Резкий оклик Кордеиро заставил ее вздрогнуть. Грейс в отчаянии посмотрела на него, ненавидя себя за то, что желает ощутить прикосновение длинных загорелых пальцев к своей коже. Что с ней творится?
Рафаэль Кордеиро явно не собирается идти на уступки. В нем нет ничего человеческого. Грейс почувствовала, как ее уверенность в себе растаяла. Ею начало овладевать знакомое чувство паники, и она, впившись ногтями в ладони, снова отвернулась.
Ты сможешь это сделать, Грейс, отчаянно сказала она самой себе. Ты не нуждаешься в его снисходительности.
Взяв себя в руки, Грейс сказала:
— Я надела туфли на каблуках, потому что они подходят к костюму. А вы должны мне еще минуту времени.
Кордеиро откинулся на спинку кресла и прищурился.
— Да?
— Да, потому что ровно столько вы сами потратили на обсуждение женской одежды.
За этим последовала долгая напряженная тишина. Наконец он, наклонив голову, произнес:
— У вас по-прежнему есть восемь минут.
Грейс облегченно вздохнула:
— Хорошо. Я хочу от вас одного — дать мне возможность предоставить вам факты. Я приехала сюда, чтобы заставить вас передумать.
Его взгляд был безжалостным и мешал ей сосредоточиться. Воздух между ними наэлектризовался до предела.
Интересно, он тоже это чувствовал?
— Я уже говорил вам, что не меняю своих решений.
— Вы также говорили мне, что хотите фактов.
Ее сердце колотилось так сильно, что он, должно быть, слышал его стук. Грейс знала, что проигрывает. Она притворялась уверенной в себе, но под его колючим взглядом ее руки и ноги дрожали, а нужные слова не шли на ум. Рафаэль Кордеиро явно видел, как действует на нее, потому что его губы растянулись в елейной улыбке.
— Нервничаете, мисс Тэкер?
— Разумеется, нервничаю. — Она развела руки в жесте, выражающем мольбу о снисхождении к ней. — В данных обстоятельствах это понятно, вы так не считаете?
— Абсолютно. — В его голосе, как и во взгляде, не было ни капли сочувствия. — На вашем месте я бы использовал любую уловку, чтобы попытаться себя спасти. В том числе высокие каблуки, невинную улыбку и блестящие волосы.
— Не понимаю, на что вы намекаете.
Понял ли он, как некомфортно она чувствует себя в туфлях на каблуках? Догадывается, что она пыталась произвести на него впечатление?
— Я говорю, что вашему бизнесу угрожает серьезная беда, мисс Тэкер, и я единственный, кто может его спасти. Я не виню вас за все те уловки, к которым вы прибегаете, чтобы меня переубедить. Но, должен заметить, это ничего не меняет. Я не изменю своего решения, пока вы не убедите меня в том, что заслуживаете моей помощи.
От его безжалостных слов у нее внутри все упало.
— Как вы можете так говорить? Как можете быть таким безразличным? — Она забыла о своем решении сдерживать эмоции. — Речь идет не только обо мне. Если кофейни будут закрыты, многие люди потеряют работу.
— А вас беспокоит благополучие ваших служащих, не так ли?
Его насмешливый тон лишь усилил ее неловкость. Почему у нее складывалось такое ощущение, будто за каждым его словом скрывался намек?
— Да. Я считаю, что быть работодателем — большая ответственность. Я все тщательно просчитываю и не набираю новые кадры до тех пор, пока не буду полностью уверена, что текущее состояние бизнеса позволяет это сделать.
Кордейро цинично поднял бровь.
— Очень похвально, мисс Тэкер. Но раз вы все так тщательно просчитываете, тогда почему вы здесь? Почему ваш маленький бизнес не процветает?
— Наши текущие расходы оказались больше, чем мы ожидали, — призналась она. — Среди прочего переоборудование десяти кофеен обошлось нам дороже, чем мы рассчитывали. Но мы это учли, и сейчас у нас много планов на будущее.
— Вы очень решительны, — мягко произнес Кордейро. — Но вот насколько вы отчаянны?
Грейс пристально уставилась на него. У нее пересохло во рту. Что он имеет в виду?
— Я обеспокоена, мистер Кордейро, если вы это имели в виду. — Сделав глубокий вдох, она заставила себя улыбнуться. — У меня осталось еще целых пять минут, чтобы вас переубедить. — С этими словами Грейс открыла портфель и достала из него бумаги. Рафаэль Кордейро бессердечный человек, поэтому она будет апеллировать к другой части его натуры. Он человек цифр, и она предоставит их ему. — Вы решили забрать свои деньги, потому что до сих пор не получили прибыли. Но пословица гласит: «Думай, чтобы накопить». Наши дела идут хорошо.
— Разве?
Грейс заставила себя не реагировать на его скучающий тон и опасный блеск в глазах.
— Сейчас мы достигли стабильности и скоро начнем делать деньги.
— Это правда?
Под его взглядом ее неловкость достигла предела.
— Как только мы начнем получать прибыль, вы тоже будете получать прибыль… — Увидев, как его рот сжался в твердую линию, она прервалась. Что нужно сделать, чтобы заставить этого человека улыбнуться? — Нам понадобилось больше времени, чем я думала, и цифры оказались несколько меньше. Но наши кофейни пользуются большой популярностью у посетителей, и я не понимаю, почему мы до сих пор не получаем прибыли.
— Не понимаете?
Немного успокоенная его мягким тоном, Грейс решила во всем ему признаться:
— Возможно, вначале я совершила несколько ошибок. Наши текущие расходы оказались слишком высокими. Я заплатила за некоторые вещи больше их реальной стоимости. Но сейчас, когда мы расширяемся, будет проще заключить более выгодные сделки. Дайте мне немного времени. Вы об этом не пожалеете.
— Я уже жалею. Мне не нравится, как вы ведете дела, мисс Тэкер.
Ошеломленная, она уставилась на него.
— Потому что мой бизнес медленно развивается? Я признаю это, но дайте мне еще немного времени. У меня масса идей, которые я хочу с вами обсудить. Я знаю, как заставить мой бизнес приносить доход.
— Но за чей счет, мисс Тэкер?
Его обманчиво незлобивый тон заставил ее нахмуриться. Рафаэль Кордейро был миллиардером, и то, что он еще не получил прибыли со своих инвестиций, определенно не являлось для него проблемой.
— Вы одолжили нам огромную сумму, но обещаю вернуть ее вам с процентами. Нужно лишь немного подождать. Я рада, что мне представилась возможность показать вам наши планы, и надеюсь, что, увидев настоящее положение дел, вы передумаете.