Если не считать того, что Ноа постоянно хмурился в ее присутствии, следующие несколько дней прошли гладко. Кейт постепенно привыкала к походным условиям. Она уже уверенно управляла грузовиком, могла быстро развести и потушить костер. Она готовила говядину под луковым соусом, за которую получила высокую похвалу от Стива.
— С этим рецептом ты победила бы в кулинарном телешоу, — сказал он.
А Ноа просто улыбнулся и попросил добавки.
Лив получала удовольствие от своих уроков. Вспомнив, с каким трудом она сама когда-то учила таблицу умножения, Кейт в своих объяснениях использовала в качестве наглядных пособий плоды и листья камедного дерева.
Хотя Ноа держался с ней холодно и отстраненно, она знала, что он был доволен тем, как идут дела. На привалах он внимательно изучал карту, вычисляя расстояния и предупреждая по телефону фермеров, по земле которых проходил выбранный им маршрут. Молчаливого Ноа прекрасно дополнял разговорчивый Стив. Он сказал Кейт, что скот проходил по десять километров за день.
— Но они не могут идти без воды больше трех дней.
— Неужели им не нужно пить каждый день? — удивилась Кейт.
Стив покачал головой.
— Однако Ноа старается предусмотреть, чтобы у них была вода хотя бы через день. При этом желательно, чтобы вода была отгорожена забором, чтобы стадо не смешалось со стадом собственника, по территории которого мы проходим. Если бы это все же произошло, нам пришлось бы остановиться и выискивать животных с чужим клеймом. Это отнимает много времени.
Кейт хотелось больше узнать о том, как перегоняют скот. Дело было не в том, что ей наскучило общество Лив. Девочка была веселой и смышленой.
Конечно, она иногда капризничала, но для ребенка, который только что пережил развод родителей, вела себя на удивление хорошо.
Хотя Кейт знала, что, управлял грузовиком и готовя еду, оказывает большую помощь Ноа, ей хотелось ехать верхом на лошади и гнать огромное стадо под палящим солнцем.
Она с восхищением наблюдала за работой Ноа. Он все делал безукоризненно. Когда животное отбивалось от стада, он вмиг оказывался рядом с ним и возвращал его на место. Верхом на лошади он казался довольным и счастливым. Ее беспокоило, что он не был таким рядом с ней.
Несколько дней спустя Кейт, прислонившись к забору, вместе со Стивом наблюдала за тем, как Лив и Ноа садятся на лошадей.
— Ты умеешь ездить верхом? — спросил ее Стив.
— Я ездила, когда была здесь девять лет назад, — ответила Кейт. — Затем пару раз ездила в Англии. Можно сказать, почти не умею. — Положив подбородок на руки, она смотрела, как Ноа с довольной улыбкой подбадривает Лив.
Наконец девочка пустила лошадь галопом.
— Посмотри-ка! Она такая маленькая, но совсем не боится лошадей. Почему бы тебе не попробовать?
Повернувшись, Кейт уставилась на парня.
— Сесть верхом на лошадь? Он рассмеялся.
— Ну, если ты предпочитаешь коров…
Кейт закатила глаза. Стив все время ее поддразнивал, и ей это нравилось. Его дружеские шутки были куда приятнее, чем холодная вежливость Ноа.
Она посмотрела на лошадей, пасущихся в эвкалиптовой роще. Их темные спины лоснились на солнце.
— Я не сидела в седле целую вечность. Мне нужна самая спокойная лошадь.
— Можешь взять Мисси.
Она перевела взгляд на Ноа, который давал указания Лив в дальнем конце загона.
— Ноа не станет возражать, — сказал Стив, пристально глядя на нее.
— Надеюсь, ты прав.
— Ведь ты его не боишься, правда?
— Ноа? — усмехнулась Кейт. — С чего мне его бояться?
Стив пожал плечами.
— Тебе виднее. — Поправив шляпу, он пронзил ее взглядом своих васильково-синих глаз. — Так, на всякий случай, Кейт, Ноа Кармоди самый честный и порядочный человек, которого я знаю. Он лучший в наших краях.
— Другими словами, он твой герой?
Немного помедлив, Стив добавил торжественным тоном:
— Да, я стараюсь во всем брать с него пример. Кейт кивнула.
— Это замечательно. И, на всякий случай, Стив, я его не боюсь. — Она тепло улыбнулась. — Не поможешь мне оседлать лошадь?
Он улыбнулся в ответ.
— Пойдем.
Все шло хорошо до тех пор, пока не появился Ноа. Он вел лошадь, на которой сидела Лив.
— Что случилось? — спросил он, мрачно посмотрев сначала на Кейт, затем на Стива.
Кейт вызывающе вскинула подбородок.
— Я собираюсь прокатиться на Мисси. Он еще сильнее нахмурился.
— Я умею ездить верхом, Ноа. Разве ты не помнишь? Дядя Ангус научил меня. — Повернувшись к нему спиной, она собралась садиться на лошадь. О боже. Ей показалось, что Мисси выросла за эти несколько секунд на целый фут. Как она сможет перебросить ногу через ее спину?
— Давай, — подбодрил ее Стив, поддерживая стремя.
Если бы только Ноа не смотрел.
Поставив ногу в стремя, Кейт подумала: Лив с этим справляется, значит, и я смогу.
— Все нормально, — спокойно произнес Стив. — Возьмись за луку, оттолкнись и перебрось ногу. Ну, давай!
Кейт попыталась, но, подняв ногу на половину высоты, неожиданно растерялась.
— Я не могу, — тихо сказала она Стиву, после чего украдкой посмотрела через плечо на Ноа, который наблюдал за ней, прищурив глаза.
Она не могла показать ему свою слабость. Она должна это сделать. Кейт представила себе, как едет верхом по бескрайней равнине, погоняя стадо вместе с мужчинами.
— Давай же, Кейт, — послышался у нее за спиной голос Лив. — Это просто.
Это был ее последний шанс. Если она не попытается, то будет до конца поездки сидеть за рулем грузовика.
Кейт снова вставила левую ногу в стремя и оттолкнулась правой ногой. Приподнявшись в воздухе, она перекинула правую ногу через спину Мисси и неожиданно для себя оседлала ее.
От радости у нее даже закружилась голова. Улыбающийся Стив протянул ей поводья. Лив тоже улыбалась. Ноа оставался серьезным, но в его глазах появился блеск.
— Хорошо, она полностью в твоем распоряжении.
Кейт легонько ударила Мисси по бокам, и лошадь понеслась вперед по равнине. На мгновение Кейт охватила паника, но в памяти тут же всплыли уроки дяди Ангуса. Успокоившись, она посмотрела на небо, окрашенное вечерним солнцем в бронзовые и золотистые оттенки. С высоты седла все выглядело иначе.
Почувствовав себе более уверенно, Кейт сильнее пришпорила Мисси, и та помчалась галопом. Сначала Кейт думала, что выпадет из седла, но затем вспомнила, что нужно привстать, и тряска уменьшилась. Теперь, с развевающимися на ветру волосами и стуком копыт в ушах, она чувствовала себя настоящей австралийкой.
Возможно, теперь Ноа проявит к ней больший интерес.
Этим вечером, когда они съели испеченный Кейт бисквит с клубничным джемом, Лив спросила:
— Какой сегодня день?
— Вторник? — предположил Стив. — Нет, подождите-ка. Скорее всего, понедельник.
Кейт и Ноа одновременно кивнули.
— Какое число? — спросила Лив.
— Девятое ноября, — ответила Кейт. — А почему ты спрашиваешь?
— Завтра день моего рождения. — Маленькая девочка захихикала. — В прошлом году я несколько недель считала до него дни, а в этом почти о нем забыла.
Она прижалась к Ноа, ее глаза, блестели.
— Ты ведь не забыл, правда, папочка? На его щеке дернулся мускул.
— Разве я мог забыть про день рождения своей малышки? — произнес он, обнимая дочь за плечи и целуя в лоб.
Это прозвучало убедительно, но Кейт увидела, как в его глазах промелькнуло отчаяние.
Он поднялся.
— Раз у тебя завтра важный день, тебе пора ложиться спать.
Впервые за все время Лив не стала возражать. Поцеловав Кейт и Стива, она взяла отца за руку и сказала:
— Всем спокойной ночи. Всего одна ночь, и мне будет восемь.
Бах!
Полено раскололось на две части. Взяв половину, Ноа поднял топор и ударил по ней с такой силой, что щепки разлетелись в стороны.
— Ноа?
Голос Кейт донесся до него в тот момент, когда его топор снова оказался в воздухе.
— Не подходи! — крикнул он. Бах!
Полено раскололось.
— Ноа, ради бога, что ты делаешь?
Он повернулся.
— А что, разве не видно?
— Я вижу, что ты колешь дрова, но зачем? У нас и так их достаточно. В темноте это небезопасно. Фонарь почти не дает света.
Раздраженный, он опустил топор.
— Какое тебе до этого дело?
— Никакого. Просто… — Немного помедлив, она добавила: — Ты расстроен, не так ли?
Ему захотелось на нее наорать. Ну разумеется, он был расстроен! Он был так занят своим скотом, что совсем забыл про день рождения Лив.
Как будто его бедная малышка недостаточно настрадалась за прошедший год! Теперь, покинутая матерью, она тянулась к нему. Лив доверяла ему, и он собирался стать для нее лучшим отцом на свете.
Но уже успел ее подвести.
Одно лишь осознание этого было ужасно, ему не нужны были напоминания.
Впрочем, отрицать то, что он был расстроен, не имело смысла.
— Да, думаю, я вымещал свою злость на дровах, — признался он. — Я тебя разбудил?
— Нет, я еще не ложилась.
Кейт подошла ближе, и он разглядел, что на ней были джинсы и синий свитер. Темная одежда делала ее еще бледнее. В руках она держала фонарик и что-то завернутое в газетную бумагу.
— Лив спит? — спросил Ноа.
— Без задних ног.
Он вздохнул.
Кейт сделала еще шаг и оказалась в круге света его фонаря. От ее кожи и волос исходило легкое сияние.
— Я не хочу, чтобы ты истолковал меня превратно, но ответь мне, Ноа, ты купил подарок для Лив?
Напрягшись, он скрестил руки на груди.
— А что, если нет?
— Я подумала, что могла бы помочь.
— Каким образом?
Кейт протянула ему сверток, и он ошеломленно уставился на нее.
— Я понимаю, что этого мало, но я купила кое-что для Лив, чтобы подбадривать ее в трудные минуты нашего путешествия.
— Но это… — Он сглотнул. — Это очень предусмотрительно с твоей стороны.
— Здесь нет ничего особенного. Мелочи из супермаркета — одежда для куклы, набор наклеек и браслетик. Еще несколько журналов с комиксами.
Ноа изумленно покачал головой.
— Просто потрясающе. Уверен, что Лив будет в восторге.
— Тогда держи. — Кейт вручила ему сверток. — Боюсь, что нам неоткуда взять яркую оберточную бумагу.
Он улыбнулся.
— Уверен, Лив нисколько не расстроится. Самое главное для нее — это внимание. Она будет счастлива в день своего рождения. — Он остановился. — Вот только…
— Только что?
— Только было бы неправильно делать вид, что эти вещи купил я.
— Ты ее отец, Ноа. Лив не ждет подарка от меня.
— Думаю, ты права. — Он вздохнул. Ведь детям каждый год врут, будто им приносит подарки Санта-Клаус. Это такой же невинный обман. И все же… — Мне следовало помнить.
— У тебя и без того было полно хлопот.
— Это самая неудачная отговорка, Кейт.
Кейт пожала плечами.
— Мне она кажется вполне убедительной. В любом случае, я уверена, ты не первый и не последний отец, которому нужно напоминать о дне рождения его ребенка.
Приглядевшись к газетной странице, Ноа увидел изображения щенков, утят и поросят.
— Я очень тебе благодарен, Кейт. — Это прозвучало слишком высокопарно, и он улыбнулся. — Ты спасла мою шкуру.
В последнее время он все чаще осознавал, скольким обязан этой женщине.
Словно прочитав его мысли, она сказала:
— Я запомню, что за тобой должок. Ее глаза озорно блестели.
От ее красоты у него захватило дух. Он мог бы отправить ко всем чертям осторожность, притянуть ее к себе и поцеловать, но она быстро растворилась в ночной темноте. Подобно воспоминанию о прекрасном сне.
Следуя за лучом своего фонарика, прорезающего темноту, Кейт едва сдерживала слезы.
Только что она чуть было не совершила самую ужасную ошибку в своей жизни. Чуть не предложила себя Ноа.
Опять!
За тобой должок, Ноа. Как насчет поцелуя?
Она была бы полной идиоткой, если бы совершила ту же ошибку, что и в семнадцать лет. Тогда Ноа поцеловал ее из жалости. Ей было бы приятнее, сделай он это из благодарности?
Ее нога зацепилась за корень, и Кейт чуть не упала. Остановившись, чтобы перевести дух, она заверила себя, что все сделала правильно.
В прошлый раз из-за ее бесстыдства Ноа прятался на соседней ферме до тех пор, пока она не уехала. Сейчас пути к отступлению у него не было. Поэтому, убежав от него сейчас, она спасла их обоих от неловкости, которая сопровождала бы их до конца пути.
— Большое тебе спасибо, Кейт, — сказал Ноа следующим вечером. — Ты сотворила настоящее чудо.
— Вряд ли это можно назвать чудом.
— У Лив был отличный день.
Им повезло. Они нашли прекрасное место для праздничного пикника на берегу реки. Теперь, после долгого счастливого дня, Лив мирно спала в обнимку с куклой в новой одежде.
Стив вызвался мыть посуду, оставив Кейт и Ноа наедине. Они сидели на бревне и любовались дорожкой лунного света, пересекающей реку.
— Лив просто золото. Ей так легко угодить, — сказала Кейт.
— Ты даже представить себе не можешь, как я тебе благодарен. И не только за подарок для Лив, который ты собрала буквально из ничего. Благодаря тебе этот день стал для нее особенным и запомнится ей надолго.
— Но я не сделала ничего такого, — возразила она. — Только испекла блины на завтрак и шоколадный пирог на ужин. Это было совсем не сложно.
— Шоколадный пирог с ее именем, выложенным из засахаренных орехов, и свечами из веточек акации. Поверь мне, для ребенка в такой утомительной поездке это настоящий праздник. Ты гений, Кейт.
— Нет, я просто перфекционист.
— А-а, — мягко произнес Ноа. — Это многое объясняет.
— Некоторые говорят, что мне больше всех надо. — Она робко улыбнулась. — Зато мне было так приятно видеть Лив счастливой. Это стоило того. Она обожает тебя, Ноа.
— Удивительно, правда? Я так мало сделал, чтобы заслужить такое хорошее отношение.
— Отцы имеют большое значение. Особенно для маленьких девочек.
Ноа посмотрел на нее и так тепло улыбнулся ей, что у нее перехватило дыхание.
— Полагаю, ты судишь исходя из собственного опыта.
— Да. Мой отец умер, когда я была маленькой, но у меня сохранилось много приятных воспоминаний о нем.
— Расскажи мне о своем отце.
Кейт раскрыла рот. После его односложных ответов и отрывистых фраз, к которым она привыкла в последние дни, это приглашение поболтать потрясло ее.
— Что бы ты хотел знать?
— Что угодно. Я не помню своих родителей.
— Совсем?
Он покачал головой.
— У меня есть их фотография, и я, кажется, помню, когда она была сделана. Больше ничего.
Сочувственно улыбаясь, Кейт обхватила руками колени.
— Я помню, как вечерами ждала возвращения отца с работы. Я стояла у ворот и наблюдала за тем, как он идет со станции с портфелем в руке и газетой под мышкой. — Кейт улыбнулась. — Он всегда мне махал, как только замечал меня. Тогда я открывала ворота и, визжа от радости, мчалась по дорожке ему навстречу. Он высоко поднимал меня и спрашивал… — Внезапно засмущавшись, она остановилась.
— Что он спрашивал?
— Как поживает моя принцесса? Ноа засмеялся. Подбодренная, она продолжила:
— Отец всегда мне что-то приносил. Я запускала руку в карман его пиджака и находила там что-нибудь, положенное туда специально для меня. То конфету в блестящей обертке, то цветные картинки, то новый карандаш.
— Похоже, он был отличным отцом
— Да, и я его обожала. Так же, как Лив тебя. Ноа молчал. Кейт смотрела на его суровый профиль, пытаясь представить себе, как он выглядел в детстве.
— Должно быть, у тебя сохранилось много воспоминаний об Ангусе. Расскажи мне о нем.
Кейт думала, что Ноа откажется. Наверное, для одного вечера и так уже было достаточно. Но он удивил ее.
— Мое любимое воспоминание об Ангусе очень старое. Мне тогда было четыре года. Мои родители только что погибли в авиакатастрофе.
Подняв с земли ветку, он бросил ее в воду, и она поплыла по течению.
— Они отправились на небольшом самолете на побережье, на свадьбу к своим друзьям. Я остался у соседей. Ангус пришел в их маленький домик. Я не помню, как он сообщал о катастрофе. Он взял меня на руки и понес в свой большой дом.
В свете луны Кейт увидела, что Ноа улыбается.
— Забавно, как незначительные детали прочно врезаются в память. Я помню, что на улице было холодно, но большие теплые руки Ангуса согревали меня. Еще я помню, что от него, в отличие от моего отца, не пахло табаком. Он принес меня к себе на кухню. Была зима, и в камине горел огонь. В углу в корзине на одеяле спали три щенка. Ангус сказал мне, что, когда они немного подрастут, я смогу взять себе одного.
— Как трогательно. Улыбка Ноа стала еще теплее.
— Щенки были отличным утешением для осиротевшего маленького мальчика.
— И ты выбрал себе одного?
— Конечно. Этот толстенький пушистый колобок вырос в большую пастушью собаку с бархатными глазами и белой кисточкой на хвосте. И я сразу полюбил Ангуса, потому что он разрешал мне спать со щенком.
Немного помолчав, Кейт произнесла:
— Ангус был намного добрее, чем хотел казаться.
— Можешь не сомневаться. У этого сурового фермера с плохими манерами было огромное сердце.
— Наверное, соседи говорят, что он спятил, раз оставил половину своего имущества городской девчонке.
Ноа ничего на это не сказал. Поставив ногу на бревно, он перевел взгляд на воду и сменил тему:
— Смотри, там черные лебеди.
Кейт поймала направление его взгляда. Действительно, из тени показалась пара птиц. Их темные перья блестели в лунном свете.
— Прямо «Лебединое озеро», — прошептала она. — Жаль, что Лив спит. Они бы ей понравились.
Они молча наблюдали за тем, как одна из птиц изогнула дугой свою длинную шею и опустила голову в воду, чтобы поймать рыбу.
— Лив сказала, что сегодня был лучший день рождения в ее жизни, — произнес Ноа.
— Я так рада, что она смогла дозвониться до Лайэн.
Ноа кивнул.
— Да, мы не зря поднимались на вершину того холма. Представляю, как расстроилась бы малышка, если бы и там не было связи. — Он тяжело вздохнул. — Слава богу, что Лайэн хватило ума не расстраивать дочь.
— Что ты имеешь в виду?
— Она наговорила ей приятных вещей, которые обычно говорят матери в день рождения своим детям.
Потрясенная, Кейт замолчала и вспомнила себя в возрасте Лив. В день своего рождения она просыпалась рано утром, бежала в спальню матери и, усаживаясь посреди двуспальной кровати, открывала подарки. Мать крепко обнимала ее и рассказывала ей о том дне, когда она родилась, о том, какой славной малышкой она была. О том, как ее отец расплакался от радости, когда впервые ее увидел. Каждый год Кейт задавала матери один и тот же вопрос: «Папа сказал, что я красивая?»
«Красивая, как маленькая принцесса», — был ответ.
Это были одни из ее самых приятных воспоминаний о детстве.
Бедняжка Лив.
Ноа задумчиво смотрел вдаль. Между его бровей залегла складка, и у нее защемило сердце.
— Не беспокойся о Лив, — сказала Кейт. — Учитывая те перемены, что произошли в ее жизни в последнее время, она на удивление спокойна и уравновешенна.
Он горько усмехнулся.
— Перемены — слишком мягко звучит.
Кейт не знала, что на это сказать. Обсуждать неудачный брак Ноа было бы вторжением в его личную жизнь. Но он очень переживал из-за этого, и Кейт подумала, что, возможно, ей следует спросить его прямо, не хочет ли он об этом поговорить.
Когда лебеди скрылись в тени дерева, она осторожно произнесла:
— Мне очень жаль, что ты был так несчастен, Ноа.
— Что поделаешь? Такова жизнь. — Резко поднявшись, он посмотрел в сторону их лагеря. — Кажется, Стив закончил мыть посуду. Думаю, он уже лег спать.
Кейт тоже встала. Вот и все. Их дружеский разговор был закончен. Обсуждение личной жизни Ноа выходило за рамки дружбы. Это было не так безопасно, как обмениваться воспоминаниями о родителях.
Вновь проследив за направлением его взгляда, она увидела красноватое мерцание тлеющих угольков в костре, лежащего рядом Стива, треугольные очертания маленькой палатки, в которой спали они с Лив, и грузовик. Чуть подальше на заборе из колючей проволоки висели постиранные джинсы.
Эта небольшая сцена согрела душу Кейт. Она начала получать удовольствие от простого образа жизни. Она привыкла вставать на рассвете и отдыхать во время полуденной жары. Ей нравилась трескотня сорок и запах жаренного на костре хлеба.
Она знала, что это не может длиться вечно. Скоро они прибудут в Рому, продадут скот, и ей придется возвращаться в Англию.
Не желая думать об этом, Кейт повернулась лицом к Ноа.
— Спокойной ночи, — еле слышно прошептала она.
К ее удивлению, он взял ее за локоть, наклонился и поцеловал ее в щеку.
— Спасибо за все, Кейт.
Когда его губы коснулись ее кожи, по ее телу пробежала приятная дрожь, и она затаила дыхание, ожидая, что Ноа сейчас отстранится. Но он этого не сделал.
Внезапно внутри Кейт зародилась боль желания, слаще и сильнее которой она никогда не испытывала. Даже не успев подумать о правильности происходящего и о последствиях своего поступка, она обхватила Ноа за шею и поцеловала.
Ей хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно, но, пока нежность не успела превратиться в безудержную страсть, Ноа отстранился. — Кейт… милая Кейт.
Нет!
Сожаление, прозвучавшее в его голосе, пробудило в Кейт волну отчаяния. Ее колени подкосились, и она, упав ему на грудь, зарылась лицом в его рубашку, чтобы скрыть слезы. Как она могла дважды совершить одну и ту же ошибку? Что мог подумать Ноа? Это было так похоже на то, что произошло девять лет назад.
Его губы нежно коснулись ее щеки.
— Прости меня, — всхлипывала она. — Я знаю, что ты не хотел…
— Тише. Это был всего лишь поцелуй. — Он прижал ее голову к своему плечу. Его пальцы запутались в ее волосах, губы прижались к ее лбу. Затем из его груди вырвался стон, и все его тело содрогнулось.
К сожалению, Кейт знала, что означал этот стон. Как бы Ноа ни желал ее, он не мог ее любить. Его сердце разбито, и единственная любовь, которая в нем осталась, принадлежала его дочери. Там не было места для чувств к англичанке, которая без приглашения ворвалась в его жизнь.
Собравшись сдухом, она отстранилась и побрела к палатке. В следующую секунду Ноа настиг ее и взял под руку.
— Луна скрылась за облаками. Я не хочу, чтобы ты упала.
Внезапно Кейт почувствовала себя опустошенной. Она боялась, что на этот раз ни время, ни расстояние не помогут ей забыть Ноа.