- У меня нет приданого, - нахмурилась она. - Отец выгнал меня из дому два года назад. Он выделил нам с сестрой небольшую сумму и заявил, что больше денег не даст. И с тех пор он не изменил решения.
- Ваш отец - бесчувственный чурбан. - Люсьен снова взял ее руку и прижал к губам.
- Я не могу выйти за вас замуж, - грустно вздохнула Эмили. - Мы с Луизой изгои. Общество отвергло нас. У меня нет никого, кроме нее и Фебы, и я несу за них ответственность.
Он опять прижался к ее губам.
- Эмили, у меня тоже никого нет. Я хочу видеть вас хозяйкой в моем доме. Мне не нужно никакого приданого.
Люсьен вдруг вспомнил, что ему не следует жениться, и осекся. Эмили поднесла дрожащую руку к его плечу и мягко спросила:
- Но когда-то у вас была семья?
Боль в его глазах ослепляла, и Эмили отвела взгляд.
- У меня была жена... ее звали Фелиция. Я не смог ее уберечь... ее и сына Мишеля. В то время я был далеко от них. Я пытался обеспечить им проезд в Англию, но не смог, и они...
- Погибли, - закончила за него Эмили. - Простите, Люсьен. - Она качнулась к нему в порыве сострадания и обняла. - Отныне они живут здесь. Она приложила руку к его сердцу, и ее прекрасные глаза наполнились слезами.
Люсьен проклинал себя - он давно не плакал. Много лет. У него не было слез и тогда, когда он в отчаянии пробирался сквозь обуглившиеся руины замка, узнав о гибели жены и сына. Он не плакал, обнаружив их мертвыми в объятиях друг друга и похоронив в одной могиле.
Эмили плакала сейчас за него. Плечи ее подрагивали, по щекам сбегали крупные слезы. Когда она прижалась лицом к его плечу, его руки сами собой обвились вокруг ее тела.
- Прошло уже много лет, - горько произнес он.
- Такие вещи не подвластны времени.
Люсьен помолчал.
- Вероятно, вы правы. Я не должен был просить вас выйти за меня замуж, милая. Я вам не подхожу. Хотя... хотя... вы... - Он опять запнулся.
-Тсс.
Это было все, что сказала Эмили. Она перестала плакать. Плечи ее больше не дрожали, руки так же твердо лежали у него на шее. Он не видел ее лица только золотистую гладь волос.
Подумав, Люсьен взял ее на руки и отнес на диван. Она была совершенно невесомая, его Эмили. Он усадил ее поудобнее и сел сам, снова подставив ей плечо и покрывая поцелуями ее волосы. Вероятно, ему не следовало этого делать - ведь он только что забрал назад свое брачное предложение.
- Я выйду за вас замуж, - неожиданно проговорила она. Люсьен перестал ее целовать.
- Я не хочу, чтобы вы делали это из жалости, - возразил он, но сердце его стремилось к ней.
Эмили подняла голову и посмотрела ему в глаза. На щеках у нее остались мокрые дорожки от слез.
- Я выхожу за вас замуж не из жалости, а из-за перчаток. Ведь вы не откажетесь мне их купить? - Она приложила испачканный чернилами палец к его губам.
Люсьен вытащил две заколки, державшие ее шляпку.
- А где мистер Юинг?
- Мистера Юинга не было, - призналась она. - Я его выдумала перед приездом в Лондон. Мне казалось, что безопаснее представиться вдовой. Ну что, вы подтверждаете свое предложение или будете играть в отверженного?
Люсьен опустил голову.
Эмили поцеловала его первая. Она приняла самое необдуманное, самое безрассудное решение в своей жизни - выйти замуж за человека, с которым была знакома всего несколько месяцев. Она не знала о нем ничего. Ничего - и в то же время все. Сердце ее ликовало.
- Я не должен этого делать, - сердито буркнул Люсьен. - Без меня вам будет лучше.
- Возможно, вы правы, - усмехнулась она. - Я должна еще взвесить предложение мистера Барлоу. Правда, я не вполне уверена, имеет ли он в виду женитьбу.
Люсьен резко притянул ее к себе.
- Я убью его, если он к вам прикоснется! - вскричал он свирепо, удивляясь самому себе. Эмили засмеялась:
- Тогда я выйду за вас замуж, чтобы спасти мистера Барлоу. И дать возможность заработать моему любимому перчаточнику.
- Вы выйдете за меня замуж, потому что любите меня, - пробурчал Люсьен. Только почему-то неуверенным тоном.
- Потому что я люблю вас, Люсьен, - прошептала Эмили дрожащими губами. - И... потому что вы любите меня.
Он прижал ее к себе так сильно, что пуговицы его сюртука вдавились в нее даже через платье и сорочку.
- Да, - признался он наконец, - я люблю вас, Эмили. Да благословит нас Бог!
***
Лорд Брексби в самом благостном расположении духа ехал на встречу в "Индиа-Хаус". Экипаж свернул на Леден-холл-стрит. Здесь находилось здание индийского представительства, где должны были состояться смотрины преемника Холькара.
Габби молча сидела рядом с Квилом. Она очень нервничала. Насколько это неприлично - скользнуть рукой в его руку, хотела бы она знать. Однако на полдороге его рука сама сжала ее пальцы, и на душу Габби снизошел покой.
Ост-Индская компания не поскупилась на расходы. По случаю приема в небольшом каменном дворике был выставлен почетный караул в яркой униформе и странных пришлепнутых фуражках. При появлении участников церемонии военные вытянулись в струнку, держа ружья в строго вертикальном положении. Габби вздрогнула и поспешила войти в дом.
Вдоль стен вестибюля тянулись застекленные витрины. Она медленно подошла к одной из них, где размещалась целая коллекция птиц, выполненная из драгоценных металлов, с инкрустацией из рубинов и гранатов.
- Это экспонаты из музея Ост-Индской компании, миледи, - произнес за ее спиной чей-то голос. - Сам музей также расположен на Леденхолл-стрит, если вам угодно его посетить.
Габби отпрянула от витрины и оглянулась. Рядом с ней стоял внушительного вида дворецкий.
- Скажите, все эти богатства оказались здесь после захвата Серингапатама?
- Да, - с поклоном подтвердил дворецкий. - Они были присланы в дар королеве и выставляются сегодня по специальному разрешению ее величества.
- Что ты тут рассматриваешь, дорогая? - спросил Квил, беря жену под руку.
Глаза ее сверкали гневом.
- Я узнала этого петуха. - Габби показала на большую статуэтку с рубинами. - Я помню его с детства. Его украли во время взятия Серингапатама.