- Да, хотя я не очень люблю русских. Но американскую полицию я не люблю ещѐ
больше: я пять годов была нелегалкой, пока не вышла замуж за американского поляка. Что я
должна помочь тебе?
- Ничего сложного, только не плати мне, скажешь, если спросят, что мы - друзья, я
просто подвозил тебя по пути. Меня зовут Володя, фамилия - Гольдин, я живу в Бруклине, на Кони-Айленд, мне - 48 лет.
- O’кей, я - Малгожата Яворска, мне - 40, живу в Краун-Хайтс, мы едем ко мне
домой. Давай, поверни на Кингстон-стрит, прямо, теперь направо и стоп.
Мы оба вышли из машины, полицейские тоже остановились, приготовились. На их
лицах было написано полное удовлетворение: они даже в мыслях не держали, что я могу
отказаться от оплаты уже сделанной работы! И тут Малгожата весело улыбнулась, прыгнула
мне на шею и впечатала такой поцелуй, что я с трудом удержался на ногах!
- Пока, оккупант, это тебе - вместо 6-и долларов! Сдачи не надо!
Она весело засмеялась, взбежала по лестнице небольшого двухэтажного домика, махнула мне рукой и скрылась за дверью, оставив полицию в полном недоумении.
Я сел в машину и тихо тронулся с места. Полицейские резко развернулись и исчезли.
Я внутренне перекрестился (хотя вообще-то надо было перезвездиться?) - пронесло!
...Занятная штука - еврейские праздники. Я только здесь их и увидел, на родине их не
отмечали. Нет, кто-то, конечно, и отмечал, но только дома, втихую, без каких бы то ни было
внешних проявлений. Ну, на Песах бабушка и мама покупали в какой-то полуподпольной
пекарне мацу, но в нашем доме маца мирно соседствовала с обычным хлебом, а покупалась
скорее для всяких вкусных вещей, которые из той мацы делаются. Бабушка мастерски делала
хрэмзлэх, мама - имберлэх и кнейдл. Вот, пожалуй, и все. Не припомню, чтоб отмечались
другие праздники.
Нам, кар-сервисным таксистам, в предпраздничные дни всегда работы по горло. Мы
катаемся по 14 часов, доставляя подарки, мелкие грузы, кошерные продукты по религиозным
семьям. Заказов много. Мешки по 20-30 килограммов, в каждую семью по два-три мешка.
Впрочем, и семьи не как у нас: только детей по восемь-десять, плюс гости.
Мы заранее распределяем районы работы. Мне, скажем, Боро-парк и Квинс, Игорю -
Нью Джерси, Изе - Лонг-Айленд. Другой раз наоборот, чтоб не было обиды.
С Боро-парком проще, этот еврейский район я знаю вдоль и поперек, все авеню и
пересекающие их стриты под номерами, заблудиться невозможно. Адреса просты, как
помидор. Зато ездить по Боро-парку в праздничные дни, особенно вечером - сплошной
кошмар. Улицы узкие, запружены с обеих сторон машинами, а правила движения и парковки
аборигены не то чтобы не признают, но по возможности игнорируют, если им эти правила
мешают. Когда ночью хасид в своем черном одеянии вдруг вынырнет из-за машины или же
вздумает вылезти из нее, то его замечаешь в самый последний момент. Я и сам удивляюсь, как еще никого не задавил. Так вот, развозим мы подарки. Подъезжаю к красивому
двухэтажному дому, затаскиваю мешки с провизией. Холеная молодая хозяйка дальше
прихожей меня не пускает, но дверь открыта, и я вижу сверкающий паркет, ковры, великолепную мебель. Хозяйка достает пачку фудстемпов - продуктовые талоны для
бедняков, отсчитывает 250, заклеивает в конверт, пишет имя мясника и передает мне. Потом
достает доллар - надо дать шоферу на чай за то, что таскал мешки, и, покрутив его в руках, прячет обратно, а мне отрывает однодолларовый фудстемп.
Неужели и она стояла в очереди за фудстемпами? И холеной белой рученькой в
золотых кольцах принимала это государственное подаяние?
Господи, сколько сволоты на свете!
Нет, аборигены этих районов, конечно же, не все такие. Я знаю немало честных
религиозных трудяг, интеллигентных, добрых и интересных, но вспоминаются почему-то
другие - жадные, хитрые, самодовольные. Может, оттого, что мы привыкли иметь дело со
жлобами и жлобством? Не только они меня раздражают, но и я их. Их злит, что я не такой
еврей, как они. И одеваюсь не так, как они, и по субботам езжу на машине, разговариваю по
телефону, продукты покупаю некошерные, не хожу в синагогу, не знаю ни идиш, ни иврита -
словом, не еврей, а всего лишь название, вроде как спер где-то чужой костюм и напялил на