Ее настойчивость насмешила Чэннинга.
- Нет, не могу сказать, что с этим предметом связана какая-то особенно таинственная история, Мэгги. И разумеется, если бы я хотел что-то скрыть, продолжал он, - я бы не оставил эту штуку там, куда легко может добраться молодая девица из Бостона, склонная к фантазиям.
- И все же, - не унималась Мэгги, подождав, пока он съест салат.
- Мне дал его человек, веривший в сказки, - ответил он, - в волшебные сказки, колдовство и чудеса. Не правда ли, своего рода аномалия для двадцатого века?
- Женщина?
- Почти угадали. - Чэннинг улыбнулся. - Да, молодая женщина.
Его черты неожиданно смягчились, а голос, как ей показалось, чуть дрогнул, словно его взволновало давно забытое воспоминание.
- Что значит молодая?
- Достаточно молодая, - ответил он, - чтобы верить в то, что дурной человек способен измениться. В зрелости люди, как правило, избавляются от столь оптимистического взгляда на жизнь.
Мэгги ожидала, что он продолжит, но не была уверена.
- Прописная истина, - но, увы, очень многое получается далеко не так, как нам бы хотелось. Ну, как салат? Не передумали насчет перца?
- А как ее звали? - спросила Мэгги, упорно желая заставить его говорить о таинственной незнакомке, несмотря на то, что ему это явно не хотелось.
Взгляд Чэннинга неожиданно стал ледяным.
- Мне кажется, вас это не касается, - резко сказал он.
***
"Все-таки удивительно странный и неожиданный человек", - подумала Мэгги, пока они заканчивали обедать. Она сожалела о том, что ее любопытство нанесло непоправимый вред их едва налаживавшимся отношениям. То, что Чэннинг продолжал как ни в чем не бывало беседовать с ней на самые разные темы, озадачивало ее куда больше, чем если бы он просидел остаток вечера с каменным лицом.
- Как насчет десерта? - непринужденно поинтересовался он. - Я припоминаю, вы говорили, что любите шоколадный мусс.
- Ну, тогда вам придется катить меня домой.
- В таком случае, может быть, лучше покатаемся на смотровой площадке?
Мэгги почувствовала, что ее бросило в жар. Перед ней был враг, и она понимала, что не должна забывать об этом. Человек, который сидит напротив нее, наверняка разбивает сердца с той же легкостью, с какой откладывает в сторону утреннюю газету. Правда, сегодня она узнала, что он тоже когда-то страдал и до сих пор приходит в смятение, когда вспоминает о прошлом.
- Так да или нет? - повторил вопрос Чэннинг. Мэгги оставалось только принять его предложение.
- Если вы, конечно, не задумали столкнуть меня вниз, - добавила она.
- Зачем же мне это нужно? - удивился он.
- Я виновата перед вами и Должна извиниться, - набрав побольше воздуха, выпалила Мэгги.
- Ну, как правило, я сталкиваю людей со "Спейс Нидл", если у меня есть более серьезные основания. Но вы меня заинтриговали - за что вы решили извиниться?
- За то, что полезла не в свое дело, пристала к вам с расспросами.
- Извинение принимается.., только с одним условием.
- Каким?
Чэннинг улыбнулся, как будто подумал сейчас о чем-то смешном.
- Я скажу немного позже.
Мэгги вышла с хозяином на смотровую площадку.
- Сегодня будет дождь, - заметил он, взяв ее под руку, когда они приблизились к металлической ограде, чтобы полюбоваться, как он и обещал, ночным видом Сиэтла. - Здесь любой умеет предсказывать погоду, даже тот, кто живет недолго.
- А одного лета достаточно, чтобы научиться?
- Достаточно, но здесь есть еще много интересного, и вообще этот город приятно называть своим домом.
Даже не глядя на него, Мэгги чувствовала, что он не спускает с нее глаз, наблюдая за каждым ее движением.
- Все зависит от того, какие у человека возможности.
- Не спорю, - согласился Чэннинг, и Мэгги вновь послышалось в его голосе высокомерие, выводившее ее из терпения, - но одного лета не хватит, чтобы это узнать.
Облокотившись на ограду, Мэгги любовалась мерцавшими внизу огнями города.
- Так при каком же условии вы готовы меня простить? - спросила она.
Вопрос повис в воздухе. Чэннинг молчал. Он слегка запрокинул голову, и его силуэт казался сейчас странным в лучах освещающих башню прожекторов.
- Помните, мы говорили с вами о театре?
- О "Мышьяке и старом кружеве"? - Мэгги кивнула. - И что же?
Чэннинг приблизился к ней на шаг, и разделявшее их расстояние стало таким маленьким, что ей показалось, он слышит, как бьется ее сердце. Взгляд его был сейчас до того взволнованным, что Мэгги вздрогнула. Осторожно протянув руку, он погладил ее по голове, потом зарыл пальцы в кудряшки у самой шеи. Она почувствовала его теплое дыхание, когда он наконец произнес фразу, которую, скорее всего, давно заготовил:
- Я думаю, вам пора перестать играть роль.
Глава 18
Слишком испуганная тем, что она услышала, Мэгги не смогла возразить, и Чэннинг воспользовался ее растерянностью. Одно стремительное движение, и он привлек ее к себе.
Она совсем не была готова к его поцелую, к тому, что он вопьется в ее губы; Мэгги испытывала одновременно недоумение и восторг. Его руки властно легли на ее талию, с силой притянули ее, заставив прижаться к его мускулистому стройному телу.
Вопреки логике и здравому смыслу, Мэгги почувствовала, что она не только не противится, но отвечает ему, поддавшись внезапному порыву, кинувшему их в объятия друг друга под звездным небом Сиэтла.
Хотя в душе ее по-прежнему боролись любовь и ненависть, грань между которыми порой бывает почти незаметна, желание покориться ему возобладало, хотя Мэгги и понимала, что должна бежать без оглядки.