- Пойми, Эд, - упрямо продолжала молодая женщина, - я недостойно вела себя вчера. Обычно мне это несвойственно. Обещаю, что в следующий раз буду пить только белое вино.
В следующий раз? Его просто не будет. Уж в этом-то он мог поклясться.
- Хочешь кофе? - спросила Кейт.
- С удовольствием. - Все, что угодно, только бы пропал омерзительный привкус табака во рту.
Язык по-прежнему щипало, да и в желудке появились непонятные рези. Неудивительно, что Кутер постоянно сплевывает эту гадость в грязь или в пустую банку.
- У тебя есть бумажный стаканчик?
- Конечно. - Она протянула чашку с дымящимся кофе и отошла к стойке.
От запаха готовящейся еды Эд почувствовал легкую тошноту. Жевательный табак оказал ему дурную услугу, и он дал себе зарок никогда больше не брать его в рот. Зато Кейт сейчас сможет по достоинству оценить всю грубость и невоспитанность простого ковбоя. Вернувшись, она протянула ему бумажный стаканчик, и он смачно сплюнул в него ненавистную табачную жвачку, после чего выразительно посмотрел на женщину.
- Отвратительная привычка, правда?
- Да, немного. - Она наморщила нос и стала такой трогательно-смешной, что Эду опять безумно захотелось поцеловать ее. К счастью, табачный привкус сдержал его порыв.
Кейт окинула его внимательным взглядом.
- Похоже, тебе пришлось изрядно потрудиться сегодня.
Очевидно, что она намекала на потное лицо и грязную одежду. Значит, его усилия не пропали даром.
- Да, - охотно согласился Эд. - Такова жизнь ковбоя. Тяжелый труд и вечная грязь. Но я уже ко всему привык...
Неожиданно у него начались спазмы в желудке, и он нерешительно поднялся, огорченный тем, что на сегодня представление придется закончить.
- Наверное, мне лучше уйти.
- Глупости! - Она дотронулась до его руки, вынуждая сесть обратно. Ты так много работаешь! Теперь можно и отдохнуть. Давай я приготовлю тебе ланч.
- Нет, пока не хочу.
Даже разговор о еде был ему неприятен.
- Ну тогда позавтракай. Я могу предложить яичницу-болтунью.
- Не стоит.
- Но я настаиваю. За счет кафе. Пусть это будет своего рода компенсация за вчерашний вечер, - сказала Кейт, направляясь в кухню.
У самой двери она обернулась.
- С беконом или с колбасой?
Ни то, ни другое не вызвало у него энтузиазма.
- Просто яичницу, - выдавил он.
Когда Кейт ушла, Эд принялся ожесточенно полоскать рот кофе, но ожидаемого облегчения не почувствовал. Когда же Кейт поставила перед ним тарелку с яичницей, Эд поднес руку ко рту, почувствовав резкий приступ тошноты. Он быстро отодвинул тарелку.
- Что такое? Неаппетитно выглядит? - расстроилась она.
- Нет-нет, все в порядке. Просто мне нехорошо. - Он немного согнулся и прикрыл глаза.
- Ох, я и забыла! - воскликнула Кейт. - Ты же тоже перебрал вчера. Подожди минутку.
Через несколько минут она вернулась, держа в руках мокрое полотенце и стакан с буро-оранжевой жидкостью, похожей на томатный сок. Поставив стакан перед Эдом, Кейт принялась осторожно стирать грязь с его лица.
- Судя по твоему виду, ты боролся с быком прямо на земле.
Чувствуя на губах ее теплое дыхание и видя в вырезе кофты груди, упругие и дерзкие, с твердыми, как камешки, сосками, Эд стиснул зубы и застонал. Это было просто невыносимо.., особенно когда так нестерпимо болел желудок.
- Вот выпей. - Она протянула ему стакан. - Самое лучшее средство от похмелья. - Оказывается, - Кейт шутливо погрозила пальцем, - тебе это нужно больше, чем мне.
- Но я не... - начал было Эд и замолчал.
Как объяснить ей его глупость, вызванную безрассудным желанием выглядеть хуже в ее глазах?
Но хуже ему уже вряд ли будет. Поэтому он покорно принял стакан из ее рук и залпом выпил содержимое.
- Ох! - Его язык, небо, горло охватил пожар. - Господи, - прохрипел Эд и, согнувшись пополам, еле выдохнул:
- Воды.
Глаза наполнились слезами. В носу щипало.
А обжигающая волна уже достигла желудка.
- Да что с тобой? Это только острый соус. Отличное средство. Вот увидишь, сейчас станет лучше. - Кейт с надеждой заглянула ему в глаза. - Ну как?
- Правда.., лучше, - с трудом произнес Эд.
Говорить он практически не мог от острой боли и удушья. Наверное, он окончательно сжег желудок.
- Я же говорила, что поставлю тебя на ноги, - заявила молодая женщина. - Теперь можешь смело называть меня сестрой милосердия Флоренс Найтингейл.
Сестра милосердия Флоренс Найтингейл? Скорее уж маркиза де Сад. Похоже, в течение нескольких недель он вообще не сможет есть.
- Спасибо, - прохрипел Эд.
- Всегда рада тебе помочь, - ответила она и чарующе улыбнулась.
Проклятье! Он хотел преподать ей урок, но почему-то в проигрыше оказался сам.