- С бабами, - объяснил Сандро. - Откуда Ворошилову знать про твою Ба? Но он не наивный, просто щедрый.
- Это одно и то же, - возразил Ив. - Хотя, да, это и я могу подтвердить: про твою Ба он не знал.
- А ты-то тут причём? - Жора перешёл на фальцет, что у него означало: ультразвук. - Что общего у Ворошилова с неграми?
- Папа негра и Ворошилов служили вместе на польском фронте, - сообщил Ив.
- На арене, - поправил Сандро, - польской войны.
- Это правда, - обиделся Ив, - можешь спросить хотя бы у этого...
- У Яши Хейфеца, - помог я.
- Верно! - обрадовался Ив. - Ну и память у малыша, сколько лет прошло, а он всё помнит!
- Отец Яши Хейфеца играл в нашем городском саду, - гордо сказал я. - Это помнят все, особенно Ю.
- Плевать на Яшу, я лучше знаю Ворошилова! - возмутился Сандро. - И главное, он лучше знает меня. Не сомневаюсь, отец Яши жил в другой части города, а я, можно сказать, в одном квартале с Климентом Ефремовичем. Правда, несмотря на это, он тогда добавил к сказанному: ты всё получишь, мой мальчик, только после победы, после победы. Наберись терпения.
- Понятно теперь, почему он не исполнил своих обещаний после войны, сказал Жора. - Его эта победа просто раздавила, как доктора. Прямо на главной улице.
- Глубокая мысль, - отметил Ив. - Захлебнуться можно.
- Ты его слушай, - сказал Сандро, - он знает... Обязательно захлебнёшься, если будешь сообщать публике такие мысли. Тебя прямо в твоём сундуке и утопят.
- Минута молчания, - сказал Ив. - Эй, малый, сними свою панаму! Покойников следует уважать.
- Я уважаю, - сказал я, снимая панаму, - особенно мальчишеского полу.
- Среди нас шпион, - грустно покачал головой Жора. - Малый, как и все, помешался на шпионаже.
- Я и дома такой же, - возразил я. - Получается так на так.
- На кого же ты работаешь, на какую державу? - спросил Сандро.
- На себя, - ответил я.
- Не самая плохонькая держава, - заметил Ив. - Пусть работает, на кого хочет, лишь бы не на папу.
- На моего папу! - я вскочил на ноги, поражённый таким нелепым предположением.
- Успокойся, - сказал Ив, - на папу римского.
- Успокойся, - сказал и Сандро, - у всех есть папа, у негра вон тоже.
- У негра был папа, - поправил Ив.
- Была папа, - поправил и Жора. - Ты где живёшь, в Риме? Это там можно не учить язык, я-то знаю.
- Был и мама, - послушался Ив.
- А я сирота, - сказал Сандро, - самородок.
- Гол! - выкрикнул Жора. - Нет, мы всё-таки здорово болтаем.
- Не ходите к нам на обед, - посоветовал я. - У нас так не болтают. У нас болтают не так... просто.
- Не так пусто, - догадался Ив.
- Не так густо, - упрекнул его Жора.
- Совсем не так, - сказал я. - С вами, как в кулибке. С вами вообще... можно.
- Значит, - заключил Сандро, - с нами нежно.
Да, мы болтали нежно. Разве этого не достаточно для...
- Прячься, малый, - посоветовал Ив. - Вон идёт ваша домработница, и в её руках уже шуршит донос.
- Фу, - поморщился Жора, - что за слово...
- Пожми ему руку, чуточку повыше локтя, - посоветовал я, - это действует, я-то знаю.
- Надо говорить: протест, - Жора положил ладонь на локоть Ива, но не охватил пальцами и пятой его части. - Ну, и как же оно действует?
- Нет, у Вали не протест и не донос, а список покупок, приготовленный Ба, - возразил я, всё же благоразумно залезая под лесенку. - А сама Валя притворяется, что писать не умеет, и ставит крестик вместо подписи.
- А как же она читает список? - удивился Жора.
- Вот именно, - сказал я из-под лесенки. - That is the question. Кроме того, из-за чего ей меня продавать? Мороженое или помидоры она не любит, только свой тиянтир. А туда её и так пускают, когда ей захочется.
- А из любви и продаст, - успокоил меня Ив. - Из любви к тиянтиру. Но скорее - из любви к тебе, малыш. Разве этого не достаточно для... протеста? Для такого дела она и писать научится.
- Такие жертвы вовсе не нужны, - не согласился Сандро, - она может просто позвонить по телефону. 2-87, два звонка. Писать не умеет, а руки-то, небось, имеет.
- Как это, два, во втором квартале, что ли? - удивился Жора. - И... откуда ты-то всё это знаешь?
- Должен же я как-то ответить, - пожал плечами Сандро. - Принял я приглашение, или наоборот... Меня потому и предупредили: если забуду сказать телефонистке "два звонка", то попаду в радиоклуб. А радисты меня к себе ещё не приглашали.
- А ты бы, конечно, этого хотел, - сказал Жора. - Ты бы хотел бросить свой пугач, и заняться настоящим делом: радиоделом. Знаю и одобряю: дело просто создано для твоих ног, Саня!
- У этого дела большие перспективы, и таким образом ты обеспечишь себе будущее, - согласился Ив. - И перестанешь, наконец, рассчитывать на щедрость Ворошилова. То есть, на солидную пенсию.
- Что им всем так далось это будущее? - прошептал я, записной протестант, забившись в дальний угол под лесенкой.
А разве всего этого не достаточно для...