— И кто же тогда… Я имею в виду, ты ведь не можешь просто выйти на улицу и кинуть клич…
— Разумеется, нет! И я не собираюсь открывать сезон охоты на парней. Просто, когда я повстречаю нужного человека, я это пойму.
И он не скажет мне, что я для него слишком Плохая Девчонка!
У Брюса закружилась голова. Он никогда в жизни не чувствовал себя таким полным, непроходимым идиотом! Кейт его больше не хочет. Кейт смеется над ним, презирает его, пренебрегает им! Кейт собирается подыскать кого-то другого.
— Прости, что я сказал эту глупость! Кейт, если бы я мог…
— И что бы было?
— О, я бы сделал для тебя все, все, что ты захочешь! Это было бы так классно…
Он смотрел на нее, чувствуя, как возбуждение охватывает все его тело. Стройная золотоволосая сирена с голубыми глазами, безудержная любовница, бывшая отличница… Ей нужен не секс, а те радости, которые несет в себе физическая любовь. О, если бы Брюс мог…
— Ты уже говорила с Джейсоном?
— Нет. Я звонила ему в гостиницу, но он так и не перезвонил.
— Я уверен, он перезвонит.
— Надеюсь. Хочется поскорее с ним закончить. И с тобой, кстати, тоже.
— Да. Конечно. Ты абсолютно права. Что ж, давай работать. Правда, боюсь, ничего нового я не принес…
— И не надо.
— То есть как?
— А вот так. Ничего не надо.
— Но… Джейсон раньше мог бы помочь тебе, но теперь…
— Тем более, ты больше не обязан все это делать.
Пауза. Брюс подумал, что именно в таком состоянии лучше всего топиться, стреляться и вешаться. Даже в голову не придет передумать.
Никогда в жизни он не испытывал такого унижения, еще более страшного, потому что во всем был виноват он сам. Слабак, трус, подлец!
— Тогда я… пожалуй… пойду?
— Да, конечно.
Он растерянно собирал бумаги, потом выпрямился и посмотрел на нее.
— Кейт, могу я спросить?
— Что?
— Что это за шампунь?
— А… Манго. А что?
— Ничего. Просто он мне нравится. Запах.
Он шел к машине, едва переставляя ноги.
Манго. Экзотика. Эротика. Иди, иди, трус. Переставляй ноги, одна-другая, одна-другая…
А ее ноги? Стройные, точеные. Гладкие и нежные. Сильные. Красивые.
Брюс взялся за ручку дверцы своего «шевроле» и внезапно остолбенел. Перед ним возник призрак лимузина, только теперь окна были освещены. Там, внутри, была Кейт. Она медленно снимала с себя одежду, предмет за предметом. Вот отброшен в сторону черный бюстгальтер. Вот трусики поползли вниз… Черные чулки на ослепительно-белой коже… Розовые соски напрягаются от прикосновения губ…
Чужих губ. Не его. Рядом с Кейт другой парень. Она обнимает его, склоняется к его уху и что-то шепчет. Он улыбается уголком рта и властно опрокидывает ее на кожаные подушки…
Брюс очнулся. Восставшая плоть стонала и взывала к нему, если можно так сказать о пульсирующей боли в паху. Он зарычал, тряхнул головой и с силой ударил кулаком по ни в чем не повинной машине.
Через мгновение Брюс Гренвилл уже стоял на крыльце маленького домика Кейт Брэдшоу и с силой жал на кнопку звонка. Проблемы? У него нет никаких проблем, кроме одной: он хочет Кейт Брэдшоу гораздо больше, чем дышать, спать, пить и есть!
Она открыла дверь и с изумлением уставилась на всклокоченного дизайнера по интерьерам.
— Я вернулся.
— Зачем?
— Значит, я слабак, да?
Ее глаза на мгновение расширились, а затем она очень тихо произнесла:
— Заходи…
Кровь билась в висках, жар пожирал его тело. Взгляд Кейт манил и обещал, награждал заранее и загадывал загадки. Все, что они делали в лимузине, было истинно райским наслаждением, но тогда он не видел ее глаз. Теперь они сияли перед ним, и невысказанное желание наполняло душу Брюса томительным восторгом. К черту карьеру, если можно смотреть в эти глаза, тонуть в них, купаться в их сиянии.
Папка полетела в угол, ветровка в другой. Брюс молча схватил Кейт в охапку и начал целовать, жадно, яростно, словно сражаясь со всем миром. Он чувствовал себя, словно путешественник, пересекший Сахару и наткнувшийся на источник хрустальной воды.
Все на свете кончается. У них двоих кончились запасы воздуха в легких, после этого Кейт, тяжело дыша, отпрянула от него.
— Ты больше не сдерживаешься…
— А я сдерживался?
— В тот вечер, в лимузине… Я чувствовала, что ты сдерживаешь себя. Не позволяешь СВОЕЙ темной стороне вырваться на волю.
— Черт! Черт, черт, черт!!! Да я всю жизнь сдерживаюсь! Я всю жизнь боюсь, как бы чего не вышло!
— Брюс!