Когда она вышла, Ричард Норвуд сидел на кухне и мрачно смотрел в окно. На нем были старые джинсы, и выглядел он в них потрясающе. Эмили кашлянула. Ричард обернулся и посмотрел на нее глазами побитой собаки.
— Эми, подожди… Я понимаю, что ты злишься, но ты хотя бы выслушай…
— Я не злюсь. Я просто реально смотрю на вещи. Все нормально, Дик. В конце концов, мы оба получили что хотели. Даже странно, что хватило времени.
— Эми… Я действительно обещал Ларри, что мы проведем выходные за городом. Давно обещал, еще до тебя. Я его брат. А Тесса — его мать. Я не могу просто игнорировать их.
Эмили набрала воздуху в грудь.
— Ты — брат Ларри, верно подмечено. Ты не его отец. И ты не муж Тессы. Ты не сделал ничего такого, за что мог бы чувствовать себя виноватым. Наоборот, ты поступил так, как взрослые мальчики поступают крайне редко. Крайне! И я уважаю тебя за это, Ричард.
— Эми, когда ты так разговариваешь, я тебя боюсь…
— Не меня. Ты боишься самому себе признаться в том, что ты взрослый человек со своей собственной судьбой и своими собственными пристрастиями в жизни. Если ты хочешь спать с какой-то определенной женщиной, хочешь жить с ней, хочешь строить отношения с ней, ты должен делать это, а не думать, как к этому отнесется Тесса и не расстроит ли это Ларри. Ты позволил им сесть тебе на шею, и они с удовольствием на этой шее ездят.
— Эми, но ведь мы…
— Я что тебе сказала с самого начала? У нас ничего не получится. Ничего, понимаешь? У тебя всегда будет на первом месте долг перед Ларри и Тессой, а на втором — твои личные дела. Но я так не могу, Дик. Я больше не выдержу. На моем пути встречалось слишком много мужиков, которые предоставляли принимать решения мне. С тех пор я ненавижу это делать. Как ты думаешь, почему выпускница университета Торонто сидит у тебя на фирме в роли девочки для перекладывания бумаг? Да потому что я ненавижу строить карьеру и принимать судьбоносные решения. Я хочу просто любить человека, который любит меня. Он будет носить меня на руках, баловать, защищать, добывать пищу — и за это я отплачу ему самой верной, самой преданной любовью, но становиться полноправным партнером — дудки! Все, Ричард Норвуд. Я ухожу. Кошек сегодня покормишь сам. И если ты подойдешь ко мне на работе — я уволюсь.
Эмили повернулась и опрометью бросилась вон из квартиры. Ричард Норвуд некоторое время тупо смотрел ей вслед, а потом недрогнувшей рукой достал из шкафчика забытую бутылку виски.
Через полчаса приехала Тесса. Одна, без Ларри.
Ричард Норвуд мрачно посмотрел на нее и отвернулся. Тесса поджала пухлые губки и процедила:
— Ну и почему ты еще не готов?
Ричард Норвуд вскинул голову и внимательно посмотрел на женщину, которую когда-то хотел сделать своей женой. И произнес медленно и с расстановкой:
— Я всю жизнь копил обиду на отца. Не мог ему простить, что он тебя увел. А ведь по — хорошему мне надо спасибо ему сказать. Если бы не мама, конечно…
— Что?! Ты пьяный?
— Нет. Я протрезвел. Тесса, знаешь что… ты уезжай. Живите с Ларри в доме, сами ведите хозяйство. Ты мне больше не звони. Я сам с Ларри буду разговаривать и встречаться.
— Дик, ты сбрендил?
— Нет, в себя пришел. Привели меня в себя, понимаешь?
— Бабу нашел себе? Неужели эту толстую Эмили?
— Я женюсь, Тесса. И искренне желаю тебе тоже найти себе хорошего человека. Нельзя же всю жизнь ходить одновременно и вдовой, и невестой? Надо определяться.
— Но, Дик…
— Все, Тесса. Ты больше не звони, договорились? И не лезь ко мне. У меня теперь своя жизнь.
Тесса замолчала. Некоторое время она просто смотрела на Ричарда Норвуда, потом повернулась и ушла.
Вот это денек, устало подумал Ричард Норвуд. Вторая женщина за утро уходит от меня навсегда. Правда, с первым вариантом предстоит еще поработать…
Прошло около двух недель. Лето душило Чикаго в жарких объятиях, поголовно все мечтали об отпуске, и только Эмили Феллоуз остервенело трудилась на своем рабочем месте от звонка до звонка.
После расставания с Ричардом Норвудом у него в квартире Эмили очень изменилась. Во-первых, она похудела, во-вторых, стала ходить в спортзал. Ну или наоборот — сначала стала ходить в спортзал…
Кроме того, в ее облике появилось нечто, наповал сшибающее мужчин с катушек. Теперь ей не требовалось посещать бары и баскетбольные матчи — симпатичные и успешные коллеги, приличные молодые люди в ресторанах и даже просто прохожие так и вились вокруг нее, наперебой приглашая Эмили на свидание.
На все эти предложения она отвечала яростным фырканьем и после работы отправлялась домой. Или в спортзал.
Пару дней назад она встретила Гая и почти равнодушно выслушала сообщение о том, что Рози Шайе выходит за Франсуа. Гай поведал об этом с ностальгической печалью в голосе, потом помолчал и вдруг брякнул:
— А мы с Филом уезжаем в Нью — Йорк. Там разрешено… ну ты понимаешь. Во всяком случае, там никто на это не обращает внимания.
Эмили пожала плечами.
— Хорошо. Удачи.
— Эми, ты прости. Получается, что я тебя бросаю в такой момент…
— Ничего, переживу.
— Эми, ты стала жесткая… Я теряюсь.
— Раньше ты не терялся. И вот что я тебе скажу, Гай. Все наши дамские поиски приличного богатого и интеллигентного бизнесмена — это бред сивой кобылы в лунную ночь. Нам — тем, которым за…, — нужен такой вот Фил с блинчиками и отсутствием абстрактного мышления. Да, он не обременен интеллектом, зато надежен, как бетонный надолб.
— Ну знаешь…
— И ничего плохого в этом определении нет! Зато он здоров физически, не мается экзистенциальными вопросами — потому что не знает, что это такое!
Гай выглядел по — настоящему испуганным.
— Эми, ты чего разошлась-то? Я ведь просто хотел посоветоваться…
— И советоваться нечего! Тебе сорок скоро, ты уже старый мужик, вон, седина в кудрях, а ты все советуешься. Решай сам. Человек вообще все должен решать сам.
— На… свадьбу к Рози придешь?
— А как же! И передай ей: пусть только попробует промахнуться в меня букетом!
На свадьбу она пришла, не обманула. Подарила Рози огромный букет белых лилий и жемчужную подвеску, а Франсуа — бутылку коллекционного вина. Вероятно, на свадьбу надо дарить что-то другое, но Эмили было как-то… все равно.
Она вообще пребывала в странном состоянии. Словно спала…
Увы, увы, увы — Ричард Норвуд не был оригинальным. Он не подкарауливал ее в темных коридорах, не сидел в машине напротив ее дома, не звонил и не молчал в трубку. Он просто работал на своем двадцать шестом этаже, и они ни разу не пересеклись на работе. Когда имеешь дело с президентом фирмы, это нормально.
А вот на свадьбу он пришел — и Эмили похвалила себя за то, что для сегодняшнего мероприятия полностью сменила имидж. Гладко зачесанные волосы, темные очки вполлица и высоченные шпильки изменили ее до неузнаваемости. Заняв место в задних рядах, она хладнокровно дождалась окончания венчания и улизнула по — английски, не прощаясь.