Пенни поникла, склонив голову. Она уже собиралась выдвинуть какое-нибудь другое возражение, но в этот момент Ребекка открыла дверь и просунула голову в кабинет.
- Простите за беспокойство, - извинилась она, - но звонит твоя сестра. Пенни. Она говорит, что ее арестовали.
Пенни издала жалобный стон. Что ж, хоть одно но крайней мере теперь было ясно - худших неприятностей у нее уже сегодня не будет.
- Вы не возражаете? - спросила она у Сильвии, которая молча махнула рукой в сторону телефона. - Она сказала, где находится? - обратилась Пенни к Ребекке, проходя через кабинет к телефону.
- В полицейском участке, - равнодушным тоном сообщила Ребекка.
Пенни бросила на нее быстрый взгляд и взяла трубку телефона.
- Самми?
- Ох, Пен, это ты!.. - услышала она радостный голос Самми.
- Что ты натворила, почему тебя арестовали? - Пенни вздохнула. - Если это наркотики, то я разрешу им повесить тебя.
- Но я не арестована. - Самми хихикнула. - Я сказала так просто для того, чтобы эта старая зануда позвала тебя к телефону.
- Очень ловко, - пробормотала Пенни. - Так где ты?
- Ни за что не догадаешься!
- Это уж точно, не догадаюсь.
- Я в Касабланке. Знаешь, это то место, о котором сняли фильм.
- Да, я слышала о нем. Ты уже вспомнила, как попала туда?
- Какой-то парень привез меня на частном самолете.
Но это не его самолет, он просто пилот. Похоже, он очень торопился в обратный путь и в итоге забыл про меня.
Удержавшись от замечания по поводу явного провала памяти пилота. Пенни спросила:
- Сколько мне будет стоить твое возвращение домой?
- Гм, я прикинула: если ты пришлешь мне три сотни фунтов, этого хватит, чтобы оплатить отель и купить билет на самолет.
- Хорошо, диктуй реквизиты банка. - Пенни уже достаточно привыкла к таким фортелям, чтобы ужасаться, услышав сумму. - Вот видите, - она вернулась на софу и кивнула в сторону телефона, - это очень уважительная причина, по которой я не могу уехать в южную Францию. Ее никак нельзя оставлять одну. Если уж такое происходит в моем присутствии, то я с ужасом думаю, что с ней будет, если я уеду из Лондона.
- Но в южной Франции тоже есть телефоны, - сухо заметила Сильвия. - А почему бы тебе не взять ее с собой?
- Взять Самми в южную Францию! Вы шутите! Да из-за нее нас обеих арестуют даже раньше, чем Жака Медесина.
Сильвия вскинула брови. Печально известному бывшему мэру Ниццы Медесину, если ей не изменяла память, до сих пор продолжали предъявлять обвинения в коррупции, так что у Пенни, вероятно, был просто пунктик по поводу мошенников. Но обсуждать эту тему Сильвия не собиралась.
- Возьми Самми с собой и дай ей работу, - продолжила она, не обращая внимания на слова Пенни. - Возможно, это как раз то, что ей нужно. Будет куда применить мозги, потом определенная доля ответственности, собственные деньги на расходы...
- И гавани, забитые яхтами, на которых можно сбежать на край света, унылым тоном добавила Пенни.
- Ладно, подумай об этом. - Сильвия усмехнулась, поднимаясь с софы. Уверена, тебе сегодня предстоит трудный день, поэтому воспользуйся выходными, чтобы все хорошенько взвесить. А в понедельник мы с тобой вместе пообедаем, и ты дашь мне окончательный ответ.
- Разве у меня есть какой-нибудь выбор? - поинтересовалась Пенни.
- Ну разумеется, есть, - ответила Сильвия, открывая дверь кабинета. Но ведь мы обе понимаем, что альтернативный вариант тебя не устроит. Кстати, Ребекка даст тебе несколько прошлых номеров "Побережья", чтобы ты могла их просмотреть.
- Проклятие! - пробормотала Пенни, тяжело вздыхая, когда Сильвия закрыла за ней дверь кабинета.
Было слишком поздно делать хорошую мину и скрывать свое разочарование. К тому же Линда Кидман, со злорадством взирая на Пенни, уже проходила мимо нее в кабинет Сильвии. Сдерживая безотчетное желание залепить ей пощечину. Пенни добралась до своего стола и тяжело плюхнулась в кресло.
- Это еще что такое? - с раздражением выкрикнула она, подтягивая к себе по столу картонную коробку. - Господи! - охнула Пенни, увидев набор кремов для ухода за кожей, присланный известным косметологом Клодом.
- Пен! - позвал ее кто-то. - Иоланда и Морис хотели повидаться с тобой, как только ты освободишься. Им надо знать, в каком состоянии статья об итальянке-судье.
По-моему, они торопятся напечатать материал до того, как сицилийцы упрячут синьору - как ее там? - в бочку с цементом.
Глаза у Пенни округлились. Только этого ей сейчас и не хватало! Редактор выпуска и редактор отдела новостей разыскивают ее по поводу интервью, которое она взяла пять дней назад в Риме у Карлы Ландольфи, женщины-судьи, чьи честность и мужество перед лицом постоянных угроз со стороны мафии стали уже чуть ли не легендой. Беседа проходила целиком на итальянском, а Пенни еще даже не перевела ее. Ладно, надо будет поторопиться с этим, успокоить Иоланду и Мориса, попросить у них еще парочку дней да побыстрее сматываться на выходные.
- Кто-нибудь видел фотографии, которые я оставила на столе? - громко спросила Пенни, роясь в беспорядочно разбросанных бумагах. - Фотографии судьи.
- Фрэнк с утра заходил за ними, - проинформировал младший редактор Филипп Коллинз, усевшись напротив Пенни. - Он оставил тебе записку...
- А это откуда взялось? - Пенни схватила со стола большую книгу в жестком переплете, как оказалось - какого-то неизвестного автора с непроизносимой фамилией. Заложенная между страниц записка гласила: "Думаю, это как раз для тебя. Увлекательный русский авантюрный политический роман. Рецензия нужна к концу следующей недели. Сделаешь? Мейбелл".
Пенни отшвырнула книгу на край стола и сняла трубку телефона.
- Кто-нибудь знает номер отдела искусства? - почти завопила Пенни.
- 4962, - подсказал ей Филипп. - Ну, давай расскажи, как там все прошло? Не терзай нас всех неизвестностью.
Услышав короткие гудки, Пенни положила трубку на рычаг и водрузила на стол свой портфель.
- Джемма, как у тебя дела с перепечаткой интервью? - крикнула она.
- Через час будет готово! - прокричала в ответ секретарша.
Понимая, что все сейчас наблюдают за ней. Пенни наконец подняла голову и, увидев прямо перед собой любопытные глаза и пушистую бородку Филиппа, ощутила удивительный прилив нежности к нему. Филипп был из породы людей, которые питали отвращение к воде и, кажется, наслаждались своим неприятным запахом, отчего Пенни иногда готова была убить его. Зачастую, чтобы избавиться от такого желания, она даже была вынуждена во время обеда прикладываться к спиртному. Но сегодня она вдруг полюбила Филиппа, обожала его, хотела сидеть вот так напротив него всю оставшуюся жизнь и вдыхать восхитительный запах его немытого тела.
- Если бы я сказала тебе, что получила эту работу, то меня можно было бы считать лучшим персонажем комедий Конгрива, - печально промолвила Пенни.
- Ты что-то темнишь, - ласково укорил ее Филипп.
- Нет, я не получила эту чертову работу! - взорвалась Пенни. - Более того, я ухожу от вас.
Все удивленно зашумели, в офисе воцарилась атмосфера смятения. Перспектива иметь боссом Линду Кидман уже сама по себе не сулила ничего хорошего, но перспектива ухода Пенни казалась почти такой же тоскливой, как возрождение немецкого патриотизма.