А Морин ничего не боялась. За последние годы она привыкла быть одна. Это намного проще и безопасней, чем рядом с людьми. В один день она потеряла и ребенка, и мужа. Долгое время она сравнивала себя с заведенным роботом, который встает, ложится спать, двигается, что-то говорит, работает, но все — по необходимости. Никакой жажды жизни, напротив, полная апатия. Нет, такого «счастья» она не пожелала бы и врагу. И тем более не каждому встречному можно объяснить, что творится у тебя на душе.
Она остановила машину и вышла прогуляться. Медленно идя вдоль забора и чувствуя на лице дуновение теплого ветерка с ароматами трав и лесной свежести, Морин решила, что наконец-то нашла, что искала. В душе наступила долгожданная тишина. Боль, не отпускавшая ее долгое время, внезапно утихла. И она радовалась охватившему ее состоянию покоя.
Несмотря ни на какого Адама Мердока Сандерса, а может быть, даже вопреки ему, она останется здесь. Прекрасное место.
Когда Адам пришел утром в корпорацию, Морин уже была на своем рабочем месте. Он нашел ее в лаборатории, которая находилась рядом с его кабинетом. В синих джинсах, светло-голубой рубашке с закатанными рукавами, в очках с золотой оправой, Морин сидела за столом и работала над документами. Волосы были собраны в конский хвост и опускались до пояса. «Какой же они длины на самом деле, если их распустить?» — подумал Адам.
Услышав его шаги, Морин обернулась, оторвавшись от сейсмографической карты, и посмотрела на него поверх очков.
— А, это вы! Доброе утро, — дружелюбно произнесла она.
Что ж, раз эта женщина может вести себя так выдержанно и профессионально, то сможет и он.
— Доброе утро, — ответил он, заглядывая в карту, которая лежала у нее на столе. — Вижу, вы уже нашли чем заняться.
— Это сейсмографические показатели разрабатываемого месторождения восточней Оклахомы, а это — другого, чуть северней Нью-Мексико. В обоих предположительно есть газ, но пока не знаю, как много.
— Предположительно! Вы на этом месте не для того, чтобы предполагать, а чтобы представить точные научные доказательства.
Морин выразительно посмотрела на маленькие золотые часики.
— Я работаю над картой всего лишь сорок пять минут. За какое время я должна представить вам доказательства? За час, два? Или будете так милостивы и дадите хотя бы день?
Адам нахмурился, понимая, что сморозил глупость.
— Морин, на самом деле я не такой уж страшный и придирчивый человек. Поверьте, я сожалею о том, как вел себя вчера. Прошу вас забыть об этом, и давайте договоримся работать в конструктивном ключе.
Морин внимательно посмотрела на него. Сегодня он был серьезен и деловит. Таким она его еще не видела.
Поправив очки, Морин улыбнулась, давая понять, что его предложение принято.
— Ваш отец дал мне неделю, чтобы ознакомиться с первичными данными. Времени как раз достаточно до того, как мы выедем на местность для проверки и уточнений.
«Мы» — это слово музыкой прозвучало в ушах Адама. Он и надеяться не мог с ней куда-нибудь поехать. Или иначе: ему это и в страшном сне не могло присниться. Но другого выхода нет. Совместные поездки — одна из главных составляющих их успешной работы. Возможно, через несколько дней он к ней привыкнет и не будет так остро реагировать на ее присутствие.
— Вам приходилось раньше работать в условиях высокогорья?
Она отрицательно покачала головой и подошла к столику, чтобы налить себе кофе.
— У меня большой опыт работы в прибрежных районах.
Адам внимательно следил за каждым изящным движением ее тела.
— Мне тоже. — Тут он обратил внимание, что на столе в пакетике лежат бутерброды.
— Угощайтесь, — предложила она.
— Спасибо, я уже позавтракал.
Не сомневаюсь, подумала Морин. Скорей всего, он внимательно следит за своим здоровьем, поддерживает стабильный вес, постоянно посещает спортзал и в общем и целом ведет правильный образ жизни.
— Придерживаетесь какой-то системы?
Ее вопрос его позабавил.
— Да нет, ничего особенного. Яичница с беконом или с сыром, и все.
— Мм... не самая здоровая пища, надо заметить, — удивленно произнесла Морин, внимательно его оглядывая.
Адам был не в деловом костюме — обычные синие джинсы, кроссовки, спортивная рубашка, обтягивающая мускулистый торс. Но от него исходила какая-то притягательная сила. Красавчик, одним словом.
— Моя мама мне говорит об этом каждое утро, при каждом удобном случае. Однако все равно продолжает готовить.
— Вы что, до сих пор живете с родителями?
Адам поморщился.
— Ваш вопрос звучит так, словно я совершаю какое-нибудь преступление, проживая вместе с родителями.
Морин и сама не понимала, как она умудрилась задать вопрос таким уничижающим тоном. Ну не могла она представить, что он до сих пор живет с родителями, а мама готовит ему завтрак.
— Да нет же. — Она виновато посмотрела на него. — Просто я думала, что вы, как взрослый человек, ведете... хм... активный образ жизни, а иметь постоянно родителей под боком — это не всегда удобно. Ну, вы меня понимаете. — Она выразительно смерила его взглядом.
Мысль о том, что она считает его плейбоем, которому необходима собственная квартира для интимных встреч, позабавила его.
— Это правда. Когда живешь с родителями, приходится в чем-то себя ограничивать. Да, у меня есть дом, но там сейчас полным ходом идет ремонт. Приятно немного побыть дома под опекой родителей.
— Конечно, — стушевавшись, пробормотала Морин.
Да, Адам знает, что такое настоящий дом, когда тебя окружают близкие и любящие люди, и вряд ли он может представить, каково не иметь ни единой родной души на всем белом свете. Какие у него вообще могут быть проблемы? Решить, какого цвета будет его новый автомобиль, и не забыть отдать одежду в чистку.
Нет, она ему не завидует. С тех пор как она получила образование и стала неплохо зарабатывать, ей удается удовлетворить почти все свои потребности и желания. Но до уровня респектабельности Адама ей никогда не дорасти.
— Вы же не единственный ребенок в семье?
Он кивнул.
— Да, у меня есть сестра-близнец. Анна. Она недавно вышла замуж за нашего соседа Мигеля. Они живут отдельно. Потом есть еще младшая сестра Иви, она учится на медицинском факультете в университете.
Адам сделал очередной глоток кофе и спросил:
— А ваша семья, миссис Йорк? Расскажите мне про ваших близких.
Морин преувеличенно внимательно стала смотреть на свой недоеденный бутерброд. Она тысячу раз до сегодняшнего дня отвечала на этот незамысловатый вопрос, все нормально, зачем волноваться? Но когда Адам смотрит на нее своими зелеными глазами, в ее душе что-то переворачивается.
— Адам, я же просила вас называть меня по имени, — произнесла она и постаралась незаметно убрать руки со стола, чтобы он не видел, как дрожат пальцы.