– Какой этаж?
– Двенадцатый, пожалуйста.
Он усмехнулся и нажал на кнопку.
– Вы так держите коробку, как будто там бомба.
Я поджала губы и уставилась на коробку. Я бы не стала ручаться за Люка.
– Может быть.
Потом я обратила внимание на ямочки на его щеках.
О! Я шагнула ближе, чтобы рассмотреть цвет его глаз. Голубые!
О да! Я широко улыбнулась.
– Вы здесь работаете?
– Нет, к другу зашел.
– Девушке?
– Нет, парню.
Я почувствовала, как лицо мое вытянулось. Он усмехнулся.
– Нет, вы не о том подумали.
– А! – Но прежде чем вновь исполниться надеждой, я бросила взгляд на безымянный палец.
Кольца нет!
Класс! Я снова улыбнулась.
– Как вы относитесь к акту продолжения рода?
Он усмехнулся и наклонился ко мне.
– Я всей душой «за»!
– Отлично! – с облегчением сказала я.
Лифт звякнул и остановился. Я нахмурилась. Мой этаж. Но я еще не готова. Двери распахнулись, и я медленно двинулась к выходу.
– Я тут подумала...
– Позвольте дать вам свою визитку. – Он полез в карман пиджака, вытащил визитницу и засунул свою карточку под ленту, перетягивающую коробку. – Надеюсь, вы мне позвоните.
Пятясь, я светилась от радости.
– Непременно!
«Я люблю эту коробку», – думала я, торопясь в свой кабинет, чтобы записать впечатления о... Я склонила голову набок и прочла карточку – о Пите Вондригене. Я люблю Люка. Если бы он не прислал мне эту коробку, я бы так и сидела в кабинете и никогда бы не заполучила еще одного кандидата в свой список.
С головой, занятой мыслями об этой анкете, я рассеянно развязала ленточку на коробке и открыла ее. Мысленно передвигая кандидатов в списке по возрастанию потенциала их спермы, я продиралась сквозь ворох упаковочной бумаги, пока не наткнулась на содержимое коробки.
И замерла.
Что за черт?
Я вытащила крошечные трусики. По-моему, это трусики. Они не похожи на все те плавки, которые я раньше видела. Мое нижнее белье белое, практичное. А эти какие-то чересчур... открытые.
– И прозрачные, – пробормотала я, поднося их к свету.
Положила находку на стол и вытащила еще охапку трусиков – таких же кружевных и без вставок хлопка. Я заглянула в коробку и увидела бюстгальтеры в комплект к каждым трусикам. Мои собственные бюстгальтеры фирмы «Хейнс» в сравнении с этими были похожи на экипировку Фонда престарелых женщин.
А потом я обнаружила карточку: «Это под твои новые наряды».
Снова принялась рассматривать трусики – и тут до меня дошло. Ну конечно же – они низко сидят на бедрах, и не придется запихивать их под пояс брюк. Никаких выпуклостей. Гениально!
Тут меня посетила еще одна мысль.
Люк купил мне нижнее белье!
Нет, не просто нижнее белье – ажурное дамское белье.
Он лично выбирал каждую пару трусиков. Я вынула бюстгальтер из коробки. Он к нему прикасался! По телу пробежала дрожь. Определенно приятная дрожь!
Вдруг дверь распахнулась и влетела одна из девушек, работавших в отделе почты.
– Вот, – сказала она, как обычно, небрежно бросая на стол письма. Коробка привлекла ее внимание, и она заглянула внутрь.
– Черт подери! Это тебе подарили?
– Да. – Думаю, в ответе прозвучало такое же удивление, как и в ее вопросе.
– Черт возьми! – повторила она, покачав головой. Потом заметила розы. – А это тоже от него?
Я кивнула, чувствуя неловкость. Хотела объяснить, что их прислал Люк, поэтому это ничего не значит. Он просто внимательный и предусмотрительный.
– Вот это да! – с благоговением протянула она, взяв в руки трусики. – Обожаю «Козабеллу»! [13]
Кто бы мог подумать, что она лесбиянка? Интересно, эта Козабелла тоже работает в нашей компании? Может, свести ее с Ребеккой, секретарем отдела управления?
– Ты нравишься этому парню!