В течение двух последующих дней скуку Кита разгоняли поездка верхом вокруг поместья с Гудлеем и церемониальный визит священника. На третий день немногочисленная прислуга в Рейвенхерсте пришла в возбуждение, а он сам явственно ощутил надвигающуюся опасность, - когда из Лондона прибыли два экипажа со слугами, управляющим, ливрейными лакеями милорда и миледи и нанятым за грабительскую плату величественным господином, управлявшим кухнями в городском доме милорда на Хилл-Стрит. Через некоторое время появился большой фургон, в котором находились, помимо горы сундуков, несколько горничных, два официанта, два кухонных лакея и некоторые предметы обстановки, необходимые миледи для полного комфорта. Затем к главному входу подъезда подъехал элегантный фаэтон. Ступеньки были опущены, и по ним спустилась величавая женщина, видом напоминавшая почтенную вдову из высшего сословия, на самом же деле то была мисс Римптон, напыщенная камеристка миледи; за ней минутой позже последовала сама миледи, отнюдь не величавая, но очаровательная в шелковом платье цвета зеленых яблок, подчеркивавшем ее стройную фигуру; на голове ее была шляпка наимоднейшего фасона: великолепное изделие с высокой тульей, громадным выступающим вперед полем, лентами и пучком вьющихся страусиных перьев того же оттенка, что и платье. Мистер Фэнкот, появившийся на сцене как раз вовремя, чтобы помочь этому видению спуститься из фаэтона, услышал выбившее его из колеи известие.
- Дорогой мальчик, произошло самое ужасное! - произнесла взволнованным шепотом ее светлость, бросаясь в его объятия и говоря ему на ухо:
- Мне не оставалось ничего, как немедленно упаковываться и ехать, чтобы помочь тебе! И умоляю тебя, не ставь мне это в вину, Кит, потому что я никак не могла предвидеть этого, я и так уже в полном смятении!
Глава 8
Прошло немало времени, прежде чем Кит смог оторвать свою мать от многочисленных старших слуг, которые либо спрашивали, либо получали инструкции от нее; наконец, он ухитрился увести ее в библиотеку. Закрыв дверь перед крутящейся поблизости мисс Римптон, он сказал с нервным смешком:
- Ради Бога, мама, скажи мне самое худшее! Я не могу вынести неизвестности ни одной минуты! Что за ужасная причина привела тебя сюда на пять дней раньше намеченного срока? Зачем все эти слуги? Зачем так много багажа?
- О мой мальчик, дай мне только освободиться от этой шляпки, прежде чем забрасывать меня вопросами! - взмолилась она, развязывая тесемки. - У меня от нее заболела голова, что очень досадно, так как она совершенно новая и очень дорогая! На самом деле, если бы она не была мне так к лицу, я бы не стала ее покупать. Кроме того, если ты была должна модистке громадную сумму денег, лучшее, что можно сделать, это заказать ей еще несколько шляпок. Я купила также самую прелестную кружевную шляпку, какую только можно вообразить! Ты увидишь ее сегодня вечером и скажешь мне честно, если тебе покажется, что она мне не идет. - Она сняла шляпку с головы и критически ее осмотрела. - Эта идет мне тоже, по-моему, - сказала она. Это очень модная шляпка, Кит! Как раз то, что ты или Ивлин назвали бы в высшей степени замечательным! Но от нее у меня разболелась голова. - Она вздохнула и добавила печально:
- Мои неприятности не кончаются: не одно, так другое! И все сразу, что меня совершенно сломило.
Подчиняясь необходимости, Кит ответил сочувственно:
- Я знаю, мамочка! Они приходят целой чередой, не так ли?
- Это звучит как цитата, - сказала ее светлость недоверчиво. - Я только сразу предупреждаю тебя. Кит, что, если ты намереваешься после всего, что я перенесла, читать мне стихи, чем я, вообще говоря, не увлекалась даже в лучшие времена, со мной случится припадок - каковы бы они ни были! Не странно ли это? - спросила она, уцепившись за эту любопытную мысль. - Очень часто говорят, что с кем-то случился припадок, но видел ли ты когда-нибудь человека, с которым бы это произошло?
- Слава Богу, нет!
- И я тоже не видела, хотя, я думаю, с некоторыми детьми это случается! С моими детьми никогда ничего подобного не было. По крайней мере, насколько я знаю. Надо бы спросить Пиннер.
- Да, мама, - согласился он, взяв шляпку из ее рук и положив ее осторожно на стол. - Однако ты совершенно уверена в том, что в твоей головной боли виновна эта прекрасная шляпка? Не может ли это быть результатом путешествия? На самом деле, тебе же никогда не нравилось ездить в закрытой почтовой карете, не так ли?
- Конечно, нет! - воскликнула она, пораженная этой идеей. - Наверное, ты прав. Она ведь прекрасна, правда?
- Совершенно очаровательная! - заверил он ее. - Ты приобрела ее, чтобы вознаградить себя за те неприятности, которые на тебя свалились? Какая же из них привела тебя сюда в такой спешке?
- Кит! - произнесла ее светлость. - Эта ужасная старуха собирается посетить нас на следующей неделе и привезти с собой Кресси!
Она ждала, когда он заговорит, однако, поскольку он был, по-видимому, ошарашен и стоял, вытаращив на нее глаза, она опустилась на стул и продолжала:
- Я так и знала: что-нибудь случится, когда мне пришлось посетить ее! Да, я знала, ничего хорошего из этого выйти не может, но настолько тяжелого удара я не предвидела. Если бы я могла хоть в малейшей степени подозревать это, я бы сказала, что собираюсь задержаться в Бейверстоке - и, более того, я бы действительно задержалась, несмотря на все отвращение, которое я питаю к твоей тете! Но я уже проболталась, что еду сюда, - это была неосторожность с моей стороны. После этого я уже не могла сказать, что не еду! Ты должен понять, что это было невозможно!
- Мама! - прервал ее Кит, снова обретя дар речи. - Ты думаешь, что леди Стейвли собирается навестить нас по дороге в Уортинг?
- Нет, нет, что случилось бы, если бы они заглянули на денек? Она и Кресси приезжают сюда на неделю или две!
- Неделю или две? Но это невозможно! Этого нельзя допустить! Боже мой, как ты могла согласиться на это? Ты, разумеется, не приглашала их?
- Конечно, нет! - сказала она. - Леди Стейвли сама напросилась.
- Но, мама, как могла она это сделать?
- Боже мой, Кит, я думаю, что пяти минут в ее компании достаточно, чтобы понять, чего она не могла бы сделать. Она попросту заманила меня в ловушку. Она самая отвратительная старая ведьма на свете и всегда брала верх надо мной, с тех пор как я была ребенком, и я всегда боялась ее! Ох, до чего она противна! Ты веришь? - она, увидев меня, заявила, что начала красить волосы! Я никогда не была так потрясена, поскольку это была совершенная чепуха! Нельзя сказать, что я крашу волосы, если я просто восстанавливаю их цвет, когда они немного выгорают! Я, конечно, отрицала это, но она противно рассмеялась, и я почувствовала, что сейчас упаду в обморок, можешь себе представить!
- Нет, не могу! - сказал выведенный из себя Кит с необычной грубостью. - Почему ты должна принимать близко к сердцу все, что говорит леди Стейвли? Это же совершенно абсурдно!
Прекрасные глаза его матери вспыхнули.
- В самом деле? - сказала она резко. - Я удивляюсь, как у тебя хватает наглости так говорить, в то время как ты прекрасно помнишь, что твоей двоюродной бабушке Огасте требовалось не больше двух минут, чтобы привести тебя и Ивлина в состояние умопомрачения!
Припомнив свою грозную (и, к счастью, умершую) родственницу, мистер Фэнкот любезно отрекся от собственной резкости.
- Меньше! - признался он. - Прошу прощения, мамуля! Что случилось затем?
Наградив его всепрощающей обворожительной улыбкой, леди Денвилл заговорила:
- Ну, затем, заставив меня почувствовать себя робкой девчонкой, уверяю тебя, Кит, я никогда не была такой, - она внезапно стала очень вежливой и говорила мне о тебе с поразительной добротой! Это свидетельствует только о ее коварстве! Поскольку, даже если она заставила меня чувствовать себя малолетней дурочкой, она прекрасно понимала, что, произнеси она хоть одно дурное слово о ком-то из моих сыновей, я - я убью ее и у меня не дрогнет рука!
Широко ухмыляясь, мистер Фэнкот вставил:
- Браво!
Леди Денвилл приняла это одобрение с подобающей скромностью.
- Ну, мой милый, конечно, я бы разъярилась, потому что больше всего меня бесит несправедливость. Я могу быть легкомысленной простофилей, но я не настолько глупа, чтобы не понимать, что ни у кого не было таких двух сыновей, как мои! Однако леди Стейвли ничего не сказала о тебе обидного. Она заявила, что хотя вполне сознает, что Ивлин - прекрасная партия, она пришла к выводу, что брак между людьми, которые не.., не очень знакомы друг с другом, может оказаться несчастливым. Она выразила убеждение - ничуть не оскорбительно, но с истинной добротой - что я того же мнения. Что я могла возразить. Кит? Затем она призналась мне, что ей очень хотелось пригласить Кресси пожить с ней, когда Стейвли женился на Албинии Гиллифут (ох. Кит, она не любит Албинию даже сильнее, чем я! Мы замечательно отвели душу, поговорив о ней), но она не сделал этого, потому что считает себя слишком старой, чтобы вывозить ее в гости, а что станет с Кресси, когда она умрет? Она сказала, что тогда ей придется жить с Кларой Стейвли, и она превратится в старую деву. Вот почему она желает, чтобы Кресси вышла замуж. Затем она сказала, что, по ее мнению, несмотря на все мои недостатки, я поистине предана моим детям, и поэтому не хуже нее понимаю, что, перед тем как принять окончательное решение, Ивлин и Кресси должны лучше узнать друг друга. Ну, мой мальчик, мне не оставалось ничего иного, как согласиться с ней! Особенно когда она заявила, что мне следует больше других стремиться сделать моего сына счастливым, - ведь я на себе испытала тяготы несчастного замужества. Я должна признаться. Кит, это меня очень тронуло!
Его веселые серые глаза смотрели пристально в ее глаза, и он увидел в них некоторый намек на улыбку.
- Скажи мне, мама, ты действительно бывала так несчастна?
- Часто! - заявила она. - У меня часто бывали страшные приступы уныния, и если бы я была склонна к меланхолии, я, вероятно, погибла бы под тяжестью переживаний, выпавших на мою долю. Но я не могу долго грустить, поскольку всегда случается что-нибудь, что заставляет меня смеяться. Ты можешь назвать меня легкомысленной, но я думаю, ты должен быть доволен этим, потому что нет ничего более отвратительного, чем женщина, у которой глаза на мокром месте и которая по малейшему поводу плачет, и вечно в плохом настроении. Как бы то ни было, я совершенно не такая! Но как только я согласилась, что для Ивлина и Кресси лучше было бы поближе познакомиться друг с другом, леди Стейвли сразила меня, сказав, что, поскольку я намереваюсь присоединиться к тебе в Рейвенхерсте, было бы прекрасно, если бы она приехала сюда с Кресси навестить нас. Я надеюсь, на моем лице ничего не отразилось, но боюсь, она что-то заметила, так как она спросила в своей резкой манере, есть ли у меня возражения. Дорогой Кит, что мне оставалось делать, как только воскликнуть, что это восхитительный план, и я удивлялась, как это мне самой не пришло в голову? Я, возможно, легкомысленна, но не груба!
- Можешь ли ты придумать какие-нибудь извинения! Уверен, ты что-нибудь придумаешь!
- Мне приходили на ум некоторые вещи, но ни одна из них не подходит. В самом деле, я чуть было не сказала, что один из слуг здесь заболел ветрянкой, но вовремя сообразила, что в таком случае ты сам не должен был приезжать сюда. Вначале я собиралась даже сказать, что ветрянкой болен ты, но почувствовала, как невыносимо для тебя было бы оказаться запертым здесь на неделю. И мы должны помнить. Кит, что Ивлин может вернуться в любой момент! Ты ведь знаешь его! Мы никогда не сможем убедить его заболеть ветрянкой вместо тебя.
- Мама, ради всего святого, почему ветрянка? Скарлатина в деревне подошла бы гораздо лучше, если ты считаешь, что болезнь может служить причиной отказа!
- Да, но мне не пришло в голову ничего, кроме свинки, а леди Стейвли и Кресси, вероятно, уже болели ею.
Глубоко задумавшись, он начал расхаживать взад и вперед. После небольшой паузы он сказал:
- Я уеду обратно в Вену, мне пора туда возвращаться довольно скоро!
- Уедешь? - воскликнула она в сильнейшем испуге. - Ты не можешь так поступить, когда Стейвли приезжает специально, чтобы увидеть тебя! Это уж слишком!
- Можно найти легкое объяснение. Я заболел в Вене или со мной случился серьезный несчастный случай - что-нибудь очень плохое! Никто не удивится, что Ивлин немедленно отправится ко мне!
- Да, хорошенькая мысль! Может быть, ты скажешь, что никто не удивится, если я останусь в Англии при таких обстоятельствах!
- Поедем со мной! - сказал он лукаво.