Бедняга Гарри. У нас тут все очень похоже на канон. Ведь так легко завоевать сердце затюканого сироты капелькой внимания. А уж небольшой помощью и надеждой на лучшее… В каноне этим воспользовался Хагрид, но вот я даже не сомневаюсь, кем эта сцена была спланирована. А вот теперь обломитесь — кто-то другой станет для пацана авторитетом и тропинкой в волшебный мир. А еще постарается его немного отшлифовать и научить критическому мышлению. Год — это совсем не мало, если есть интерес и желание, а они обязательно будут. Зря я, что ли, старалась? Главное, не спалиться.
Личный домовик — это такая весомая плюшка, что и не сказать словами. Он притащил мне кофе! И кучу маленьких бутербродов. Но это уже мелочи, а вот кофе! И я с чистой совестью запретила ему об этом рассказывать, поскольку ничуть не сомневалась, что стоит об этом кому-либо узнать, и я останусь без вожделенного напитка.
Блокнот нагрелся, не иначе, Гарри придумал новые вопросы. Ознакомившись, прикинула что и какими словами ему рассказывать. Но это можно отложить и на завтра. И я с чистой совестью открыла учебник зельеварения.
Чем больше я читала, тем все большее недоумение вызывали некоторые моменты. За первый год изучалось двадцать четыре зелья, за второй — двадцать, за третий — восемнадцать. И нужных из них можно было пересчитать по пальцам. Возникал вопрос — зачем? Вряд ли утверждающие учебную программу полные идиоты. Я прикинула расклады и обратилась к тетушке.
Мюриэль немного подумала и сообщила, что в подвале есть неплохо оборудованная зельеварня и, если мне интересно, она пригласит для меня учителя. Кроме того, я могу обратится к Ликси и получить все книги по зельеварению из библиотеки.
Я радостно согласилась по обоим пунктам, и тут же напрягла Ликси. Вернувшись в комнату, беззвучно выругалась и опять мысленно поклялась сначала думать, а потом делать. Пять стопок книг от пола и в высоту рукой не дотянуться. И я снова позвала тетушкину домовушку.
Оставшееся до вечера время мы разбирали эти стопки. Если я понимала, о чем идет речь в книге, она оправлялась в первую стопку. Остальные шли во вторую, особо редкие — в третью. И отдельно я откладывала то, что можно назвать справочниками.
Вернувшись вечером к Уизли, я поняла, что они почти не вызывают у меня родственных чувств. Хотя дружеское отношение к Перси и Джинни осталось неизменным. А вот близнецы вызывали раздражение пополам с опаской. Потому что, усевшись ужинать, стоило мне поднести руку к тарелке, кольцо на пальце сильно нагрелось.
— Мам, меня тетушка Мюриэль плотно покормила. Можно, я не буду сегодня ужинать? — Потянула я. Молли, видимо, разрывалась между желанием напичкать меня едой и проблесками понимания, что ребенка уже покормили.
— А ты точно не хочешь кушать? Может, немного?
— Точно не хочу. Лучше, пойду, этикет повторю. Тетушка все время спрашивает. Но, если отвечаю правильно, хвалит и обещает сводить еще раз на Косую аллею.
— Ну хорошо. — Получив разрешение, я не медлила. Однако, до чего у меня тут крохотная комната. Не представляю, как тут можно вдвоем разместиться, а ведь, если вспомнить канон, Гарри и Рон жили тут две или три недели.
Кто имеет личного домовика, тот никогда не будет голодным. Радди принес еду, он же потом все убрал. А сидеть за одним столом с близнецами мне больше не хотелось от слова совсем. Но Молли не поймет. Точно не поймет.
Остаток дня я опять посвятила зельеварению. Теоретическому. Выписывала рецепты и пыталась разобраться. Выходило плохо. Или я тупая, или волшебное зельеварение не имеет никакой систематики от слова вообще. Ладно, попытаюсь завтра разобраться в этом с учителем.
Утром я умудрилась подняться рано и сбежать из дома сразу после завтрака. Тетушка Мюриэль сообщила, что обещанный учитель будет через час, и отпустила меня легким кивком. Я на автомате кивнула, и тут же замерла. А ведь впитывается этикет, просто автоматом усваивается — если находиться среди тех, кто использует его постоянно.
В своей комнате я открыла блокнот и принялась отвечать на вопросы Гарри. Кратко объяснила за статут секретности, упомянула Министерство, которое за этим следит и столь же кратко описала методы — особенно обливиэйт. В общем, намекнула, что волшебный мир отнюдь не сказка. Упомянула Хогвартс — и, что, когда ему исполнится одиннадцать, он обязательно туда отправится.
На его вопрос о родителях описала всю историю, подчеркнув, что это то, что всем известно, но вот для себя некоторые моменты я объяснить не могу. Например, откуда у него всем известный шрам — ведь адава следов не оставляет. Или почему их дом оказался разрушен — ну не вяжется такое с известной историей. Озвученной Дамблдором, ага. Да и почему вообще победителем Волан-де-Морта стал Гарри, а не его родители? Ведь это гораздо более логично — сражались за своего сына и победили ценой жизни. На мой взгляд, конечно. На вопрос Гарри о Домблдоре, я дала ему развернутую характеристику. Ага, великий светлый, директор Хогвартса. Опекун Гарри, непонятно зачем засунувший его к маглам, ведь многие волшебные семьи хотели принять героя, те же Тонксы, но им было отказано. Я все это немного сгладила, но смысл не изменился. Не будет у вас марионеточного Гарри, я уж постараюсь. Чтобы отвлечь его немного, поинтересовалась, как он? Ну и дала пару советов. После чего отправилась знакомится с учителем.
Йон Петерсон не произвел на меня особого впечатления, несмотря на звание подмастерья зельевара. Он был тощим, с вытянутым лицом и мышиного цвета волосами. Но вот, когда мы спустились в подвал и я начала задавать вопросы, он оказался вполне компетентным и смог ответить почти на все.
Как он мне объяснил, в программе Хогвартса зелья были подобраны не по нужности или важности, а, чтобы дать как можно большее знание основ. Например, в том же икотном зелье использовалась перекрестная нарезка живокости, и продольная — лиграма, а, между прочим, такие нарезки очень часто входят в состав противоядий дополнительными компонентами. И так во всем. Программа первых курсов была подобрана так, чтобы познакомить с основными типами нарезки, сочетаемости компонентов, правилами помешивания и так далее. Я занялась варкой зелья от фурункулов под бдительным присмотром моего нового учителя, причем перед началом он убедился, что я помню рецепт, а также обратил внимание, что основной опасностью при варке этого зелья являются иглы дикобраза, которые ни в коем случае нельзя добавлять в кипящее зелье. И все время варки он рассказывал, что и почему я делаю. Оказывается, магия в зелья все же подается. И именно через помешивания. Именно поэтому столь важно их число и то, как они производятся — по часовой стрелке или против. Происходит это непроизвольно, и сосредотачиваться на этом не надо. В общем, свое первое зелье я сварила вполне удачно.
Что оказалось гораздо печальнее, никакой систематизации, за исключением таблиц совместимости, зельеварение, как наука, не знала. А я представляла себе нечто похожее на химию. Но нет, все прикладное, и мастерство в зельеварении — в первую очередь сильно развитая интуиция. Я задумалась. Следовало все же сначала освоить полный курс Хогвартса, изучить таблицы совместимости и только потом замахиваться на что-то свое.
Прикинув время, я решила сварить еще одно зелье. Йон предложил зелье гербицида, и я согласилась. Хотя какая-то польза — пойду сорняки выводить. На этот раз задача стояла посложнее, но самое главное в зельеварении, во всяком случае, на начальных этапах — знать рецепт и досконально ему следовать. Вспоминая, что творилось в Хогвартсе на уроках зельеварения, я испытывала полное недоумение — вот что мешало Снейпу заставить предварительно выучить рецепт — на первом курсе там вообще всего-то двенадцать-четырнадцать строчек. И, пока не оттарабанят, не подпускать к котлам. Объяснить особенности нарезок. Напомнить об опасных ингредиентах и предостеречь. Все то, что сделал для меня Йон, который всего-навсего подмастерье. Да Снейпа, судя по всему, на пушечный выстрел нельзя к детям подпускать!
Второе зелье тоже получилось вполне приличным и было разлито по бутылочкам. А я оправилась обедать и очередной раз тренироваться в поведении за столом.
ОТСТУПЛЕНИЕ 2.
Гарри вошел в дом с легкой неуверенностью. Нет, в чудесные свойства амулета он верил… Но все равно было слегка страшновато. Тетушка мазнула по нему взглядом и вернулась к плите. Молча. Просто невероятно.
Дадли промчался мимо него и с воплем:
— Мам, я есть хочу! — Забрался на стул. На него ноль внимания — и это просто здорово. Гарри потихоньку уселся рядом. Петуния с улыбкой поставила перед Дадли полную тарелку, перевела взгляд на Гарри, и, чуть нахмурившись, поставила тарелку и перед ним.
Гарри молча ел, в то время, как Дадли вовсю болтал о своей прогулке с друзьями. Удрав из дома сразу после обеда, он прямо наслаждался невероятной свободой — до него постепенно доходило, что на него не обращает внимания вообще НИКТО. И это было здорово! В небольшом кафе возле парка он заказал себе лимонад и мороженное, а потом долго сидел за столиком, медленно наслаждаясь и тем и другим. Потом потихоньку достал из-за пазухи волшебную тетрадь и принялся обдумывать, о чем же спросить Рона. Пусть даже он ответит только завтра, Гарри будет этого ждать, очень ждать. Итак, о чем же спросить?
Он открыл тетрадь и написал первый вопрос: «Почему никто не знает о волшебниках?». Немного подумал и добавил: «Почему я знаменит? Если я волшебник, то мои родители тоже были волшебниками?»
Вопросов было так много, что он даже немного завис. И наконец, решил писать все, что приходило ему в голову: «Почему меня отдали тетушке, если я волшебник? Чем занимаются волшебники? Как они колдуют? Можем ли мы встретиться? Где живут волшебники?»
Посмотрев на написанное, Гарри вздохнул. Как жаль, что ответы появятся только завтра. Но ничего, он подождет.
За ужином он убедился, что дядюшка тоже не обращает на него внимания. Как будто он превратился в невидимку. Его не нагружали работой по дому, не ругали, вообще о нем не вспоминали, пока не видели. А когда видели, старались побыстрее отвести взгляд. Отправляясь спать в чулан, он впервые ощутил какой-то внутренний протест — дети не должны спать в чулане! Может, что-то посоветует Рон. И Гарри уснул, так и не поняв, что в душе он уже считал Рона настоящим другом.
На следующий день он впервые выспался — его никто не будил. Тетя Петуния вполне справилась с готовкой сама. Правда, то, что он проспал имело и плохую сторону — он остался без завтрака. О нем просто забыли. Вернон отбыл на работу, Дадли убежал гулять, а Петуния отправилась к кому-то из соседок. Раньше, перед уходом она всегда выставляла из дома и Гарри, но сегодня, видимо, просто не помнила о нем и закрыла его в доме. Гарри некоторое время растеряно осматривался, не понимая, что делать дальше.
В это время блокнот, с которым Гарри так ни на минуту и не расстался за все прошедшее время, резко потеплел. Гарри открыл его и принялся читать появляющиеся строчки — Рон отвечал достаточно подробно и интересно — о Министерстве магии, о школе волшебства. Потом рассказал о его родителях. Гарри согласился с Роном, что история очень странная. Оказалось, что этот Дамблдор, от которого все и узнали о произошедшем, и запихнул его к тете с дядей, хотя он мог расти в волшебной семье. И не выслушивать все гадости о себе и родителях. И он ощутил очень странное чувство — смесь гнева, непонимания и желания докопаться до правды.
Насчет встретиться Рон сказал, что в ближайший год им встречаться нельзя. И пообещал Гарри объяснить почему, чуть позже. А в конце поинтересовался, как у Гарри дела. И он пожаловался Рону на житье в чулане и то, что его оставили без завтрака.
«Гарри, твой амулет не позволяет сосредотачивать на тебе внимание», — написал в ответ Рон. — «Ты можешь смело брать в холодильнике, что захочешь и перенести свои вещи в свободную комнату. Сначала твои опекуны просто не обратят внимание, а потом будут считать, что так и надо.»
После чего Рон попрощался, сказав, что его ждет учитель и с ним можно будет связаться после обеда. А Гарри, в полном восторге от такого простого решения забрался в холодильник и наделал себе бутербродов, после чего принялся перетаскивать свои вещи в самую маленькую комнату, заодно наведя там порядок. После чего завалился на кровать, с восторгом оглядывая свою новую комнату. Какой у него замечательный друг! Когда они встретятся — а они обязательно встретятся — он будет просто счастлив. Даже счастливее, чем сейчас.