– Если бы я была Медузой, я бы тоже это скрывала.
– Вы не могли бы помочь мне найти ключи? Думаю, Кэтрин нужно прилечь.
Рейнбоу кивнула и вышла к нам в коридор.
– Я поищу у нее в карманах.
Почувствовав ее прикосновения, я захихикала.
– Щекотно!
– От тебя воняет, как от ликеро-водочного завода, – бормотала она, роясь в моем пиджаке. – Ты же не пьешь!
– Дрейк заказал мне этот отличный напиток, который называется «Косметология», очень вкусный... – Я нахмурилась. – Но я не знаю, натуральный ли он.
– Нашла! – Рейнбоу держала в руке что-то очень знакомое.
Я сощурилась.
– Это похоже на мои ключи.
Потом дверь в мою квартиру оказалась открытой, и Дрейк зашел следом за Рейнбоу, волоча меня с собой.
– Где у нее спальня? – со стоном спросил он.
– Сюда. – Она включила свет в комнате, и мы все вошли в нее.
– А может, устроим ночной девичник? Ну пожалуйста! У меня никогда не было девичника!
Рейнбоу и Дрейк, вероятно, решили, что это прекрасная идея, потому что уложили меня на кровать и принялись раздевать.
Я нахмурилась.
– Я в одном белье. Дрейк не должен смотреть на меня. Но вот эти трусики подарил мне Люк. Правда, красивые? Смотрите, они с низкой посадкой, чтобы не выглядывали из-под пояса брюк. Это гениально.
Дрейк проворчал что-то и укрыл меня одеялом.
– У меня есть лишняя футболка, вы можете ее надеть как пижаму. – Мой голос звучал глухо из-под одеяла, и мне пришлось повоевать с ним, прежде чем я смогла освободить голову.
– Благодарю. – Дрейк провел рукой по моему лбу, убирая волосы назад. – Закрывайте глаза и проспитесь.
– Я не хочу спать. – Но я все же закрыла глаза, как он велел. Мало кто осмелится перечить ему. Кроме того, меня заворожили пульсирующие круги, появившиеся из темноты, как только я сомкнула веки.
Щелкнул выключатель, и я услышала, как они с Рейнбоу шепчутся о чем-то. Но этот шепот становился все тише и тише...
Я открыла глаза и почувствовала, как миллионы лучей света вонзились в мозг, словно булавки в игольные подушечки.
Я застонала и натянула одеяло на голову.
– Уже проснулась?
Я приоткрыла один глаз. Очень осторожно. Рейнбоу с ухмылкой смотрела на меня, стоя в дверях.
– Что ты здесь делаешь?
Она ухмыльнулась еще шире.
– Проверяю, как ты пережила эту ночь.
Никогда раньше не замечала, как больно смотреть на ее белоснежные зубы. Я заслонила глаза от этого сверкания.
– Кто открыл шторы?
Она рассмеялась.
– Никуда не уходи, я сейчас вернусь.
Не думаю, что я могла бы сейчас пошевелить своим телом, даже если бы захотела – но у меня и мысли такой не возникало!
– Вот, выпей это!
Я посмотрела из-под одеяла на красновато-зеленую жидкость в стакане, который она сунула мне под нос.
– Что это?
– То, что тебя спасет. Поверь мне. Оно как рукой снимает похмелье. Один из моих бывших парней до сих пор звонит мне и умоляет дать рецепт.
Я не нашлась что возразить, – кроме того, что ее пойло похоже на рвотную массу, – и поэтому осторожно глотнула. И тут же закашлялась.
– Нет, – покачала головой Рейнбоу, и все ее косички запрыгали вверх-вниз. – Это нужно выпить залпом.
Она стояла надо мной, неумолимая, как судьба. А может, меня сбили с толку спазмы в желудке и пульсирующая боль в голове. Как бы там ни было, я повиновалась. При этом опять закашлялась, но, по крайней мере, выпила все ее ведьмино зелье.
– Отлично, – похвалила она, внимательно рассматривая меня.
– Что? – нахмурилась я.
– Хочу убедиться, что оно не вернется назад.
Фу, как неприлично! Я крякнула и снова спрятала голову под одеяло.
– Уходи, дай мне помереть спокойно.
– Вставай. – Она сорвала с меня одеяло. Полностью. – Тебе станет лучше после того, как ты примешь душ.
Срывать с человека одеяло – смертный грех при любых обстоятельствах. Я гневно уставилась на соседку.