В просторной кухне царило приятное утреннее оживление — близился завтрак. Слышалось веселое бряканье кастрюль, витал призывный запах шипящей на сковороде грудинки. Когда, ведомая миссис Несбит, Сара с малышкой на руках вошла сюда, эта уютная атмосфера всколыхнула в ней сладостное ощущение чего-то родного, домашнего и на миг притупила бдительность. Она вдруг остро почувствовала, что голодна и одинока.
Кухарка в синем клетчатом платье, деловито снующая между плитой и буфетом, внешне сильно напоминала миссис Несбит — тот же небольшой рост и какая-то уютная полнота, такие же очки в проволочной оправе. Разве что выглядела она лет на пять старше, а вместо уложенных в корону кос у нее были короткие седые кудряшки.
— Сара Джеймсон, рекомендую вам мою сестру Камиллу Паркер, — объявила Беатрис.
Кухарка перестала орудовать в чугунной сковороде огромной вилкой и обернулась.
— Доброе утро, — радушно улыбнулась она. — Я и не знала, что у нас новые постояльцы. — Тут Рози что-то прощебетала, и женщина еще шире расплылась в улыбке. — Ах, какая чудная крошка! Как ее зовут? Ваш супруг тоже с вами? Должно быть, малышка похожа на него.
Саре пришлось изобразить сладкую улыбку. Коварное место — здесь только и жди подвоха! Но как же трудно быть постоянно начеку в столь расслабляющей обстановке! Придется тщательно взвешивать каждое слово.
— Нет, мы путешествуем одни, — кашлянув, сдержанно ответила она.
— Я просто хотела узнать, сколько ставить приборов, — пояснила Камилла и вновь занялась сковородой. — Достань яйца, Беатрис.
Миссис Несбит выдвинула стул с выгнутой спинкой и, сняв с плеча Сары стеганую сумку с детскими принадлежностями, поставила ее на круглый дубовый стол.
— Присаживайтесь сюда, Сара. Вижу, девочка для вас тяжеловата.
Благодарно кивнув, та последовала приглашению. Рози тут же принялась весело шлепать по столешнице пухлыми ручонками, а гостья с любопытством обвела глазами кухню. Обстановка поражала старинной добротностью. Плита с никелированным верхом и чугунная раковина были облицованы фаянсом и принадлежали давно ушедшей эпохе. Был тут и затейливый шкафчик для специй, и огромный антикварного вида буфет, за стеклянными дверцами которого красовались бело-синие керамические чашки и кувшины, банки с этикетками и роскошный обеденный сервиз.
Интересно, отваживаются ли они хоть изредка пользоваться этим драгоценным антиквариатом, подумала Сара. У ее матери был один такой кувшинчик, который никому не позволялось трогать. Но тут миссис Несбит распахнула буфет и небрежным жестом, без всякого почтения к старине, вынула сахарницу и молочник. Ошеломленная, Сара дала себе слово повнимательнее приглядывать за резвыми пальчиками Рози.
— Куда же вы держите путь? — поинтересовалась Камилла.
— Она едет в Майами, — нетерпеливо пояснила сестра. — Никакого мужа у нее нет.
— Об этом я и так догадалась, когда увидела, что на руке нет кольца, — самодовольно объявила Камилла, переворачивая вилкой кусок бекона.
Молодая женщина машинально дотронулась большим пальцем до безымянного. Еще недавно кольцо было здесь — маленький бриллиантик в скромной серебряной оправе. Но Сара нарочно сняла его, желая откинуть грустные воспоминания.
— На что же вы живете? — не отступала Камилла.
— Я — стилист. Делаю прически.
— Всегда хотела быть парикмахером, — мечтательно вздохнула собеседница. — Узнаешь все обо всех — самые последние новости!
Похоже, обе они, подумала Сара, путают обычную беседу с перекрестным допросом.
В самом деле, хозяйка умела так искусно повести разговор, так вкрадчиво, будто невзначай, проникать сквозь воздвигнутые гостьей бастионы, была так заботлива и наблюдательна… За примерами ходить не надо. Увидев, как Сара перебирает вещи, почтенная леди настоятельно посоветовала ей надеть теплые черные брюки и изумрудного цвета свитер с высоким воротом, который «так подойдет к вашим чудесным глазам»… Затем со знанием дела выбрала одежку и для Рози.
Молодая женщина и глазом моргнуть не успела, а хозяйка уже знала и куда та направляется, и имя — Сара Джеймсон. Непростительная оплошность! Ведь теперь она лишила себя возможности воспользоваться кредитной карточкой при оплате комнаты.
Сейчас самое время как-то отвлечь внимание от собственной персоны.
— Вижу, этот продукт — главная статья в вашем меню, — улыбнулась она, видя, как миссис Несбит склонилась над ящиком, полным яиц.
Миссис Несбит выпрямилась, держа в каждой руке по три штуки.
— Это наша основная еда, ведь мы держим в сарае полсотни несушек.
— Правда? Вот бы не подумала.
— Неудивительно. Особенно если вы родились и выросли в городе, верно? — Камилла направила на нее пристальный, испытующий взгляд.
— Сегодня я спала как убитая. Такое бывает лишь в деревне, — просто ответила Сара.
— Однако же вы из города? — Камилла продолжала есть ее глазами.
Вероятно, не будет большой беды, если она ответит.
— Из Сиэтла. В последнее время из-за Рози не удавалось как следует выспаться.
— Надеюсь, Алек не слишком докучал вам? — осторожно поинтересовалась миссис Несбит. — Вы так окоченели, что я не могла придумать ничего лучшего.
— Он вел себя как истинный джентльмен, — заверила Сара.
Ночью-то — да, подумалось ей. Но вот потом… Видимо, он считал, что в обмен на полученное тепло она обязана перед ним исповедаться!
— А Алек… он здесь один? — небрежно спросила она.
— О да! — с готовностью кивнула Камилла. — И немудрено — тяжелый человек. Молчит да хмурится, слова из него не вытянешь, а любой вопрос вызывает раздражение.
— Вижу, у вас тут и детские бутылочки, — перебила сестру миссис Несбит, уверенно производя досмотр сумки.
— Да, я, пожалуй, приготовлю молочную смесь, если плита освободилась.
— Конечно, дорогая, — улыбнулась миссис Несбит, ласково дотронувшись пальцем до крохотного носика Рози.
— Значит, грудью вы ее не кормите? — тотчас встряла Камилла.
Сара крепко сжала губы, стараясь не вспылить.
— Нет, — сдержалась она. И тут же добавила, будто оправдываясь: — Рози ведь уже больше полугода.
Дамы заворковали над малюткой, согласно кивая головами. Эх, мне бы иголку с ниткой — зашить себе рот! — досадливо подумала Сара. Еще немного — и она окончательно размякнет и поведает кому-нибудь обо всех своих печалях.
Когда оживленный Алек пружинящей походкой вошел в столовую, жизнь там бурлила вовсю. Впервые за время пребывания в отеле он спускался к завтраку и почему-то очень волновался.
Сегодня он надел самую нарядную рубашку и лучшие брюки. Ведь до Рождества оставались считанные дни!
Под хор приветственных голосов Вагнер обошел вокруг старинного четырехугольного стола, здороваясь с каждым, и занял пустующее место во главе. Сие почетное место принадлежало Джиму, достопочтенному мужу миссис Несбит, разъездному торговцу, которого ожидали со дня на день.
По левую руку от Алека сидела Марта Доунс с десятилетним сыном Тимоти. Воинский долг вынуждал главу семейства майора Доунса проводить большую часть жизни вдали от дома, а жена и сын прижились в отеле «Уютный уголок». В каникулы бедняга Тим торчал здесь на попечении пожилых хозяек и отчаянно скучал.
За Доунсами следовали Камилла и Беатрис. По другую сторону восседал бравый холостяк Лайл Бисби, денди лет восьмидесяти с изысканно уложенной седой шевелюрой и лихо торчащими усами. Этот джентльмен всегда благоухал мятой, а элегантные темные костюмы в полоску придавали ему сходство с героями старых гангстерских фильмов.
Стул справа от Алека оставался пуст.
Каждый раз, присутствуя в этой компании, Алек с удивлением вспоминал рекламный проспект, где пансион «Уютный уголок» расписывали как ультрасовременную достопримечательность старинного городка и специально рекомендовали любителям шумного рождественского веселья. На деле же «Уютный уголок» был просто-напросто старой фермой в стороне от шоссе, без всяких современных приспособлений и даже без телевизора. Что же до обитателей, то их состав не менялся годами, а все веселье состояло в совместном поглощении попкорна у камелька.
От таких увеселений нормальному человеку уже на следующий день полагалось бы сбежать. Кто мог предвидеть, что Алек здесь задержится?
Накладывая щедрую порцию яичницы с беконом, он размышлял о том, что появление Снегурки — все же приятное разнообразие. Таинственная незнакомка, старательно увиливающая от простейших вопросов, женщина, которая даже в байковой рубашке умеет быть соблазнительной… Хорошо бы пустующий стул предназначался для нее…
— Вижу, наш герой проголодался!
Круглое лицо миссис Несбит расплылось в одобрительной улыбке. Заботливой рукой она налила Алеку кофе в антикварную чашку.
— Герой? — раздался хор удивленных голосов, и все взоры обратились к нему.
Алек неловко промокнул салфеткой сухой рот. До чего же хорошо есть в одиночестве! Эта привычка появилась у него сразу же после школьных лет, вечных хлопот с кормежкой и упаковкой завтраков для себя и сестер.
— Я полагал, все уже в курсе дела, — сдержанно произнес он.
— О нет, детки, вы должны сами обо всем рассказать, — с особым значением промолвила миссис Несбит. — Сара!
Все повернули головы, и Алек увидел, что в дверях появилась Снегурка собственной персоной. На руках у нее, посасывая из бутылочки молоко, уютно покоилась Рози.
— Минутку внимания! — объявила миссис Несбит. — Познакомьтесь, это Сара Джеймсон и ее дочь Рози.
Гостья подошла к столу, и Алек, вскочив, живо поменял местами пустовавший стул и свое обитое голубым атласом кресло.
— Что вы делаете? — смешалась Сара.
— Все лучшее — детям!
— О, благодарю вас.
Чувствуя себя неловко под его пристальным взглядом, она несколько дольше, чем нужно, устраивалась за столом. Миссис Несбит захлопотала над ней, щедро накладывая кушанья.
— Так что там насчет героя? — с другого конца стола подала голос Камилла, нетерпеливо стуча вилкой по тарелке. — Произошло что-то интересное, а я не знаю!
Миссис Несбит, верная привычке брать все в свои руки, без долгих просьб принялась рассказывать о вчерашнем происшествии.
Судя по лицу Алека, он жалел, что спустился к завтраку. И Сара его вполне понимала. Не стоило миссис Несбит выставлять их на всеобщее обозрение.
— Неудивительно, что Сара не справилась с машиной на нашей зимней дороге, — авторитетно подвела итог Камилла. — У них в Сиэтле чаще бывает дождь, чем снег.
Ага, она из Сиэтла, подумал Алек, потихоньку прихлебывая кофе. С тихоокеанского побережья… Это отчасти извиняет столь легкомысленную экипировку, неумелое вождение и безрассудную решимость путешествовать ночью в пургу.
Но не все в поведении Сары объяснялось столь легко. Уже в третий раз Алек поддерживал ее соскальзывавший с ручки кресла локоть, когда она, отпивая кофе, старалась одной рукой удержать головку Рози. Малышка явно была тяжеловата для такой хрупкой женщины. С другой стороны, разве за полгода материнские руки не должны были окрепнуть?
Издержки профессии… Алек задумчиво пережевывал тост. Привычка во всем видеть подозрительное…
Но теперь он в отставке. Если не бросит старых замашек, чего доброго превратится в деревенскую сплетницу наподобие Камиллы. И все же… Что-то не так с этой Снегуркой…
Глаза Вагнера непроизвольно сузились, превратившись в щелки.
Вот оно!
Ее имя Сара Джеймсон — стало быть, сокращенно С. Дж.! А судя по инициалам на багаже, женщину должны звать Карен Хэмп или вроде этого! Она, несомненно, вздрогнула, когда миссис Несбит представила ее гостям как Сару. И так напряженно держит ребенка не потому, что боится за свою драгоценную ношу. Этот груз не был бы столь тяжел для матери. Своя ноша не тянет!
Проклятие, с какой стороны ни взгляни, картина вырисовывалась совершенно непонятная.
Когда после завтрака миссис Несбит предложила гостье занять парадную гостиную, Сара очень обрадовалась. То была большая уютная комната с изразцовым камином, в котором плясали манящие языки пламени. Огромный домотканый ковер закрывал большую часть натертого соснового пола, по бледно-желтым стенам были развешены черно-белые фотографии и небольшие, написанные маслом пейзажи. Тишину нарушали приятное потрескивание поленьев да мерное тиканье стоявших на пианино часов в палисандровом корпусе.
Однако грядущий светлый праздник внес новые детали в устоявшийся порядок. В комнате высилась мохнатая ель, украшенная серебряными шарами и золотой мишурой, окруженная яркими свертками. Вдоль камина висели в ряд байковые чулки для гостинцев, красные с белой оторочкой. На оторочках значились имена постояльцев. Было тут и имя Алека.
Похоже, все здешние обитатели — пусть на время, пусть не связанные кровными узами — были единой семьей. Но такова уж магия Рождества, и Саре она была хорошо известна. Сердце мучительно сжалось: именно сейчас ей очень не хватало такого вот семейного тепла.
Тем больше оснований поскорее тронуться в путь, увернуться от этой сентиментальной ловушки.
Торопливо раскинув на ковре одеяльце и уложив на него Рози, Сара развернула рядом карту автодорог, чтобы свериться с маршрутом.
На карте от руки была прочерчена жирная красная линия. Она начиналась в городе Сиэтле, штат Вашингтон, и тянулась через промежуточные пункты в штатах Айдахо, Монтана, Южная Дакота, Миннесота, уже пройденные Сарой. Последняя остановка была сделана ею здесь, в штате Висконсин, неподалеку от Мадисона. Следующая предстояла в городе штата Иллинойс. Сейчас главная задача — получить назад свою машину и выяснить точное местоположение «Уютного уголка».
Тем временем Рози проделывала обычные свои фокусы: переворачивалась с живота на спину, брыкалась крепкими, обутыми в вязаные башмачки ножками, агукала и ворковала. И Сара, не в силах устоять перед этим маленьким чудом, отвлеклась от своего занятия и принялась играть с малышкой — шутливо тискать, мять и похлопывать ее по животику, смеяться и разговаривать, а потом полезла в сумку за ее любимой круглой погремушкой.
— Тут целый военный совет! — внезапно раздался знакомый низкий голос.
Сара смешалась. Она не слышала, как Алек вошел в комнату. Однако же он возвышался над ними, устремив взор сверху вниз — на нее и на карту. Потом присел на корточки и забрал игрушку из ее судорожно сжатых пальцев.
— Планируете военно-стратегическую операцию… Сара? — Он произнес имя с подчеркнуто насмешливой интонацией.
Она заставила себя встретить его инквизиторский взгляд со спокойной прямотой.
— Скорее, уточняю ее детали.
Алек присел рядом с малышкой и взял ее на руки. И внезапно с ним произошла метаморфоза: жесткие черты лица смягчились, стальные нотки в голосе сменились теплыми.
Вот тебе на! Оказывается, этот кремень неравнодушен к детям! Образ холодного и неприступного супермена, презрительно высмеивающего ее теннисные туфли, устраивал Сару больше.
— Камилла наверняка упоминала, что я держу путь в Майами.
— Да, — кивнул он.
Проникновенное выражение, появившееся в его взгляде, застигло ее врасплох. Темно-синие глаза, еще недавно казавшиеся такими жесткими и холодными, оживленно заблестели, не хуже огоньков на елке. В голове Сары мелькнуло, что ее зеленый свитер словно нарочно подобран к его рубашке. Со стороны, должно быть, они представляют собой мирную патриархальную картину: ни дать ни взять дружная семейная пара.
Хм, сейчас для нее это несбыточная мечта. Чистейшая утопия.
— Вы не видели поблизости миссис Несбит? — отчужденно спросила она.
Но Алек упоенно тыкался носом в нежную щечку Рози и оставил вопрос без внимания.
— Я спрашиваю…
— Она всегда поблизости, — отозвался он. — Всегда рядом в нужный момент.
— Послушайте, я не могу пребывать в этой зимней спячке. Мне нужно срочно привести в порядок машину и ехать. Прямо сейчас! Как можно скорее!
Алек усадил Рози на колено и сочувственно поглядел на собеседницу.
— Об этом нечего и думать. Пока дорожная бригада не расчистит участок пути, машину невозможно извлечь.
— А каков прогноз погоды?
— Понятия не имею.
— Так включите радио!
— Тут нечего включать, — невесело усмехнулся он. — Ни телевизора, ни радио, ни даже коротковолнового приемника.
— Вы шутите!
— Если бы! Поначалу я даже радовался такому уединению, но теперь и мне стало не хватать свежих новостей.
— И сколько же вы здесь пробыли? — спросила Сара, взирая на него как на диковинное животное. — Миссис Несбит сказала, что все здесь — давние постояльцы.
— Что до меня — то всего неделю, — тряхнул он головой. — Я не любитель таких штук. Просто получил путевку в подарок. Но с тех пор, как я здесь, метель не утихает. Водитель такси едва успел унести ноги прежде, чем буря разыгралась по-настоящему. Он и сюда-то еле нашел дорогу. Цветные огоньки гостиницы послужили маяком.
— Да-да, верно!
— Боже, что за прелестная картинка! — раздалось вдруг за их спинами. В дверях, сложив руки на груди, такая милая и домашняя в своем цветастом платье, стояла миссис Несбит.
— Я как раз объяснял Саре, что мы целиком зависим от дорожной службы Элм-Сити.
— Да-да-да, — закивала головой пожилая женщина. — Ваша машина застряла намертво. В городе есть гараж с прекрасным автосервисом, но они не могут выслать буксир раньше, чем дороги будут расчищены.
— Но когда же их расчистят? — Миловидное лицо Сары исказилось страданием.
— Думаю, вам следует позвонить в городскую ратушу, — предположил Алек.
Молодая женщина вскочила на ноги.
— Где у вас телефон, миссис Несбит? — И она умчалась вслед за хозяйкой.
А Алек тем временем продолжал возиться с ребенком. Растянувшись на одеяле с Рози на руках, он увлеченно вертел и раскачивал ее из стороны в сторону и сам, как ребенок, от души наслаждался этой игрой. Он так упивался ее здоровым, счастливым видом и звонким смехом, что почти забыл о своих подозрениях в отношении Сары. Но, верный многолетней привычке, Вагнер все же заглянул в развернутую на полу карту дорог.
Лицо его посерьезнело. Прочерченный красной линией маршрут — от Сиэтла, штат Вашингтон, до Майами, штат Флорида, — представлялся столь же бессмысленным, как и теннисные туфли в разгар зимы. Безусловно, Сара двигалась в юго-восточном направлении, но каким-то странным, нелогичным, зигзагообразным путем.
Услышав на лестнице топот детских ног, Алек поспешно поднялся с ковра. Если Тимоти заметит его интерес к карте, вопросам не будет конца, а это насторожит Снегурку.
Держа Рози на руках, Алек неторопливо подошел к наряженной елке, разговаривая с девочкой негромким, успокаивающим голосом.
— Может, это только я не умею обращаться с телефоном, — бормотал он в крохотное розовое ушко. — Может, нашей Снегурке удастся укротить его… на радость нам обоим? Нет-нет, не трогай мишуру, детка, — прибавил он, убирая ладошку подальше от ветвей, но Рози тут же ухватила его за щеку. — Эй, эй, полегче, красотка! Давненько хорошенькие леди так не фамильярничали со мной… А вот твоя мамочка, держу пари, была бы не против… Если, конечно, она действительно твоя мамочка…