- Тогда прекрати ныть! Почему ты вечно плачешь?
- Думаешь, я не перестала бы, если бы смогла? На себя посмотри. За то время, пока я знаю тебя, я слезы лью чаще, чем за всю прошлую жизнь.
- Проклятие, - нахмурился Гейдж. - Перестань. Так и быть, я не трону мерзавца... пока. - Он взял ее голову в свои большие ладони. - Но ты перестанешь видеться с ним. Он не должен прикасаться к тебе. И вообще не упоминай его имени, иначе я распорю его снизу доверху. - Его рот накрыл ее губы, язык проскользнул внутрь. Нежно прикасаясь к небу, он волчком закружился во влажном тепле. Гейдж словно страшно проголодался и никак не мог насытиться. Он поднял голову и жестко произнес:
- Ты принадлежишь мне. И никому больше. Только мне.
Рывком он придвинулся к ней, развел ее ноги и притянул к себе.
Она вскрикнула.
- Только мне! - Обхватив ее за ягодицы, он рывком вошел в нее. Запаленно дыша, он сжимал и разжимал ее податливые и упругие половинки, словно созданные для его широких ладоней. - Я чуть не убил тебя, когда ты покорно поспешила за ним в конюшню. Я передумал обо всем, что он мог сотворить с тобой.
- Я сказала тебе... - слабо выдохнула она. Он заполонил ее горячее раскрытое лоно, теплый, твердый, упругий. Она едва говорила. - Он... ничего не сделал.
- Верю. Только поэтому он протянет подольше. - Он поднял ее, не спеша положил на себя и вытянулся. Еще, снова и снова.
Невыносимо медленно. Она судорожно двигалась, и ее руки невольно устремились к нему.
- Гейдж... Это...
- Тебе хорошо?
- Да...
Он снова, но уже медленными толчками вошел в нее, плотно прижался к ней, и она податливо приняла его, удерживая в себе.
Напрасно. Он опять поднял ее, повторяя все те же неторопливые, подводящие к вершине наслаждения движения.
- Лучше, чем твой лорд Ричард? А твой прохвост муж?
- Мне не нравится... - Бринн закусила нижнюю губу, когда от его упругих толчков, упоительно раскрывающих ее лоно, теплая волна прокатилась по ее бедрам. - Гораздо лучше. Совсем по-другому...
- Тогда забудь их! - Подавшись вперед, он взял ягодицы в ладони. - Их больше не существует для тебя.
Он двигался толчками, поднимая и опуская ее в такт своему бешеному желанию.
Теплая, ласковая вода волнами окатывала ее тело.
Твердая и обжигающая плоть Гейджа трепетала внутри и требовала выхода. Из ее груди вырывались слабые стоны. Бринн пыталась сдержать их, но сладострастие захлестывало ее.
- Вот так, - захрипел он. - Стони! Вой! Я хочу слышать тебя!
Все ее существо разрывалось изнутри, рвалось к вершине и требовало выхода.
И освобождение пришло. Экстаз наступил с такой силой, доходящей до исступления, что Бринн вцепилась в Гейджа, стараясь удержаться за него, видя только в нем спасение от судорожных конвульсий взбунтовавшегося тела.
Он продолжал в ней двигаться, шепча на ухо:
- Видишь, ты моя. Моя...
- Не твоя.
Сильная дрожь сотрясла его тело, когда он кончил, невольно до боли крепко обняв ее.
- Упрямая... - Гейдж внезапно встал и взял из корыта ее на руки.
- Что... - испуганно начала она. Он быстро зашагал к кровати.
- Я мечтаю быть с тобой где угодно, но в постели...
- Мы же совсем мокрые, - возразила она.
- Высохнем, и поверь, тебе не придется дрожать от холода.
Гейдж уложил ее на постель и накрыл своим мощным телом. Его рука скользнула между ее ног.
- Не может быть, чтобы ты так быстро захотел меня снова.
Он глубоко ввел в ее лоно два пальца.
- Хочу, чтобы желание родилось в тебе, чтобы ты наслаждалась и жаждала меня снова и снова. - Его язык ласкал ее ухо, рука медленно гладила бедра. - Еще до наступления вечера ты скажешь, что принадлежишь только мне.
- Нет... - отчаянно сопротивлялась она. Он поднял голову, и его теплый язык нежно заскользил по ее соску.
- Скажешь, Бринн, скажешь.
- Я не то имела в виду. - Не отрываясь, Бринн смотрела в окно на заходящее солнце. - Я солгала, что буду только твоей.
Гейдж накрыл ее плечи покрывалом и положил ее голову себе на грудь.
- Ты сказала правду. Так убедительно не лгут.
Краска залила ее лицо.
- Это все ты. Ты заставил меня сделать это.
- Разве тебе было плохо?
- Нет, но ты... Так нечестно!
Его рука жадно ласкала ее грудь.
- Не стану спорить.
Он считал победителем себя. В самые жгучие моменты охватившего ее безумия она чувствовала себя продолжением. Ей надо гнать от себя такие мысли. Даже теперь, когда способность здраво мыслить вернулась к ней, Бринн ощущала свою уязвимость. Опасно привязываться к Гейджу, она должна держаться от всех подальше.