- Если бы я не знала вас как респектабельного банкира, - сухо сказала она, - я бы заподозрила, что вы пытаетесь флиртовать со мной, мистер Харт.
-Для этого я слишком разумный человек, мисс Уэбб. - Лишившись возможности видеть ее глаза, он любовался ее нежными губами, слегка прикрыв веками глаза. - Вы сами не из тех, кто любит флиртовать.
- Вы уверены?
- Уверен. Флирт присущ людям легкомысленным. Вы же как глубокий колодец. Для вас возможно лишь по-настоящему сильное чувство.
Софи открыла книгу - довольно объемистый бестселлер - и уставилась в открытую страницу.
- А для вас? - услышала она свой вопрос. - Какой вы человек, мистер Харт?
- Я? - усмехнулся он. - Скажем так, с каждым годом я становлюсь все более серьезным человеком.
- Но все же пока вы довольно легкомысленны?
- Я стал другим. Но в вашем возрасте определенно я не был таким серьезным и мрачным. Она продолжала смотреть в книгу.
- Вообще-то я уже не ребенок.
- Сколько вам лет? Двадцать два? Двадцать три?
- Двадцать три.
- Я почти на пятнадцать лет старше вас- мягко сказал Кайл. - Несмотря на это, в вашем присутствии чувствую себя каким-то... растерянным.
- Звучит очень странно.
- Я всегда теряюсь перед недоступным. Вы напоминаете мне одну воспитательницу в детском саду. Ее звали мисс Уиллоуби. Мы называли ее мисс Уиллоуи1(Willowy (англ.) - гибкая как ветка ивы.). Настолько она была грациозной и неприступной. В ней была такая же холодная уверенность в себе, как и в вас.
Софи наконец оторвалась от книги и посмотрела на него. Он изучал ее фигуру с такой вызывающей откровенностью во взгляде, как будто хотел, чтобы в этот момент на ней ничего не было. Его глаза неспешно вбирали в себя алый треугольник бикини внизу живота, ласкали ее стройную талию и наконец остановились на мягких и в то же время четких очертаниях груди в обтягивающем, с металлическим отливом купальнике. Если он смотрел такими глазами на свою воспитательницу, подумала она, усмехаясь про себя и слегка отворачиваясь от него, то для своих лет он был не по годам развитым ребенком!
- Жаль, что я представляюсь вам такой, - сказала она, возвращаясь к книге, хотя так и не смогла прочесть ни одной строчки из последних десяти страниц. - Хотя не хотелось бы, чтобы меня считали слишком доступной.
- Вам это не грозит, - уверил он ее; в лучах солнца его глаза казались двумя изумрудами в тени черных ресниц. - Меня интригует ваша манера говорить, Софи. В ней я слышу безупречно правильную речь диктора новостей. Вернее, не диктора... а скорее актрисы.
- Как странно, - сказала она, стараясь чем-нибудь не выдать себя. - Мне никогда не приходилось играть на сцене.
- Мне никогда не приходилось играть на сцене, - повторил он за ней, пытаясь своим голосом сымитировать ее акцент. - Вы так решительно сжимаете губы в конце каждого предложения, как будто боитесь выдать какой-нибудь секрет.
- Как вы сказали недавно, каждому хочется иметь свою маленькую тайну. Кайл тихо рассмеялся.
- Вы действительно так поглощены своей книгой?
- Как ни странно, это очень увлекательный роман.
- Вероятно. Вы умудрились проскочить сразу две страницы, не заметив этого. - Он протянул руку и отделил склеившиеся страницы. - Вот так, сказал он, насмешливо глядя на нее. - Возможно, теперь сюжет станет более понятным. Если вам никогда не приходилось играть, то мой вам совет как-нибудь попробовать в этом свои силы. У вас есть все необходимое красота и женское обаяние.
- Вы считаете, что красота очень важна для женщины, не так ли? - сухо спросила она.
- А разве нет? - улыбнулся Кайл.
- Не так уж много женщин обладают ею. - Она уже не притворялась, что ее очень занимает книга. - Означает ли это, что вас интересуют только красивые женщины? Независимо от их человеческих качеств?
- Послушать вас, так любить красивый женщин настоящее преступление, рассмеялся он. - Честно говоря, я всегда считал, что внешность - это зеркало души.
- Вот уж нет! - с жаром возразила она. - Красивая внешность всего лишь случайный дар природы, тогда как ум, порядочность и доброта зависят от человека. По-вашему, уродство всегда достойно осмеяния, а внутренняя мерзость в красивой оболочке - всяческого уважения!
- Ну, святых в своей жизни я не встречал, ни красивых, ни уродливых, сказал он, забавляясь ее запальчивостью. - Но могу поспорить, что ум, порядочность и доброта такой же случайный дар природы, как и прекрасная наружность
- Все это пустое словоблудие.
- Не думаю. Во всяком случае, вы слишком прямолинейно понимаете мои слова. Я не такой уж простак, каким вы хотите меня представить. Иначе я мог бы, подобно Пигмалиону, полюбить прекрасную статую. Женщина может обладать всеми приманками того, что обычно называют красотой. Однако, если ее лицо не озарено внутренним светом, ее нельзя назвать по-настоящему прекрасной. Она может быть смазливой, но в то же время пустой и неинтересной. - Их взгляды встретились. - Таково мое мнение. В то же время некрасивое лицо может стать прекрасным благодаря выразительности глаз или рта.
- Вы смешиваете внешнюю и внутреннюю сторону вещей.
- А разве можно отделить одно от другого? - вскинулся он. - Милая Софи, мне жаль, если в моих комплиментах вам прозвучала покровительственная нота. Говоря о том, что ваша красота поможет вам преуспеть на сцене, я имел в виду, что помимо нее у вас есть природный талант.
- Как вы можете судить о том, есть ли у меня природный талант? насмешливо спросила она.
- Это бросается в глаза. Вы ведь все время играете.
Улыбка погасла на ее лице.
- Не понимаю, что вы имеете в виду.
- Прекрасно понимаете, - невозмутимо возразил Кайл. - Кем бы вы ни были, Софи Уэбб, вы так же хорошо прячетесь за вашим красивым фасадом, как самка леопарда в высокой траве. Или как актриса, скрывающая свое "я" за фасадом своей роли. - Несмотря на улыбку, выражение его глаз было жестким и вызвало в ней внутреннее беспокойство. - Вы обвиняете меня в поверхностности, в том, что меня интересует лишь ваша внешность. В то же время вы почему-то не хотите, чтобы я добрался до вашего настоящего "я", и прилагаете массу усилий к тому, чтобы держать меня как можно дальше от того, что скрывается за вашими темными очками.
- Как можно дальше? Вы ведь лежите рядом со мной, - поправила его Софи. Внезапно у нее пересохло в горле.
- Что касается моей близости к вам, с таким же успехом вы могли бы находиться за тысячи миль отсюда. - Он попытался переменить позу. Она видела, как пришли в движение его упругие мышцы. Кайл продолжал неотрывно смотреть на нее. - Конечно же, вы прирожденная актриса. Очень умелая к тому же. В вас есть нечто неуловимое, некое качество, приходящее либо с опытом, либо данное от природы.
Софи вытянула свои длинные стройные ноги, пытаясь сохранить внешнюю видимость полной свободы.
- Ваши слова выдают в вас знатока театра.
- Я очень люблю театр. У меня действительно есть знакомые актрисы, добавил он, прищурившись. - Вы чем-то похожи на одну мою знакомую, Элен ле Бон - прекрасную актрису.
Ее внезапно испугало то, как он, закончив фразу, посмотрел на нее пристальным, сосредоточенным взглядом. Сердце у нее забилось где-то под горлом. У него было такое лицо, как будто он вот-вот узнает ее.,
Во второй раз за последние двадцать минут она почувствовала с неотвратимостью, что ее игре пришел конец. С трудом она заставила себя стряхнуть оцепенение и томно повела головой.
- Как вы сказали? Элен? - беззаботно спросила она.
- Элен ле Бон, - раздельно отчеканил он, недовольно нахмурив брови.
- Ах, да. - Софи изобразила полнейшее равнодушие. Затем поднялась и, усевшись на песке и чуть отвернувшись от него, потянулась за кремом от загара. Покрывая руки и плечи прохладным, ароматизированньм веществом, она как бы мимоходом обронила: - Я видела ее в одной или двух пьесах. Прекрасная актриса. Ваше сравнение мне льстит, но я думаю, что на самом деле вы просто смеетесь надо мной.