Не зная, смеяться ей или плакать. Мелисса, пожав плечами, спустилась по лестнице.
***
Ровно в два Доминик явился в городской банк. За прошедшие часы он выспался; проснувшись, с удовольствием поел у себя в комнате, освежился в ванне, оделся и отправился в город. Он не удивился, встретив на улице Ройса и Захария, поджидавших его. Привязав лошадь к столбу, Доминик спешился и, иронично улыбнувшись, поинтересовался:
- Приехали убедиться, вернет ли он долг, так?
Ройс проворчал:
- И убедиться, что ты не сделаешь глупость, вызвав его на дуэль. Доминик улыбнулся:
- Странное дело, но я понял, что гораздо большее удовольствие уязвить его таким способом, о котором я раньше и не думал.
Ройс скептически взглянул на друга, но ничего не сказал. Они втроем вошли в банк, где им показали, как пройти в офис мистера Смитфилда. Латимер уже сидел в кожаном кресле банкира и выглядел усталым и мрачным.
Мистер Смитфилд, с расплывшимися чертами лица, любезно посмотрел на вошедших и указал на три кожаных кресла: откашлявшись, он осторожно начал:
- Мистер Латимер объяснил мне ситуацию и поручил выплатить большую часть долга.
- Что значит "большую"? - спросил Доминик. - Насколько я помню, мы играли на полную сумму, а не на большую ее часть.
Латимер напрягся, и неприятный блеск появился в его холодных глазах.
- Чтобы нам с сестрой не остаться без единого пенни, я могу сейчас заплатить только тридцать пять тысяч долларов.
Доминик выглядел бесстрастным.
- Извини, - сказал он, - но, если я не ошибаюсь, долг - пятьдесят тысяч долларов., - Черт побери! Ты не ошибаешься! - взорвался Латимер, вся досада и злость отразилась на его лице.
Он посмотрел на Доминика с ненавистью и напряженным голосом сказал:
- Я обязательно все заплачу. - И, стараясь произвести на присутствующих благоприятное впечатление, добавил:
- Я никогда не делаю ставок, которые не могу оплатить. Но мне надо время, и я надеюсь, что ты поступишь как джентльмен и дашь мне его.
Обманчиво вяло Доминик сказал:
- Ах, да, с моей стороны будет не по-джентельменски лишить тебя всего, не так ли? Лишить тебя крыши над головой? Выбросить с сестрой на улицу в той одежде, которая на вас? Кто знает, к чьему милосердию вам тогда придется прибегнуть? Может, вам придется даже заняться тем, что вызывает у нормальных людей отвращение? Что противно и унизительно? Нет, конечно, ни один из настоящих джентльменов не поставит вас в такое положение, - закончил Доминик, глядя Латимеру прямо в глаза. И тихо добавил:
- Нет, только прохвост, хам и подлец самого низкого сорта способен на такое.
Подозрение мелькнуло в голове у Латимера. Он напрягся, но Доминик спокойно продолжал:
- Конечно, я могу дать время, чтобы ты мог заплатить долг. В отличие от некоторых я не чудовище. Сколько тебе надо? Неделю, две?
Латимер рассчитывал на больший срок. Даже если бы он хотел заплатить все, что должен, - а это не входило в его планы, - и если бы случилось чудо, было бы невозможно выполнить условия Доминика. Латимеру надо было не меньше шести месяцев, и он в бешенстве сжал кулаки. "Когда-нибудь, - думал он яростно, мистер Слэйд заплатит за это унижение, и дорого заплатит..."
Но сейчас было не до мыслей о мести, Латимер обдумывал свое положение. Ему жизненно необходимо выиграть время. У него было кое-что в запасе - как можно скорее обобрать Франклина, и теперь он ощиплет его на большую сумму, чем собирался, чтобы поправить свои финансовые дела. А потом, в начале следующего года, сесть на пароход, который повезет его в Англию. Если отложить уплату долга на несколько месяцев, они с Деборой оказались бы вне досягаемости для Доминика Слэйда. Ну, по крайней мере - на какое-то время. Если бы вдруг Слэйд объявился в Лондоне, Латимер нашел бы, что сделать. Бывают же всякие несчастные случаи, и их можно подстроить.
Латимер оказался в весьма деликатной ситуации. Он должен был сохранить свое реноме, иначе планы насчет мальчишки Франклина осуществить не удастся. И в то же время у него нет денег заплатить Доминику, а если в обществе узнают, что он пошел на ставки, которые не в силах заплатить, - все рухнет. Никто не станет играть с ним. Его репутация станет известна в Нью-Орлеане, и ему не удастся одурачить сопляков вроде Франклина. А Латимер надеялся на Нью-Орлеан, так как не хотел упустить возможности, которые этот американский Вавилон мог ему предоставить.
Увернуться от Доминика - главное для Латимера. Надо убедить его подождать, скажем, до начала года, а это не менее трех месяцев. К этому времени он доберется до денег Франклина и улизнет в Нью-Орлеан. Роксбури обещал поправить его финансовые дела, и не так уж важно, сколько он выиграет у Франклина. Главное ждет его в Нью-Орлеане. Но у Латимера не было желания уехать из страны с деньгами меньшими, чем обещал Роксбури, несмотря на то, что небольшое состояние имелось у него в Лондоне.
Провернув у себя в голове несколько вариантов, Латимер вдруг улыбнулся:
- Я боюсь, что ты меня загнал в угол. - Под холодным взглядом Доминика он развел руками и с горечью продолжал:
- Как ты знаешь, я не дома, не в своей стране, и поскольку я, уезжая из Англии, планировал путешествовать, и оформил суммы в банках разных городов, которые я намерен был посетить. Мне казалось, что это лучше, чем держать деньги при себе. И я боюсь, что мне придется их брать в Нью-Орлеане. Беззаботно откинувшись в кресле, он предложил:
- И хотя мне здесь очень понравилось, я собираюсь в этот город через несколько недель. Мне было бы удобнее заплатить тебе сразу, как только я окажусь там. Ну, конечно, если тебя этот вариант устроит. Но если ты нуждаешься в деньгах, я напишу в банк Нью-Орлеана, чтобы они перевели деньги сюда.
Доминик ни капли не сомневался, что, как только Латимер окажется в Нью-Орлеане, ему придется расстаться с надеждой получить остаток долга. Хотя ему было неизвестно, что в январе Латимер намерен покинуть Штаты, Доминик хорошо знал этого человека и мог читать его мысли, поэтому понимал, что Латимер найдет способ не заплатить ни на пенни больше, чем отдаст сейчас. Решив про себя, что невредно помучить Латимера, Доминик не спеша произнес:
- Я не возражаю подождать остаток денег до Нью-Орлеана. - Улыбка озарила его красивое лицо, и он тихо добавил:
- И ты знаешь, какое , совпадение, я тоже собираюсь поехать туда через несколько недель. Ну, как бы это сказать, запоздалый медовый месяц.
Латимер успел несколько расслабиться, но эта новость потрясла его. Он почувствовал себя мышонком, попавшим в лапы безжалостного кота. Его беспокойство не улеглось, даже когда Захарий удивленно сказал:
- А Лисса мне ничего не сказала, что вы собираетесь в Нью-Орлеан!
Не спуская глаз с Латимера, Доминик с издевкой сказал:
- Я сам только что об этом подумал. Для нее это будет сюрприз.
Латимер напряженно спросил:
- Так ты твердо решил? Я плачу тебе в Нью-Орлеане?
Доминику, наконец, все это наскучило, и он сказал:
- Да, конечно. Но я считаю, мы должны назначить дату. Тянуть с такими делами нельзя.
- Очень хорошо, - кивнул Латимер. - Допустим, первого сентября в Нью-Орлеане? Устроит?
- Прекрасно, - добродушно ответил Доминик.
Страстно желая его задушить, Латимер натянуто улыбнулся и, поколебавшись, неуверенно сказал:
- Я был бы очень признателен, если бы все, что здесь было сказано, не пошло дальше.
- Естественно, это было бы не по-джентельменски с нашей стороны, согласился Доминик.
Мистер Смитфилд откашлялся.
Считая, что процедура окончена, Латимер собрался уходить, но Доминик сказал: