Глава 28
На вокзал иду без сопровождения. Нечего. Я и так за сегодняшний день все нервы сжёг. Не хватало потом, всю дорогу до Москвы, думать о том, как моя жена или тёща добрались до дома в темноте и холоде. Я лучше сам как-нибудь дойду. А чтобы женщины не пытались меня переубедить в обратном, я их нагрузил работой. Приволок из сарая мешок рыбы — пусть занимаются. Им там надолго хватит. Единственное в чём я им уступил — зто не взял рюкзак(оставил в сарае). Но — денег немного взял. Ехать в Москву без наличности — это моветон! А для меня, вместо рюкзака, нашёлся чемоданчик небольшой. Хороший такой, кожаный, с ременными застёжками. Соседи выручили. Конкордия Прохоровна постаралась, сбегала к кому-то и принесла это чудо кожгалантерейного изыска. Для костюма и сорочки, да всяких мыльно-рыльных принадлежностей — в самый раз. Неудобно по началу, когда весь груз в одной руке, но зато стильно и вполне в духе времени. А сейчас я в своей повседневной одежде, да плюсом плащ с кепкой. Холодновато, конечно, но я потерплю — не впервой.
Направляюсь я в отдел линейной милиции. Казалось бы, что мне надо держаться от этой организации, как можно дальше, но — очень нужно. По крайней мере, другого места, где можно раздобыть, хоть чуточку информации, о том что произошло на станции Тихонова Пустынь, я не знаю. Ну и насчёт билетов узнать, согласно обстановке — это тоже причина не из последних.
Пока спешу, надеясь успеть на последний автобус, вспомнил, как и что происходило после того, как услышал о беременности Риты…
А ничего такого не было. Просто завис на пять минут. И это наверное меня спасло от вывиха мозга. За пять минут я успокоился и понял, что всё будет нормально. Ну — просто, по другому не может быть. А на данный момент, у меня есть своя задача — попасть в Москву! Всё остальное позже — когда вернусь. И я начал действовать. Конечно же поцеловал Риту. Как без этого? Поздравил тещу, со скорым званием "бабушка". Ну и предложил всё это побыстрому отметить, а потом всё-таки начать сборы меня в столицу. Пока сидели за столом и перекусывали, чем женщины пожаловали, я не забывал, им постоянно напоминать о Кремле и правительственной награде. В общем добился того, что женщины, сами стали меня выпроваживать из-за стола и поскорее мчаться на вокзал. Ну и всё! Дальше проще — тёща помчалась по соседям, а мы с Марго немного помиловались, напоследок. Я сходил домой за рыбой — это чтобы никто не пошёл со мной, на вокзал. А впрочем я про это уже рассказывал. Ну и вроде как всё. Дальше я побежал на автобус…
Чём ближе к зданию отдела милиции, тем меньше мне туда хочется. А надо! Информационный голод похуже пытки жаждой. Да и просто интересно — что же там произошло? Хотя, может и такое быть, что в отделе ещё ничего не знают. Времени прошло всего-ничего, а сотовой связи, как и всякой другой здесь, в этом времени, ещё не изобрели.
Надо было брать велосипед. Оставил бы его в отделе, под присмотром Фёдора или Катерины и поехал бы со спокойной душой в Москву. Не подумал и получил, что полностью замотался пешком идти. Это на колёсах, до вокзала пятнадцать минут не спеша, а вот пешочком получилось сорок минут с небольшим. И это я спешил ещё! А так и за час хорошо если доберёшься. Запыхался как лошадь скаковая. Когда подошёл к входной двери, то ноги гудели и плакали. А вот нефиг было привыкать к мотоциклу! И пробежки с утра забросил! Обленился, нехороший человек и расслабился — вот и итог!
Прежде чем зайти, я заглянув в приоткрытую дверь и сначала ничего не понял. Тишина и никакого шевеления, даже заходить расхотелось. Но — моё чувство опасности молчало и я начал осматриваться, Можно конечно всё списать, на позднее время и конец смены, но — я то знаю! В отделении всегда кто-то присутствует, кроме дежурного. А тут никого… Хотя, нет! Стоило скрипнуть двери, как в окне дежурки появилась голова. Ага! Похоже дежурный прикорнул маленько, прямо на рабочем месте, пока все остальные где-то службу тащат. Вообще-то не положено, но мне сейчас не до этого. Кто я такой, чтобы обсуждать, устав караульно-постовой службы? Тем более, применительно к отделу линейной милиции. Делаю шаг внутрь и слышу:
— Вилор, ты?! — это дежурный разглядел меня и спрашивает. Значит знает в лицо. А это уже хорошо!
— Я! — коротко согласился и заодно вошёл в отделение.
Делаю удивлённое лицо и спрашиваю:
— А где все?
— А… — махнул рукой дежурный, которого я до сих пор не вспомнил как зовут, — всех вызвали на аварию. На Тихоновой Пустыни что-то произошло. Я не в курсе мелочей, но — всех свободных послали туда.
— А Собкин, тоже там? — интересуюсь, стараясь показать нетерпение и озабоченность. Даже потоптался на месте для пущего эффекта.
— Все там…
Ну, собственно, что и требовалось доказать. Как и положено в Советском Союзе никто ничего не говорит и не скажет — потому что военная тайна. Это ещё со времен Мальчиша-Кибальчиша пошло и продолжилось до времени Горбачёва. Этот утырок все тайны сам рассказал и другим разрешил. Ладно, у меня есть ещё одна попытка. Достаю приглашение и показываю дежурному.
— Ух, ты! — восхитился сержант, — а чего же ты ещё тут-то? Надо же там уже, как бы, вот, да!
У парня походу культурно-лингвистический шок приключился. Ничего, со мной тоже такое бывает. Пришлось рассказать про Федю — сына сапожника и о грандиозном клёве рыбы на реке Оке. Ну и вскользь упомянуть, что Собкин обещал мне помочь с билетами. Сержант ненадолго задумался и выдал капельку секретной информации:
— Через Тихонову Пустынь в Москву не попасть. Авария там. Все поезда следуют сквозняком, без остановок. Ближайшая остановка в Детчино. Но, туда ещё надо попасть! Все машины наши в разъезде. Да и кто ж поедет, на ночь глядя за сорок километров? Единственный вариант это сесть на "полуночник" до Вязьмы, а там и Москва рядом.
По идее, я этот вариант и рассматривал. Сержант как будто бы прочитал мои мысли. Но — надежда была, что вдруг чего-нибудь другое предложит. Люди здесь работают опытные и всяко знают больше меня. Короче — мне всё понятно и другого пути нету. Я только уточнил:
— Что за "полуночник"?
— Так поезд на Вязму ровно в полночь в Калугу приходит, отсюда и название, — улыбаясь разъяснил сержант.
До двенадцати ещё было время. Я взял обещание с сержанта, что он позвонит в кассы и договориться насчёт билета для меня. Это ему не трудно — он сам так сказал. Девушки там работают сговорчивые и с большим душевным понятием. А уж для героя, который спешит на награждение в Кремль, расстараются по полной программе. Минут десять потом разговор шёл ни о чём. Я осторожно пытался выяснить, что произошло на станции Тихонова Пустынь, а сержант ловко уходил от ответов. В конце концов, поняв, что таким образом я ничего не добьюсь, иначе просто выдам самого себя, рассказал анекдот и распрощался. Сержант взялся звонить насчёт билета. А я пошёл в кассу — там девушки, а они более разговорчивые и, уж точно, любопытнее. А это — даёт надежду, на возможность чего-нибудь узнать!
Не, я понимаю сержанта! И то, что он выболтал о моём награждении — это тоже понятно. Но такой встречи в кассах я просто не ожидал. Только салюта и оркестра не хватало, а так очень похоже, на встречу супер-пупер-мега эстрадной звезды. Затискали, зацеловали и чаем напоили. А приглашение всё пропахло духами. Потому что девушки его прижимали к груди и восхищённо закатывали глаза. Итить, едрить и всё такое! Даже в Москву расхотелось ехать. Но — всё-таки я взял себя в руки, да и время неумолимо приближалось к полуночи и мне пришлось покинуть этот цветник. Еле-еле успел к уже стоявшему под парами поезду. Вот ведь… Только усевшись на своё место, я понял, что мне так и не дали задать ни одного вопроса. Наоборот только меня и спрашивали. Женщины, что с них взять.
В плацкартном вагоне всё было привычно. Только место у меня было сидячее, прямо возле прохода. Напрягает присутствие спящего человека, на одной лавке с тобой. Ты сидишь, а в тебя упираются ноги. Как-то я отвык от такого, но и дискомфорта особого не испытывал. Мне ехать всего три часа — потерплю. Лишь бы толкаться сосед не стал, а со всем остальным разберусь.
Тронулись и тут же проводник сообщил, что остановок, до станции Износки, не будет. Меня очень удивило — кому это он сообщал? Весь народ, кроме меня и какого-то деда, спал и видел третий сон. Но — наверное, в этом был какой-то смысл. Хотя я его не видел. Да мне, собственно, это было пофиг. Что так — что эдак, расписание движения не изменится и я прибуду в Вязьму вовремя.
Пришлось вспомнить, как это — дремать сидя. Но я справился. Как только закрыл глаза, сразу начал анализ всего что случилось. Задание я выполнил, так что можно вздохнуть свободно. Я так сконцентрировался когда прицеливался, что, по моему, смог увидеть как пуля вошла в затылок Маленкову. Это конечно преувеличение — на таком расстоянии пятнышко в четыре миллиметра даже "Зоркий Сокол" не разглядит. Но — мне так казалось, в тот момент. Так что тут я спокоен.
Дальше, что-то пошло не так. Сейчас я себя ругал, что не задержался хотя бы на чуть-чуть. Потому что можно было, наверное, задержаться на несколько секунд и посмотреть что там происходит на перроне. Но, я не сделал этого и теперь мучаюсь в неведении. Кто там стрелял? В кого стреляли? Что это были за взрывы? Мне ничего не известно и что с этим делать — я не знаю. Остаются только предположения и догадки. Неужели, кто-то смог, среди шума железной дороги, услышать звук моего выстрела? Но — как? Это просто нереально. Может я себя как-то выдал и все эти выстрелы были в мою сторону? Дурдом какой-то а не попытка подумать по-нормальному. А кто тогда что-то там взрывал? Это вообще из другой оперы. Ну — не может быть у простого охранения: гранаты или что-то подобное! Не верю!
Дед мог что-то устроить? Я так не думаю. Потому что я ему оставил знак, что находиться в этом месте опасно. Он меня убеждал, что любой казак, если увидит такой знак, не полезет, даже из любопытства в отмеченное место. И у меня нет ни одного логического довода, чтобы ему не доверять. Кто ещё мог такое устроить — я не знаю! Я не знаю, даже, что там произошло! Как я могу, что-то предполагать? Может там медведь или лось какой-нибудь из леса вылез — вот охрана и возбудилась. Перестреляла бедных животных, а заодно и взорвала все пути-тропинки, чтобы такого не повторилось? Опять-таки — откуда взрывы? В общем: я запутался и потерялся в своих мыслях. Дальнейшие размышления были признаны лишними и бесперспективными. Мне есть о чём, помимо переливания из пустого в порожнее, подумать. Нет, где-то в глубине сознания, я буду продолжать перебирать различные варианты случившегося, но — уже не так фанатично.
Как проехали Износки я не заметил. Очнулся от толчка в плечо. Смотрю, проводник ходит и всех будит. Ага! Скорее всего мы подъезжаем к Вязьме. Ну и отлично. На часах три двадцать и надо бы посетить туалет и хоть чутка физиономию сполоснуть. Сон не пошёл на пользу. Да и какой это сон — нафиг! Хорошо что чемодан есть. На него облокотился и не упал с полки, когда отключился ненадолго.
В Вязьме сразу бегу в кассу. Некогда мне рассматривать вокзал. Хоть и люблю я это дело. Народу в помещении очень мало. В основном люди отдыхают на лавках, а некоторые даже спят, заняв несколько мест сразу. Мешки, чемоданы, узлы какие-то и пустые окошечки кассы — первое что бросилось в глаза. А потом стало некогда. Поезд «Минск — Москва» подходит через десять минут и стоит всего-лишь пять минут. Билетов не было. Кассир мне показала на табличку: "Билетов в Москву — НЕТ" и виновато улыбнулась. И чё делать? Что делать-то??? В Калугу звонить, с надеждой что Собкин поможет? Или идти к поезду и с проводником на прямую договариваться? Стою и смотрю на стекло кассы, как баран на новые ворота. В голове полный сквозняк и одна дурацкая мысль-вопрос: — "Нафиг я попёрся в эту Вязьму?" и всё. А что? Ведь можно было на мотоцикле до Детчино добраться, а там уже все поезда останавливаются… Пинпец!
Решение пришло неожиданно. У меня есть приглашение! Почему бы не воспользоваться этим бонусом? Достаю, разворачиваю, разглаживаю, прислоняю к стеклу показывая женщине и — о чудо! Заработало! Кассирша сняла трубку телефона и стала, что-то говорить. В это же время, другие женщины, что оказались не у дел, каким-то неведомым образом выбрались в зал. Тут повторилась картина с приглашением, что я уже наблюдал в Калуге. Женщины читали, вздыхали, прижимали открытку с себе и при этом смотрели в потолок. Да уж! Откуда-то появился милиционер. Представился по всей форме и тоже попросил взглянуть на приглашение. А я что? Конечно же показал, что мне жалко — что ли?
А вот дальше вышла небольшая заминка. Дешёвых билетов не было. В наличии был только билет в вагон СВПС, из тех, которые идут, как бронь. Придётся брать. Подозрительно конечно. Откуда у пацана шестнадцатилетнего такие деньги? А с другой стороны, мне сейчас не об этом думать нужно. Мне бы в Москву побыстрее попасть.
Успел! Успели! Женщины постарались и всё оформили в кратчайший срок. Я даже какую-то конфету успел схомячить с парой глотков чая. Быстро и не чувствуя вкуса, но хоть что-то упало в желудок мой бездонный. Потом короткий бег с чемоданом в руке и я в поезде. Ура! Все пляшут и ликуют! Неполных шесть часов и я в Москве!
Залез в вагон и сразу предупредил проводника, чтобы меня не беспокоил и разбудил за час до прибытия. Как раз хватит времени чтобы переодеться и чего-нибудь перекусить. Да и подумать о том, куда идти в первую очередь тоже надо, а это время! За час управлюсь, я так думаю.
Отключился не разбирая постели. Прямо на диване. Только и успел, что чемодан на полку закинуть, присесть на секундочку и всё — как отрубило. Хотя, ничего удивительного — сколько всего за сегодняшний день произошло. А мой организм не железный. Ему тоже отдых нужен.
Проснулся за миг до того, как проводник начал ломиться в мою дверь. Тут же открыл и попросил три стакана чая или один, но с тройной заваркой. Мужик конечно офигел, но вежливо поинтересовался:
— А может кофейку в вагоне-ресторане заказать?
— Нет, — сразу, резко отказался я, — кофе это напиток, для изнеженных интеллигентов, а чай самое то, для пролетария. Но, если есть такая возможность, то пара бутербродов с сыром будет в самый раз.
Проводник удалился, бормоча под нос, что-то типа: — «Молодой, а ранний» или что-то в этом роде. Я не прислушивался, мне было некогда. Бегом в туалет и приводить свою физиономию в порядок. Если с лицом всё прошло быстро, то с причёской пришлось помучиться. Но — справился, пригладил то что выступало и расчесал то что было гладким. Сойдёт, короче, на первое время.
За четыре бутерброда и стакан чая отдал дикую цену — двенадцать рублей. Это был беспредел, но мне деваться некуда и пришлось заплатить. На всякий случай, запомнил в лицо проводника. При встрече я ему всё припомню. Он у меня, каждый лишний рубль, отработает с избытком.
За десять минут до прибытия, я оделся в свой парадно-выходной костюм. Проверил, как выглядят все мои значки и поелозил по ним рукавом пиджака, чтобы заблестели получше. Кое-какие поправил, а то долгое лежание в чемодане, не пошло им на пользу. Разгладил все ненужные складочки. Для этого пришлось покрутиться перед зеркалом. Зато стал выглядеть как нормальный комсомолец. Внезапно, с шумом открылась дверь…
Я вообще-то никого не ждал. Поэтому мгновенно обернулся и приготовился к любой ситуации. А что? Вдруг меня арестовывать пришли, а я не готов. Слава богу, это только проводник. Он стоял открыв рот, вероятно хотел что-то сказать и забыл. Пришлось помочь:
— Что-то случилось? — я был сама любезность.
— А… нет, — сделав шаг назад, проводник смущённо добавил, — конечная, Москва! Добро пожаловать!
Вот ведь крендель. Заметил мои значки и сразу стал вежливым. Ладно, чего уж там.
— Я в курсе. Спасибо за комфортную поездку, — взял чемодан и пошёл на выход.
Стою на площади Белорусского вокзала(смотреть в иллюстрациях) и думаю что делать. По идее, я знаю путь до Московского горкома комсомола от Киевского вокзала. Дойти отсюда, я тоже наверное смогу. Но, только — сколько это займёт времени? Вот и решаю: брать такси или ехать на трамвае. Такси это комфорт и возможность не помять костюм за приличные деньги. Трамвай это головная боль и выщипанные нервы, но зато за копейки. Что выбираем? Я даже усмехнулся. Какой нафиг трамвай?! У меня в кармане десять тысяч без нескольких рублей, а я поеду на трамвае? Пусть московские таксисты порадуются, может вспомнят когда-нибудь добрым словом.
Единственное о чем я мечтал всю дорогу до горкома — это чтобы Крапивин был на месте. Ещё конечно Ерасыл может помочь, но всё-таки лучше Сергей Вадимович. Он в курсе всех новинок в Москве. Да и, как правильно зайти в Кремль это тоже о нём.
Вахтёр опять встал как стена и не пропустил меня внутрь. Ведь знает меня в лицо, но держит марку и откровенно наслаждается процессом. Гад московский. Время уже к одиннадцати приближается, а я всё ещё далёк от цели. Да что там говорить, я даже не знаю к кому надо обратиться в первую очередь, чтобы пройти в Кремль. Кому это приглашение нужно предъявить? Ну не в Мавзолей же мне идти, с этим билетом и Ленину его показывать?
Когда мой градус кипения, добрался до критической отметки, я решился идти на прорыв. Пусть будет, что будет. Или прорвусь и увижусь с Крапивиным или в милицию попаду. А там уже пусть решают, что со мной делать. Я ведь этому военному пенсионеру приглашение показал, думал что поможет. Нифига, как не пускал, так и продолжил меня держать в вестибюле. И по телефону не даёт позвонить. Что мне осталось делать? Чемодан оставил возле входа, потом заберу, если всё получится. А сам рванул вперёд по лестнице…
Дед-вахтёр не побежал за мной. А я молился всем богам, чтобы он не позвонил в милицию. Мне и нужно всего-навсего пять минут, а там уж пусть Крапивин разбирается. Добежал. Ворвался как метеор в кабинет и прислонился спиной к двери, чтобы не дать сразу открыть. Осмотрелся и понял, что никого в помещении нету. Вообще никого. Пусто. Что ж мне так не везёт-то? Прямо мистика с фэнтези какая-то. Или помощь от деда, с того света, перестала работать? Я же задание выполнил, вот и всё — живи, блин, спокойно.
Пять минут стою. Десять. Кто-то начал толкать дверь. Всё! Теперь точно арестовать пришли. Стою, упираюсь и не открываю дверь. Решаю прояснить обстановку и спрашиваю:
— Кто там ломится? Занято! Что не видно — что ли?
— Какой занято? — раздался голос с легкоузноваемым акцентом, — зачем занято?
— Ерасыл, твою маму, это ты? — заорал я.
— Не трогай маму, — осторожно прозвучало из-за двери, — она этого не любит. У неё папа есть.
Открываю дверь и втаскиваю калужского казаха в кабинет. Пять секунд на опознавание и мы уже обнимаемся. В этот раз, я не позволил сломать мне рёбра. Я поздоровее буду. Занятие с бревном не проходят впустую. Ещё пять минут я трачу, чтобы обрисовать ситуацию. Всё! Можно вздохнуть свободно.
Сначала, конечно, Ерасыл-Азик, с моей подачи позвонил на вахту. Успокоил вахтёра. А то я уже начал переживать о последствиях моего прорыва. Потом быстренько нашли Крапивина. Казах сегодня был вместо диспетчера, так что — кто и где находится, он знал. Дальше мы пили чай и грызли московские сушки, предпочитая делать это без сахара. Чисто по казахски — правда без масла, но и так было вкусно. А там и начальник приехал. Тоже решил проверить мои рёбра на прочность. Не удалось. Я не дал.
Целый час я наслаждался видом работающих товарищей. А потом всё завертелось! Прибежали помощницы-комсомолки и принялись приводить мой вид в порядок. Как я с ними буду рассчитываться, я не знаю. Но, что-нибудь придумаю. Может опять торт какой-то куплю, а может пятьсот эскимо — потом придумаю. Сейчас мы ждём машину, чтобы отправиться в Кремлёвский дворец. А попутно ржём над анекдотами, которые я переделываю, в соответствии с нынешним временем. Я их не так уж много знаю. Но всё присутствующие реагируют нормально. Значит понимают и воспринимают, а это самое главное.
Доехали без проблем. Крапивин со мной не пошёл, на награждение. Сюда вход только по приглашениям. Нет, он мог бы конечно, позвонить кому-то там и его бы пропустили. Но не в этот раз почему-то. Я не решился переспросить почему, но наверное причины были. Зато помог отметиться на входе и показал направление куда надо было идти. А там уже было легко. Я же не единственный кого сегодня награждают. Вот и влился в ряды приглашённых. И таким образом добрался до Свердловского зала, где и присел на кресло. До церемонии осталось полчаса, можно просто посидеть и чуток отдохнуть. Заодно небольшую речь повторить про себя. Мне девчата хороший текст набросали. Такой правильный и в духе времени. Если произносить с выражением и со всеми знаками препинания, то на пять-семь минут хватит. А больше и не надо. Всё жду. Но это кажется, что я сижу спокойно. На самом деле, где-то глубоко в душе, я ожидаю остановки этого мероприятия. Ведь убийство члена политбюро так просто не проходит? Должны же в правительстве, как-то это обозначить. Или тут, как и в любом шоу-бизнесе принцип один — шоу должно продолжаться в любом случае?! «The Show Must Go On» — как говорится. А так, даже, стало интересненько — чем всё это закончится?
Церемония прошла быстро. Не скомкано, а именно быстро — без остановок. Красивая женщина зачитывала преамбулу, а серьёзный мужик вручал награду и жал руку. Все награждённые, в обязательном порядке, произносили короткую речь — наполовину состоявшую из обещаний и благодарностей товарищу Сталину и советскому правительству. Мои соседи сразу узнали того, кто вручал награды. Шепоток пролетел по рядам: — "Смотрите это Шверник! Сам Председатель Президиума Верховного Совета нас награждает!» — и все начали неистово хлопать в ладоши. Я тоже не остался в стороне и отбил нафиг все свои две ладони. Я бы и ногами потопал, но тут так не принято.
Меня награждали под такие слова преамбулы:
— За смелые и находчивые действия, совершённые при спасении жизни людей, охране общественного порядка и другие проявления гражданской доблести. Награждается орденом "Знак Почета" товарищ Тихий…
Вышел, чего уж там. Николай Михайлович Шверник пожал мне руку, вручил грамоту, красную коробочку, удостоверение и самолично прицепил мне орден на грудь. При этом аккуратно и незаметно попросил, шепнув на ухо:
— Пожалуйста, речь сократите по максимуму.
Я посмотрел на Председателя Президиума и коротко кивнул головой. И тут, как назло, всё заготовленные слова вылетели из моей бестолковки. Стою за трибуной и не знаю: чего сказать — с чего начать? Приплыл, блин…