Вспомнилась песня из кинофильма «Неуловимые мстители»:
— «Усталость забыта, колышется чад,
И снова копыта, как сердце стучат.
И нет нам покоя, гори, но живи,
Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови».
К чему это я? А к последующим эпизодам моей жизни. Программы для первого курса группы амулетостроителей в составе факультета магии Земли втроём мы общими усилиями написали. С учётом всех требований к учебным программам. Для последующих курсов пока только план составили.
Это всё я сдал магистру Фаине Казаковой. Сделал заранее, чтобы освободить зимние каникулы. Решили с женой съездить в Медногорск. Когда семестр закончился, были сданы все экзамены и зачёты, Эдуард пригласил нас во дворец, чтобы отпуск проводить вчетвером, они к этому времени с Кларой вернулись с практики, где успешно построили шесть колодцев в таких местах, где раньше воду найти не могли. Их труды были оценены высоко, и группа магов Академии получила благодарность от владетеля тех мест.
— Ваше Высочество, мы дружим, и вы привыкли воспринимать нас как равных, но для ваших родственников виконт и баронесса, это не выше, чем слуга.
— Да прекрати, и брат, и его жена нормально к тебе относятся.
— Может быть, но на твою свадьбу нас не пригласили. Мы не в обиде, так правильно, не нужно ломать все обычаи и стереотипы.
Эдуард вроде бы обиделся, но это от отсутствия жизненного опыта. Он не понимает, что, пригласив нас во дворец, он всем сделает плохо.
И вот мы в дороге. Караван, что привозил медь в столицу ушёл сутки назад, но мы верхом, движемся быстрее, должны догнать, хотя такой цели и нет. На второй день сканером заметил, что нас догоняет группа всадников, мы свернули с дороги и углубились в лес, ведя лошадей в поводу. Отряд проскочил дальше, но потом неожиданно вернулся. Отделились две метки и двинулись от дороги в нашу сторону. Явно — следопыты.
— Аня! Срочно ищем открытое место. Мы маги, нам нужен простор для драки.
Я заметил впереди открытое пространство, но это было болото с островом в середине, до острова метров сто, и на нём растут деревья. Отличное место, чтобы временно укрыться. Я стал замораживать болото, мы проходили этот участок, я сразу замораживал следующий кусок болота. Дошли до острова быстро, за две минуты, укрыли лошадей за деревьями, а сами смотрим, что будет. Замороженные участки в начале пути я растопил, а дальше всё само растает, ведь вода в болоте тёплая. Вот два человека вышли на край болота и заметались на краю трясины, не зная, что делать. В болоте есть кочки, заросшие травой, но они расположены хаотично, и не везде перешагнёшь с одной на другую, а уж с лошадьми даже пытаться не стоит. Я запустил амулет Усиление слуха.
— Видишь, трава пожухла, как от заморозков, значит, замораживали и по льду ушли. Иди, барону доложи, а я подумаю, что дальше делать.
А сам следопыт срубил три небольшие жердины и пошёл с кочки на кочку в сторону нашего острова. Возможно, он думал, что здесь не остров, а другой берег болота, но, пройдя метров тридцать, развернулся и пошёл назад, уселся на берегу и стал ждать. Я совершенно не мог предположить, кто это за нами гонится, поэтому убивать мне его не хотелось, пока не прояснилось, что им нужно. Но вот в той стороне, откуда должен был подойти отряд, раздался грохот взрыва, значит, там есть маги, и нам нужно уходить. Мы прошли на край острова и, прикрываясь островом, быстро двинулись дальше по болоту тем же способом. Потом пошло редколесье, здесь травы не было, болото было затянуто мхом, а деревья, даже редкие, нас скрывали, поэтому я повернул на восток. Во-первых, надеюсь, что этим я сбивал их со следа, во-вторых, нам нужно возвращаться на дорогу. Мы прошли так уже метров триста, наконец, под мхом я почувствовал почву и перестал замораживать воду. Наши ноги и копыта лошадей проваливались, но неглубоко, и не нужно было бояться, что лошади поскользнутся на льду. Дальше начинался редкий лес, и мы поехали верхом, только нужно было постоянно пригибаться. Через час мы выехали на дорогу, и погнали коней рысью. К вечеру мы догнали «медный» караван. Пока разговаривал со старшим каравана, они решили вставать на ночлег возле ручья. Повозки они поставили в круг, и выставили часовых. Я им рассказал про непонятную погоню, и вижу, что они недовольны нашим соседством. Ладно, поужинали, лошади отдохнули, и мы двинулись по дороге в сумерки. Отъехав так, что шахтёры нас уже не увидят, я подвесил над головой Светильник, и мы снова погнали рысью, проскочили одну деревню, часа через два — вторую. Лес вдоль дороги был чистый, и мы решили всё же остановиться на ночлег, спешились и повели лошадей по пологому склону в низину. Как и ожидал, там был ручей. Зашли в распадок, чтобы наш костёр не было видно. Мы обиходили коней, напоили их, повесили им торбы с зерном, при постоянной скачке для восстановления сил одной травы им мало, выдохнутся. Потом быстро поставили небольшой шатёр, скорее палатку, и легли спать. Спали часов пять, встали ещё до рассвета, покушали, напоили коней, и поехали дальше. На дорогу выходили в другом месте, не там, где сворачивали с дороги. Зачем следопыту жизнь облегчать? Опять погнали средней рысью или махом, время от времени переходя ненадолго на шаг. Наши степные кони несли нас легко, быстро и подолгу держа высокий темп. Жеребца, трофейного от шаманов я назвал Самум, сейчас на нём скакала Алёна, они быстро нашли общий язык. А подаренного Великим Ханом коня я взял себе, иначе это было бы проявлением неуважения. Этот жеребец был более строптивый, вольнолюбивый, не терпел принуждения. Я хотел назвать его Баргузин, но это имя трудно выговаривать, точнее выкрикивать. Если называть коней именами ветров, то есть такой ветер, Мистраль, выкрикивать легко, но такое имя в большей степени подходит для кобылы. Тогда я решил назвать этого коня Авган. Полное название ветра в Узбекистане — Авганец, но выкрикивать удобнее именно Авган. Жеребец не возражал, а мне только это и нужно: мне удобно, и он не против. Авган выносливее Самума, но у того груз легче, так что они в равных условиях, и это отличные кони, поэтому за сутки мы прошли около ста километров. Тем не менее, следующую ночёвку мы опять сократили. На ночлег встали в сумерках, поднялись затемно и даже выехали в темноте, со Светильником. Через два часа рассвело, и день вступил в свои права. Этот день прошёл без происшествий, погоню пока не видно. На третий день ещё утром мы были в Медногорске. Я пришёл в управление шахты и нашёл того бригадира, с которым уже имел дело, рассказал ему о своих замыслах. Когда он выслушал меня, очень удивился, сказал, что ему нужно посоветоваться.
— У меня мало времени. Говорю честно, за нами погоня, кто это, я не знаю, но воевать не хочу, предпочитаю просто уехать побыстрее, поэтому всё нужно решить до конца обеда. Если вы согласны, я делаю, рассчитываемся и я уезжаю.
Они согласовали с руководством все вопросы и приняли положительное решение. Во время обеда всех шахтёров вывели из шахты, а дальше я разбушевался. Я же маг Земли и любая шахта мне по колено (это шутка). У моих предшественников, которые снились мне во сне, процесс расширения шахты отработан, и энергии у меня в накопителях очень много. Магия этого мира отличается от того, что я видел во сне, но не существенно. Я подошёл к шахте, и вход в неё сделал как арочный грот, нужно будет шахтёрам, ворота сделают сами. Потом пошёл конвейер: я выравнивал пол на десяток метров вперёд, на этот пол обрушивал часть стены и потолка, потолок и стены укреплял и делал в форме арки шириной четыре метра и высотой столько же. Обрушенный грунт сдвигал к левой стене, ровнял освободившийся пол и проходил дальше, ещё десять метров с таким же результатом, ещё десять. Прошёл внутри рудного тела метров сто, дальше шахта не шла: штреки расходились в стороны. Я пошёл назад, при этом на стену вешал заготовленные заранее светильники.
Выйдя из шахты, я подошёл к бригадиру. Рядом с ним стояли ещё люди, по виду владельцы или другие какие-то руководители.
— Первое, центральная штольня теперь прочная, не обрушится. Второе, пол в центральной штольне ровный, руду можно вывозить на тачках или на тележках. Третье, дроблёной руды я вам навалил много. Шахтёры из забоев могут отдохнуть, для работ нужны будут только те, кто вывозит руду из шахты. Четвёртое, я вам подвесил светильники. Выключаются и включаются они, как обычно, у вас такие в трактире висят, энергии в них хватит на неделю или две, как работать будете. Найдите слабого мага, который согласится их подзаряжать, не экономьте на этом. На освещённом месте и работать приятнее и травм будет меньше.
Руководители шахты и бригадир сходили внутрь, посовещались, и бригадир принёс мне большой кошель с кристаллами, такими же, как и в прошлый раз. Вес кошеля килограмма четыре. Я подумал: «Кучеряво Глеб живёшь. Драгоценные камни не в каратах, а в килограммах взвешиваешь!»
Нас уговаривали отметить сотрудничество, но мы оседлали коней и двинулись дальше. Мы скакали этот вечер и ещё двое суток, и вот мы подъезжаем к городу Перевальному. Было уже почти темно, и мы решили в город не въезжать, уехали в сторону реки и поставили шатёр. Жена решила с вечера пошалить, и утром мы проспали, было уже светло, когда кони тревожно заржали, и я быстро выкатился из шатра с оружием в руках.
— Ко мне, Самум, Авган, сюда, ко мне!
Я накрыл коней и шатёр Хрустальным куполом, а себя Доспехом Бога.
— Аня, держи защиту, — а сам выскочил из-под купола.
Двигаюсь по кругу, осматриваюсь во всех диапазонах. Наш шатёр окружили двенадцать человек, среди них три мага, в стороне на Сканере большое пятно, видимо, там, в одном месте, все их лошади. В меня ударили арбалетные болты, но Доспех Бога их сдержал. Стрелявшие арбалетчики стоят в одном месте. Я готовлю свой стратегический резерв — шарики с встроенными кристаллами, в них руна Преодоления защит. И тут в меня бьёт арбалетный болт, который прошёл через мою защиту, видимо он тоже с руной Преодоления защит. Я двигался, поэтому он попал не в сердце, а только в плечо, но больно то как! Стрела застряла в мышцах руки, и вражеский подавитель магии висит прямо на мне, то есть я сейчас без защиты. Запускаю руну Диверсант, она позволяет магии работать и в поле подавителя магии, и я восстанавливаю защиту Доспехи Бога. Вижу арбалетчика, выпустившего болт, ранивший меня. Сразу же бью в этого стрелка шариком с подобной руной проникновения через защиту и арбалетчик упал. В это время маги лупят в меня файрболами, но мой Доспех Бога их держит. Следующие три шарика запускаю в магов, потом мощную Плазму в остальных арбалетчиков. Они стояли кучно, практически, плечом к плечу, и взрывом их знатно раскидало. Даже если кого и не убило самого, то арбалеты явно повреждены. А я кручусь вокруг шатра, и посылаю один за другим шары Плазмы и Воздушные Копья. Ещё на трёх нападающих явная мощная защита: мои снаряды им вреда не приносят. Остальные агрессоры мертвы или тяжело ранены, не встают. Этих троих бью шариками с руной Преодоления защит, но стараюсь не убить, мне нужны языки. Вдруг один из раненых привстал и что-то направил на меня. Я ухожу в кувырок, ах, как больно! Это я стрелой зацепил за что-то, но, благодаря моему пируэту, тот, привставший, промахнулся и не попал в меня. А я не промахиваюсь, воздушное копьё бьёт ему в лоб, и его голова запрокинулась назад, у него явно сломана шея. Но такой экстрим мне вреден, поэтому я медленно обхожу место сражения, и делаю контроль всех лежащих на земле, на троих раненых накладываю Паралич.
— Аня! Я ранен, лечи.
Бытовой зажигалкой пережёг возле своего тела торчащий арбалетный болт и выдернул остаток в сторону наконечника. Дал вытечь некоторому количеству крови, чтобы она промыла рану. Жена со слезами на глазах хлопочет возле меня.
— Аня, тихо, тихо! Быстро перевяжи плечо. Перестань реветь, всё нормально, но полностью лечиться некогда, мне ещё надо у них лагерь проверить. Тут остаются трое раненых, ты им кровь останови, но паралич не снимай.
С забинтованной рукой и под действием Заморозки на больное плечо бегу в сторону, где сканер обозначил скопление лошадей. Вижу на сканере, что одна метка стала отдаляться, поэтому ныряю под деревья и быстро, но тихо перемещаюсь в ту сторону. Это тот следопыт. Возиться с ним некогда, я посылаю простой шарик ему в голову, и следопыт мёртв. Возле лошадей есть ещё два человека, их тоже просто убиваю, сейчас не тот расклад сил, чтобы проявлять гуманизм. Возвращаюсь к шатру. Подхожу к парализованным пленным.
— Ба, знакомая рожа! — это я про одного из лежащих.
Пока снимаю паралич с другого человека, похожего на наёмника и задаю вопросы. Он видит, что победили не они, и не запирается. Они простые наёмники, барон их нанял, чтобы догнать и убить меня, предполагается, что я очень богат, поэтому сначала нужно выдоить из меня деньги. Раз со мной женщина, то я всё отдам, чтобы её не убивали. Да, логика простая. На всякий случай допрашиваю второго наёмника, потом снимаю паралич с того господина, который меня за грудки хватал, когда мы сына герцога Новикова лечили.
— Ты сегодня умрёшь. Может, скажешь, за что ты меня так ненавидишь?
— Я жених Спиридоновой. У меня возникли финансовые проблемы. Я надеялся, что Алевтина вылечит мальчишку, и ей хорошо заплатят, а тут приехали вы, и всё делали вы, получается, что тебе все деньги. Алевтина так и сказала, это Михайловы исцелили, и вся оплата им отойдёт.
Вот так! Благородный барон посчитал, что я заработал его (!) деньги, и решил восстановить справедливость (?), то есть деньги просто отнять. Я не стал ему ничего говорить, просто усыпил, и пронзил сердце шпагой. То же сделал с оставшимися двумя наёмниками. Подошёл к жене, и она стала исцелять мою руку. На этот раз мне повезло, что болт был без яда, а то бы погиб. Вряд ли боги и на этот раз ко мне пришли бы, ведь алтаря рядом нет.
После исцеления я долго собирал трофеи, уничтожал трупы, и обихаживали лошадей. Эти наёмники своих лошадей почти запалили, так говорят, когда лошадь загнали до невозвратного состояния, остаётся их только добить, чтобы не мучились. Но всё же эти лошади ещё восстановятся, только им не меньше недели отдыха надо дать. Оставил Алёну при лошадях, сказал, чтобы не геройствовала, если что закрывалась защитой, Сеятель с ними, с лошадьми, а сам съездил в город и привёз лошадника. Чужих лошадей продал ему скопом, вместе с амуницией. За пятнадцать животных он мне заплатил двести золотых, и мы поехали в город. Мне очень не понравились взгляды этого лошадника на наших степных жеребцов, теперь надо ждать конокрадов. Пояснил Алёне ситуацию, и она неожиданно предложила:
— А давай остановимся не на постоялом дворе, а в частном доме.
Так и сделали. Нашли большое подворье, договорились, коней загнали в пустой сарай, а сами сходили на рынок, прошлись по городу и магазинам. Цены здесь ниже, чем в столице, товары из Восточного королевства дешевле. Мы купили пару зеркал: ручное и большое, настенное. За него две сотни золотых отдали. Надеюсь, в кармане-Саквояже оно доедет не повредившись. Ещё Алёна накупила тканей, они здесь дешевле.
Ночью к лошадям лезли три вора. Среди них магов не было, поэтому я их только парализовал, связал, и сложил в конюшне, а утром вызвал стражников и дознавателя из мэрии. Стражники пытались говорить, что эти трое ещё не украли, за что их задерживать, а дознаватель начал откровенно перешёптываться с этими ворами. Тогда я их выгнал, и сказал, что сам пойду к судье, правда, вместо этого я вернулся в сарай, свернул головы всем троим и наложил на трупы руну Уборщик. Это такой утилизатор, и на их месте осталось мокрое пятно и горка песка. Песок я вымел и на полу остались две пряжки и засапожный нож. Нож я оставил на этом же месте, а пряжки убрал. Когда, ближе к обеду, пришли стражники, мол, судья приказал к нему привести воров, я сказал, что они сбежали, а после обеда уговорил жену, и мы покинули этот город. Время нас уже поджимало, пришлось гнать лошадей, и до Скального мы доехали за три дня, ночь провели в моей башне, и поехали в Академию. Но всё же на занятия на один день опоздали.
Опять нас вызвал ректор.
— Чем объясните на этот раз? — он старается быть вежливым.
— Мы виноваты, ездили ко мне домой, и не учли сложность дороги. На сутки опоздали.
— Отработаете в качестве наказания.
— Что нужно делать?
— У нас пострадали три охранника, их нужно исцелить, бесплатно!
Мы дошли до лазарета. Тут этих охранников лечить отказались. Оказывается, они обобрали двух студентов, которые пьяные пришли из города, при этом мало что соображая. А студенты потом пришли с друзьями и избили этих охранников, используя магию. Студенты были целителями, и, исходя из понятия факультетской солидарности, остальные целители тоже не хотят охранников лечить.
— Девушки, мы вас поддерживаем, но ректор нам приказал их исцелить. Мы не можем не выполнить приказ.
— Да ладно, парни тоже виноваты, пришли пьяные, и ещё права качали.
Охранников мы «починили» за час и пошли заниматься своими делами.