Однако сейчас Квил рассудил иначе.
- Приступайте, - коротко ответил он. Доктор Уинн принялся размышлять вслух:
- Кофе на нее не действует. Если дать ей более сильное средство... Вещества, стимулирующие нервную систему, могут оказать противодействие данному яду. Вы понимаете?
Квил кивнул.
- Сделайте же что-нибудь! - взмолился он. Уинн нерешительно посмотрел на Квила. - Мне нужно ваше полное внимание, милорд. Есть один вариант, но он применяется очень редко, и его результаты пока рано принимать в расчет.
Квил, побледнев, стиснул руку Габби.
- Я предлагаю дать ей опийную настойку, совсем немного. Это интересное лекарство: в малых дозах - снотворное, в больших - яд. К тому же опий наркотик, очень быстро вызывающий привыкание, - добавил он.
- Зачем ей снотворное? Она и так спит.
- Наркотики опийной группы иногда ведут себя как антагонисты снотворных. Мы не знаем механизмов этого взаимодействия, но результаты обнадеживают. Хотя, повторяю, все это на стадии эксперимента.
- А риск?
- Практически никакого, - пожал плечами Уинн. - Но если этот вариант не пройдет, то стимулирующие препараты потом определенно будут исключены. Может даже случиться, что ваша жена впадет в еще более глубокий сон, такой глубокий, что... Я оставляю выбор за вами, милорд.
- Я уже сделал выбор, - заявил Квил. - Дайте ей опий.
- Вы понимаете, что шансов мало? - Квил молча кивнул.
Уинн достал из саквояжа шприц и ампулу с лекарством. Квил молча наблюдал, как он вводит его жене опий.
- Когда мы узнаем результат?
- Довольно скоро, - спокойно проговорил Уинн. - Милорд, позвольте дать вам совет - постарайтесь влить в жену еще немного воды.
Квил начал вливать Габби в рот воду из ложки, подозревая, что Уинн просто хочет его чем-нибудь занять.
Прошел час.
Квил сидел у кровати, наблюдая за женой. Хоть бы что-то изменилось в ее лице - нет, никаких признаков пробуждения. Горе тяжелым грузом давило на сердце, но разум не соглашался с тем, что ее уже нет.
- Моя жена умерла, - хрипло пробормотал он через час. Уинн, стоявший в ногах кровати, покачал головой:
- Она не умерла, милорд. - Но Квил его не слышал,
- Сейчас вам лучше уйти, - мертвым голосом произнес он. - Опий не подействовал. Я хочу... провести отпущенное мне время наедине с женой.
- Я буду внизу. Если вам потребуется моя помощь, дайте мне знать, сказал Уинн и вышел из спальни.
Оставшись один, Квил тупо сидел в полной тишине, сколько времени - он совершенно не представлял. Он перестал следить за Габби, за исключением тех минут, когда поил ее. Видеть ее застывшее лицо было невыносимо тяжко. Конечно, гораздо комфортнее воображать ее с золотистым ореолом, сказал он себе. Он вспомнил, как "Габби из сна" проскальзывала сквозь его пальцы, подобно тому розовому свету, который окружал ее тело.
Внезапно из его горла вырвался отчаянный крик:
- Не надо, не надо, Габби! Не становись ангелом! Ты нужна мне здесь!
Квила ничуть не волновало, что его слышит весь дом. Она умерла. Она покинула его. Так быстро, в краткий миг между радостью и ссорой.
- Нет! - Он зарыдал. Он никогда не плакал, но и никогда не испытывал такой боли. Эту боль нельзя было переносить молча. - Ты должна вернуться! Не покидай меня, Габби! Прошу тебя, не уходи. Жизнь... - Слова, рвавшиеся из сердца, застревали в горле, превращаясь в нечленораздельные звуки. От гордыни ничего не осталось. - Жизнь без тебя ничего не стоит. Я люблю тебя. Без тебя мне не с кем говорить. Никто не заставит меня так улыбаться, как делала ты. Все краски померкли...
У него отказал голос, и он лег рядом с ней, положив голову ей на грудь. Ухо уловило слабое сердцебиение. Он прижался теснее к живому кусочку, оставшемуся в этом мире от Габби. Изнеможение и отчаяние взяли свое. Он уснул у нее на груди.
Через несколько часов, а может быть, минут его позвала "Габби из сна".
- Я знал, что ты придешь ко мне, - пробормотал он. - Я знал, что увижу тебя снова.
Квил не расслышал ее ответа. Он попытался открыть глаза, но не смог настолько он был измотан.
- Моя жена умерла, - пожаловался он ей. - Габби оставила меня, и теперь у меня нет никого, кроме тебя, ангел. - У него перехватило дыхание, но ему все же удалось справиться с голосом. - Ты должна уйти. Я не хочу тебя. Мне не нужен никто. Габби - единственная, кого я люблю.
- Открой же наконец глаза, Квил! - В голосе "Габби из сна" звучало легкое раздражение. Квил покачал головой и повторил:
- Я не хочу тебя. Уходи. Я люблю Габби.
На этот раз голос почему-то захихикал.
Тогда Квил сделал над собой усилие и открыл глаза. Первое, что он увидел, - это лежащую на его груди руку. Он очень хорошо знал эти тонкие, проворные пальчики.
Он изумленно уставился на них.
Он даже перестал дышать.
- Доброе утро, муж, - проговорил знакомый голос, Квил узнал голос своей жены и поднял взгляд. Сверху на него смотрели теплые смеющиеся глаза Габби.
- О Боже! - Молитва и благодарность слились в одном звуке.
Габби подняла бровь.
- Почему бы тебе не сказать своей жене: "Доброе утро. Как ты спала, Габби?" Ты забыл, чему я тебя учила?
- Ты хорошо себя чувствуешь? - хрипло спросил он, все еще не веря в реальность происходящего,
- Нет, - качнула головой Габби, оставляя свой насмешливый тон. - Я вела себя глупо, Квил, и должна извиниться. С тех пор как я проснулась, я только об этом и думаю. Я никогда не буду лгать тебе. И никогда не позволю гонору руководить моими действиями, как в этот раз. Ну а со здоровьем все в порядке. От лекарства Судхакара не могло быть серьезных последствий.
Квил недоверчиво смотрел на нее.
- Ты могла умереть, Габби.
- От лекарства?
- Судхакар говорил, что мы не сможем тебя спасти.