Рэйса недоверчиво смотрела на неё.
– Вернулась к чему? К его гневу; к этой стране, которую ненавидела? К тем, кто любил её! – Рэйса сама удивилась тому, что только что сказала.
– Да, к тем, кто любил её, – продолжала Нона мягко. – Она любила вас всех. Он не позволял ей вас видеть, потому что она сделала ему больно. Она была единственной, кто мог причинить ему боль, и он не хотел этого признавать.
Нона посмотрела на Рэйсу и убедилась, что она действительно слушает.
– Адель вернулась бы. Они оба были слишком испуганы и слишком горды.
В глазах Рэйсы отражались неуверенность и страх, которые она держала внутри себя.
– Ты не должна повторять их ошибки. Измени свою судьбу, Рэйса, или всё станет только хуже. Ты можешь начать завтра, выбрав лошадь.
Рэйса посмотрел на старуху. Ободренная её молчанием, Нона продолжала:
– Прокатись вокруг "Вираго". Позволь себе снова обрести ту умиротворённость, которую однажды нашла здесь. И открой ту комнату, – закончила Нона печально. – Зайди внутрь и позволь себе вспомнить.
Нона поцеловала её в щеку и ушла. Рэйса осталась задаваться вопросом, действительно ли стоит попытаться.
Ближе к вечеру она прогуливалась вокруг дома. Не планируя этого, она оказалась перед французскими дверями, которые были закрыты почти десять лет. Она прикоснулась к дверной ручке и удивилась, когда та легко поддалась. Она открыла двери и вошла в спальню. Там было безупречно чисто, и всё лежало там же, где было оставлено той ночью. Платье, которое она носила тогда, всё ещё висело на стуле. Мелочь, которая дала ей возможность почувствовать, будто бы она была здесь несколько минут назад.
Рэйса подошла к туалетному столику и легко прикоснулась к пузырьку духов, который она подарила…
Она подняла пузырек, открыла его и втянула носом запах. Когда аромат заполнил её чувства, она, наконец, произнесла имя, звука которого не могла выносить.
– Кэролин… Кэролин…
Непролитые слёзы хлынули наружу.
– Кэролин…
Она, рыдая, упала на колени.
– Мама… Мам?
Кэролин сидела за столом, смотря в окно.
– Мама? – позвал Саймон снова, подходя ближе.
– О! Саймон, прости, любимый. Я отвлеклась, – она улыбнулась сыну, и приблизившись к нему, поцеловала его в щеку. – Как сегодня дела в школе?
– Всё как обычно. Мам, может мы позже прогуляемся?
– Что случилось с твоей машиной?
– Ничего, с машиной полный порядок. Я подумал, мы могли бы съесть что-нибудь и возможно посмотреть кинофильм или что-нибудь ещё.
Кэролин улыбнулась.
– Ты подумал об этом, хммм?
– Да. Возможно, мы могли бы зайти в пару магазинов…
– Тебе нужна новая ождежда, да?
– О, ну ладно, мам, – сказал он, смеясь, что его поймали.
– Хорошо, дай мне убедиться, что Аманда сможет пообедать с бабушкой и дедушкой.
– Звучит отлично. Я закину рюкзак наверх, и мы сможем идти.
– Хорошо.
Как и всегда по пятницам в парке было полно народу. Они совершили несколько покупок и присели около палатки с едой. Приобретя у разных продавцов какие-то лакомства, они с удовольствием принялись за еду. Потом они собирались посмотреть фильм, на котором, наконец, оба сошлись.
– Мама.
– Что, Саймон?
Саймон смотрел на неё печально.
– Теперь ты чаще это делаешь, – сказал он просто.
– Делаю что, любимый?
– Ты как будто уходишь в себя.
– Саймон, о чем ты говоришь? – спросила она со смехом.
– Я уже вырос, мама, – сказал он ей.
Кэролин все еще смотрела на него, не понимая, о чём он пытался ей сказать.
– Я знал о вас, – сказал он внезапно и опустил глаза на еду.
Кэролин застыла, не сводя глаз с сына.
Саймон поднял глаза и увидел неуверенность в ответном взгляде.
– Я всегда знал, – сказал он и снова опустил глаза. – Но тогда я много не понимал.
– Саймон, я не понимаю, – Кэролин не была уверена, куда вёл этот разговор.
– Той ночью, – он поднял глаза на мать, затем снова опустил, – я слышал тебя и Рэйсу.
– Что ты слышал? – Кэролин услышала, как дрожит её голос.