Я в четвертый раз тщательно обследовала гараж, все еще не до конца расставшись с надеждой найти что-нибудь интересное. Вот где, где знаменитая банка с магловскими денежками, из который обитатели фанфиков стабильно пополняли свой бюджет? Некоторые, вообще, тысячи фунтов доставали одной левой! Но, видимо, мистер Уизли, хоть и любил магловское старье, полным идиотом не был и что такое деньги, отлично понимал. Хотя, впрочем, откуда бы он набрал столько магловских денег? Разве что был бы редкостным гадом и действительно грабил маглов. А мне достался, видимо, вариант, близкий к канону, где папочка Рона был приличным человеком, хоть и обожал всяческое старье.
Тяжело вздохнув, я выбралась из сарая и, прищурившись, принялась постукивать ногой. Самый простой способ разжиться денежкой оказался несостоятельным. Колдовать без волшебной палочки? Ох, сомневаюсь. Хотя, конечно, попробую.
На обеде близнецы отсутствовали, поэтому я ела совершенно спокойно, мысленно вынашивая планы мести. Если паршивцы каждый раз после шутки надо мной будут получать хороший отпор, глядишь, постепенно и исчезнет желание шутить над Рончиком. Идеи, конечно, были, но возникали определенные сложности с реализацией. Все же у меня, пока, не было даже волшебной палочки.
После обеда я направилась гулять, поражаясь кипучей детской энергии. Во всяком случае, хоть вспомнила, откуда растут ноги при проблемах с усидчивостью. Мне хотелось бегать, прыгать или карабкаться, но, для начала, пришлось ограничиться быстрой ходьбой. Я осторожно вышла за ворота и огляделась.
«Нора» находилась на самом краю деревушки, название которой я не помнила. Решив, что знакомиться с деревенскими пока не стоит, я направилась в другую сторону, к холмам.
Чувствовала я себя замечательно. До чего же здорово быть ребенком! Кхм. До чего же хорошо быть ребенком, когда ты взрослый. Никаких забот, никаких обязательств, а впереди целая жизнь. Пожалуй… Пожалуй, я была абсолютно счастлива.
Энергия-энергией, но полтора часа быстрым шагом утомят кого угодно. Я огляделась. Никаких следов людей, только я, ветер, холмы и дорога. И так до самого горизонта. Хорошо! Но пора возвращаться. И я решила, что на последний холм я все же заберусь, чтобы обозреть окрестности и полюбоваться видом.
И забралась, хотя пока карабкалась вверх, восемь раз успела пожалеть о своем решении. Но уже наверху, подняв наконец голову, я мысленно помянула свою дырявую голову, не понимая, как я могла забыть о них.
На соседнем холме возвышался черный цилиндр, над которым зависла призрачная луна. Вокруг — живая изгородь, за которой виднелись садовые деревья. Лавгуды! И я же знала, что они жили где-то неподалеку от Норы! Почему я о них даже не вспомнила? А ведь подружиться с Луной — отличная идея! Тем более, вон та девочка у ручья внизу холма — это наверняка она. На ловца, как говорится… И я решительно направилась вниз.
— Приветик! — Я разглядывала оказавшуюся передо мной девочку. Я знала, что она хорошенькая, но, как оказалось, это слово и близко не описывает действительность. Она словно светилась изнутри. Очарование, а не красота. Этакая няшка. Даже завидно. — Меня зовут Рон. Рон Уизли.
— Привет! Я Луна Лавгуд. — Малышка улыбалась так, что ее хотелось немедленно потискать. — Я тебя раньше не видела.
— Я просто гулял, гулял и увидел ваш дом. И решил познакомиться. А ты что тут делаешь?
— Мама просила набрать стрилистника. Вот эта трава, у ручья растет. Она даже обещала за помощь разрешить посмотреть, когда будет проводить новый эксперимент. Моя мама очень умная, работает в Отделе тайн. А папа выпускает журнал, Придиру, может ты читал? А твои родители чем занимаются?
Пока она щебетала, я замерла, как оглушенная. Мне десять лет, а Луне, получается, как раз девять. И ее мать еще жива! И, может поэтому я очутилась здесь как раз сегодня!
— Луна, мне надо как можно скорей поговорить с твоей мамой! Очень срочно! И это очень важно!
— Твои мозгошмыги такие странные… Перламутровые. Никогда таких не видела. — Она чуть наклонила голову и улыбнулась. — Пойдем, я тебя провожу.
Идя вслед за девочкой, я лихорадочно пыталась придумать, что же мне говорить. Все же ребенку убедить взрослого и так достаточно проблематично, а тут я еще и полную чушь нести буду. Хотя можно сослаться на видение. Есть же прорицание, как наука, должны быть и одаренные в этой области.
— Мама, это Рон Уизли. Мы с ним только что познакомились, и он хочет с тобой поговорить!
— Мне очень приятно! — Миссис Лавгуд мы нашли в саду, что-то черкающей в блокноте. Она задумчиво улыбнулась, от чего я едва не впала в восхищенную прострацию. Эта женщина заставляла вспоминать ангелов. — И о чем желает со мной поговорить столь представительный молодой человек?
От шутливого тона я мгновенно пришла в себя. В голове мелькнула мысль, не было ли среди предков Лавгудов вейл или сирен, но я сосредоточилась на деле:
— Миссис Лавгуд, я только попрошу сохранить сказанное мной в тайне, особенно от моих родителей. Это важно для меня.
— Хорошо, мистер Уизли. — Она перешла с шутливого тона на серьезный, но все равно, я ощутила в нем легкую снисходительность. — Я обещаю.
— Миссис Лавгуд, дело в том, что у меня бывают видения. Обычно они короткие, и я не всегда понимаю, что они значат. Так вот, одно из них касается вас.
Вот теперь шутливость исчезла из ее глаз и меня слушали очень внимательно, хотя и с легким сомнением. Так, как там было в каноне? Плохо помню, придется сочинять.
— Мы с Луной стояли у Хогвартских карет, в них были запряжены странные лошади, такие, совсем на лошадей не похожие. И с крыльями. И кроме нас их никто не видел. И она мне сказала, что их видят только те, кто видел смерть. И что, когда ей было девять лет, у нее на глазах во время эксперимента погибла мать.
Я замолчала. Молчали и Лавгуды. Не выдержав, я произнесла:
— Извините, — И повернулась, чтобы уходить.
— Погоди, Рон. — Окликнула меня миссис Лавгуд. — Спасибо, что сказал.
— Вы мне не поверили. — Спокойно констатировала я.
— Частично поверила. — Миссис Лавгуд тоже говорила спокойно. — Но дело в том, что я до определенной степени чувствую, когда говорят правду, а ты не был искренен до конца. Я чувствовала, что ты сочиняешь.
Вот же блин! И почему мне так не везет! И как тут выпутываться?
— А вы уверены, как ваш дар правильно действует, когда описывают видение или пророчество?
— Не уверена, поэтому долю сомнения все же заронил. Я обязательно перепроверю расчеты перед экспериментом.
— Но от эксперимента все равно не откажетесь… — Меня затопила горечь. Может, действительно рассказать ей все, включая попаданство? Если она чует ложь, то поверит. И тут же почувствовала, что этого делать не стоит. Интуиция проснулась и орала благим матом, что в этом случае пострадает не один человек, а намного, намного больше. Может, она все же сама найдет ошибку при проверке? А если нет? Что же мне делать?!
— Когда кто-то хочет что-то совершить, не желая ждать и никого не слушая, говорят — руки чешутся. Как бы я хотел… — Медленно произнесла я. — Чтобы, когда вы в очередной раз проигнорируете угрозу вашей жизни, у вас до чертиков чесалось бы все тело!
И, развернувшись, помчалась, куда глаза глядят. Вот, почему мне так не везет? И я не хотела говорить этих слов, они словно сами собой вырвались, когда меня захлестнуло отчаянье. И вот результат — вряд ли буду желанным гостем у Лавгудов. Остается только надеяться, что миссис Лавгуд все же тщательно перепроверит расчеты, и, возможно, все же найдет ошибку.
Выбившись из сил, я упала на траву, стараясь отдышаться. Интересно, почему мои планы так легко идут прахом? Где мои попаданческие бонусы? Просто безобразие!
Я перевернулась на спину и раскинула руки. Надо мной неторопливо плыли облака, а я, постепенно успокаиваясь, любовалась небом. Ничего, все у меня получится. Возможно, некоторые вещи просто нельзя изменить. Я, во всяком случае, попыталась. А вот то, что мои слова и поступки следует обдумывать лучше, несомненно. А то пошла на поводу у эмоций, вот и села в лужу. Мое знание канона не делает меня непогрешимой. Решено. Буду думать. Головой.
Своим решением я гордилась следующие два часа, пока возвращалась домой. Задумавшись, я срывала приглянувшиеся мне травы, поэтому к Норе дотопала, сжимая в руках огромный букет. И, только войдя внутрь и увидев изумленные глаза миссис Уизли, сообразила, что что-то пошло не так. Видимо, Рон до сих пор с вениками в виде букета в дом не заявлялся. С трудом удерживая покерфейс, я сунула этот букет ей в руки и с улыбкой произнесла:
— Мам, это тебе.
— Как мило с твоей стороны, Рон. — Миссис Уизли достала вазу, наполнила ее водой, поставила букет и отправила на стол. Теперь середину стола украшал мой шедевр. — Большое спасибо!
За ужином собрались все члены семьи. Гнусно хихикающие близнецы не оставляли сомнения, что они опять задумали какую-то пакость. Поэтому я не спешила прикасаться к своей тарелке, внимательно рассматривая кусок хлеба и прикидывая, что мне делать. Но повезло. Стрелки часов сдвинулись на отметку «дома», и в дверь вошел Артур Уизли. Воспользовавшись возникшей суматохой и тем, что пышный веник посреди стола частично меня маскировал, быстро поменялась тарелкой с Джинни, после чего благовоспитанно приступила к еде. Сама сестренка, сорвавшаяся с места, чтобы повиснуть на шее у отца, за стол не спешила, но Молли быстро навела порядок, и все успокоились, принявшись за еду.
— Сегодня был тяжелый день. — Мистер Уизли выглядел усталым. — Кто-то додумался заколдовать уличный фелетон, ну это такой прибор для связи у маглов, вместо каминов. Так он принялся кусать всех желающих им воспользоваться за пальцы. Пришлось даже группу обливиэйтеров вызывать, поскольку слухи успели разойтись.
В этот момент Джинни взвизгнула и принялась покрываться серебристой чешуей. Мистер Уизли отреагировал мгновенно, наставив палочку и пробормотав:
— Финита.
Процесс остановился, но чешуя никуда не делась. А дальше начался сумасшедший дом. Молли орала на оправдывающихся близнецов, Джинни ревела, Артур утешал дочь, и только мы с Перси, потихоньку переглянувшись, сбежали в свои комнаты. Нет, Джинни мне было, конечно, жалко, но, во-первых, себя намного жальче, а, во-вторых, за меня бы так не вступились и не понеслись мгновенно расколдовывать в Мунго. А так просто замечательно получилось. Проигнорировав звуки скандала, доносящиеся снизу, я завалилась в постель и благополучно задрыхла. Уж больно день выдался насыщенным.
А под утро мне приснился кошмар. Джордж и Фред, с крылышками вместо ушей, гонялись за мной по комнате, напевая, что все равно поймают меня и превратят в русалку. А потом появился Дамблдор, и запел, что раз я рыжий, то должен служить делу света и дружить с главным героем. Я заорала, что не хочу быть рыжей, но меня опять принялись гонять по комнате близнецы, приговаривая, «ты рыжий — значит, с нами», а Дамблдор кивал головой и пел, что все рыжие служат делу света.
— Да не рыжая я! Не рыжая! — заорала я изо всех сил и свалилась с кровати.
Вытерла вспотевший лоб и выглянула в окно. На улице едва рассвело, часов пять или шесть утра. Бормоча себе под нос: «Приснится же такое…», я поплелась в ванную. И тут же, поймав свое отражение в зеркале, замерла, не веря собственным глазам. Мои волосы больше не были рыжими, приобретя восхитительный фиолетовый цвет.