – Как ты себя ведешь! Вот, познакомься с моим новым другом. Уильям, это моя лучшая подруга Андреа, она не всегда такая невежливая. Энди, это Уильям. – Мы пожали друг другу руки, и она милостиво улыбнулась.
– Ну так почему же вы уводите от меня свою подругу, Ан-дре-а? – спросил Уильям глубоким звучным басом. Возможно, в другом месте и в другое время я оценила бы его доброжелательную улыбку и то, как он встал, чтобы предложить мне сесть, но меня сразу резанул его британский акцент. Не имело значения, что передо мной был мужчина, крупный темнокожий мужчина, который ничем не походил на Миранду Пристли. Он говорил с тем же акцентом, он так же произносил мое имя – и этого хватило, чтобы у меня участилось сердцебиение.
– Извини, Уильям, я ничего против тебя не имею, просто мне очень нужно поговорить с Лили с глазу на глаз. Я ее сейчас верну. – И с этими словами я решительно схватила ее за руку и потащила за собой. Хватит уже этого безобразия, мне нужна моя подруга.
Мы шлепнулись на диван, где меня оставил Кристиан, я убедилась, что он до сих пор пытается привлечь к себе внимание бармена (этому парню, возможно, придется до утра торчать за стойкой), и сделала глубокий вдох.
– Кристиан поцеловал меня.
– Ну и что такого? Он плохо целуется? Да? Плохо? Нет более верного способа все испортить, чем…
– Лили! Плохо, хорошо – какая разница!
Ее брови поползли вверх, она открыла рот, но я не дала ей сказать:
– И может, все это не важно, но он поцеловал меня в шею. Не важно как, важно, что он вообще это сделал. А как же Алекс? Как я могу целоваться с другими парнями, если есть Алекс?
– Не понимаю, – пробормотала она задумчиво. – Энди, слушай, не дури. Ты любишь Алекса, он любит тебя, но что тут такого, если ты немножечко поцелуешься с другими ребятами? Тебе двадцать три года, доставь себе удовольствие!
– Но я его не целовала… Это он меня поцеловал!
– Давай-ка проясним кое-что. Помнишь, как Моника пересеклась с Биллом, и тут же вся страна, и наши родители, и Кен Старр – все встали на уши и начали кричать, что это СЕКС? Ну какой же это секс! И этот парень, может, всего-навсего хотел поцеловать тебя в щеку, а попал в шею. Это не в счет.
– Но…
– Помолчи и дай мне закончить. Намного важнее – хотела ты или нет, чтобы так случилось. Признайся, Энди, ты ведь хотела поцеловать Кристиана, и не важно, что это «плохо», «неправильно», «так не делается» и все прочее. И если ты сейчас будешь это отрицать, я тебе не поверю.
– Лили, серьезно, я думаю, это нечестно.
– Энди, я знаю тебя девять лет. У тебя же на лице написано, что ты от него без ума. Ты считаешь, что это нехорошо, а он тебя не слушается, ведь так? Но может, поэтому он тебе и нравится. Расслабься и получай удовольствие. Если Алекс – то, что тебе нужно, так оно и будет, никуда он не денется. А сейчас извини: я нашла… то, что нужно мне, по крайней мере сегодня. – И она упорхнула к Уильяму, который был явно очень этому рад.
Мне было неловко сидеть одной на массивном, обитом бархатом диване, и я стала искать глазами Кристиана. У стойки его уже не было. Подождем, решила я. Все устроится само собой, не стоит так переживать. Может, Лили и права, мне и в самом деле нравится Кристиан, ну и что в этом такого? Он умен, красив – это бесспорно, а его самоуверенность только прибавляет ему обаяния. Провести время с обаятельным мужчиной – что ж поделать, если так вышло, – еще не значит совершить измену. Наверняка и у Алекса бывали такие случаи, когда он – на работе или в других ситуациях – встречал привлекательных девушек и у него – очень вероятно – возникали разные мысли. Так что это, измена? Конечно, нет. Ко мне вернулась уверенность в себе – а вместе с ней явилось острое желание увидеть Кристиана, услышать его голос, почувствовать его присутствие. Я отправилась на поиски. Опершись на правую руку, он настойчиво говорил что-то пожилому мужчине, одетому в элегантный костюм-тройку. Левой ладонью Кристиан яростно рубил воздух, по его лицу было непонятно, забавляется он или злится, а его собеседник с посеребренными висками смотрел на него серьезно и выжидательно. Я стояла далеко и не слышала, о чем они говорили, но, должно быть, смотрела на них слишком пристально, потому что глаза пожилого поймали мой взгляд, и он улыбнулся, Кристиан заметил эту улыбку, повернулся и увидел меня.
– Энди, милая, – произнес он, и голос у него был совсем другой, чем пару минут назад. Быстро же он сменил амплуа обольстителя на роль «старого друга семьи». – Иди сюда, я познакомлю тебя с моим другом. Это Габриэль Брукс, мой агент, поверенный и прочая-прочая. Габриель, это Андреа Сакс, она работает в журнале «Подиум».
– Приятно познакомиться с вами, Андреа. – Габриэль взял мою руку в свою с досадной деликатностью, так и говорившей: «Я не пожимаю вашу руку, как пожал бы мужчине, потому что не хочу переломать ваши юные косточки». – Кристиан много мне о вас рассказывал.
– Вот как? – спросила я и сжала его руку чуточку сильнее. В ответ она обмякла еще больше. – Надеюсь, только хорошее?
– Ну конечно. Он сказал, вы хотите стать писателем, – улыбнулся Габриэль.
Я была приятно удивлена, что Кристиан и в самом деле рассказывал обо мне, ведь тот наш разговор был просто легкой светской болтовней.