Гэри рассмеялся – смех глубокий, идущий из живота. Этот смех был частью его самого.
– Впечатляет, правда?
– Слабо сказано! – Половина крыши и одна из стен были стеклянными, позволяя солнечному свету проникать в комнату. Повсюду были картины в разных стадиях завершения. Посреди комнаты стоял мольберт, а в углу – большой диван. Так и хотелось упасть на него, будто лишившись чувств.
– Это восхитительно!
– Спасибо, – улыбнулся хозяин, – но не будем терять время.
– Хорошо. – Не удержавшись, я подошла к этому «обморочному» дивану, уронила сумку на пол и плюхнулась на него. – Я готова.
Гэри снова засмеялся.
– Отлично. Замрите. – Он порылся в коробке и вынул огромный альбом и толстый карандаш.
Подперев подбородок кулаком, я наблюдала за тем, как он решительно делал набросок. Парадокс! Он гораздо естественнее смотрелся бы на мотоцикле, чем под крышей студии. Поражало, что такие большие мускулистые руки могут творить.
– Наклоните голову влево. Не так сильно. Да, вот так. Погодите! – Он подошел и стянул с моего носа очки.
– Эй! – Мир сразу утратил четкость.
– Так лучше, – пробормотал он. Перевернул лист и снова стал рисовать с бешеной скоростью.
Я долго смотрела на него, потом оставила попытки сфокусировать взгляд и вернулась мыслями к вчерашнему вечеру. К сожалению, я не встретила ни одного человека, которого можно было бы внести в список. Я полностью забыла, что именно за этим и пришла. Как только я направилась к весьма многообещающему парню, Люк задержал меня и сказал:
– Мне не нравится, что ты уделяешь внимание другим. Проведи этот вечер со мной, Кэт.
Я почувствовала себя виноватой из-за того, что я такой дрянной друг, и за весь вечер ни разу не вспомнила о данном мне поручении.
По крайней мере, надеюсь, что чувство в моей душе было именно виной.
Удивительно, но я не расстроилась из-за отсутствия прогресса в делах. Я прекрасно провела время. Я уже и забыла, каково это, когда все внимание Люка направлено на меня. Как повышение сахара в крови без неизбежной комы.
– О чем бы вы ни думали сейчас, продолжайте. Нет, не двигайтесь! – И опять бешеные штрихи.
Я резко замерла.
– Черт, вы больше не думаете об этом, – пробормотал Гэри себе под нос. – Я хочу вернуть вашему лицу ту особую улыбку. Я раньше никогда не видел, как вы улыбаетесь.
Я хотела заметить, что он не так давно меня знает, но решила промолчать. Вместо этого я устроилась поудобнее и стала мечтать о том, какого цвета будет кафель в ванной того дома, который я куплю, получив повышение по службе.
В комнате изменился свет, и это встревожило меня, ведь прошло уже довольно много времени. Я составила в уме план дел на сегодня, начиная с обработки списка доноров и заканчивая ежедневным отчетом. Пыталась не ерзать, но буквально чувствовала, как, тикая, зря проходят секунды, вместо того чтобы с каждым шагом приближать меня к мечте.
Гэри вздохнул и стукнул себя альбомом по коленкам.
– Вы снова потеряли этот взгляд.
– Извините. – Надеюсь, это прозвучало искренне. Да я и не была неискренней – просто не знала, за что извиняюсь.
– Ничего. Пожалуй, я успел сделать то, что хотел.
Я спустила ноги с дивана и села ровно.
– Не могу поверить, что вам захотелось написать мой портрет!
– У вас очень интересное лицо. Сорванец с такими чудными глазами, полными наивной мудрости. Перенести их на полотно – трудная задача, вызов мастерству художника.
Лично я считала, что самая выигрышная моя черта – это губы, а не грязно-зеленые глаза. Но пусть думает, что хочет.
– Вы всегда носите костюмы?
Я прекратила поправлять одежду и посмотрела на него.
– Простите?
Он пожал плечами и заявил:
– Я видел вас только в костюмах.
Да что с ним такое, с этим парнем? Можно подумать, он знает меня всю жизнь. Я не удержалась и напомнила ему, что мы знакомы совсем недавно.
– Но вы же видите меня всего второй раз!
– Так сегодня ведь воскресенье! Никто не носит костюмы по воскресеньям.
– А я ношу! – На самом деле мне не из чего было выбирать. В моем гардеробе есть только костюмы. Они очень практичны и удобны. И потом, я не хотела тратить деньги на повседневную одежду – она мне не нужна.
Гэри провел меня вниз. К своему удивлению, я застала там Люка и приятеля Гэри, Джереми. Они болтали и пили кофе. Я нахмурилась и уперлась руками в бока.
– А ты здесь что делаешь?
– Вот что мне больше всего в тебе нравится, пигалица, – ты всегда рада меня видеть.
Сдавленный смех Гэри перешел в кашель, когда я метнула в него один из позаимствованных у Лидии взглядов.
– Кэтрин, ты знакома с моим другом Джереми?
– Гэри так не терпелось начать ваш портрет, – улыбнулся тот.
– Да? – Я взглянула на Гэри, который с гордостью смотрел на возлюбленного. – А вы знаете, что правительство Соединенных Штатов запрещает размещать на почтовых марках портреты живых людей?
Люк фыркнул и встал.
– Нам пора.
– Пора? – Я наморщила нос и посмотрела на него.