Время шло. Лисса по-прежнему жила в замке, общалась с фрейлинами, шушукалась о них с Мореной, много гуляла и вкусно питалась. Постепенно она замечала, как из ее внешности день за днем исчезают следы затворнической жизни: она поправилась, вернувшись в свою обычную форму; ее длинные волосы снова заблестели, кожа благодаря постоянному уходу и хорошему питанию стала гладкой и ровной, улучшился цвет лица. Мелисса каждый день мысленно восхваляла Морену за травяные бальзамы и кремы, которые лекарка готовила для нее. Глядя на себя в зеркало, Лисса в какой-то момент даже начала сомневаться в своих сведениях о фрейлинах принца. Может, они на самом деле обычные ведьмы, а их прекрасная внешность объясняется всего-навсего использованием всех этих чудесных средств по уходу за собой? Может, эти слухи о том, что девушки не те, за кого себя выдают, распускают их недоброжелатели и завистники?
Саймон относился к Мелиссе очень хорошо. Несмотря на пересуды, ходившие о нем во дворце, Лиссе он очень нравился, и, похоже, это было взаимно. Но все же кое-что в его поведении настораживало. Во-первых, он никогда не позволял Мелиссе дотрагиваться до его рук, если на них не было перчаток. Во-вторых, разговаривал он с ней осторожно, словно боялся случайно сболтнуть лишнего. И, кроме того, он по-прежнему отказывался отвечать на вопрос Лиссы о причинах, по которым он похитил ее из внешнего мира и поселил в Дредфул-холле.
Мелиссе все это не давало покоя: она хорошо помнила предостережение Морены насчет принца.
Но, несмотря ни на что, Лисса чувствовала, как при мысли о Саймоне в душе у нее разливается тепло и сердце начинает биться быстрее…
* * *
Лисса сидела у окна в своей спальне и любовалась башнями. Уже начинало темнеть, и девушка с грустью вспоминала о прошлом — она очень любила это время, когда на постепенно меняющемся небе зажигались одна за другой серебристые звездочки.
В дверь постучали. Лисса вздрогнула от неожиданности и обернулась.
— Открыто.
В комнату вошел Саймон.
— Привет, моя принцесса, — тихо сказал он, затворяя дверь. — Я посижу немного с тобой, ты не против?
— Не против.
Она отошла от окна и села на кровать. Саймон уселся рядом с ней и посмотрел ей в глаза.
— Знаешь, Лисса, я давно хотел сказать тебе… Со мной происходит что-то странное.
Мелисса придвинулась поближе.
— Что именно?
— Я все время хочу видеть тебя. Хочу быть рядом с тобой. Хочу… держать тебя за руки, — последнюю фразу он произнес с болью в голосе. — Я все время думаю о тебе.
Он больше не смотрел на Лиссу — теперь его взгляд блуждал по комнате.
— Со мной еще никогда такого не случалось. Я не могу сосредоточиться ни на чем. У меня все валится из рук. Я думаю только о тебе. И я все время хочу тебя поцеловать.
Мелисса слушала его и не знала, радоваться ей или бояться. В это было трудно поверить: Саймон влюбился! Влюбился в нее! Наследный принц королевства тьмы Миднайт, урожденный демон, влюбился в нее, в человека, в девушку, которая непонятно за что была вырвана из своей нормальной жизни и заброшена в чужой мир.
— По-моему, этого просто не может быть, — сказала Лисса дрогнувшим голосом, стараясь сохранять спокойствие.
— Чего — этого? — не понял Саймон. Реакция Лиссы его неприятно удивила.
— Твои слова означают, что у тебя появились чувства ко мне, а это невозможно.
— Почему? — судя по выражению лица принца, он боялся услышать ответ.
— Потому что вампиры не могут испытывать эти чувства, это против вашей природы! — выпалила Мелисса и испуганно замолчала.
Саймон тоже молчал. Он снова отвел взгляд и отвернулся так, чтобы Лисса не видела его глаз в этот момент. Зато она видела его руки в черных перчатках — они были крепко сжаты в кулаки.
Наконец, Саймон справился с собой, повернулся к Лиссе и взял ее за плечи.
— Но я же не вампир! — прошептал он, заглянув девушке в глаза.
В его взгляде была такая боль, что Мелисса невольно содрогнулась. Неужели ему настолько неприятно носить в себе вампирские гены? Но почему?
— А кто же ты тогда? — осторожно спросила Лисса. Принц нежно взял ее за руки.
— Тебе не обязательно знать, кто я. Вампирских корней во мне не больше, чем других. Но они есть. И я ненавижу себя за это.
— За что? — удивилась Лисса. — Ты же не виноват в своем происхождении.
— Не виноват, — согласился Саймон, отпустил ее руки и рассеянно запустил пальцы в волосы, взъерошив свою черную шевелюру. — Но эти корни… понимаешь, они иногда дают о себе знать. И тогда я становлюсь тем, кем не хочу становиться. Я так ненавижу это состояние!
Саймон отвернулся и опустил голову.
— Это бывает со мной очень редко.
— Но все же бывает, — тихо сказала Лисса. — Это значит, что ты для меня опасен.
Саймон резко повернулся к ней.
— Мелисса, — он снова взял ее за руки. — Прими меня таким, какой я есть! Помнишь, в лесу, когда я нашел тебя, я пообещал, что я не причиню тебе вреда? Я сдержу свое слово. Я обещаю, что я никогда не сделаю тебе ничего плохого. Ты веришь мне?
Лисса посмотрела ему в глаза… и кивнула. Она ему поверила. Она еще не подозревала, насколько опасное решение только что приняла.
Саймон придвинулся еще ближе к ней и нежно провел рукой по ее щеке. Мелисса закрыла глаза и коснулась губами его губ — неожиданно мягких и горячих.
* * *
С этого момента жизнь Мелиссы в замке изменилась. Теперь она легче переносила общество сестер Торнвуд и больше не переживала по поводу таинственного поведения принца. Саймон приходил к ней каждый вечер, они проводили много времени вместе. Вопреки словам Морены, он был с Лиссой ласков и добр и пока что создавал впечатление порядочного и хорошего молодого человека, разрушая все ее представления о принце-демоне. Через какое-то время Мелисса, занятая своими новыми отношениями, и думать забыла о предупреждении лекарки.
Однако у Морены была своя точка зрения на поведение Саймона. Но на этот раз лекарка решила до поры до времени держать свои доводы при себе и осторожно приглядывать за Мелиссой и принцем.
Тем временем Лисса стала все чаще замечать повышенное внимание фрейлин к своей персоне. Девушки были с ней на редкость дружелюбны, частенько звали прогуляться, приглашали выпить вина, заводили разговоры… Она не переставала удивляться и гадать, что с ними происходит. Даже Шарлотта, от которой раньше словно волнами исходила неприязнь к Мелиссе, смягчилась и стала сердечнее.
Лисса поделилась своими наблюдениями сначала с Мореной, а затем с Саймоном. Реакция Морены была до смешного предсказуема.
— Им нельзя доверять, — заявила лекарка. — Будь осторожнее.
У Саймона было другое мнение.
— Я же говорил тебе, они хорошие девочки. Просто они особенные, не такие как все. Я рад, что ты нашла с ними общий язык.
На сей раз Мелисса послушала Морену: в том, что касалось фрейлин, девушки были единодушны.
* * *
Лисса сидела в своей комнате. Сегодня утром Саймон пришел к ней с неприятным известием о том, что вечером в Дредфул-холле состоится очередной бал.
— Поэтому я хочу попросить тебя посидеть здесь, пока все не разъедутся, — закончил принц. — Думаю, показываться на дворцовых мероприятиях тебе еще не время.
Мелисса была искренне с ним согласна: ей и самой не хотелось посещать никаких мероприятий.
После ужина она захватила с собой недопитую бутылку сухого красного вина и отправилась в свою комнату, размышляя, как убить время без Саймона. Однако вино быстро закончилось, и Мелисса заскучала. В конце концов, устав бесцельно глазеть в темное окно, она улеглась в кровать, но сон не шел. Промаявшись битый час в тщетных попытках уснуть, Лисса поднялась и решила пойти понежиться в ванне, но не успела она облачиться в свой шелковый халат, как в дверь тихонько постучали.
— Саймон, это ты? — отозвалась Мелисса. Дверь открылась, и на пороге появился принц.
— А ты еще кого-то ждала? — лукаво прищурился он.
— Нет, — буркнула Лисса обиженно. — Тебе еще повезло, что ты нашел меня живой.
— И как это понимать? — нахмурился принц.
— Я чуть от скуки не умерла, пока ты там развлекался!
Саймон закатил глаза.
— Ты прекрасно знаешь, как я ненавижу эти «развлечения»!
— Знаю, — вздохнула девушка. — Ненавидишь, но все равно ходишь на эти балы и бросаешь меня одну в комнате!
— Не бросаю, а просто прошу посидеть здесь немного, — Саймон опустился на кровать. — Ты должна понимать, что я не могу пропускать балы. Мне нужно быть там.
— Понимаю. Послушай, Саймон, — Лисса села рядом с ним. — Помнишь, ты мне кое-что обещал, но так и не выполнил?
Саймон снова нахмурился.
— Я всегда выполняю свои обещания, потому что никогда не обещаю невозможного. Так о чем идет речь?
— Я говорю о том, что ты пообещал мне, когда поселил в этой комнате. Ты говорил, что я смогу гулять по всему замку, где захочу, а я целыми днями почти нигде не бываю. Морена как-то обмолвилась, что у тебя замечательная личная библиотека, но она заперта. И на твой кабинет, я думаю, у меня есть право. Честно говоря, эта спальня мне уже осточертела.
— Ладно, — кивнул принц. — Обещание тебе для меня закон.
Он вытащил из кармана увесистую связку ключей.
— Держи. Теперь ты можешь ходить куда только пожелаешь.
Лисса потянулась было за связкой, но Саймон вдруг отдернул руку.
— Нет, подожди.
Он отцепил от связки большой ключ странной формы, потемневший то ли от старости, то ли оттого, что им редко пользовались. Принц спрятал ключ в карман и снова протянул Мелиссе связку.
— Теперь они твои. Можешь пользоваться ими в любое время.
— А как же ты? — спросила Мелисса. Она забрала у Саймона ключи. Связка оказалась довольно-таки тяжелой.
— Кажется, я уже говорил тебе однажды: мне не нужны ключи, чтобы открывать двери. Я ношу их с собой скорее по привычке, нежели по необходимости, потому что эта сила — недавнее приобретение. Кроме того, — принц усмехнулся, — у меня есть запасные.
— И даже тот, который ты снял отсюда? — осторожно поинтересовалась Лисса. Ей было любопытно, что за ключ Саймон не захотел ей отдавать.
— Нет, этот как раз один, и он мне нужен.
— А от какой он двери?
— От большой железной, — уклончиво ответил Саймон. — И даже не думай допытываться, где она находится и что за ней.
— Не буду, — пообещала Лисса.
Саймон еще немного посидел у нее и ушел к себе. Лисса уселась на кровать. Она получила то, что хотела — заветную связку ключей. Теперь можно было перестать тратить время впустую и заняться делом — поискать в замке Саймона что-нибудь интересное. Наверняка этот древний замок скрывал в себе множество тайн, которые Лисса не прочь была узнать.
Она легла спать с мыслью о том, что скоро начнет исследование крепости.
* * *
Когда двое оборотней ввели в тронный зал хрупкую девушку в сером платье, Лисса почувствовала невольное раздражение. «Ну вот, опять!»
Она вспомнила свой первый день в роли фрейлины. Сейчас все было точно как тогда — та же худенькая бледная девушка, те же двое устрашающих охранников, и та же самая тема для разговора. Посол варлоков снова пришла обратиться к принцу с просьбой о помощи. С тех пор, как Лисса появилась во дворце, дочь предводителя варлоков приходила к принцу уже в четвертый раз. И неизменно перед ее приходом в газете появлялась информация об очередном исчезновении детей. Вчера Мелисса прочитала одну из этих заметок, но на сей раз сообщение о юных варлоках, похищенных средь бела дня прямо из собственного дома, не вызвало у нее ни возмущения, ни жалости. «Так им и надо, — подумала Лисса. — В конце концов, они ведь всего лишь нечисть, хоть и еще маленькая!»
Таллула сняла с головы капюшон и присела в книксене.
— Я пришла…
— Да знаем мы все, зачем ты опять притащилась, — тихонько буркнула Лисса сквозь зубы и тут же поймала удивленный взгляд Саймона. Три сестры-фрейлины едва заметно переглянулись между собой.
— Я в курсе, зачем вы пришли, — сказал принц, переводя взгляд на посла. — И я уже в сотый раз даю вам тот же ответ. Я не могу ничего предпринять без согласия королевы.
Последние слова прозвучали с едва уловимой досадой.
— Так поговорите с ней, прошу вас! — в больших серых глазах Таллулы блеснули слезы. — Неужели вы не можете понять нас и войти в наше положение? Неужели в вас нет ни капли сострадания?
Саймон не отвел взгляда от ее глаз, смотревших на него с тяжелым укором. Лисса усмехнулась — почему-то ее позабавило выражение лица посла. Таллула покосилась на нее и, похоже, хотела прокомментировать ее смешок не в самой вежливой форме, но Саймон ей не позволил.
— Я сказал свое последнее слово, — холодно произнес он. Таллула перевела взгляд на него. — Даже если бы и было у меня сострадание, оно не изменило бы ровным счетом ничего.
— Конечно, о каком сочувствии может идти речь, — тихо процедила Таллула сквозь зубы. — Всем известно, что у вампиров нет никаких чувств!
Одна только Мелисса знала, как сильно задели принца эти слова, ведь совсем недавно она сама имела несчастье сказать ему почти то же самое. Она понадеялась, что Саймон сейчас набросится на девушку и оторвет ей голову. Однако Саймон отреагировал совсем иначе. Он поднялся с трона и ровным голосом холодно процедил:
— Убирайся прочь. И чтобы больше никогда нога твоя не ступала на порог этого дворца!
Стражники грубо подхватили девушку под руки и потащили к выходу. Она не упиралась, но всю дорогу до дверей бросала через плечо недобрые взгляды. Когда двери зала захлопнулись за спиной Таллулы, Лисса почувствовала удовлетворение. Но в следующий миг она поймала на себе странный немигающий взгляд Шарлотты и удивленный взор Саймона и поразилась собственному бессердечию. Лисса посмотрела вслед дочери варлока, и неожиданно ей стало жаль эту храбрую и самоотверженную девушку, которая только что, отчаянно защищая свой народ, осмелилась оскорбить принца в его собственном доме.
— Надеюсь, эта девица здесь больше никогда не появится, — заявила Лисса, когда они с принцем пришли в его кабинет. Фрейлины уже ушли обедать, и Лисса с Саймоном остались наедине.
— Ого, — удивленно вскинул брови принц и уселся в свое любимое кресло. — Тебе-то она чем не угодила?
— Она назвала тебя вампиром, — хмуро отозвалась Лисса. — Разве ты не зол на нее?
Саймон сухо усмехнулся.
— Все мои подданные имеют право считать меня вампиром. Так представил меня им мой отец. Он был сильнейшим вампиром в высших кругах темных сил, ему безоговорочно верили и подчинялись. Если он сказал, что его сын родился вампиром, значит, для всех так оно и будет. Пока я еще был в утробе матери, отец лелеял мечту о сыне-вампире, о том, что я стану его преемником, приму престол и корону, буду править страной после его смерти и, в конце концов, стану, как и он, сильнейшим вампиром Миднайта. Но все его ожидания и надежды рухнули в одночасье, когда я родился. Он был страшно разочарован, узнав, что я вампир лишь на треть. Честно говоря, я до сих пор не понимаю, как он мог надеяться произвести на свет чистокровного вампира, женившись на ведьме. Но он еще не знал всей правды о моей силе. Пока я был маленьким, одна лишь мама знала, кто я такой на самом деле. Остальным членам семьи была известна только половина правды — то, что во мне смешалась кровь матери-ведьмы и отца-вампира. Но никто не ведал главного. Моя бабушка по материнской линии была очень сильным и могущественным шаманом, и ее сила передалась мне в полном объеме. Мама потихоньку, втайне от всех, учила меня обращаться с этой силой, справляться с мощью моего дара.
— Вот почему ты умеешь кидать огоньки? — улыбнувшись, спросила Мелисса. При упоминании о мощном даре она вдруг вспомнила, как впервые увидела эту силу принца в действии, когда вместе с Дени возвращалась с озера в землянку.
— Да… А откуда ты знаешь, что я обладаю магией огненных пуль? — удивился Саймон.
— В один из первых дней моего пребывания в Миднайте я видела тебя в лесу. Ты расстреливал деревья вокруг себя, развесив по ним портреты королевы.
Саймон был потрясен.
— Ты была тогда в лесу… И я не заметил!
— Была, да еще и не одна, а с беглым затворником, — гордо сообщила Лисса. — А ты пропустил мимо ушей и наши голоса, и шорох кустов, в которых мы спрятались.
— Знаешь, от вампиров мне передались только самые отвратительные признаки — клыки, имеющие обыкновение вылезать из десен, когда не надо, и то, что мне необходимо изредка пить кровь, чтобы не умереть. А вот острый слух я не унаследовал, поэтому обладаю самым обыкновенным. Зная, какой образ жизни ведут затворники в Миднайте, особенно беглые, могу с уверенностью сказать, что вы очень хорошо скрывались.
— Возможно… — пожала плечами Лисса. Этот момент она помнила смутно, потому что, когда Дени толкал ее в укрытие, во все глаза разглядывала необычный костюм принца, а потом впервые лицезрела настоящую магию в действии. — И ты, к тому же, был занят.
Саймон вдруг нахмурился.
— Теперь ты знаешь еще кое-что обо мне. Надеюсь, то, что я вынужден пить кровь, не заставит тебя относиться ко мне как к вампиру?
— Перестань, — оборвала его Мелисса. — Я же знаю, кто ты и какой ты. Но почему ты не можешь рассказать всю правду своим подданным?
Саймон снова нахмурился и тяжело вздохнул.
— Я опоздал. Пока я был маленьким, мне не давали и рта раскрыть. Когда я вырос, я уже не мог изменить общественного мнения, да и, в общем-то, в этом не было необходимости. А после смерти отца это стало еще и опасно. Времена были и остаются тревожными, и мне выгодно, чтобы меня считали унаследовавшим силы моего отца, потому что его уважали и боялись. А правду обо мне знает только Морена и теперь вот еще ты.
«И еще целая куча затворников! — подумала Лисса, вспомнив, как Венди рассказывала ей о смешанном происхождении принца. — Интересно, где они это раскопали?»
— Теперь ты понимаешь, почему я не в обиде на тех, кто называет меня вампиром?
— Но ты ведь выгнал эту девчонку, Таллулу, — напомнила Мелисса.
— Выгнал. Ее поступок, конечно, был храбрым, но спускать это ей с рук никак нельзя. Да, для всех я вампир, но я еще и наследный принц, если ты забыла. А дерзить принцу никто не имеет права.
— Важная ты персона, мистер принц! — усмехнулась Лисса. — И как только ваше высочество умудрилось так низко пасть — крутить шашни с человеком, да еще и на глазах у всей страны?
Саймон рассердился.
— Прекрати, — шикнул он на Мелиссу. — Тебя может кто-нибудь услышать. В этом обиталище сплетников и злоязычников даже у стен есть уши.
— Ах да, я и забыла, — закатила глаза Лисса. — Черт возьми, как же мне надоела эта конспирация!
— Но с этим ничего не поделаешь, — резко ответил принц. — Пойдем, тебе нужно еще успеть на обед в трапезную для фрейлин.
Лисса сразу поникла.
— Почему мне обязательно надо с ними обедать? — жалобно спросила она. — Разве я не заслуживаю хоть один обед с тобой?
— Милая, это я не заслуживаю обедать с тобой, — тихо ответил принц, пересел к ней на диван и обнял девушку за плечи. — Прости, но так надо. Если ты хочешь сохранить себе жизнь, тебе придется играть в эту игру, потому что по-другому я не смогу защитить тебя. А коль скоро ты изображаешь фрейлину, то должна вести себя как фрейлина и делить трапезу с другими фрейлинами.
Лисса вздохнула. «Вот здорово, еще одно застолье в компании этих фальшивок!»
— Кроме того, если кому-нибудь вздумается меня отравить, мне не хотелось бы, чтобы мой дегустатор бился в предсмертной агонии в твоем присутствии.
Прежде чем Мелисса успела понять, в шутку он это сказал или всерьез, Саймон поднялся с дивана и направился к двери.
Он проводил девушку до трапезной.
— После обеда поднимайся к себе — я буду ждать тебя, — прошептал он ей на ухо и удалился.
Мелисса прошла в трапезную и села на свое место напротив Шарлотты. Стол был уже накрыт, вино разлито по бокалам.
— Что-то ты запаздываешь, Габи, — заметила Элеонора. — Мы тебя уже заждались.
— И хотели начинать без тебя, — добавила Изабель, накручивая на палец прядь своих шикарных светлых волос.
— Так начинали бы, в чем же дело? — буркнула Лисса и налила себе в тарелку супа из моллюсков. На второе сегодня была жареная форель, на десерт бутерброды с красной икрой.
— Сегодня что, рыбный день? — поморщилась Мелисса. Она всегда прохладно относилась к морепродуктам.
— Похоже на то, — пожала плечами Элеонора. — Попробуй вино. Это какой-то новый сорт, экзотический, только сегодня доставили из внешнего мира. У него необычайно насыщенный вкус.
Лисса недоверчиво посмотрела на бокал. Сидя за трапезой с фрейлинами, она всегда крайне настороженно относилась к их предложениям выпить вина. За столом она выпивала не больше одного бокала. Сестры Торнвуд после выпитого вина становились слишком разговорчивыми — исключением, пожалуй, была Шарлотта, которая никогда не налегала на вино, да и в целом вела себя значительно серьезнее сестер. Лисса тоже старалась не злоупотреблять выпивкой, чтобы не последовать примеру Изабель и Элеоноры и не сделаться болтливой.
Она осторожно пригубила вино.
— Да не бойся ты, — хихикнула Изабель. — Не отравлено!
Лисса с подозрением сделала пару глотков.
— И правда, вкус довольно необычный, — признала она и отпила одним махом еще полбокала. И тут же поймала на себе пристальный взгляд Шарлотты, словно та ожидала, что четвертая фрейлина вот-вот упадет замертво. Мелисса отставила в сторону бокал и выскочила из-за стола.
— Спасибо за компанию, леди, — выпалила она и направилась к выходу.
— Даже не съешь бутербродик? — удивленно захлопала кукольными глазками Изабель.
— Спасибо, я сыта по горло, — Мелисса быстрым шагом вышла из трапезной и, отойдя на порядочное расстояние от дверей, припустила бегом, подобрав подол платья. Всю дорогу ей казалось, что ее по пятам преследует внимательный, острый взгляд Шарлотты.