Вивьен подняла взгляд на Патрика. Она все гадала, давно ли умерла его жена.
— Я, кажется, подменяю бабушку Сида и Одри? Она заболела?
— Нет, просто устала.
— А еще у вас есть экономка. Мне сказала Одри.
— Точно. Кейт приходит два раза в неделю, значит, у вас будет два выходных дня. Это вас устроит?
Вивьен пожала плечами.
— Я здесь ненадолго, так что выходные мне, возможно, и не понадобятся.
Прядь пшенично-русых волос выскользнула из ее строгой прически. Кажется, она совсем молоденькая, внезапно подумал Патрик. Интересно, так ли плох для нее тот парень, с которым она встречается в Нью-Йорке?
— А если я попрошу вас немного задержаться?
Она помедлила.
— Ну, может, на два-три дня, не больше. Честно говоря, я согласилась на эту работу только из симпатии к Лиз... Это хозяйка агентства и мой босс. Но мне нужно вернуться в Нью-Йорк не позднее двадцатого октября.
— Какое-то мероприятие или... новая работа? — Патрик старался говорить непринужденно.
— И то, и другое, — уклончиво ответила она и улыбнулась.
У нее была хорошая улыбка, согревающая и веселая. Она зажигала в глазах Вивьен огонек жизнелюбия и энтузиазма. Патрик поймал себя на мысли о том, какая она красивая и соблазнительная, и тут же взял себя в руки. Как можно думать всерьез о женщине, которая подобно бабочке-однодневке порхает с одной вечеринки на другую, которая избалована вниманием поклонников и безграничной щедростью миллионера-отца? И все же... Вивьен казалась ему совсем не такой, какой расписал ее Макс.
Щенок прикончил свою порцию, и Вивьен опустила его в коробку.
— Может, составите список моих обязанностей? — предложила она.
Нет, эта девушка явно не имеет ничего общего с той легкомысленной особой, которую описал Макс!
— Вам, главным образом, придется следить за детьми. Возить их в школу, следить за одеждой, готовить завтрак, обед и ужин, когда нет Кейт. Как видите, в настоящий момент я немного занят, так что не откажусь, если вы будете сидеть с ними еще и по вечерам. А когда вам нужно будет куда-нибудь уйти, вы меня предупредите и я договорюсь с Кейт.
— Не думаю, что воспользуюсь вашим предложением, ведь у меня здесь нет друзей.
Патрик понимающе кивнул.
— Просто знайте, что вы не заперты здесь в четырех стенах.
Говоря это, он чувствовал себя виноватым. Если Макс решит продержать дочь в этой тюрьме еще пару месяцев, Вивьен придется подчиниться. Впрочем, отец всегда знает, что лучше для ребенка, напомнил себе Патрик.
— Утром мы вместе отправимся в школу, — сказал он. — Запомните дорогу. Из дому надо выйти не позже восьми. — Докормив второго щенка, Патрик положил его в коробку. — Хотите чаю?
— Нет, спасибо, пойду лучше спать. А то я действительно устала, — сказала Вивьен, вставая. — Что, ночью будет холодно? — спросила она, видя, как Патрик наполняет бутылки горячей водой.
— Холодно — не холодно, а им тепло не помешает, — отозвался он, обкладывая щенков бутылками. — А вам могу предложить электрогрелку, хотите?
— Надеюсь, она мне не понадобится. — Вивьен нерешительно топталась в дверях. — Можно от вас позвонить? Я заплачу за звонок...
Теперь пришла очередь замяться Патрику. Не собирается ли она названивать своему жениху? Такого поворота событий не предусмотрел даже хитроумный Макс. С другой стороны, запрети он Вивьен пользоваться телефоном, это будет выглядеть настоящим тиранством.
— Так я позвоню? — спросила Вивьен, изучив всю гамму эмоций, отразившихся на лице Патрика.
— Да, пожалуйста, только недолго. Я жду звонка.
Делая себе бутерброд, Патрик слышал, как Вивьен в холле накручивает телефонный диск.
— Привет, это я! — ласково проворковала она в трубку. — Скучаешь? Я тоже! Ну, как дела?
Патрик демонстративно хлопнул дверцей холодильника, давая понять, что все слышит. Но Вивьен, похоже, свидетели не смущали.
— Не говори ерунды! Я здесь всего на пару недель... Неужели не можешь потерпеть такую малость?
Патрик нахмурился. Ему было действительно неловко слушать ее любовное воркование. Вивьен тихо рассмеялась. У нее очень сексуальный смех, отметил про себя Патрик. Да, она точно болтает со своим бойфрендом.
— Жду не дождусь! — заливалась она.
Чего это она так ждет? — подумал Патрик, яростно клацая дверцами буфета.
— Послушай, я сейчас не могу говорить, пролепетала Вивьен, прислушиваясь к канонаде хлопков, доносящейся с кухни. — Позвоню тебе завтра... Да, кстати, чуть не забыла! Отец не пытался обо мне что-то узнать?
Патрик застыл с бутербродом у рта.
— Совсем? Да я просто так спрашиваю... — Она вздохнула. — Хорошо, малыш, поговорим завтра. Целую!
«Целую!» Патрик скорчил гримасу. Вскоре голова Вивьен показалась в дверном проеме.
— Спасибо, Патрик. Увидимся утром.
— Да, да. Спокойной ночи!
Когда Вивьен поднялась к себе, в комнате гулял ветер: окно было распахнуто настежь, и шторы надувались и сдувались парусами, грозя в любую минуту превратить в осколки цветочные горшки на подоконнике. Быстро закрыв окно, Вивьен села перед зеркалом и распустила волосы. В комнате стоял собачий холод, и она пожалела, что отказалась от предложенной Патриком электрогрелки. Включив радиатор на полную мощность, Вивьен надела ночную сорочку и нырнула под одеяло.
Когда погас свет, комната будто провалилась в черную дыру. Единственным доносившимся до Вивьен звуком был зловещий вой ветра за окном. Привыкнув к шумным, мерцающим огнями улицам Нью-Йорка, Вивьен напряженно вслушивалась в звуки дикой природы. Почти полчаса пролежала она с открытыми глазами, вперив взгляд в пугающую темноту.
Когда она уже почти уснула, за окном раздался душераздирающий вопль, и Вивьен вскочила. Что это было? Однако вопль не повторился, и только ветер завывал за окном. Она снова легла, пытаясь согреться и унять бешеный стук зашедшегося от страха сердца.
С первого этажа донеслись приглушенные шаги, потом кто-то взбежал по лестнице. За окном опять раздался дикий вопль. Кричали так, словно резали по живому. В тот же момент очередной порыв ветра сорвал с петель рамы, и в спальню Вивьен вновь ворвался ледяной ураган. Вивьен скинула одеяло и бросилась к окну.
— Вивьен! С вами все в порядке?! Что там у вас стучит?! — кричал за дверью Патрик.
— Кажется, рамы сорвало с петель!
Вивьен попыталась приладить обратно тяжелые створки, но ей не хватило сил. Поняв, что одной не справиться, она побежала открывать дверь. В золотом квадрате света, падающего из освещенного коридора, чернела фигура Патрика.