- В этом платье ты выглядишь толстой.
- Но я и есть толстая, - объяснила Бриджит Спокойно. - Я на четвертом месяце, уже должно быть видно...
На самом деле она была совсем не толстой, напротив - ее болезненная худоба так и бросалась в глаза. Только живот у нее слегка округлился, все остальное - лицо, плечи, руки - было худым, острым.
Кожа Бриджит стала бледной, бескровной, а голубые глаза на похудевшем лице горели лихорадочным огнем. При этом она все еще оставалась красивой, но это была уже другая Бриджит. Два месяца назад лицо Бриджит так и дышало здоровьем, теперь же она была типичным "героиновым ангелом", и ее красота казалась хрупкой, призрачной.
И это было неудивительно. Героин, которым Карло регулярно пичкал Бриджит, убивал ее медленно, но верно. В ее теле не осталось никаких жизненных сил - отравленная кровь, которая текла в жилах Бриджит, притупляла все чувства и желания, кроме желания уколоться, да и то возникало в ней, только когда кончалось действие предыдущей инъекции.
- Хорошо, я сейчас переоденусь, - покорно ответила Бриджит, подумав о том, что в любом случае ей придется надеть что-то с длинными рукавами, чтобы прикрыть исколотые руки, на которых уже начали проступать набухшие, "стеклянные" вены.
- Да-да, переоденься, - кивнул Карло и, отпив глоток мартини из бокала, который держал в руке, окинул Бриджит критическим взглядом. Теперь ты графиня, - добавил он, - и я требую, чтобы ты соответствовала своему новому положению. В этом платье ты выглядишь не как графиня, а как дешевая путана.
Бриджит ничего не ответила. Карло бывал с ней нежным и любящим, но иногда он вел себя как дикий зверь, а она так и не научилась угадывать, каким будет его настроение в следующую минуту.
Иногда он казался ей самым удивительным мужчиной на свете, но порой она ненавидела его лютой ненавистью.
Но ни в том, ни в другом случае ослушаться его Бриджит не смела и покорно исполняла все, что он от нее требовал. Сердить Карло не стоило: приступы бешенства, которые овладевали им каждый раз, когда она пыталась ему перечить, пугали ее чуть не до обморока, к тому же Карло не стеснялся пускать в ход кулаки и все, что только попадалось ему под руку. И тогда Бриджит приходилось худо.
Расстегивая пуговицы на лифе платья, Бриджит протяжно вздохнула. Как ни крути, Карло стал для нее самым главным человеком в мире, потому что только через него она получала наркотик, приносивший с собой приятную эйфорию и желанное забвение. В ее жизни не было ничего важнее, чем шприц с раствором, дарившим ей радость, блаженство, покой.
Стоило ей уколоться, и все тревоги исчезали, все проблемы начинали казаться простыми, а беды - пустячными. О том, чтобы самой отказаться от инъекций, Бриджит даже не задумывалась. Теперь она жила только ради этих уколов, которые уже научилась делать себе сама.
События последних двух месяцев вставали перед Бриджит как в тумане. Она смутно помнила, как Карло привез ее в свою лондонскую квартиру, где его приятель - какой-то мрачный тип, лица которого она практически не запомнила, - ежедневно пичкал ее наркотиками, и в конце концов Бриджит уже не могла без них обходиться. Когда Карло вдруг объявил ей, что она свободна и может идти куда угодно, Бриджит никуда не пошла, и не потому, что не поверила ему.
Просто Карло перестал быть для нее подонком, мерзавцем, преступником. Для Бриджит он был богом - даже больше чем богом, - потому что у него в руках был запас героина, отказываться от которого Бриджит не собиралась, так как еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой свободной и счастливой Особенно ей нравилось, когда Карло занимался с ней любовью. Бриджит сама выдумывала для него самые невероятные позы, самые изысканные ласки, потому что знала - если он останется недоволен, она может не получить вовремя желанный укол.
Она сама не осознавала, что полностью зависит от него. Бриджит уже давно не вспоминала, как подло он с ней поступил. Фальшивые признания в любви, которые Карло снова и снова повторял хриплым, срывающимся голосом, когда занимался с ней сексом, она принимала за настоящие и блаженствовала, купаясь в его обжигающей страсти.
Некоторое время спустя - Бриджит не могла сказать точно, когда это случилось, - они уехали из Лондона и начали свое путешествие по Европе. Но в жизни Бриджит это ничего не изменило - Карло не выпускал ее из виду ни на секунду.
Однажды утром, после ночи страстной любви, он сообщил Бриджит, что им следует пожениться, так как ей, так же как и ему, уже давно должно было стать ясно, что они предназначены друг для друга самой судьбой. Бриджит без колебаний согласилась, и уже на следующий день Карло доставил ее в принадлежащее его родителям поместье под Римом. Там, в садовой часовне, местный священник и осуществил простую церемонию бракосочетания, на которой присутствовали только родители Карло и несколько слуг.
Бриджит и на этот раз была на наркотиках и почти не понимала, что с ней происходит. Ей казалось, что она поступает совершенно правильно, поскольку Карло постоянно твердил ей о том, что любит ее сильнее, чем способен любой мужчина. "Я люблю тебя больше всего на свете, - говорил он. - Почему бы нам не пожениться?"
И Бриджит соглашалась. Она бы согласилась на что угодно, лишь бы Карло продолжал заниматься с ней любовью и лишь бы она каждый день получала свою дозу.
После церемонии бракосочетания они провели в поместье только одну ночь. Потом Карло отвез ее в Рим, а уже на следующий день они отправились в свадебное путешествие.
Когда они прибыли в отель, Карло вручил Бриджит одну из ее чековых книжек и велел Бриджит заранее подписать несколько чеков. "Я ожидаю, что мне пришлют из Англии довольно крупную сумму, - объяснил он. - Но пока этого не произошло... Считай, что я беру эти деньги взаймы".
Но Бриджит и не нужны были никакие объяснения. Деньги и раньше значили для нее очень мало. Теперь же ей и вовсе стало все равно.
Однажды на одной из парижских дискотек они столкнулись с Кирой Кеттльмен. Кира, тоже супермодель и коллега Бриджит по модельному бизнесу, была откровенно изумлена.
- О боже! Какая-встреча! - пропищала Кира своим детским голоском. - А я едва тебя узнала, Бригги! Ты так похудела...
- Познакомься с моим мужем, - торопливо проговорила Бриджит. - Граф Карло Витторио Витти...
- Эй, а я тебя знаю! - воскликнула Кира. - Ты - тот парень из "Каприза"! Так вы поженились?
Невероятно!.. В смысле, я этого не ожидала... Но все равно, я тебя поздравляю, Бригги. Кстати, ты будешь в этом году на парижском шоу?
Бриджит отрицательно покачала головой:
- Нет. Я решила бросить карьеру.
- Ух ты! - Кира захихикала. - Клево! Пожалуй, мне тоже стоит об этом подумать!
По прошествии нескольких недель Карло решил, что им обоим нужно съездить в Америку и встретиться с ее адвокатами.
- Я должен лично убедиться, что твои деньги находятся в надежных руках, - сказал он многозначительно. - Откуда ты знаешь, что твои адвокаты управляют ими достаточно компетентно и эффективно?
Я - единственный человек, которому ты можешь доверять, потому что теперь мы женаты и твои интересы - это мои интересы. Могу себе представить, как эти адвокаты обдирали тебя как липку, но теперь все пойдет по-другому. Я сам пригляжу за твоими капиталами. В конце концов, пора заняться делами.
- Мои адвокаты управляют наследственным капиталом и вкладывают деньги по своему усмотрению.
И по-моему, они неплохо с этим справляются, - вяло возразила Бриджит. - Во всяком случае, мне так кажется, поскольку я не очень хорошо разбираюсь во всех этих процентах и прочем.
- Зато я разбираюсь, - гордо сказал Карло. - И я считаю, что благоразумнее всего было бы сделать меня твоим доверенным лицом. Только в этом случае мы можем быть уверены, что твой капитал приносит максимальную прибыль и что тебя никто не обкрадывает.
Но визит в Нью-Йорк обернулся для Бриджит настоящим кошмаром. Ее адвокаты сразу насторожились, когда она объявила им, что хочет сделать Карло доверенным лицом. Несколько раз они пытались поговорить с ней один на один, чтобы объяснить все опасности, которыми мог быть чреват подобный шаг, но Карло ни на секунду не оставлял Бриджит.
- Лучше бы мы остались в Европе, - пожаловалась как-то Бриджит. - Там, по крайней мере, нам никто не докучал этими скучными разговорами.
- Я отлично тебя понимаю, дорогая, - мягко ответил Карло. - Но нам надо обязательно решить этот вопрос, чтобы впоследствии чувствовать себя спокойно и никогда к нему не возвращаться. Я думаю, мы купим небольшой особняк под Римом, где ты могла бы жить с малышом, мне ведь придется много разъезжать по делам.
Бриджит промолчала и лишь, по обыкновению, улыбнулась мужу.
Иногда Бриджит вспоминала о том дне, когда она сообщила Карло о своей беременности. Сначала он пришел в ярость.
- Чей это ребенок?! Чей?! - бесновался он. - Какой подонок сделал тебе ребенка? Отвечай, с кем ты трахалась, грязная шлюха?!
- Это твой ребенок, Карло, - отвечала ему Бриджит. - Твой. Я уже очень давно ни с кем не спала, кроме тебя. Ты сделал мне ребенка, когда приезжал в Нью-Йорк в первый раз, помнишь?
Когда Карло понял, что Бриджит говорит правду, он немного успокоился и даже, казалось, был доволен.
- Мало кто способен обрюхатить бабу с одного раза! - самодовольно заявил он. - Только уж ты постарайся, чтобы это был мальчик, поняла? Мальчик, похожий на меня!
В этих словах содержалась скрытая угроза, и Бриджит не рискнула обратиться к врачу и пройти исследования, чтобы определить пол ребенка. Кроме того, она отлично понимала, что врачи будут настаивать на том., чтобы она прекратила принимать наркотики, а без них она уже не могла прожить ни одного дня.
Только в Нью-Йорке Карло нашел ей врача, который, по его словам, никогда не задавал неловких вопросов. Они пошли к нему вместе, но даже он, осмотрев Бриджит, сказал, что от наркотиков необходимо отказаться, иначе ребенок может родиться с наркотической зависимостью.
- Я все понимаю, доктор, я как раз собираюсь бросить, - с легкостью солгала Бриджит.
- Я мог бы вам помочь, - предложил врач. - Метадоновая программа облегчит отвыкание, но для этого придется лечь в клинику. Вы должны сделать это, Бриджит, иначе ребенок появится на свет с привычкой к героину. И тогда...