Эдлин похолодела. Леди Корлисс! Она настолько увлеклась борьбой с Хью, что совершенно забыла о ней. Она оставила мысли о чувстве собственного достоинства, она знала только одно - ей нужно как можно скорее избавиться от Хью, прежде чем он добьется того, что ее желание остаться с ним возобладает. Ей казалось, что она, не сходя с места, сгорит от стыда и смущения, когда она увидела, что настоятельница смотрела на нее так, как она обычно смотрит на больных. Пытаясь как-то спасти ситуацию, Эдлин сказала:
- Вы видите, как он обращается со мной?
- Вижу, леди Эдлин, - слегка улыбнулась леди Корлисс. - Ваши губы распухли, и вы раскраснелись, а это вам так идет.
Она встала.
- Позвольте мне помолиться, чтобы Господь помог найти выход из этого затруднительного положения.
Она отошла к окну, выходящему на площадь, и так глубоко погрузилась в молитву, что Эдлин и Хью почувствовали себя в полном одиночестве. Эдлин и раньше видела, как молится леди Корлисс. Ей было знакомо искреннее благочестие, которым дышало все вокруг, благоухание радости и ощущение благословенного покоя, когда это происходило. Хью, безусловно, ничего такого не чувствовал, он напряженно наблюдал за молитвой настоятельницы. Эдлин понимала, что решение, принятое в результате этой молитвы, станет окончательным, и молилась тоже. Пребывая в полном смятении, она просила освобождения и помощи.
Но, когда леди Корлисс отошла от окна, она не вернулась к своему столу, как рассчитывала Эдлин. Она подошла прямо к ней. Освободив ее руки из цепких рук Хью, она крепко, насколько могла, сжала их, и сердце Эдлин упало.
Нежным и заботливым тоном, каким обычно матери разговаривают со своими детьми, леди Корлисс сказала:
- Полагаю, что Господь Бог ответил на мою молитву.
- О, нет! - невольно возразила Эдлин, пытаясь подняться, чему с легкостью воспрепятствовал Хью.
- Протест против воли Господа не в силах изменить ее.
Леди Корлисс редко кого-либо упрекала, и, чтобы сделать этот упрек весомее, она добавила:
- Я думаю, что Господь желает, чтобы вы обвенчались с этим мужчиной.
Забыв о том, где она сидела, Эдлин потерянно поникла, потом вновь выпрямилась, когда Хью подтолкнул ее в спину.
- Значит, Бог на моей стороне, - разразился довольным смехом рыцарь. Я молился Богу, чтобы он продолжал покровительствовать мне.
Его самодовольство болью отозвалось в душе леди Корлисс, и она посмотрела ему прямо в глаза.
- Господь не принимает чью-либо сторону, лорд Хью. Он делает то, что лучше всего для нас, его детей. Но я никак не могу одобрить такой способ ухаживания за этой кроткой леди.
Эдлин почувствовала, как все тело Хью напряглось под ней в гневном протесте на слова леди Корлисс. Он не привык выслушивать подобные замечания.
Леди Корлисс тем временем продолжала: - Ваше безрассудное пренебрежение ее репутацией и ее спокойным состоянием души не говорит ничего хорошего о человеке, который делает ее своей спутницей на всю жизнь. Стоит один только раз запятнать репутацию женщины, и восстановить ее будет совсем не легко. А хрупкое доверие, которое леди Эдлин, вполне возможно, способна почувствовать к вам, лорд Хью, разобьется вдребезги у ваших ног, если вы будете продолжать вести себя по-прежнему. Теперь то и другое зависит от вас, вам самому придется исправлять положение, поскольку вы своим пренебрежением к ее доброте и к условностям ухаживания разрушили все, что было возможно.
Эдлин могла засвидетельствовать, что ему это не понравилось. Возможно, на самом деле ему было неприятно то обстоятельство, что его укоряла женщина; кроме того, он, несомненно, не заботился о том, погубил ли он репутацию Эдлин и ее доверие. Просто он хотел добиться своего любыми возможными способами, не особенно задумываясь, что будет дальше.
- Как бы то ни было, аббат Джон готов объявить о вашем вступлении в брак. Он огласит в церкви ваши имена трижды в три последующие воскресенья...
Хью прервал ее чуть ли не на полуслове:
- У меня нет времени на оглашение имен в церкви.
Теперь напряглась Эдлин. Только что леди Корлисс заслуженно отчитала его так безжалостно, как никого прежде, и после того, как она все-таки решила дело в его пользу, он беззастенчиво заявляет, что этого ему недостаточно.
Он, впрочем, дал объяснение:
- Я слишком долго отсутствовал после битвы, и мне необходимо до наступления осени вступить во владение своими землями. Мне надо отправляться как можно скорее.
- Я никуда не поеду без своих детей, - сказала Эдлин. Без выполнения этого условия она ни о чем не желала слышать.
Леди Корлисс больше всего волновала законность бракосочетания.
- Оглашение имен в церкви необходимо. Я не думаю, что вы станете настаивать на неподобающей церемонии.
- Тогда огласите наши имена три раза сегодня, и пусть нас обвенчают до захода солнца. - Он поднялся, осторожно ставя Эдлин на ноги. - Иначе я заберу с собой Эдлин просто так.
Леди Корлисс заколебалась, затем, наклонив голову, произнесла:
- Пусть будет так.
Взяв одной рукой Эдлин за подбородок, он наклонился к ней.
- Не смотри на меня так свирепо. Мы постараемся соблюсти все формальности, вот увидишь. А теперь будь хорошей девочкой, иди и умойся перед венчанием. - Он выпрямился и неожиданно погладил ее по голове. - У тебя в волосах еще много соломы.
- Я ненавижу тебя. - Она сказала это бесстрастно, но с такой силой, которая ранее ей самой не была знакома.
Она поняла, что услышана, поскольку он спросил с совершенно искренним изумлением:
- Но почему?
От такого полного непонимания ей захотелось закричать в голос, но она удержалась. Она уже довольно хорошо владела собой, чтобы ответить вполне достойно:
- Потому что ты думаешь, что все делаешь правильно.
Он невозмутимо поправил ее:
- Я знаю, что поступаю правильно!
На этот раз она все-таки вскрикнула, хоть и негромко. О чем вообще можно разговаривать с таким мужчиной? Он оказался еще более упрямым, чем Робин, а ей казалось, что такое невозможно.
Робин! Она замерла, и из ее груди непроизвольно вырвался болезненный вздох.
- Я не скажу "да", - вдруг осенило ее.
- Что?! - переспросила леди Корлисс, немного повысив голос.
- Когда? - растерялся Хью.
- Во время венчания. Я не соглашусь стать твоей женой.
Оба уставились на нее, словно она, будучи домашней кошкой, неожиданно плюнула им в лицо.
- Я уже побывала женой воина.