— Осторожненько, Бубба. Похоже, этой дорогой давно не пользовались! — через плечо крикнула Миранда мальчику, верхом на смирной лошади пробиравшемуся по едва заметной тропинке вслед за ней.
Как получилось, что родители так запустили эту тропу для верховой езды? Ей пришло в голову, что они просто-напросто не справлялись с хозяйством, и чувство вины снова затопило ее сердце. А может, они скучали по дочери и не хотели видеть все то, что напоминало о ней — как, например, эта тропа, одна из ее самых любимых?
Стремя запуталось в чертополохе, и мысли Миранды вернулись к насущным вопросам.
— Следи за лошадью. В такой высокой траве можно столкнуться с какими угодно неприятностями.
— А ты уверена, что здесь вообще есть тропа? — буркнул Бубба, надеясь, что эти слова достигнут-таки ее ушей. — Не хватало еще заблудиться.
Она провела ладонью по чуть заметным морщинкам на лбу и ответила:
— Доверься мне, приятель. Эти тропы я знаю как свои пять пальцев. Так что заблудиться сегодня нам не грозит.
Одной рукой заботливо придерживая сидевшую в седле перед ней маленькую Кэти, Миранда бросила быстрый взгляд через плечо — убедиться, что Бубба внял ее советам. Мальчуган крепко вцепился в поводья обеими руками, вытянув их прямо перед сидевшей с ним в одном седле Грейс. Он был до того поглощен поставленной задачей, что аж закусил от напряжения язык.
Более точную крохотную копию Броди Сайкса и представить себе трудно, думала Миранда, прислушиваясь к горячему ноющему ощущению в груди. Она и сама бы не определила, что это — радость или горечь. Грейс, чье отношение моментально изменилось, едва она узнала, что Миранда не только сама ездит верхом, но согласна и детей с собой брать, приветственно взмахнула рукой. Такой горделивый жест обеспечил бы успех у публики любой королеве родео! Миранда улыбнулась.
Конечно, ей нужно испытывать радость оттого, что у Броди есть эти дети и что она тоже может общаться с ними, пусть даже и совсем недолго. Она помахала в ответ.
— Осторожнее, ребята! Я знаю, что старина Чарли у нас смирный, как домашний песик, но мне все же не хотелось бы, чтобы вы с него свалились.
Узкие плечики Буббы поднялись и упали. Он надменно вскинул голову:
— Если мы даже и свалимся, то просто отряхнем пыль и снова заберемся на него.
— У тебя интонации и те его! — пробормотала Миранда.
— Так ведь и учатся ездить верхом, правда ведь? — эхом откликнулась Грейс. — Броди говорит, что он именно так и поступает.
Миранда, скрипнув зубами, устремила взгляд в сторону слепящего утреннего солнца.
— Да, Броди именно так и поступает. Во всем, — через силу выдохнула она. — Поднимайся и забирайся снова на лошадь. Держи ее в узде. Не смей даже задаваться вопросом — а нужна ли она тебе, эта лошадь. Нет, нет и нет. Иди вперед и не оглядывайся.
Она стиснула коленями седло.
— И да поможет тебе Бог, если ты выйдешь из себя и заявишь: «Да пропади она пропадом, я пойду пешком!» Ковбои так не поступают.
Порыв ветра неожиданно взметнул ее волосы, и одна прядь упала на лицо. Она смахнула ее, как назойливую муху.
— Страшно даже подумать, с чем тебе придется столкнуться, если ты хоть раз потеряешь терпение или попробуешь поступить по-своему.
— Я вас не слышу, Ваше Высочество. Вы нам что-то говорите? — Лишь услышав звонкий голосок Грейс, Миранда поняла, что выдала всю эту тираду вслух.
— Мм… я просто сказала, что Броди вас всему научит, — выкрутилась Миранда. — И, пожалуйста, не называй меня…
— Ваше Высочеств-во? — Голос Броди отозвался на ее натянутых нервах подобно холодной воде на сковородке с раскаленным жиром. Последнее «в» только-только слетело с его твердых губ, как он уже добавил, понизив тон до возбуждающе хриплого шепота: — А как бы ты хотела, чтобы они тебя называли?
— Броди! Ты меня чуть не до смерти напугал! — Какая жалость, что нельзя воспользоваться чем-нибудь покрепче, чтобы поставить его на место. Миранда открыла было рот, чтобы выговорить ему за то, что появился здесь незваным гостем, но поперхнулась при одном взгляде на Броди, сидевшего верхом на великолепной лошади.
Как же давно она его не видела в седле, вот таким — широкоплечим и суровым, похожим на героя какого-нибудь вестерна.
Худощавый и в то же время мускулистый, в белоснежной ковбойской рубашке и потертых джинсах, он, казалось, в любой момент был готов ринуться на спасение заблудившегося теленка или попавшей в беду женщины — и при этом не потерять ни самообладания, ни своей черной широкополой шляпы, что сейчас отбрасывала тень на его лицо. Миранда и забыла, как на нее действовал этот образ.
— Откуда ты взялся? — с трудом промямлила она.
Он сложил ладони на выступе седла и склонил набок голову.
— Ну-у, видишь ли, в свое время мои родители полюбили друг друга, и…
— Не смешно. — Прядь черных волос снова хлестнула ее по лицу. Очарование момента было нарушено, Миранда стиснула в пальцах вожжи: — И не смешно, что ты поехал за нами. Я ведь тебе утром сказала, чтобы ты не появлялся на нашем пикнике!
— Я и не ехал за вами, Рэнди.
Негодующий взгляд напомнил ему, что он не должен употреблять ласкательное имя.
Он прикоснулся к краю шляпы, словно собираясь приподнять ее:
— А что, мне тоже обращаться к тебе «Ваше Высочество»?
— Отлично. — В почти звенящей вокруг них тишине это прозвучало как пощечина. — Ты называй меня «Ваше Высочество», а я буду звать тебя занозой в королевской…
Броди быстро уронил руку и приложил палец к губам. Одна бровь приподнялась в насмешливом предупреждении.
Миранда оглянулась на Буббу и Грейс. А потом, стиснув зубы и зажмурившись, подняла лицо к небесам. Жаркие лучи обласкали ее щеки.
— Так, просьба ко всем — называйте меня, пожалуйста, Миранда. Договорились?
Дети как по команде кивнули, не сводя с нее круглых от любопытства и возбужденного ожидания глаз.
Броди хмыкнул. Он все-таки ее достал! И не собирался останавливаться, пока не получит желаемого.
Миранда молча взялась за поводья и не спускала с них глаз, пока снова не обратилась к нему:
— Еды хватит только на нас четверых.
— Да ничего, — пропела крошка Кэти, одарив Броди радостной улыбкой из-под руки Миранды.
Он усмехнулся ей в ответ и подмигнул. Поразительно — стоило ему всего лишь увидеть Миранду с детьми, как у него поднялось настроение.
Кэти обернулась к Миранде, прижавшись головкой к ее груди:
— Я могу отдать папочке свою еду.
— И я, — быстро добавил Бубба.
— И пусть берет мои пикули, — не замедлила встрять Грейс, подпрыгивая в седле.
— Ну, все, хватит, — сказал Броди. — Хрустик сделал мне сандвич, так что больше мне не нужно. Вы все должны съесть сами.
— Но я же не люблю пикули, — скривилась Грейс.
— А я обожаю пикули. — Кэти в радостном предвкушении потерла животик и облизнулась — совсем как персонаж ее любимого мультика.
— Значит, Кэти и съест пикули Грейс. — Броди подъехал поближе к Миранде. — Все проблемы решены.
— Совсем даже не все. Мы так и не решили вопрос, почему ты поехал за нами, если я просила тебя…
— Я не ехал за вами. — Он произнес это тихо и медленно, тоном, явно не допускающим возражений.
— Вот как? — Миранда определенно была настроена на ссору. — И ты, полагаю, совершенно случайно направился к тому месту, которое мы выбрали для прогулки?
— Случайность тут ни при чем.
Миранда вздернула нос, демонстрируя свое превосходство.
— Я точно знал, где найду вас.
Она сникла, но ярость от его нахальства разгорелась в ней пуще прежнего.
— На этом ранчо минимум двадцать миль конных троп. Как ты мог догадаться, какую мы выберем — и где в конце концов окажемся?!
— Как я мог не догадаться?
Он обратил взгляд туда, где заканчивалась тропа. От неожиданности Миранда ахнула.
— Боже мой! Смотрите, смотрите! Мы ее нашли! — Бубба поднялся чуть ли не в полный рост в стременах. — Мы нашли Затерянную Реку!
Ни Броди, ни Миранде не нужно было смотреть туда, куда указывал его тоненький пальчик. Оба и так знали, что он там увидел. Ручей Поцелуев.
— Как это вышло, что я сама не поняла, куда направляюсь? — прошептала она.
Броди не собирался выяснять, как вышло, что память отказала Миранде. Но он-то наверняка знал, знал с того самого момента, когда Миранда вышла из дому, что сердце приведет ее именно сюда, к месту самых дорогих воспоминаний.
— Собственно, это и не река, Бубба, а всего лишь ручей, — сказал Броди, стараясь отвлечься от собственных воспоминаний.
Миранда остановила лошадь и потянула поводья, чтобы развернуться лицом к сверкающей ленте, неторопливо скользившей по дну ущелья с красноватыми изрезанными берегами.
Бубба тоже остановил и развернул лошадь — с искусством, подтверждающим уроки Броди.
— Затерянная Река исчезла из этих мест больше столетия назад, — тихонько произнесла Миранда. Она спешилась и сняла со спины лошади корзинку для пикника. — Так что перед вами Ручей Поцелуев.
— Ручей Поцелуев? — Грейс захихикала. — Какое глупое название.
Броди провел лошадь чуть вперед и тоже спешился. Придерживая поводья в одной руке, он направился к лошади Буббы и схватил ее под уздцы.
— Да нет, не такое уж оно и глупое. Особенно когда узнаешь историю этого названия. Давайте-ка все на землю, и я расскажу вам, как случилось, что этот ручей стали называть Ручьем Поцелуев.
Броди вынул из седла Грейс и повернулся к Буббе, но тот небрежно махнул рукой, отказываясь от помощи. Мальчуган перекинул ногу через спину лошади, как заправский ковбой, и, ухватившись за выступ седла, опускался на руках до тех пор, пока не повис над землей. А потом отпустил руки. Его новехонькие ковбойские ботинки звучно поцеловали землю, от удара очки подскочили у Буббы на носу, но он лишь спокойно поправил их и повернулся, чтобы принять у Броди поводья.
Броди, кивнув, вручил ему поводья. Наверное, многие отцы одобрительно потрепали бы малыша по головке или произнесли что-нибудь вроде «Отличная работа, парень», но Броди не видел в этом нужды. У Буббы был характер ковбоя, твердый, с врожденным чувством ответственности. Этот мальчуган уже хорошо знал, что мужчины совершают те или иные поступки потому, что так нужно, а не затем, чтобы заслужить чье-нибудь одобрение.
Броди шагнул к другой лошади, вынул из седла и опустил на землю самую младшую из его трех подопечных.
— Помогите мне накрыть, и мы… — Миранда оглянулась: детей словно ветром сдуло.
— Бубба, Кэти, Грейс, сейчас же вернитесь! — крикнул Броди. — Без меня или Миранды вы не должны подходить к ручью.
Бубба и Кэти, моментально послушавшись, вприпрыжку вернулись к месту пикника и принялись помогать Миранде выкладывать на расстеленную на земле скатерть продукты, пластиковые тарелки и стаканчики.
Грейс же повернулась в их сторону и приложила ладонь к глазам, защищаясь от слепящего солнца.
— А ты умеешь плавать, Броди?
— Угу. — Он махнул, чтобы она возвращалась.
— А вы умеете плавать, Ваше… Миранда?
— Умею, дорогая. Только этот ручей слишком мелкий, чтобы в нем плавать. Тут можно лишь шлепать по воде да бултыхаться.
В глазах малышки вспыхнул огонек.
Миранда, должно быть, не смогла не заметить эти озорные искры, поскольку, вскинув руку, предупредила:
— Но никто из вас не должен этого делать, если рядом нет взрослых, потому что в ручье есть несколько глубоких мест, так что вас неожиданно может накрыть с головой.
Грейс, услышав запрет Миранды, раздраженно топнула маленькой ножкой. Высокие стебли чертополоха заколыхались. Потом она вихрем подскочила к Броди и уставилась на него, выпятив нижнюю губу и всем своим видом показывая, что, несмотря на указания Миранды, надеется обвести его вокруг своего детского пальчика.
— А ты не шлепал тут и не бултыхался, Броди?
— В Ручье Поцелуев? — Притворившись, что обдумывает ответ, Броди провел ладонью по лицу, чтобы скрыть лукавую улыбку, от которой против воли кончики его рта поползли вверх. Наконец он опустил руку и, искоса одарив Миранду взглядом, произнес: — Н-ну, да, пожалуй. Я бы сказал, что именно на Ручье Поцелуев я и приобрел свой первый опыт.
Миранда вспыхнула.
Ему нравилось это легкое поддразнивание, эти скрытые намеки и то, как золотистые от загара щеки Миранды розовели от их общих секретов. Он откинулся, опершись на один локоть, и, вытянув длинные ноги в сторону Миранды, склонил голову набок, продолжая гнуть свою линию:
— Не помню только, чтобы меня накрывало с головой.
— Тебя и не может накрыть с головой, Броди… — Миранда шлепнула полную ложку картофельного салата на тарелку Буббы, — голова-то у тебя пустая, вот она и плавает на поверхности.
Грейс с Кэти отозвались на шутку хихиканьем. Бубба насупился.
Броди коротко, но абсолютно искренне хохотнул. Раз Миранда позволяет себе такие колкости, значит, чувствует себя свободно рядом с ним, хотя бы сейчас. И ему это нравится.
— Помнится, ты утверждала, что у меня голова из гранита. — Броди слегка постучал косточками пальцев по виску.
— Гранит снаружи, а вот внутри-и… — Миранда сняла с сандвича Грейс пикули и подмигнула девочке. — Не скажу, что там громадная пустая пещера… но если крикнуть ему что-нибудь в одно ухо, то услышишь гулкое эхо… эхо… эхо.
Грейс, бросив на Броди быстрый взгляд, все-таки не выдержала и заливисто захихикала.
Кэти склонила головенку набок и с возрастающим беспокойством вглядывалась в Броди.
Бубба неодобрительно хмыкнул.
Броди остановил на жене тяжелый взгляд из-под полуопущенных век и провел ладонью по прямым волосам.
— Кроме шуток, я не помню, чтобы меня накрывало здесь с головой, но зато отлично помню многое другое, что происходило на берегах Ручья Поцелуев.
Глаза Миранды округлились, а дыхание застыло в груди. Она тоже не забыла. Он знал это, но не смел надеяться, что эти воспоминания так много для нее значат.
Сначала она не в силах была встретить его пронзительный взгляд, а потом уже не смогла отвернуться. Когда их глаза встретились, он вновь увидел в ней семнадцатилетнюю девочку, подарившую свой первый поцелуй; юную женщину, опасливо сделавшую шаг чуть дальше, чем позволяло ее строгое воспитание; застенчивую невесту, на пороге свадьбы вручившую всю себя своему будущему мужу… на берегах Ручья Поцелуев.
— Ну же, Броди, — напомнил Бубба. — Рассказывай. Я уверен, что у Ручья Поцелуев длинная история.
— Точно. — Броди наклонил голову и понизил голос. — Ручей Поцелуев просто напичкан историей.
Миранда побледнела. Кончиком языка она быстро провела по пересохшим губам, словно собираясь что-то сказать, но так и не смогла выдавить ни слова. В ее зеленых глазах промелькнула паника, и Броди понял, что и она вспоминает их собственную историю, накрепко связанную с легендарным ручьем.
Броди жестом показал детям на тарелки и улыбнулся Миранде.
— Так, ребята, рассаживайтесь поудобнее и ешьте. А пока вы наслаждаетесь ленчем, я расскажу вам легенду Ручья Поцелуев.
Он взял тарелку у Кэти, чтобы та устроилась на покрывале.
— Итак, все это случилось лет сто двадцать назад.
— Когда вы были совсем маленькими? — Кэти плюхнулась на землю и взяла у него тарелку.
— Ну-у, я не настолько стар.
— Ох, да ладно, Броди. — В натянутом смехе Миранды слышалась грусть. — Мне лично кажется, что с тех пор, когда мы были маленькими, прошло больше сотни лет.
Ветер заколыхал высокую траву у нее за спиной, и тысячи крошечных зернышек заплясали в воздухе вокруг нее, искрясь и сверкая в солнечных лучах.
Он сдвинул шляпу на затылок.
— А по мне — так это было только вчера, Рэнди.
Ее глаза заволокло туманом. Она отвернулась.
— Так что произошло, папочка? — Кэти подергала его за руку, и этот легкий жест вернул его внезапно накренившийся мир на место. Броди протяжно вздохнул.
Ковыряя вилкой в картофельном салате, Миранда следила, как Броди направляется за коричневым свертком с ленчем, привязанным к седлу его лошади. Она нервно дернула воротник рубашки. Понятное дело, он намеренно медлит, чтобы помучить ее.
История Ручья Поцелуев. Что у него на уме? Узкие листочки одинокой ивы на берегу ручья тихонько подрагивали на ветру. Миранда закрыла глаза и отдалась ласкающим дуновениям ветерка и воспоминаниям. На мгновение ей почудилось, что руки Броди вновь обнимают ее, а его губы прильнули к ее губам поцелуем, который говорил о его любви и страсти куда откровеннее, чем сказали бы любые слова.
— Очень надеюсь, что здесь не чепуховина вроде куска болонской колбасы. — Броди повертел сверток между большим и указательным пальцами, словно это была рыбешка.
Вырвавшись из воспоминаний, Миранда заморгала, глядя, как Броди размашистым шагом возвращается к ним.
— Вот это да, Броди! В кои-то веки мы с тобой сошлись во мнении. Я тоже очень надеюсь, что ты не собираешься накормить нас какой-нибудь чепуховиной. Мне что-то в голову не приходит ни одной интересной истории о Ручье Поцелуев.
— Уж поверь мне, будет тебе история. — Броди криво усмехнулся. — Ну, ребята, как вы? Готовы услышать легенду о Ручье Поцелуев?
Бубба кивнул.
Грейс выпалила нечто утвердительное.
Кэти захлопала в ладоши.
— Сказку, папочка, расскажи сказку!
Броди опустил на скатерть сверток с ленчем и вытянулся во весь свой внушительный рост, подложив под голову руку.
— А ты, Миранда? Готова?
— Жду не дождусь. — Она скрестила на груди руки.
— Вот умница, — прогудел он и развернулся поудобнее. — Значит, как Ручей Поцелуев получил свое название… — Броди прокашлялся. — Давным-давно, так давно, что никто из здешних жителей и не помнит точно когда, этот ручей разделял земли двух семейств, которые смертельно враждовали между собой.
— А что такое «враждовали»? — спросила Кэти.
— Ты что, вообще ничего не знаешь, малютка? — скорчила ей рожицу Грейс.
— И никакая я не малютка! — Кэти яростно замахала кулачками.
— Кэти… — Броди напустил на себя суровый вид, хотя ясно было, что он слишком наслаждается этой сценой, чтобы сердиться.
— А вот и да! — не унималась Грейс. — Малютка! Крошка-головёшка!
— Плохая, противная! — захныкала Кэти.
— Крошка-головёшка, подрасти немножко, — дразнила Грейс.
Броди фыркнул.
Миранда, видя его полнейшую беспомощность, в отчаянии вскинула руки.
Кэти показала сестре язык, на что та мгновенно отозвалась еще более обидной дразнилкой:
— Крошка-головёшка, пореви немножко!
Но в этот момент взревел не кто иной, как Бубба. Красный как рак, он поднялся, скрестил на груди руки и одарил сестер таким взглядом, от которого засох бы и кактус.
— Так, вы двое, ну-ка, прекратите!
Девчонки сию же секунду присмирели.
— Вот это, Кэти, — нравоучительно произнес Броди, — и означает «враждовать».
Малышка почесала нос.
— Что, когда вот так дерутся и дразнятся?
— Ага.
Грейс склонила головку набок, и песочные ровные пряди упали ей на щеку.
— Так это ж все малышовые глупости.
— Ну, не скажи. К сожалению, солнышко, бывает и по-другому. — Броди опустил взгляд, выискивая глаза Миранды. — Взрослые тоже часто не знают, как им договориться.
— Как те две семьи? — уточнила Грейс. Он секунду помолчал.
Кровь молотом застучала в ушах Миранды. Она затаила дыхание, надеясь услышать чуть ли не чистосердечное признание из уст Броди.
Он оторвал от нее взгляд и медленно провел тыльной стороной ладони по верхней губе.
— Ага, совсем как те две семьи.
— А почему они враждовали, Броди? — совсем по-взрослому спросил Бубба, снова опускаясь на покрывало и взяв тарелку в руки.
— Видишь ли, вражда вообще вещь довольно странная. Она начинается из-за одного, а потом все разрастается и разрастается, пока наконец не начинает уже жить собственной жизнью, и никто не может вспомнить причины.
Не так ли он объясняет и то, что произошло между ними? — гадала Миранда. Считает ли он, что незначительная причина превзошла всякие разумные размеры? Неужели он действительно верит, что все настолько просто? Она отпихнула тарелку. Аппетит окончательно пропал.
Броди продолжал свою вымышленную легенду:
— Так случилось и у тех семей. Прошло немного времени — и никто уже не сказал бы, из-за чего они враждуют. Но все вокруг знали, что эти семьи — заклятые враги.
— О-о-о-о… — Грейс так уморительно сложила губы в колечко, что Миранда не удержалась от улыбки.
— Прошло еще немного времени, и от этих семей уже почти никого не осталось.
Бубба поправил на переносице очки.
— Потому что они прикончили друг друга, да?
— Нет, не поэтому. Просто в наших безлюдных краях принято жениться на девушках из соседних семей, но ведь они враждовали…
— И поэтому не было свадеб и не было детей, — заключил Бубба.
— Точно.
Бубба засиял.
— Они или не женились вовсе, или уезжали куда-нибудь, чтобы жениться в других краях. И наконец наступило время, когда остались только юноша из одной семьи и девушка из другой. На них-то и возлагало все свои надежды старшее поколение враждовавших семей.
— Наверное, конная тропа так сильно заросла, Миранда, просто потому, что они слишком заняты. У них ведь много работы, раз на них все возлагают надежды, — высказала предположение Грейс.
— Но это мои земли! — возразил Броди.
— Фу-ты! Значит, это ты тот юноша из…
— Как уже было сказано… — Броди произнес это чуть громче, пресекая дальнейшие расспросы, — юноша и девушка очень много работали, поскольку больше никого не осталось. В их обязанности входило также и водить скот на водопой сюда, к ручью. В один прекрасный день случилось так, что юноша и девушка привели свои стада к ручью одновременно. Ну вот, как вы думаете, что случилось, едва они увидели друг друга?
— Любовь! — Грейс стиснула ладони, прижала их к груди и притворилась, что падает в обморок.
Миранда и Кэти засмеялись.
Бубба поправил очки и заявил:
— Чепуха.
— Ага. Вот именно. Они полюбили друг друга, но точно знали, что никогда не смогут пересечь ручей, никогда не смогут быть вместе, потому что тогда семьи их проклянут. К тому же юноша и девушка понимали, что старики зависят от них, и были вынуждены подчиняться.
Бубба не шелохнулся, но поднял глаза на Миранду.
— Это значит, что у них не было никакого выхода. Абсолютно никакого, — поспешила объяснить Миранда, не дожидаясь, пока посыплются вопросы. — Что бы они ни сделали, в любом случае они не могли осуществить свою мечту, чтобы никого не обидеть.
— Да уж, похоже на то, — пробормотал Бубба.
— Точно, — на удивление спокойно отозвалась Миранда, задержав взгляд на лице Броди. — Невероятный тупик.
— Итак, у юноши и девушки не было выхода. Конец. — Грейс закатила к небу глаза и надула щечки. — Какая дурацкая история.
— Ага, ты абсолютно права, Грейс, детка. — Броди дотянулся до шляпы, которую перед тем отбросил в сторону, и нахлобучил ее Грейс на голову, как будто в качестве приза за сообразительность. — Если двое людей, которые по-настоящему любят друг друга, позволяют какой-то там древней вражде стать у них на пути и не пытаются найти выход — тогда это действительно дурацкая история.
Слишком мало, слишком поздно, едва не вырвалось у Миранды. Он изменит слишком мало, а она будет ждать и ждать, пока не станет слишком поздно. И тогда жизнь обоих будет разрушена. Уж лучше каждому пойти своим путем, чем упорно держаться друг за друга — до бесславного конца.
— Значит, они все-таки нашли выход? — Бубба обращался к Броди, но при этом грозно сдвинул брови на Грейс, забавлявшуюся с черной шляпой Броди, пожалованной лично ей.
— Не сразу, конечно. — Броди, словно получив способность читать тайные мысли, протянул руку — и шляпа перекочевала от Грейс на голову Буббы.
Мальчуган расплылся в горделивой ухмылке, и Броди ответил ему такой же.
От этого зрелища у Миранды в груди разлилась горячая волна. Перед ней был совсем не тот бесчувственный мужлан, которого она знала прежде. Он стал… любящим отцом.
Она едва сдержала затуманившие взор слезы. Мысль о том, что Броди из ковбоя с непробиваемой, как у носорога, шкурой превратился в настоящего отца этим детям, вселила в нее надежду — и в то же время подозрительность. Что, если он изменился? Что, если они могли бы решить свои проблемы? А что, если теперь, почувствовав вкус к отцовству, он пуще прежнего захочет собственного ребенка?
Самые противоречивые вопросы вихрем проносились у нее в голове.
— Юноша и девушка каждый день в одно и то же время приходили к ручью и подолгу смотрели друг на друга, — продолжал Броди. — Они сидели на берегу — каждый на своей стороне — и разговаривали под шум струящейся воды.
Эта сцена невольно встала у Миранды перед глазами. И теперь, когда она увидела своего мужа по-новому, юные влюбленные представлялись ей в образе ее и Броди.
— Но однажды теленок отбился от стада девушки и ушел вниз по ручью, дальше, чем они когда-либо гоняли скот, дальше, чем даже сами когда-либо уходили. Девушка не знала тех мест и таившихся там опасностей. Вдруг там жили койоты или рыси?
— И что она сделала? — спросила Грейс.
— Она должна была отправиться за теленком, Грейс. — Взгляд Буббы посуровел. — Ведь она несла за него ответственность.
Кэти, словно чувствуя, что брат лучше всех понимает всю трудность положения, прильнула к нему и взяла его за руку.
— Верно, она должна была отправиться его искать. — Броди нисколько не притворялся. Глядя на Миранду, он говорил все это только ради нее. О ней. — Но она не предупредила юношу, не сказала ему ни единого слова. Просто взяла и ушла вниз по течению, оставив его в тревоге за ее судьбу и за судьбу их любви.
— А почему юноша не пошел за ней? — тихо спросила Грейс.
Броди не отрывался от глаз Миранды.
— Потому что он не знал, где ее искать.
— А еще потому, что ему нужно было и о своем стаде заботиться, — с некоторым вызовом добавила Миранда.
— Поверь мне, если бы он знал, где найти девушку, то ничто в Техасе и в целом свете не остановило бы его.
Чувство вины захватило ее целиком. Повесив голову, она сквозь слезы смотрела на свои сцепленные на коленях руки и понимала, что все ее надежды на прощение Броди разлетелись в прах.
— Девушка должна была сделать то, что велел ей долг.
— Думаю, ты права.
Неужели он это сказал? Может, она слишком рано сдалась?..
— И что, удалось им когда-либо встретиться снова? — Грейс ткнула Броди пальчиком в бок.
— Мм? А! О, да. — Он потер ладонью щеку. — Начало темнеть, и юноша не выдержал. Он отправился вниз по ручью — туда, куда ушла девушка. Миля за милей он продирался сквозь густые заросли, сбивал ноги о камни, не раз падал в грязь… Он все искал и искал. Он уже едва не отчаялся.
— Но тут… — с театральным надрывом продолжила Грейс.
Броди улыбнулся малышке.
— Но тут он услышал, как кричит теленок.
— Он что, был голодный? — Кэти в тревоге наклонилась к нему.
— Нет, он застрял. Его копыто увязло в грязи на мелководье в ручье. И девушка, как ни старалась, не могла его вытащить.
— Юноша ей помог?
— Ну, конечно. Он ринулся вниз по своему берегу, схватил теленка и приподнял, а девушка тем временем высвободила его копыто.
— Ура! — Кэти зааплодировала. — У них получилось!
— Верно, получилось, но поодиночке они бы никогда не справились, только вместе.
Миранда рискнула поднять глаза, чтобы понять, была ли эта многообещающая фраза рассчитана на нее. Серьезный взгляд Броди подтвердил, что она не ошиблась.
— Эй! — Грейс скрестила на груди руки и потребовала: — Ну ладно, а как же поцелуй?
— Я как раз подхожу к этой части, — отозвался Броди и снова перевел взгляд на Миранду. — Так вот, когда теленок ринулся вверх по склону, юноша и девушка оказались друг против друга по разные стороны ручья в самом его узком месте. По сути дела, они стояли так близко, что если бы наклонились, то смогли бы украдкой поцеловаться.
— Они так и сделали! — провозгласила Грейс.
— Они так и сделали, — подтвердил Броди. Более того, они поняли, как глупо было держаться за старое, все то, что их разделяло, если гораздо проще было каждому сделать всего один шаг — и встретиться посередине.
Миранда подняла глаза и моргнула, прогоняя навернувшиеся слезы.
— Вот так Ручей Поцелуев и получил свое название, — подвела итог Грейс.
— Какая хорошая история! — Кэти подпрыгивала на месте с таким энтузиазмом, что едва не перевернула чашку.
Броди сел, потом поднялся и потянулся, разминаясь. Ему нужно было двигаться, нужно было что-то делать, чтобы как-то избежать тех чувств, которые вызывал в нем взгляд Миранды. Ему нужно было исправить все прошлые ошибки. Иначе Миранда оставит его навсегда — точно так же, как оставляли его все дорогие ему люди.
Он вздохнул — и лишь теперь заметил, что Бубба, подражая ему, тоже поднялся и обратился к Миранде:
— Что ты думаешь об истории Броди, Миранда?
Миранда еще не была готова поддаться той крохотной надежде, что загорелась в ней сегодня, а потому ответила с улыбкой:
— Думаю, это весьма толково придуманная сказка.
Толково придуманная сказка. Слова подобраны осторожно и тщательно, про себя решил Броди. Слишком осторожно и тщательно. Просто глупо будет не бросить им вызов.
— Сказка? Что это ты говоришь, дорогая? Ты не веришь, что все это могло случиться на самом деле?
— Вполне допускаю, что все это могло случиться, но…
Грейс так и подскочила.
— Докажи ей, Броди.
— Докажи! Докажи! — затараторила Кэти и заскакала на одной ножке.
— Гмм… доказать? Интересно, как это можно доказать? — А если точнее, мысленно добавил он, то как это можно сделать с выгодой для себя? Краем глаза он видел, как зазывной сиреной машет ветвями та самая ива, которая видела их первый поцелуй с Мирандой и многое другое. — Погодите-ка, я придумал, как доказать, что моя история могла случиться на самом деле. Не знаю только, хватит ли у Миранды смелости помочь мне в этом.
— Мне не нравится, как звучит твое…
— Давай, Миранда, — сказала Грейс. — Мы все хотим посмотреть, могло ли это быть на самом деле.
Он протянул жене руку.
— Ну? Рэнди?
Ее глаза вспыхнули.
— Я же сказала, чтобы ты прекратил меня так называть.
— Помоги мне показать детям, как это было, и если я не прав… если мы выясним, что такого случиться не могло… вот тогда я больше никогда тебя так не назову.
— А если ты прав? — спросила она, скрестив руки.
Он опустил голову, рассматривая ее из-под полуопущенных век.
— Если я прав, то ты согласишься сделать шаг навстречу… — (Она с усилием сглотнула.) —…и позволишь мне называть тебя Рэнди. Изредка, разумеется.
Она облизала губы и стиснула в пальцах воротник рубашки. Голос ее прозвучал хрипло:
— Разумеется.