- Не скажу.
Он остановился в дверях, глядя, как она потягивает виски.
- Передай им мои наилучшие пожелания и постарайся вернуться пораньше - Она кивнула. - И потом, Хил... - Он колебался.
- Да, Ник?
Он решил идти напролом.
- Постарайся не оставлять после себя пепелище. Что бы там ни замышляла, детка, помни, через два дня мы сядем на пароход. Так или, иначе, но ты едешь со мной.
- Что это значит? - Она встала и повернулась к нему.
- Это значит, что сколько бы разбитых сердец ты ни оставила здесь, ты поедешь. Ты моя жена, как бы тебе ни хотелось забыть об этом.
- Я помню, - с горечью сказала она. Больше всего ее раздражало то, что он такой добрый. Это заставляло ее чувствовать себя виноватой перед ним, а она не хотела быть виноватой. Она хотела стать свободной.
- Желаю хорошо провести время.
Он тихо закрыл за собой дверь и спустился к сыну. Как только он вышел из комнаты, Хиллари сбросила халат и осталась в открытом платье из черного шелка, купленном у Бергдорфа Гудмена. Она надела бриллиантовые серьги и посмотрелась в зеркало. Хиллари знала, что встретит на вечере Филиппа Маркхама. Допивая виски, она размышляла о том, как это Ник всегда узнает о ее похождениях. У нее с Филом еще ничего не произошло, но в августе он приедет в Париж, и кто знает, что может тогда случиться... Кто знает...
Глава четвертая
Корабль - огромный, суперсовременный, безупречный по красоте и плавности линий - бросил якорь у 88-го пирса на Гудзоне. Выйдя из автомобиля, Арман на миг засмотрелся на изящный силуэт трех его труб, вырисовывающихся на фоне неба. Несмотря на свой солидный вес - более восьмидесяти тысяч тонн, - это было самое быстроходное и технически совершенное судно в мире. При взгляде на него перехватывало дыхание, хотелось застыть в благоговейном молчании. Еще прекраснее он казался в открытом море, когда шел на всех парах, но и сейчас, у причала, это было само совершенство.
- Папа! Папа! Я тоже хочу посмотреть. - Элизабет первой выпрыгнула из "ситроена" и остановилась рядом с отцом, крепко сжавшим ее маленькую ручонку. - Так это он?
- Нет. - Арман улыбнулся. - Это она. Прекрасная "Нормандия", мое сокровище. Такого корабля больше нигде не увидишь, малышка. - Неважно, что там еще построят в будущем, другой "Нормандии" больше не будет. Многие из тех, кто плавал на "Нормандии" за семь лет ее существования, согласились бы с ним, а ведь это были в основном знаменитые и богатые л люди, мировая элита. Ибо это действительно было необыкновенное судно, единственное в своем роде, превосходящее все другие по красоте, элегантности, быстроходности. Настоящий плавучий остров всевозможной роскоши.
Арман обернулся, почувствовав, что жена рядом. На миг он забыл и о ней, и о детях. Он, возможно, даже прослезился бы, если бы мог себе это позволить. В этом корабле было нечто такое, что наполняло его сердце гордостью за Францию. Сколько души и труда вложено в него; это само совершенство.
Лиана понимала, что сейчас чувствует Арман. Она молча любовалась просветленным лицом мужа и, когда он обернулся к ней, улыбнулась.
- Ты стоишь, как гордый папаша, - ласково пошутила она.
Арман кивнул в знак согласия - он нисколько не стыдился своих чувств.
Меж тем Мари-Анж подбежала к сестре, и девочки весело запрыгали вокруг родителей.
- Можно нам подняться на корабль, папа? Можно? Можно?
Лиана взяла дочерей за руки, Арман отдал распоряжение шоферу и носильщику, и пять минут спустя, пройдя под огромной аркой с надписью: COMPAGNIE GENERALE TRANSAT-LANTIQUE, они вошли в лифт, поднявший их на посадочную площадку пирса. Для пассажиров имелись три отдельных входа: PREMIERE CLAS-SE, TOURTSTE и CABINE. Первый класс принимал восемьсот шестьдесят четыре пассажира. Когда Арман, Лиана и девочки поднялись на палубу "Нормандии", был почти полдень. Они выехали из Вашингтона поездом в 5 часов утра и полчаса назад прибыли в Нью-Йорк, где их встретил автомобиль французского консульства, который и доставил их прямо к 88-му пирсу на 50-ю Вест-стрит.
- Bonjour, monsieur, madame. - Одетый в парадную форму офицер улыбнулся двум нарядным девочкам в одинаковых голубых платьицах, белых перчатках, соломенных шляпках и сверкающих открытых туфельках. - Mesdemoiselles, bienvenue a bord.
Он любезно взглянул на Армана. Молодой офицер любил свою работу. За годы службы здесь, пропуская пассажиров на борт, он встречал Томаса Манна, Стоковского, Жироду, Сент-Экзюпери, многих кинозвезд, таких, как Дуглас Фэрбенкс, гигантов литературного мира, коронованных глав государств и особ почти всех европейских стран. Он всегда волновался, ожидая, когда они назовут себя, хотя чаще всего узнавал их с первого взгляда.
- Monsieur?..
- Де Вильер, - спокойно ответил Арман.
- Ambassadeur? - спросил молодой человек Арман утвердительно кивнул. - Ah, bien sur. Конечно.
Заглянув в список пассажиров, он увидел, что де Вильеры занимают едва ли не самые роскошные апартаменты на корабле. Офицер не знал, что это любезность со стороны компании, и на него произвело впечатление, что посол и его семья будут занимать большой люкс "Трувиль".
- Вас проводят. - Он сделал знак стюарду, который мгновенно появился рядом и взял у Лианы ее небольшую сумку. Основной багаж отправили на корабль уже несколько дней назад, а те вещи, что они взяли с собой в поезд, доставят в каюты чуть позже. Обслуживание на "Нормандии" было превосходным.
Люкс "Трувиль" располагался на верхней палубе. Здесь же находился еще один люкс - оба они имели собственные прогулочные палубы, с которых открывался вид на уютное кафе-гриль под открытым небом. Внутри было четыре просторных, со вкусом обставленных спальни, одна для Лианы и Армана, по одной для каждой из девочек и еще одна для гувернантки. На той же палубе располагались комнаты прислуги. Одну из них займет помощник Армана, Жак Перье, который плыл вместе с ними, чтобы Арман мог во время плавания продолжать работу. Остальные оставались запертыми. Единственными их соседями на просторной верхней палубе будет семья в соседнем люксе "Довиль", таком же дорогом и роскошном, но совершенно иначе оформленном. Все каюты первого класса имели уникальную отделку, ни одна не копировала другую, Арман и Лиана огляделись, их глаза встретились, и Лиана не могла сдержать счастливого смеха. Все вокруг казалось настолько прекрасным, что она невольно почувствовала себя взволнованной и возбужденной, как ребенок.
- Alors, ma chene. - Стюард вышел, они стояли в большой гостиной возле обещанного детского рояля. - Qu'en penses tu? - Что ты об этом думаешь?
Что она могла думать? Это было сказочное место, здесь хотелось провести не пять дней, а пять недель.. пять месяцев... пять лет... На "Нормандии" хотелось остаться навсегда. По восхищенным глазам мужа она поняла, что он думает то же самое.
- Просто потрясающе. - По пути в каюту они повсюду замечали все новые и новые детали: роскошную отделку ценными породами дерева, прекрасные скульптуры, огромные стеклянные панели. "Нормандия" казалась не плавучим отелем, а целым прекрасным городом на воде, где все гармонично, все ласкает глаз. Лиана, продолжая радостно улыбаться, опустилась на покрытую темно-зеленым бархатом тахту. - Ущипни меня, я сплю! Вдруг все это мне только снится и я сейчас проснусь в Вашингтоне?
- Нет, любимая. - Он сел рядом с женой. - Тебе это не снится.
- Но, Арман, мне страшно подумать, сколько это может стоить!
Он улыбнулся ей с видом победителя. Как приятно видеть ее счастливой, ошеломленной. Лиана не раз путешествовала с отцом и привыкла к роскошным апартаментам, но тут было нечто большее, нечто совершенно уникальное. Нетрудно поверить, что другого такого корабля нет и никогда не будет, что люди еще долгие годы будут с восхищением говорить о нем.
- Хочешь выпить, Лиана? - Он открыл двойные, обшитые деревом двери, за которыми скрывался огромный бар.
- Боже правый! Да здесь же целое море!
Арман открыл бутылку шампанского "Дом Периньон", наполнил бокал и протянул Лиане. Взяв второй бокал, он поднял его и, глядя на свою красавицу-жену, провозгласил:
- За двух самых прекрасных дам на свете... За "Нормандию" и Лиану!
Сияя от счастья, Лиана пригубила искрящееся вино и подошла к мужу. Это напоминало их медовый месяц, и она с сожалением вспомнила, что в соседней комнате девочки.
- Может быть, пройдемся, посмотрим корабль? - предложил Арман.
- А как же девочки? Он засмеялся:
- Здесь? Я думаю, они быстро найдут себе занятие. Мадемуазель уже помогла им распаковать игрушки. Я даже знаю, что хочу увидеть в первую очередь.
- Что же? - Он смотрел, как она расчесывает свои длинные светлые волосы, и чувствовал, что в нем поднимается волна желания. В последние дни он был так занят, так редко видел ее. У них почти не было времени побыть вдвоем, и они надеялись, что во время плавания им ничто не помешает быть вместе и, наконец, вдоволь наговориться. За десять лет супружества дружеские разговоры стали для них особым удовольствием. Когда у Армана не хватало времени поговорить с женой, он чувствовал себя одиноко. Он уже пообещал себе, что на корабле станет работать со своим помощником Жаком Перье только с десяти до полудня, а все остальное время будет свободен. Так что путешествие оказалось большой удачей и для Перье. Молодой человек, примерно одного возраста с Лианой, должен был бы возвращаться во Францию на другом корабле и, разумеется, вторым классом. Но Арман, желая вознаградить его за пять лет преданной службы, похлопотал за своего помощника, и Жак получил возможность плыть на "Нормандии". Сначала Лиана обрадовалась за Жака, но теперь втайне надеялась, что он подыщет себе компанию и будет не слишком докучать им. Как и Арман, она больше всего на свете хотела побыть наедине с мужем. За девочек она не беспокоилась - на судне имелось множество развлечений для детей: бассейн, игровые комнаты, кукольный театр, кино, не считая специального помещения для собак, куда могли заходить дети. Лиана рассчитывала, что Жак тоже найдет себе занятие. Выходя из каюты, они как раз вспомнили о нем.
- Думаю, он сам найдет нас, когда корабль отчалит, - сказал Арман. - Ну так что же тебе не терпится посмотреть?
- Все! - Ее глаза сияли, как у маленькой девочки. - Я хочу увидеть бар, отделанный лакированной кожей, зимний сад, главный салон... Хочу осмотреть даже мужскую курительную комнату. В рекламном буклете она выглядит потрясающе.
- Ну, не думаю, что ты пойдешь в курительную комнату. - Арман снова улыбнулся жене - такой красивой в красном шелковом костюме. Трудно поверить, что они женаты уже десять лет. Ей и сейчас нельзя дать больше девятнадцати. Рядом с ним она смотрелась почти ребенком. Встречные невольно провожали взглядом эту красивую пару. Они не спеша спустились на шлюпочную палубу, затем прошли в носовую часть судна, откуда был виден Нью-Йорк в мареве знойного июньского дня. Но здесь, на корабле, жара совсем не чувствовалась, лицо обвевал приятный легкий ветерок. Они пересекли холл первого класса и заглянули в помещение театра. Лиана вспомнила о бассейне.
- Часть бассейна отведена для детей, там мелко, и девочки могут спокойно купаться.