– Не стану, – заверила она.
– Прекрасно. Значит, мы друг друга поняли. Где мой паспорт?
– На столе вместе с билетами, – не оборачиваясь, сказала она.
Затаив дыхание, Джулия ждала. Чего ждала? Уступки? Извинения? Нет, не этого. «Я тебя люблю». Она не могла вспомнить, когда он произносил эти слова. И сейчас он их не произнес. Она слышала его шаги, стук колесиков чемодана, дребезжание ключей, шорох бумаг, когда он просматривал авиабилеты и паспорта, затем звякнула дверная ручка.
– Говорю последний раз...
– Я не лечу с тобой.
– Чудесно. Как хочешь. Повторяю, не жди, что я буду бегать за тобой и молить вернуться. Ты знаешь, где меня найти, если передумаешь.
Снова пауза, и снова она ждет, но после долгого молчания он шумно вздохнул, и... дверь захлопнулась. „
Тем не менее она ждала, ждала до тех пор, пока не загудел лифт и с тихим шумом не закрылись дверцы. Только тогда присела на край дивана, и у нее вырвался сдавленный стон.
Он ушел. Ушел и не сказал ничего, что заставило бы ее передумать. Сказал лишь, что она нарушает условия контракта. Контракт, черт побери! Вот что его волнует. А ее волнует их жизнь. Из-за того, что она отказалась ехать с ним, он растоптал их брак и говорит об этом проклятом контракте!
– Пошел ты к черту, Макс! – закричала она, но голос у нее прервался, и она заплакала. Рыдания разрывали грудь, к горлу подступила тошнота.
Джулия побежала в ванную, где ее вырвало. Это было ужасно. Дрожа, она сползла на пол и привалилась спиной к стене, поджав под себя ноги.
– Я люблю тебя, Макс, – прошептала она. – Почему ты не смог меня выслушать? Почему не захотел дать нам шанс?
А она? Полетела бы с ним, если бы он сказал, что любит ее... обнял бы ее, прижал бы к себе крепко-крепко и попросил прощения?
Нет. И к тому же Максу это несвойственно.
Она взяла себя в руки, умылась, почистила зубы и подправила макияж. Вернувшись в гостиную, набрала номер телефона.
– Джейн?
– Джулия! Привет, дорогая. Как ты?
– Ужасно. Я только что оставила Макса.
– Что? Где оставила?
– Да нет, я от него ушла. Вернее, он от меня ушел...
После долгой паузы Джейн грубо выругалась сквозь зубы.
– О'кей. Ты где?
– У себя в квартире. Джейни, я не знаю, что мне делать...
– Где сейчас Макс?
– Летит в Японию. Я должна была лететь с ним, но... не смогла.
– Понятно. Никуда не уходи. Я скоро приеду, а ты собери сумку. Поживешь у нас.
– У меня все собрано.
– Но не джинсы и не ботинки. У тебя полчаса. Возьми что-нибудь теплое – здесь холодно.
В спальне Джулия долго смотрела на чемодан, лежавший на кровати. Есть ли у нее вообще джинсы? И подходящая для деревни обувь? Она порылась в шкафу и обнаружила старые джинсы и пару прогулочных ботинок. Вытащив из чемодана модные костюмы и туфли-шпильки, она сунула туда джинсы и башмаки, несколько джемперов и захлопнула крышку.
Свадебная фотография стояла на туалетном столике. Джулия вспомнила, что даже тогда у них не хватило времени на медовый месяц. Краткая гражданская церемония и брачная ночь, когда Макс сошел с ума от страсти и они предавались любви до полного изнеможения. Она заснула в его объятиях и, как ни странно, проснувшись, обнаружила его рядом – он не поднялся, как обычно, ни свет ни заря, чтобы поработать на компьютере. Как же давно это было!
У Джулии сдавило горло. Она отвернулась от фотографии и подтащила чемодан к двери. Оглядевшись, поняла, что ничего не хочет брать с собой. Ничего, что напоминало бы о Максе, об их доме, об их жизни.
Но паспорт она взяла. Не хотелось, чтобы паспорт остался у Макса. Да паспорт может ей и понадобиться. Правда, сейчас она не представляет, зачем. Она сунула паспорт в сумочку, потом выбросила содержимое морозилки в мусоропровод и стала ждать Джейн.
Спустя два часа она сидела на кухне в доме Джейн в Суффолке*. Джейн кудахтала вокруг подруги и одновременно варила кофе. Запах показался Джулии отвратительным
– Прости... – успела она выговорить и ринулась в туалет, где ее снова вытошнило.
Джейн стояла рядом.
– Ты в порядке?
– Выживу. Это все нервы. Я люблю его, Джейни, но я его потеряла – он уехал, и теперь я ненавижу себя.
Джейн открыла шкафчик над раковиной и вынула длинную коробочку.
– Вот.
Джулия истерически не расхохоталась.
– Тест на беременность? Ты ненормальная. Ты же знаешь, что я не могу иметь детей. После того гнойного аппендикса я делала тесты. Я не могу зачать...
– Нет такого слова – «не могу». И я тому живое доказательство. Ну пожалуйста. Я тебя прошу.
– И что мне, скажи на милость, теперь делать?
– Ты хочешь остаться с ним?
Даже находясь в шоковом состоянии от результатов теста, Джулия знала ответ.
– Нет. – Она покачала головой. – Макс всегда категорически возражал против детей, и ему пришлось бы измениться до неузнаваемости, прежде чем я смогла бы навязать ему ребенка. Тебе же известно, что он мне сказал: я не могу уйти от него, потому что у меня контракт.
– Может, он хватался за соломинку? – предположила Джейн.
– Макс? О чем ты? Он ни за что никогда не хватается. Во всяком случае, не за соломинку. Он сказал мне, что если я не полечу с ним, то все кончено. Но мне нужно где-то жить. Я не могу оставаться у вас с Питом. В особенности когда ты сама снова ждешь ребенка. – У Джулии вырвался нервный смешок. – Неужели я тоже беременна? Просто не верится. После стольких лет...