- Я так долго хотела подарить ему ребенка.
- Я знаю. Ничего страшного.
- Он мне тоже делал больно. Но ведь соединяться с мужчиной всегда мучительно, правда?
Гейдж ласкал ее, входил в нее, поднимал ее.
- Не всегда.
Эдвина посмотрела Бринн в глаза.
- Норманн не причинял тебе боли, когда ложился с тобой в постель?
- Тебе известно о норманне?
- Ричард, вернувшись из Гастингса, рассказал мне, что тебе придется заниматься не только лечением. Я молилась за тебя. - Ее руки сжались и разжались, захватив покрывало. - А потом, когда я снова заболела, я молилась за себя. Я знала, что только Бог мог спасти меня. Ричард всегда хотел, чтобы я умерла, но я не поддамся. Я не сразу поверила, что он может быть таким жестоким. Я просто старалась делать то, к чему меня призывал долг жены. Я не виновата, что у меня нет детей, что бы он ни говорил. - Она посмотрела на Алису, уснувшую на лежаке. - Бедняжка, я ей не завидую. Ребенок - это чудо, но я скорее умерла бы, чем родила сейчас ребенка от него.
- Так нельзя говорить. Ребенок - невинное существо.
- Знаю, но ребенок обязательно родился бы таким же красивым, как Ричард, и я постоянно помнила бы о его жестокости и своей глупости. Когда я впервые попала в Редферн, Ричард показался мне таким радостным, любезным. Он поразил меня своим великолепием.
- Тебе было только тринадцать лет.
- Дело не в этом. Меня всегда поражает красота, и я преклоняюсь перед ней. Даже спустя годы его привлекательность потрясала меня. Я не допускала и мысли, что Бог, сотворив такую красоту, наделил ее черным сердцем. - Она горько усмехнулась. - Помнишь, я радовалась, что мой муж не такой, как Делмас? Ты тогда, должно быть, решила, что я непробиваемая дура.
- Я никогда так не думала, - мягко не согласилась Брини.
- Но я научилась думать и делать выводы, я поняла, что моя воля не так уж слаба. Я твердо решила выжить, когда Ричард выкинул меня в пристройку при конюшне. Я хочу жить, Бринн, хочу выздороветь. Ты поможешь мне?
- Поэтому-то я и вернулась, - улыбнулась Бринн. Эдвина пожала руку Бринн.
- Я знаю, это не очень благородно с моей стороны, у тебя своих забот хватает. Что с Делмасом?
- Лорд Ричард отправил его куда-то.
- Почему?
Бринн отвела взгляд.
- Лорд Гейдж не хочет видеть его здесь.
- Алиса сказала, что норманн возбудил в тебе любовь. Правда?
- Нет, он просто возжелал то, что лежит у меня между ног.
- Но ты же сказала, что он не грубо обходится с тобой.
Мягко как ураган, нежно как обжигающее пламя. Он заполоняет ее всю. Она невольно вспомнила, как сегодня днем они занимались любовью. И в ответ сладко заныл низ живота.
- Я не говорила, что он был кроток со мной.
- Тебе нравится. - Эдвина в испуге зажмурилась. - Ты любишь спать с норманном. Я думала, он не оставил тебе выбора.
- Так и было.
- Однако же тебе хорошо с ним:
- Ее брови озабоченно поползли вверх. - Верно? У тебя есть муж. Грех так делать.
- А разве не грех быть с мужем, силой принуждающим тебя жениться? Я не произносила слова обета.
- Женщине не требуется давать клятву.
- В Гвинтале по-другому.
- Тогда там странные законы.
- Справедливые. - Она погладила руку Эдвины. - Не волнуйся. Я сплю с норманном, потому что должна. Скоро всему придет конец, и я уверена, что Господь Бог отпустит моему бренному телу его грехи.
- Тебе все простится, Бринн, другого и быть не может.
Ты не сердись на меня за расспросы. Не мне судить, что есть грех, а что нет. Все переменится, верно?
- Успокойся. Не надо никакого прощения. Мы ведь друзья? А теперь спи.
- Бринн... - нерешительно заговорила Эдвина. - Скажи, все эти чужаки ведут себя так же достойно?
- Что?
- Ну, понимаешь, норманн явно нравится тебе и...
Эдвина нетерпеливо махнула рукой.
- Он привлекает тебя?
Широкие мощные плечи, голубые, как северное море, глаза. А у Гейджа они такие яркие.
- Да. Я о нем думаю, - скорее себе ответила Бринн.
- А этот? - Эдвина показала на спящего Малика. - Он еще красивее, чем мой муж. Ричард рассказывал мне, что норманны - грубые варвары с кривыми зубами и редко моются. Если все они столь же красивы, то немудрено, как трудно удержаться от греха.
- Малик не норманн. Он сарацин и не дьявол-искуситель. Его сердце столь же прекрасно, как и его лицо.
Эдвина в сомнении покачала головой.
- Я так думала и о Ричарде. Нелегко понять, как может ничтожество скрываться под привлекательной наружностью.