Перед входом на базар стоял мангал, где кавказцы жарили шашлыки. Жека купил шашлык за рубль и бутылку пива за полтинник. У стойки в углу, потихоньку попивал пивко и поедал шашлык, наблюдая за окрестностями. Вкус казался ему божественным. Потом купил ещё горячий беляш за 16 копеек в маслянистой белой бумажке, с аппетитом съел его, поливая пальцы жиром, и только тогда пошёл домой, довольный собой.
Дома сильно не сиделось. Поставил Ласковый май, поотрабатывал удары, растяжку. Потом пошёл на улицу, посидеть у подъезда. Магнитофон с собой взял. Ласковый май играет «Тающий снег», мысли грустные появились, что пора бы и тёлочку завести. Но блин… Это ж сколько денег надо…
— Неплохо у тебя играет, — рядом с ним остановилась красивая стройная брюнетка, готовившаяся зайти в подъезд. Красивая. Как раз такие Жеке нравились. Длинноволосая, в туфлях на каблучке, мини-юбочке, белой блузке. Девчонка жила в их подъезде, всего-то на три этаже ниже, в двушке. Звали её Валька. 16 лет. Ровесница. С дворовыми она не общалась, высокомерно проходя мимо. Знала себе цену. Жила вдвоём с матерью, которая работала в мусарне следаком, как шептались пацаны. Сама Валька училась на юриста в техникуме. Походу, тоже метила по материнским стопам. Пацаны на районе её опасались, и обходили стороной, ухлёстывая за более простыми девчонками.
— Да так… Ничё… Нормально… — смутился Жека, не знавший о чём говорить с Валькой. — Сигарету будешь? Мальборо!
— Не. Спасибо. Я не курю, — девчонка с интересом смотрела на него, ожидая продолжения, и что будет дальше.
— В кино пойдём? — покраснев, выпалил Жека, не зная, куда девать от смущения глаза. Честно говоря, не надеялся ни на что, но девчонка неожиданно согласилась.
— А давай! Куда пойдём?
За речкой как раз открылся огромный видеосалон «Вега», где показывали фильмы на белом экране, почти как в кинотеатре, только меньше, с проектора. И здание было уже отдельное, не в подвале или общаге. На первом этаже открыли кооперативное кафе и ресторан, на втором видеозал. В нём и кресла большие, мягкие. И даже билеты давали. Можно было заранее купить. Правда, стоили они уже полтора рубля, а не рубль, как в простых видеосалонах. Но мест в зале было около сотни, и хозяева снимали за сеанс по сотне-полторы. Почти столько же, сколько в видеосалоне «хранилища» за день. Эти парни снимали за день по штуке. В месяц — 30000 рублей.
— Давай в «Вегу» на восемь сходим, — предложил Жека и опять покраснел. На восемь был последний сеанс, и показывали на нём лишь эротику. Но на шесть они уже не успевали.
Валька ехидно посмотрела на него, но не смутилась, а лишь насмешливо улыбнулась. В её красивых подведённых глазах не было ни смущения, ни какой-то неловкости.
— Ладно. Давай тут у подъезда в семь.
А время-то уже шесть! Только Валька зашла в подъезд и уехала на лифте, Дека как ошпаренный бросился следом, домой. Час всего остался!
Дома помылся, причесался, надел новое бельё и носки, заправив в них штаны, олимпийку. Побрызгался отцовским дешёвым одеколоном, взял двадцать рублей, и стал обуваться.
— Ты куда? На свидание что-ли? — недовольно спросила мать, глядя как Жека облагораживается и мажется одеколоном.
— Да… Я так… Погулять…
— К десяти чтоб пришёл!
— Ладно… Ладно… — пробормотал Жека, думая, что навряд ли так получится, и дома опять будет скандал. Да пофиг…
Пока ждал у подъезда Вальку, скурил пару сигарет и весь извёлся. Придёт — не придёт. Но вот слышно как открылась дверь лифта, и зацокали каблучки. Идёт…
Валька взбила себе причёску, закрепила её лаком так, что волосы словно стоят. Глаза сильно накрашены. Белая короткая импортная курточка с закатанными рукавами. На руках браслеты из больших синих шаров. Варёные джинсы. Белые туфельки на каблучке. Блин… Смотрелась она офигенно. Таких тёлок возят на машинах и на такси, ездят с ними в кафе и рестораны… Жека с тоской понял, что ничего у него, простого пацана с окраины, из многодетной семьи, с Валькой не получится. Слишком высокого полёта она была, слишком много мать ожидала от неё. Ну да ладно, отступать некуда.
— Ну что? Пойдём? — улыбнулась Валька, внимательно смотря на Жеку. — Евгений, что-то ты потерянный совсем.
— Да не. Нормально всё, — покраснел Жека. — Ну чё… Пошли.
Как её брать-то блин? За руку или под руку? И какую руку подавать? Блииин…. Ну ввязался. А… Будь что будет. Однако Валька сама схватила его за локоть правой руки и потащила за собой. Жеке ничего не осталось, как сжать её в локте.
— Нифига как ты накачан, — Валька как будто в шутку сжала ему бицепс, провела рукой по спине и груди. — Блин, ты как железный. Спортом занимаешься?
— Занимаюсь. Карате. Шотокан, — смущённо промямлил Жека, офигевший от такой близости. Девушка именно так, игриво, касалась его впервые в жизни, и это вызвало такой шквал чувств…
— Ну и как успехи? — лукаво улыбнулась Валька, почти прижавшись к нему. — Сколько медалей над кроватью висит?
— Да я это… Так… Для себя. А ты… Чем? — Жека хотел спросить, занимается ли Валька каким спортом, но получилось так себе. Она засмеялась.
— Танцами. Я танцую. Вот так.
Валька отбежала от Жеки, несколько раз крутнувшись словно в вальсе, и рассмеялась. Потом подошла, и снова взяла Жеку за руку. Теперь уже за кисть. Жека, набивший руки об деревяшки и кирпичи, поразился, какая у неё нежная ладонь. Словно… Атлас что ли… Жека покосился на её руку. И ноготки накрашены красным лаком. Блин…
Так и дошли по пустырю до видеосалона. Валька то брала его под локоть, то отпускала, то хватала за ладонь, и он опять офигевал от нежности девичьей руки. Дорог здесь ещё не было — район только строился, и местные натоптали через пустырь широкую тропину, которую ЖЭКовцы подсыпали на время галькой. Жеке-то ничего… Нормально в кроссах идти, а Валька на каблучках то и дело оступалась, и Жека постоянно ловил её. То за талию, то за жопку, один раз ощутил под курткой маленькую тугую девичью грудь. Валька насмешливо покосилась на него. В одном месте по пустырю протекала речка-говнотечка шириной метров пять. Через неё прокинут железный мостик шириной в метр. Валька смело пошла вперёд, таща Жеку за собой.
Была она девчонка шебутная, весёлая. Из тех, про кого говорят «шило в жопе». Красивая. Даже слишком. Яркая. За такими бегают десятками, и сохнут годами. Отчего она пошла с Жекой? Который по всем пацанским понятиям никак не тянул на завоевателя женских сердец. Да и он себя никак не считал им, всегда смущённо отворачиваясь, когда девчёнки смотрели на него. Хотя, на самом деле это было, конечно не так. Жека имел правильные черты лица. Тонкий нос, пухлые губы, большие серые глаза, вытянутое лицо, пышные волосы. Да и подростковые прыщи как-то миновали его — кожа была белая и чистая. Волосы светлые, и начавшая расти щетина на лице особо не заметна. Единственное — торчали уши, но при нужном ракурсе это не бросалось в глаза, да и на девчонок это сильно и не влияло. Плюсом был высокий рост и худощавое телосложение. Но это казалось так только девчонкам.
Себя Жека красавцем не считал. Для него идеалом были среднего роста накачанные широкоплечие парни, бритые налысо, с мощными челюстями, прижатыми к голове битыми ушами, плоским носом, мощными кулаками. Таким Жека хотел бы быть. Ещё бы спортивный костюм адидас, кроссовки и короткую куртку кожанку. Как Фотич… Жека вспомнил про убитого утром рэкетира, но никакого сожаления не испытал. Вообще ничего. Пофиг. Как будто комара прихлопнул.
В видеосалон пришли за 15 минут минут до начала сеанса. Жека сунул в кассу 3 рубля, и взял два билета. Мест здесь не было — где хотели, там и садились. Нормальными местами считались средние ряды и самые первые. Запускали за пять минут. Жека посмотрел на бумажке, пластилином прилепленной на двери кассы, список фильмов, написанный разноцветными фломастерами. Что сегодня было, и на что они с Валькой пойдут сейчас. "Том и Джерри«, «Индиана Джонс и Храм Судьбы», «Хищник», «Кровавый спорт», и вот сейчас, вечерний сеанс — «Дикая Орхидея».
— Во… Чё-то новенькое, — с интересом сказал Жека, оглядываясь, изучая потихоньку собиравшуюся на фильм публику. А кто тут мог быть? Явно не пенсионеры. Несколько работяг с жёнами. Пара молодых парочек. А в основном парни-одиночки, с завистью поглядывающих на Жеку и его спутницу. Валька, конечно привлекала всеобщее внимание, и кажется, сама знала об этом. За порядком наблюдал крепкий коротко стриженый парень в кожаной курточке и варёнках. На шее, поверх чёрной майки — массивная золотая цепь. На толстых пальцах наколоты зоновские перстни. Он безучастно смотрел поверх голов будущих зрителей, всем своим видом показывая, насколько он презирает их всех. На Вальку он тоже мельком глянул, а вот на Жеку обратил внимание — уж слишком чётко его набитые казаны на кистях выделялись из рук остальных. Но ничего не сказал, так… Просто отметил про себя.
Заняли места подальше, почти последнее, но видно и отсюда неплохо.
— Не смотрела раньше? — спросил Жека. Валька мотнула головой, искоса лукаво посмотрев на него. Какая же она красавица…
— Нет, — качнула головой девушка. — Я… Такое не смотрю.
— Зачем же пошла? — удивился Жека.
— Чтоб тебе сделать приятное, — двусмысленно ответила Валька, и взяла Жеку за руку, крепко сжав его ладонь. Жека совсем поплыл, не зная, что и ответить.
Перед сеансом показывали несколько отрывков из фильмов и мультиков, которые будут идти завтра, или в ближайшем будущем. Многие Жека уже видел, но за возможность посмотреть их с Валькой сходил бы ещё хоть несколько раз. Вот и сейчас она сидит, смотрит на экран. Прекрасные глаза сверкают в темноте. Пышные волосы слегка растрепались. Какие они душистые. Жеке захотелось зарыться в них и ощутить ближе этот аромат дорогого парфюма. Белая курточка на девчонке задралась, чуть распахнулась, и Жека увидел маленькую острую грудь, натянувшую майку. Она без лифчика!!! Жека посмотрел вниз, на стройные длинные ноги в джинсе. Потом она закинула ногу на ногу, что стало ещё соблазнительнее.
Потом начался фильм. Довольно прикольный. Жека с завистью смотрел, как люди живут за границей. У них-то в совке такого нет. За границей особняки, дорогие машины, красивейшие женщины. У Жеки была только речка-говнотечка и мёртвый Фотич. Вот и вся его жизнь. Жека остро ощутил всё убожество своего существования. Это ощущение так плотно ударило его по мозгам, что он чуть не упал с кресла. Вот сейчас бы после сеанса вызвонить из автомата такси, поехать с Валькой в ресторан, посидеть, выпить, потанцевать. Сделать всё так красиво, как это делают люди на экране. Но увы, сделать это Жека не мог. И даже не потому что напряжёнка с деньгами. Нет. Просто он настолько чужд этому миру… Миру, где люди ворочают хорошими деньгами, ездят на своих машинах, или хотя бы на такси. Едят в ресторанах. Трахают офигенных красивых женщин. Даже завались он в ресторан, где сидят крутые, блатные, мусора, судьи, коммунисты, на него посмотрят там как на чмо. И скорей всего, этот поход закончится в близлежащей канаве, куда его до смерти избитое тело вынесут крепкие братки, охраняющие ресторан.
Жека смотрел на постельные сцены, и ему было неловко, что Валька видит их. А ей пофиг… Ничего… Смотрит с интересом, в самых похабных местах лишь прыская, и закрывая рот нежной ладошкой. Жека подумал, не поцеловать ли её. Но нет. Она явно этого не хотела, так как была поглощена фильмом. За пазуху лезть, чтобы потрогать груди тоже как-то неловко, ещё отвлечёшь. Потрогать бы её за бёдра, но Валька как специально, держала его за руку, лишь изредка отпуская её, а потом хватаясь снова. И Жека решил, что держать нежную девичью ладошку тоже неплохо.
Фильм долгий, два часа. И время уже было десять вечера, когда вышли из видеосалона. А ещё домой минут пятнадцать чапать по району. Кое-как переправились через речку в темноте. Жека крепко держал девчонку за талию. Ещё упадёт… Но нет. Всё хорошо. Неспеша пошли к дому, говоря о том, о сём. Жека думал, что как-то всё не так получилось. Пацаны в технаре говорили, что у них с тёлками и секс уже был, да и вообще огого… Меняют как перчатки. Здесь же как-то всё по пионерски просто. Но может, так и надо? Жека всё равно был доволен. Доволен так, как не доволен был никогда. Теперь и он мог сказать, что ходил с тёлкой в кино.
Зашли в подъезд, Валька вдруг предложила пройтись пешком. Он удивлённо посмотрел на неё, и опять увидел эту прелесть в глазах, и слегка насмешливую улыбку.
— Ну пошли, — согласился парень.
Валька пошла впереди, красиво виляя бёдрами и задницей. Жека открыв рот уставился на них. Мда… Дойдя до площадки между вторым и третьим, Валька скинула туфли с ног.
— Устала, натёрла уже.
Жека с удивлением смотрел, какие у ней красивые белоснежные ступни, тонкие нежные пальчики, с ногтями, накрашенными красным лаком. И да… Действительно. Натёрла. На пальцах видно следы.
Валька прислонилась спиной к стенке, опёршись задницей о неё, засунула руки в карманы джинсов, и как-то ехидно посмотрела на него, склонив голову. Чё ей надо-то? Жека вдруг понял, что ВОТ ОНО. ВОТ ЖЕ. ВОТ.
Он подошёл, обнял её, и уткнулся губами в душистые волосы, наслаждаясь их ароматом. Как и хотел. Потом перешёл на нежную шею, потом на губы. Ёлы палы! Какой у неё нежный рот! И какой горячий! Да она вся пылает!
Жека обнял стройное нежное тело, и совсем потерялся. Одной рукой задрал маечку сзади, пролез рукой и ощупал талию. Потом поднял руку, слегка откинув маечку, и положил руку на маленькую грудь. Осторожно поласкал её. Упругая. Потом быстро поднял майку, и поцеловал малюсенький розовый сосок, лаская другую грудь рукой. А потом… Наверху хлопнула деверь, Валька оттолкнула Жеку от себя, накинула майку, подняла туфельки, и быстро побежала домой вверх по лестнице, на площадке обернувшись и послав Жеке воздушный поцелуй.
— Пока, Ромео!
Блин! Ну как классно-то! Жека от переполнявших его чувств несколько раз ударил кулаком по бетонной стене подъезда, и высоко подпрыгнул, изобразив вертушку. Да! Да! На!
А время-то уже ближе к 11! Сейчас дома попадёт! Жека осторожно, стараясь не шуметь, открыл дверь, и не успел разуться, как в прихожую вошла рассержённая мать.
— Ты где был, сволота? Я во сколько тебе говорила, чтоб был дома? Я до скольки тебя буду ждать? Уже спят все! Нам на работу завтра!
— Я… — Жека хотел сказать, что ходил в кино, но потом просто махнул рукой, чем ещё больше взбесил распалившуюся мать, толкнувшую его, когда он проходил мимо.
Налил на кухне тарелку борща, наелся, потом тут же завалился спать. Завтра в технарь.
Утром встал недовольный. В первую очередь из-за себя. Удары не потренировал перед сном, а это плохо. Покойный михалыч говорил — тренироваться каждый день надо. Есть проблемы, нет проблем, сытый, голодный ли — каждый день. В любое время ты должен тренироваться.
— Помните одно, — говорил Михалыч. — Продинамите тренировку вы, сославшись на усталость или занятость — потренируется ваш соперник. Не сделаете ката вы — сделает ваш соперник. Не придёте на тренировку вы — ваш соперник придёт, и поработает хорошо. А потом, в нужный час, вы сойдётесь с ним в поединке. На татами, или на улице, возле кафе, и он окажется сильнее, потому что он тренировался, а вы нет. Поэтому мой наказ — тренируйтесь всегда и везде, в любую свободную минуту. Потом это сбережёт вам здоровье и жизнь.
Наскоро позавтракав, побежал в технарь. А там уже кипешь вовсю из-за Фотича.