Он обернулся к Кейт и слегка откашлялся.
— Пленники Любви? Или там это называется Раб и Госпожа?
Одна его бровь изогнулась дугой, в глазах прыгали чертики, но говорить он старался посуровее. Кейт на удивление сильно смутилась и покраснела.
— Это шуточный подарок! Мег подарила. На мое двадцатипятилетие.
— Ух ты! Когда же это случилось?
— Почти четыре года назад.
— И зачем же ты их хранишь? Вдруг пригодятся, да?
— Ладно, ты меня поймал. Я разбирала чердак пару недель назад и нашла их. Подумала о… ну, ты понимаешь… О Джейсоне я подумала!
— Да, помню. О его темной стороне.
— Ну да. Уф, сейчас сгорят щеки… Могу я получить носки?
— Лови.
Он бросил ей носки со смехом, но она все еще выглядела смущенной.
Брюс подошел к Кейт и приподнял ее подбородок.
— Эй, красавица! Ты не должна смущаться. Мне лично они нравятся. И еще: учти, мне нравится и то…
— Что именно?
— Что ты такая авантюристка!
Кейт чуть со стыда не сгорела при виде алого бархатного безобразия. Она о них и думать забыла, об этих наручниках!
Странно, ведь она всерьез думала испробовать их с Джейсоном… С Брюсом они очень близки, но представить себе такое — нет, надо как можно скорее забросить их в гараж…
Слава Богу, Брюс больше о них не вспоминал. По дороге в парк они зашли в магазин и купили сухого вина и фруктов. Там же Брюс вытянул прямо из открытой витрины букет маргариток и вручил ей, велев продавцам включить цветы в счет.
Он наверняка не догадывался, как много этот маленький букетик значил для Кейт. Она трепетно берегла его всю дорогу до парка, а затем, уже лежа на одеяле, специально захваченном для пикника, ревниво следила, чтобы Брюс на них ненароком не уселся.
Они пили вкусное вино, ели яблоки и клубнику и наслаждались непередаваемой атмосферой волшебного парка, заставлявшего забыть, что они живут в большом городе и проводят свои дни в коробках из стекла, стали и пластика.
Брюс некоторое время зачарованно следил за утками, плававшими в пруду, а затем тихо произнес:
— Как здесь чудесно! Настоящий рай.
— Да. Мы с Джейсоном часто сюда приходили…
Улыбка сбежала с его лица, словно по мановению руки злой волшебницы.
— О, так значит… это особенное место? Кейт отщипнула виноградину и вздохнула.
— Да нет. Мне вообще теперь кажется, что с Джейсоном у нас ничего и не было. Понимаешь, мы приходили сюда… как друзья. Я была для него своим в доску парнем, если можно, так выразиться.
Тут Кейт торопливо засунула в рот виноградину, потому что в противном случае могла случайно брякнуть то, что совсем не предназначалось для ушей Брюса. То, что особенным был он. То, что именно рядом с ним парк выглядел волшебным местом.
Только сейчас она разглядела массу удивительных и чарующих деталей. Утки плавали и ныряли, словно по команде. Пурпурные цветы покрывали берега пруда. Высокий подтянутый старик на другом берегу запускал радиоуправляемую модель яхты, а стайка детишек от пяти до пятнадцати с восхищением следила за его действиями.
Вон молодой отец сплел своей жене, пухленькой и симпатичной хохотушке, венок, а она кормит грудью ребенка. Всем им троим в сумме едва ли сорок лет, и все же они знают о жизни куда больше, чем Кейт Брэдшоу.
Все это она видела и раньше, но никогда не понимала того, что видит.
— Можно, я тоже возьму виноград? Брюс пробурчал это, не отрываясь от листа бумаги, по которому резко водил карандашом. Кейт испугалась мрачной ярости, звучавшей в его голосе, и торопливо сунула ему в рот сразу несколько ягод.
Брюс захватил вместе с ягодами и ее палец, обхватил его губами и медленно облизал.
Волна острого наслаждения пронзила Кейт с головы до ног, и она не удержалась от тихого стона. Брюс демонически ухмыльнулся.
— То ли еще будет, сестрица-мастерица! Вот только закончу работу… Смотри, что я придумал!
Кейт не слушала. Она вся превратилась в зрение. Кто это там вступает на заливные луга заповедного парка, ведя на поводке смешно пыхтящего абердинского терьера?
У Хелен Симмс был абердинский терьер, а у женщины, стремительно приближавшейся к пруду (ее питомец что-то учуял в траве и торопился к источнику запаха), был точно такой же цвет волос, как у Хелен. И фигура была такая же. И платье. И вообще — это была Хелен.
— Ой, мама…
— В каком смысле? Ты мне рассказывай, что происходит, я ведь в работе зверь!
— Хелен.
— Что Хелен?
— Хелен здесь. Идет прямо сюда.
Брюс замер и с негодованием посмотрел сперва на Кейт, а потом на приближавшуюся опасность.
— Какого черта она здесь делает?
— Брюс, она выгуливает собаку.
— Да нет, я имею в виду, почему она не на работе?
— Вообще-то уже шесть часов.
— Проклятье, женщина, что ты со мной делаешь! Я потерял чувство времени!
В другое время Кейт наверняка обрадовалась бы этой реплике, но теперь было не до комплиментов. Снежок, абердинский терьер лучших кровей, славился исключительной настойчивостью и умением добиваться своего при любых обстоятельствах. Обстоятельства сейчас вполне благоприятствовали, а хотел Снежок только одного: покувыркаться именно там, где сидели Кейт Брэдшоу и Брюс Гренвилл.