Так они и плыли некоторое время по течению: обеды, долгие прогулки, украденные у судьбы выходные в "Ферменте". Им еще раз удалось через несколько недель съездить в Кармел, но в феврале дела для Ника стали принимать серьезный оборот. Сингапур был сдан японцам. Японская пехота взяла Яву, Борнео, Голландскую Ост-Индию и несколько островов в южной части Тихого океана. Японцы настолько были довольны своими успехами, что генерал Нагумо вернулся на север в Японию.
Ник каждую минуту ожидал, что ему будет приказано явиться на корабль. Американские авианосцы совершали налеты на острова Гильберта и Маршалловы острова, лежавшие к югу от Японии, успешно нанося удары по их позициям, но основные оплоты врага взять не могли.
Однажды в марте Ник в смятении посмотрел на Лиану. После второй рюмки шотландского виски он, к невероятному ее изумлению, ударил кулаком по столу. В ожидании отправки он уже несколько недель находился в нервном возбуждении.
- Проклятье, Лиана. Я должен уже быть там. Почему же, черт побери, я все еще торчу здесь, в Сан-Франциско?
Она не возмутилась этим взрывом. Она поняла его и заговорила примирительным тоном, но это не помогло.
- Потерпи, Ник. Они ждут подходящего часа.
- А я всю войну просижу здесь, в гостинице! В его взгляде было осуждение, и это на нее подействовало.
- Это твой выбор, Ник. Это не обязанность.
- Я знаю... знаю.. Прости... Я здесь бездельничаю... А я ведь записался добровольцем. Уже три месяца назад, черт возьми! Джонни с Хиллари в Нью-Йорке, он переживает за меня, говорит, что скучает. А я произнес громкую речь, сказал, что иду на войну. А теперь вот сижу здесь, как на сплошной вечеринке.
Его искренняя досада тронула ее, и она постаралась его успокоить. У нее самой часто возникало чувство вины перед Арманом, и временами она винила себя во всех грехах. Но сейчас она не могла покинуть Ника, да и не хотела этого. Она останется с ним до его отъезда, и они оба знали, что тогда настанет конец. Иногда она раздражалась на него, особенно однажды, когда пришло письмо от Армана, в котором тот писал, что от холода у него случаются приступы ревматизма в ногах. В тот же день Ник пожаловался, что после танцев у него теперь болит спина. Она в ярости повернулась к нему:
- Тогда не танцуй так много! Его поразило выражение ее лица. Он никогда прежде не видел ее в таком состоянии.
- Так тебя саму до двух часов не утащишь с площадки.
Стоило ему произнести эти слова, и она расплакалась. Он взял ее за руки, и она в слезах рассказала ему о письме Армана.
- Мне кажется, он болен, Ник... Ему почти пятьдесят девять, а там мороз...
Она плакала в объятиях Ника, а он крепко прижимал ее к себе.
- Все хорошо, любимая... все хорошо... Он всегда понимал ее. Ему она могла рассказать все.
- Иногда я чувствую себя такой виноватой перед ним...
- Я тоже. Но мы знали это с самого начала. Для него сейчас уже ничего не изменить.
Лиана часто писала Арману, но была не в силах ему в чем-нибудь помочь.
- А если нацисты убьют его?
При этой мысли Ник вздохнул, не зная, что сказать ей в утешение. Конечно, существует риск, что нацисты его убьют.
- Арман учитывал эту возможность, когда остался в Париже. Он знал, что делает. - Ник понимал, что Арман любит свою родину. Судя по тому, что рассказывала Лиана, родина была для него дороже всего на свете.
- Лиана, ты должна верить, что он останется в живых. Тебе больше ничего не остается.
- Я знаю. - Она вспомнила, как они протанцевали всю ночь.
- Наша жизнь здесь действительно похожа на сплошную вечеринку.
Она повторила его слова, и они долго и пристально смотрели друг другу в глаза.
- Ты хочешь прекратить ее? - У него перехватило дыхание.
- Нет.
- Я тоже не хочу.
Но однажды в апреле он подвез ее из Красного Креста. Ник молчал и молчание это казалось странным.
- Что-нибудь не так, Ник?
Он печально посмотрел на нее. Он не ощущал того воодушевления, которого ожидал, напротив, чувствовал себя растерянным и взволнованным.
- Вечеринка окончилась. Она вздрогнула.
- Что ты имеешь в виду?
- Завтра я уезжаю из Сан-Франциско.
Она, задержав дыхание, посмотрела на него. Внезапно она расплакалась, закрыв лицо руками. Они оба знали, что когда-нибудь этот день придет, но все равно не были готовы к нему.
- О Ник. - Ей стало страшно. - Куда тебя переводят?
- В Сан-Диего. На два дня. А потом в открытое море. Я точно не знаю куда. Меня направили на авианосец "Леди Лекс". - Он попытался улыбнуться. - На самом деле это "Лексингтон". Мы уходим куда-то в Тихий океан.
Лиана прочитала в газетах, что это судно только недавно пришло из ремонта. И сейчас, по дороге в дом к дяде, Ник и Лиана молчали. У них были такие лица, что дядя Джордж сразу же все понял.
- Отплываешь, сынок?
- Да, сэр. Завтра уезжаю в Сан-Диего. - Джордж кивнул и внимательно посмотрел на Лиану. За обедом царило молчание. Даже девочки редко заговаривали, а когда Ник уходил, расплакались, почти так же, как они плакали, расставаясь с отцом. Теперь Ник для них стал более реальным, чем Арман. Отца они не видели уже два года, а Ник последние четыре месяца почти постоянно был рядом. Его будет не хватать всем, особенно Лиане, которая нежно поцеловала его на пороге. Она пообещала, что завтра же поедет поездом в Сан-Диего, и у них появится возможность еще некоторое время побыть вместе.
- Завтра вечером я позвоню тебе в гостиницу, в Сан-Диего, если смогу. Или сама приеду к тебе утром. - Она снова кивнула, едва сдерживая слезы. - Я уже скучаю по тебе.
Он улыбнулся.
- Я тоже. Я люблю тебя.
Они оказались не подготовлены к той боли, которую причиняло им предстоящее расставание.
Она помахала ему рукой и вернулась в дом. Поднявшись к себе, она бросилась на кровать и заплакала. Она была не готова к разлуке с ним... ни сейчас... никогда...
Глава сорок седьмая
На следующий день Лиана выехала в Сан-Диего. Поезд прибыл на место в одиннадцать часов, и в гостиницу она попала только в полночь. Лиана понимала, что Ник уже вряд ли позвонит так поздно. На следующий день она не отходила от телефона. Он позвонил сразу же после полудня, а ведь Лиана проснулась еще в семь утра и напряженно ждала его звонка.
- Прости, любимая. Не мог позвонить раньше. У нас сплошные встречи и брифинги, и Бог знает что еще.