- Иди... - она протянула к нему руки.
Он сел подле нее и начал расстегивать жемчужные пуговки ее кремового жакетика, притрагиваясь к мягкой трикотажной ткани с невероятной осторожностью, будто разворачивал самый дорогой в его жизни подарок. Прикасавшиеся к коже пальцы зажигали каждую клеточку ее нервной системы. Когда он поцеловал обрамленный кружевами вырез ее белоснежной комбинации, она задрожала.
- Какая ты нежная, какая мягкая. - Сквозь тончайщий атлас белья она ощущала жар его дыхания.., и даже закусила губу, чтобы не вскрикнуть. Нет-нет, - Сэм нашел ее рот, скользнул по нему легким поцелуем. - Не надо. - Он снял кружевную бретельку комбинации с одного ее плеча, затем с другого. - Не надо сдерживать себя. Я хочу видеть тебя всю, знать, что тебе нравится, чего тебе хочется. - Теперь он стянул к талии девушки шелковистый лиф.
- И ты знаешь, - прошептала она.
Он ждал этих слов. И дождался. И продолжал раздевать ее медленно до мучительной сладости, вглядываясь в каждый изгиб, изучая каждую точечку ее тела. Он оставил ее только на несколько секунд, чтобы раздеться самому, но и это показалось ей вечностью. Его руки возбуждали, влекли за собой его губы, язык, коснувшийся ее сухих полуоткрытых губ, обещал так много.
- Да, иди, - лишь выдохнула Джейд, когда Сэм прильнул к ее телу.
Как мягкий драгоценный слиток переливалась она в его руках. Казалось, вернись сейчас к ней способность говорить внятно, она бы взмолилась, чтобы он не медлил больше. Но голосом Джейд не владела, а Сэм все продолжал эту дивную пытку - сжимал, целовал, гладил, находя сокровенные точки ее чувственности, увлекал ее за собой в потоке страсти. И женская кожа, сияя серебристо-жемчужными переливами, стала до жара горячей, будто наполнилась пылом любви.
Джейд сбивалась с дыхания. Услышав сдавленно-томные стоны, которые она издавала, ощущая его влажные губы на внутренней стороне бедер, Сэм все же не спешил. Дразняще медленно перебирал он мягкие рыжеватые колечки меж ее ног, и это стремительно понесло ее в бездну возбуждения, граничащего с похотью.
- С самого первого дня я хотел тебя, - выговорил Сэм, - каждую ночь я мечтал о тебе. И каждое утро просыпался один.
- И я хотела тебя. - Джейд задыхалась, наслаждаясь ощущениями, которые щедро дарили его нежные, длинные пальцы. - Только не смела признаться в этом. Даже самой себе.
Тихое ее признание Сэм вкусил с той же страстью, что и сладость ее горячего и влажного лона. Он чувствовал, как жаждет она его ласк, как изнемогает от этой пытки сладострастием.
- ..Сэм... Боже... Прошу... Сэм, - срывались с ее губ слова, стоны, разум подчинялся только чувству, острейшему чувству, воцарившемуся в одной точке ее тела.
А когда его зубы на мгновение сжали сокровенный, огнем горящий бугорок, взрыв оргазма разбил ее на тысячи сияющих песчинок.
Волны наслаждения увлекали, уносили, и тут Сэм ворвался в нее.
Каждое поступательное движение требовало обратного, быстрее, дальше, будто не отпускало от себя это жаркое, бархатное, влажное женское лоно. И взойдя на грань мыслимого, в конце концов, он излил свое семя в теплоту женщины.
Чувственная близость сразу подняла отношения Джейд и Сэма на совершенно иной уровень.
И когда спустя две недели после первого их любовного слияния Сэм пригласил Джейд познакомиться с его детьми, она не раздумывая согласилась.
***
Первая встреча Джейд с детьми Сэма вышла натянутой. Все не задалось с самого начала, потому что по случайному стечению обстоятельств Джейд приехала на этот важный домашний обед почти с полуторачасовым опозданием. Целый день она провела в Напа Вэлли, оценивая имущество одного из самых преуспевающих виноторговцев в Калифорнии. Все аукционные фирмы буквально исходили слюной, вожделея о богатствах этого человека, шесть недель назад скоропостижно скончавшегося от сердечного приступа. И когда недавно вдова коллекционера обратилась к Джейд, весь бизнес от искусства содрогнулся, как при землетрясении.
Собрание изделий из слоновой кости, которому много лет посвятил хозяин, полностью соответствовало слухам, ходившим об его ценности.
Очарованная красотой и уникальностью коллекции, Джейд чуть не забыла о том, что приглашена к Сэму на семейный обед. К счастью, она вспомнила об этом в последний момент и даже подумала, что может еще успеть вовремя, если будет гнать с превышением скорости миль на десять в час и если не застрянет в какой-нибудь очередной пробке. Увы, не получилось. На 121-м скоростном шоссе, по которому она возвращалась в Сан-Франциско, произошла чудовищная авария, движение было сужено до одного ряда, машины растянулись на несколько километров.
И хотя Сэм нашел дорожно-транспортную историю с перевернувшимся грузовиком, полным спелого винограда, даже забавной, дети его отнюдь не были этим вдохновлены. На первый взгляд, старший сын Сэма Адам был поразительно похож на отца. Только присмотревшись к нему, становилось очевидным, что он излишне мягок, а вот открытости и деловой хватки, которые были свойственны Сэму, молодому Сазерленду не хватало.
- Случай просто удивительный, - вежливо-холодным тоном сказал Адам, явно намекая, что не верит ни одному ее слову.
- Я еще раз прошу прощения. Мне так неудобно! Вы не представляете, как я хотела познакомиться с вами, - с улыбкой обратилась ко всем Джейд.
- А мы так предвкушали этот обед, - в тон ей ответил второй сын Сазерленда Майкл, поглядывая на Джейд поверх бокала, наполненного мартини. - Не так часто нам выпадает случай встретиться с.., друзьями отца.
Под "друзьями" скорее подразумевались любовницы, подумала Джейд. Улыбка слетела с ее лица.
В отличие от своих братьев дочь Сэма Моника, вернувшаяся в родной город после третьего развода, даже не трудилась скрыть своей неприязни под маской холодной вежливости.
- Скажи мне, Джейд, - манерно растягивая слова, спросила Моника, - а правда ли, что все ваши выездные съемки - это бесконечные оргии, замешанные на наркотиках?
Ответа она не получила, да и вообще разговор не клеился.
С детства знающая, что такое алкоголизм, Джейд сразу заметила у младшего сына Сазерленда признаки этого порочного недуга. Когда Майкл вдруг уселся с ней рядом, схватил пятерней за коленку, она немедленно вспомнила Трейса Гэллахера. Не желая устраивать сцену, она просто смахнула его руку, хотя с гораздо большим удовольствием она всадила бы вилку в эту лапу.
***
- Ну, и как тебе мои отпрыски? - спросил Сэм, когда они наконец-то, остались вдвоем. Проведя несколько часов в огне страсти, теперь они спустились на кухню и принялись наскоро готовить полуночный ужин. Сэм делал сэндвичи, Джейд заваривала травяной чай по особому китайскому рецепту.
- Не думаю, что я им очень понравилась. - "Это еще мягко сказано", про себя добавила Джейд. Несомненно, молодые Сазерленды увидели в ней своего рода соперницу, которая претендовала на внимание их отца, а самое главное и худшее - на его наследство.
- Похоже, ты права, - легко согласился Сэм. Он нарезал толстыми ломтями копченую куриную грудку. - Хотя это неважно, потому что мне нет никакого дела, что они думают, что делают...
- Нет дела?
Сэм удивился не меньше самой Джейд. Положил нож и сказал:
- Конечно, нет.
- Тогда зачем вообще был устроен этот обед?
На какое-то мгновение он замер, глядя на нее, потом запрокинул голову и громко заразительно рассмеялся тем смехом, который она так любила.
- Но не думала же ты, что сегодняшнее мероприятие было вроде домашних смотрин, чтобы узнать, понравишься ли ты моим деткам.
Вообще-то, именно так Джейд и считала.
Именно поэтому она так и нервничала теперь.
Вплоть до того, что впервые в жизни она почти поняла пристрастие Белл к алкоголю как к успокоительному средству.
- А что, разве не так?
- Черт возьми, нет. Конечно, нет. Просто раз уж я вознамерился просить тебя стать моей женой, я обязан был посвятить тебя во внутреннюю жизнь моего семейства, как бы неприятно это ни было. - Сэм нахмурился. Наверное, во многом моя вина в том, что они такие. Всю жизнь я пыхтел над своим бизнесом, да так, что полностью отдал воспитание детей в руки их матери. Она-то все и испортила. Но обещаю, что с Эми я этих ошибок не повторю.
- Ты хочешь на мне жениться?!
- После этих двух недель, что мы с тобой провели, я счел, что как честный человек обязан на тебе жениться.
Сэм говорил ровным голосом, и было непонятно, то ли он смеется над ней, то ли нет.
Однако глаза его выдавали - он действительно хотел, чтобы она вышла за него замуж.