- Меня мог бы предупредить он! Ведь он знал! Не мог не знать! - Сэр Филипп бросил свирепый взгляд на Бердетта.
- Я бы обязательно сделал это, - горячо оправдывался управляющий, если бы у меня было хоть малейшее подозрение, что в лесу прячется отряд Пембриджа, который только и ждет отъезда лорда Хью!
- Сэр Филипп понимает это, - пыталась успокоить мужа Неда.
- Да это почти измена! - крикнул раненый рыцарь.
- Нет, Бердетту можно верить, - твердо сказала Эдлин.
- Потайной ход заложили камнями много лет назад! Им никто не пользовался на моей памяти! - закричал в ответ управляющий.
- А когда же его открыли вновь? - взревел раненый.
- Понятия не имею! - Для пущей убедительности Бердетт ударил себя в грудь. - Я не предатель, иначе просто открыл бы ворота Пемб-риджу с его прихвостнями. Ведь это было сделать легче легкого. Нет, это вы изменник! Недаром у вас такая огромная рана!
В первый раз за последние три дня сэр Филипп нашел в себе силы сесть. Их дала ему безумная ярость. Еще никто не осмеливался бросить ему такое обвинение.
- По-твоему, я настолько глуп, что не сумел бы открыть потайной ход, не поранившись?!
- Хватит! - раздраженно воскликнула Эдлин. - Если сейчас же не прекратите обливать друг друга грязью, я буду вынуждена руководить обороной без вашей помощи!
Бердетт и сэр Филипп мгновенно замолчали.
- Это в натуре Пембриджа - не идти напролом, а искать обходные пути, поджидая удобного случая. Жаль, что здесь ему повезло, - сказала Эдлин, вызвав немедленно удивленные вопросы.
- Вы его знаете, миледи? - подняв густые седые брови, поинтересовался сэр Филипп. К чему теперь отрицать?
- Да, знаю. Он был другом моего мужа, Робина Джэггерского, - сухо ответила Эдлин.
Управляющий с женой переглянулись. Не хватает только, чтобы и они начали ее расспрашивать.
- Я позвала тебя, Бердетт, по делу - помочь сэру Филиппу наладить оборону, - произнесла Эдлин строгим тоном, каким обычно отчитывала сыновей, и добавила, обращаясь к зарвавшемуся сэру Филиппу: - На что вряд ли решилась бы, не будучи уверенной в надежности Бердетта. Надеюсь, в моем здравомыслии вы не сомневаетесь?
Присмиревшие мужчины поочередно поглядели на нее, но промолчали.
- Мне кажется, вы, супруг мой, и вы, милорд рыцарь, забыли, с кем разговариваете! - напустилась на них Неда. - За свое недолгое пребывание здесь леди Эдлин проявила редкое благоразумие, а вот ваше отношение к ее мнению свидетельствует о полном отсутствии у вас здравого смысла!
Эдлин показалось, что Бердетту хочется дать жене оплеуху, но сэр Филипп лишил его такой возможности.
- А где сэр Линдон? - вдруг спросил он. - Разве ему не положено участвовать в совете?
- Я посылала за ним, - недовольно ответила Эдлин, - но он не явился.
Молчание сэра Филиппа было красноречивее всяких слов. Бердетт отвернулся и уставился в окно, всем своим видом показывая, что тут что-то не так.
- Странно, он всегда так учтив со мной, - наконец произнес раненый рыцарь.
- Зато с миледи ему не мешает быть повежливее, - справедливо заметила Неда.
Взяв веретено, Эдлин снова склонилась над пряжей.
- Он никогда не позволяет себе грубостей, - сказала она, не желая обсуждать эту тему.
- Я имею в виду его тон, а не слова, - парировала жена управляющего.
Как верно она подметила эту странность в поведении сэра Линдона, делавшую положение Эдлин таким мучительным! Разве можно сетовать на человека за то, что он грешит излишне утонченно-изысканной вежливостью, которая вызывает у Эдлин только чувство неловкости? Что она может поставить ему в упрек? Что он слишком вежлив? Право, смешно! Пожалуй, даже хорошо, что Линдон не пришел на совет, - по крайней мере она избавлена от ощущения, что стала объектом какой-то неведомой забавы.
- Придется обойтись без сэра Линдона. Без сомнения, что-то важное отвлекло его внимание, - сказала Эдлин. - Внешний двор в руках Пембриджа, у нас нет шансов его вернуть, но внутренние стены неприступны, ворота крепки, кладовая донжона набита запасами продовольствия, в колодце полно свежей воды. Мы можем продержаться до зимы, когда непременно вернется милорд Хью.
- Так-то оно так, - согласился Бердетт, - но, к несчастью, мы не знаем, какие еще подлые уловки на уме у Пембриджа.
- Он прав, миледи, - сказал сэр Филипп. - Кроме того, милорд строго-настрого наказал мне дать ему знать, если вам будет угрожать опасность.
- Вы хотели сказать - Роксфордскому замку, - спокойно уточнила она.
- Я сказал то, что хотел сказать. О замке милорд тоже беспокоится, признал рыцарь, - но главный предмет его заботы - вы, и я должен повиноваться.
Эдлин выпрямилась и внимательно посмотрела на сэра Филиппа.
- Подумайте о своих детях, миледи! - воззвал к ней Бердетт.
О детях?! Да она только о них и думает!
- Разве лорд Хью сможет вернуться, пошли мы к нему гонца? - спросила она, не удержавшись от саркастического тона. - Он поклялся освободить плененного мятежниками короля. Известие об осаде собственного замка огорчит его и понапрасну отвлечет его внимание. Он ни за что не откажется от исполнения своего долга. Сообщение растревожит его, тяжким грузом ляжет на сердце и, быть может, помешает ему в бою разить врагов. Нет, Аллену и Паркену нужнее, чтобы он остался жив, а не погиб. Пока нет прямой угрозы поражения, мы будем держать Хью в неведении.
- Миледи, если бы речь шла об обычном воине, - возразил сэр Филипп, - я согласился бы с вами, но лорд Хью - совсем другое дело. У него силы и мужества на десятерых, ему неведомо слово "поражение".
- А слово "смерть" ему ведомо? - сердито спросила Эдлин.
- Нет, - поддержал сэра Филиппа Бер-детт в надежде переубедить госпожу.
- Тем не менее однажды я видела, как смерть замахнулась на него своей косой, не спрашивая, известно ли ему ее имя. - Страшное воспоминание преследовало Эдлин с того дня, как муж оставил замок, но она не собиралась сейчас признаваться в этом. - Он не может побеждать вечно. У каждого рыцаря есть свой предел, а Хью уже перенес такое ранение, которое чуть не свело его в могилу.
Мужчины с тревогой переглянулись. Видимо, не сговариваясь, они уже пришли к какому-то решению.
- Да, - заговорил сэр Филипп с явным намерением успокоить Эдлин, - на поиски славы и богатства каждому рыцарю отпущено определенное время, и, если он не обделен мастерством и везением, его старания увенчаются успехом. Лорд Хью добился, чего хотел, теперь перед ним открылась совершенно новая жизнь.
- Поэтому-то он на мне и женился, - поспешила добавить Эдлин. - У меня есть опыт такой жизни, и я могу оказаться ему полезной.
- Да, это одна из причин, по которой он желал брака с вами, но, простите мне мою смелость, далеко не главная. - Сэр Филипп усмехнулся в первый раз с тех пор, как просмоленная стрела пронзила ему ногу. - Как бы то ни было, при всем моем к вам уважении вынужден заметить, что в ратном деле вы опыта не имеете, а я имею. Меня беспокоит этот Пембридж с его недостойными уловками и слишком хорошим знанием замка. Меня беспокоят его уверенность и требования сдаться, и я опасаюсь (еще раз прошу извинить меня, Бердетт), что у него все же есть тайные сообщники в замке. Поэтому я прошу разрешить мне послать гонца к лорду Хью.
- Вряд ли враги способны нанести нам больше вреда, чем уже нанесли, упрямо ответила Эдлин. - Не думаю, что нам угрожает непосредственная опасность. Мы можем ждать. Нет, сэр Филипп, не надо слать гонца. Уверяю вас, все будет хорошо.
Собрав готовые клубки шерсти и веретена, женщины удалились.
Провожая их взглядом, мужчины не проронили ни слова. Но едва звук шагов стих, Бердетт повернулся к сэру Филиппу.