Мег повернула ключ зажигания и выключила мотор машины. С ее губ сорвался невольный вздох, когда она откинулась на спинку сиденья. В глазах было жжение, и голова разламывалась.
Сегодня днем она получила очередное письмо из страховой компании.
Сделав двадцать телефонных звонков и не найдя ни одного врача, который хотел бы переехать в Джэксон, она позвонила подруге в Хьюстон и расспросила о Стиве. Как она и предполагала, его репутация была безупречной. О докторе Стиве Хартли хорошо отзывались в больнице: лучший из лучших.
Теперь она решила поговорить с ним на профессиональном уровне и убедить его работать с нею. Но ситуацию запутывало то, что она все время думала об их поцелуе.
Прошло три дня с тех пор, как они целовались, но для Мег они пронеслись как три секунды. Каждый раз, когда она думала о Стиве, сквозь ее тело проходил электрический разряд, как будто она была подключена к батарейке.
А в довершение всего каждый вечер, когда она приезжала домой, он настаивал на том, чтобы осмотреть ее ногу. Каким-то образом они постепенно перешли к неофициальным отношениям друг с другом. Никто из них не упоминал о поцелуе.
Мег открыла дверцу машины, и в животе опять появилось внезапное волнение. Она никак не могла остановить чувственные мысли, овладевшие ею.
Еще один вздох. Надо взять себя в руки, если она хочет позволить ему остаться в ее доме. И ей непременно нужно подавить свои неуправляемые чувства, чтобы уговорить его помочь ей в клинике.
Мне нужно много удачи в обоих делах!
Мег услышала свой смех. По крайней мере, она все еще трезво мыслила и сохранила чувство юмора. Стив был очень категоричен, когда заявлял, что больше не будет практиковать, но, может быть, ей удастся изменить его позицию. Ей это необходимо — других вариантов сейчас нет. Но после поцелуя она просто не могла не мечтать о нем целый день.
А кроме того, есть еще ночи.
В последние несколько вечеров она мечтала о Стиве и его сильном теле, теплом и мужественном. В грезах она тянула к нему руки, чтобы обнять его.
Грезы исчезали в ту же минуту, как только она открывала глаза.
Когда она ступила на знакомую подъездную дорожку, хруст гравия вернул ее к действительности.
Мягкий сентябрьский закат окружил ее разными оттенками оранжевого и красного. Горячее душное лето было тяжелым, особенно из-за большого объема работы. Она потянулась, глубоко вздохнула и подставила себя озорному осеннему ветерку.
Взгляд Мег переключился на дом Лемона. На пыльной дорожке припарковался черный «БМВ». С одной стороны только что подстриженного газона лежала гора строительного мусора. Раздавался глухой стук молотка. Вероятно, Стив весь день работал. Скорее всего, работа по устройству дома Лемона успокаивала его.
Она пригладила волосы и наклонилась, чтобы посмотреть на себя в боковом зеркале автомобиля. Хотела подкрасить губы и пойти поздороваться, но передумала. Нечего беспокоиться о губной помаде. И, конечно же, нечего идти без надобности. Посмотрела на свою ногу. Она срезала верх теннисной туфли, чтобы втиснуть в нее забинтованную ногу. Нога быстро заживала, конечно, не без помощи внимательного лечения Стива. Но поскольку Мег целый день была на ногах, зашитая рана постоянно ныла.
Ее взгляд снова упал на дом. Стук молотка прекратился. Мег услышала последний хит кантри Алена Джэксона. Новые окна были широко раскрыты.
Мег с усилием отвела глаза и захлопнула дверцу машины. В голове возник образ Стива.
Стив сбежал с крыльца, прыгая через три ступеньки. Расстегнутая рубашка поднялась на ветру, когда он зашагал по направлению к ней. Мег попыталась пойти к своему дому, но не смогла сдвинуться с места. Повернувшись к дверце машины, увидела, что в дверцу попал ее медицинский халат. Она дернула за ткань. Та сидела прочно. Схватив ручку дверцы, попыталась открыть ее.
Она же заперла машину! Впопыхах стала искать ключи от машины, но уронила сумочку, и ее содержимое вывалилось на гравий.
— О господи, — пробормотала она, стараясь поскорее собрать упавшие предметы.
— Что ты сказала? — Стив стоял совсем близко.
У нее запылали щеки, когда она посмотрела на него. На вспотевшем лице Стива виднелись грязные полосы. Она отвела глаза в сторону.
— Я сказала: «О господи». — Она старалась говорить бесстрастно, когда повернулась и в очередной раз дернула за халат. Последняя пуговица не давала ткани пролезть сквозь дверцу. Взглянув на него, она увидела, как поднялись в улыбке уголки его рта.
— Всегда останавливаешься посредине подъездной дорожки? — Стив наклонился, чтобы поднять кучу вещей, которые выпали из сумочки.
— Нет, ну, видишь ли, я застряла. — Она снова потянула, чтобы показать ему. — Пуговица на халате… я заперла машину и ключи. — Указала на кольцо с ключами, которое он только что поднял с земли.
Он потряс ими, и ключи зазвенели.
— Вот и все. — Солнце стало ближе к горизонту и окунуло их в краски заката. — Желаю приятного вечера, — сказал он.
— Мне нужны ключи. — Она протянула руку.
— Который из них?
— Овальный, рядом с цепью.
Стив придвинулся ближе, жар от его горячего тела смешался с ее жаром. Снова проклятое волнение в животе! Он отпер дверцу и с легкостью высвободил ее. Потом поднял остальные вещи и запихнул их обратно в сумочку.
— Точно не знаю, что куда положить.
— Это неважно, спасибо.
Стив отдал ей сумку. Минуту спустя, когда пошла к дому, Мег увидела, что он рядом.
— Как нога? — Он открыл дверь с сеткой и пропустил ее вперед.
— Прекрасно. Все еще немного болит, но не слишком. — Она прошла в кухню и включила верхний свет.
— Ты держала ее поднятой сегодня? — Он подошел к раковине и вымыл руки.
— Она в порядке. — Ее беспокоила не нога. Ее беспокоило готовое выскочить из груди сердце и взмокшие ладони. Положила на стойку сумочку и повернулась к нему. В ярком свете кухонной лампы Мег увидела на его красивом лице следы усталости. — Как двигаются дела в доме Лемона?
— Хорошо. Приехал Кэл и привез кое-что из сантехники.
— Замечательно.
— Его жена пришла на прием?
— Да. Спасибо, что напомнил Кэлу.
Стив стоял перед холодильником.
— Хочешь попить чего-нибудь?
— Спасибо. — Она подошла к кухонному столу, выдвинула стул и поморщилась, когда садилась.
Теперь, когда была дома и расслабилась, она почувствовала, что нога пульсировала сильнее. Он обернулся.
— Болит?
— Немного. Терпимо.
Мег не успела ничего больше сказать, как он оказался рядом, развязал шнурок на туфле и вытащил ногу. Его близость отогнала всякую мысль о том, чтобы спорить.
— Я сменю повязку. — Его теплое прикосновение успокаивало. Он отошел за медицинской сумкой. Вернувшись, наклонился, чтобы снять повязку. Глядя на рану, прищелкнул языком. — Тебе нужно как можно меньше быть на ногах.
— Я не могу, Стив. Я очень занята.
— Тебе нужно класть ногу на стул, когда сидишь за столом. Когда будет можно, я сниму швы.
— Я смогу это сделать и сама.
Он хмуро посмотрел на нее.
— Я хочу сам.
— Хорошая погода для ремонта в твоем доме. — Она использовала эти удобные слова как щит. Его близость нервировала ее.
— Да, замечательная. — Он обработал рану и забинтовал ей ногу, потом опустил ее на стул. — А теперь принесу нам что-нибудь попить.
Мег проклинала себя за то, что жаждала его мягкого прикосновения и не могла понять, что же, черт возьми, происходит у нее внутри. Из-за руки врача на лодыжке не должно учащаться дыхание, а в животе возникать волнение.
Она подняла глаза и увидела, что он стоит перед холодильником и ищет холодный чай. Джинсовая ткань плотно облегала его длинные ноги. Она не успела отвести глаз, как он обернулся. Пламя охватило ее от шеи до щек.
О господи, он увидел, что я на него глазею!
— А-а… ты… как… — произнесла она, заикаясь. — А ты… как идет работа в доме?
— Ты меня уже об этом спрашивала.
Мег покраснела еще сильнее.
— Мне нравится работать, — все же ответил он. — Приятно смотреть, как дом приобретает жилой вид. Результаты доставляют удовольствие.
— Так же, как в медицине? — Она воспользовалась случаем, чтобы затронуть тему. Может быть, уединенная работа в доме привела к тому, что он изменил свое решение.
Он сел напротив нее.
— Я многое умею.
Это замечание, хоть и безобидное, напомнило ей об их поцелуе.
— Что ж, ты целуешься очень… — Зачем же она это сказала?
— Я говорил не о том, что случилось на днях утром. — Стив рассмеялся и выгнул бровь. — Но скажи мне, как я целуюсь?
Мег поняла, что теперь он ее дразнил.
— Просто прекрасно. Так, как будто у тебя была большая практика.
— У меня была большая практика, когда я был подростком. Но не такая большая после того, как окончил школу. А у тебя?
Она улыбнулась.
— У меня никакой практики не было. В средней школе я особым успехом не пользовалась. — Нужно срочно сменить эту тему. — Окна с новыми стеклами, которые ты вставил, выглядят великолепно.
— Да, благодаря помощи Кэла. — Он помолчал и сделал глоток холодного чая.
— Этот парень очень ловкий. Мне он тоже помогал. Я знаю его и Донну с детства.
— Поэтому ты вернулась в Джэксон? Из-за людей, которых знаешь?
— Да, и я люблю Джэксон. Я хотела работать в маленьком городке. Почему же не в своем родном?
— Приятно говорить с тем, кто знает, чего хочет. — Лицо Стива приняло задумчивое выражение.
— Я захотела быть врачом, еще когда была маленькой девочкой. К десяти годам у меня уже была целая кукольная больница. Я отрезала им ноги, а потом пришивала. — Засмеялась, вспоминая. — Конечно, теперь у меня другая философия. — Она снова засмеялась.
— Ты естественная. И выбор делаешь всегда правильный.
— Не всегда.
Стив подавился холодным чаем и закашлялся.
— Ты? Неужели и ты ошибалась? Мне трудно в это поверить.
— О, я совершала ошибки. В мединституте влюбилась в совершенно неподходящего для меня человека. Поняла это за неделю до свадьбы.
— За неделю до свадьбы? — От изумления он покачал головой. — Это, конечно же, должно было потрясти тебя.
— Потрясло, и как следует, поверь мне. — Мег закусила нижнюю губу. Хоть прошли годы, неприятные воспоминания все еще были свежи в памяти. — А ты был женат?
— Нет, не нашлось времени и подходящей женщины. А теперь, когда я слышу о браках, которые разваливаются, я радуюсь.
Узнав, что Стив ни с кем не был законно связан, Мег немного расслабилась.
— Да, и я была рада, что тогда во всем разобралась, хотя поначалу было тяжело.
— Паршивец изменил тебе? — Стив наклонился вперед, разглядывая ее.
— Нет. Хуже. Он хотел уговорить меня работать с ним в Далласе после окончания учебы. На самом деле, он был заинтересован в том, чтобы иметь два больших дохода вместо одного. Он хотел создать корпорацию, стать членом загородного клуба, общаться с влиятельными лицами. К сожалению, он слишком поздно рассказал мне об этом.
— Вы не говорили об этом до того, как обручиться?
— Сначала он поддерживал меня и мою мечту работать вместе. Боже мой, я узнала о его настоящих планах от его тети! Когда я сказала ему, что у меня нет желания иметь блестящую практику в Далласе, он рассердился. Заявил мне, что здесь я никогда не буду счастлива.
— Дурак. А тебе, наверное, было больно?
Взгляд темных сочувствующих глаз Стива окутал ее, как теплым одеялом.
Она вновь ощутила тяжесть в животе. Он был первым человеком, которому она рассказала о своей боли.
— Но это еще не все. Мне потребовалось много времени, чтобы вновь обрести уверенность и не думать о себе как о машине, делающей деньги.
У нее были такие большие надежды, когда она приняла от Энди обручальное кольцо. Мечты о семье, прекрасных отношениях, совместной работе. Потеря всего этого терзала и мучила ее. Мег вздохнула и оглядела маленькую кухню. Ей было хорошо в Джэксоне. Она любила свою работу, клинику, людей. Временами было одиноко, но она поступила правильно.
— Я доказала себе, что он был неправ. Я счастлива здесь. А тогда я была очень наивной.
— А разве не все мы наивны в юности?
— Наверное. — Ее лицо стало напряженным, она дотронулась пальцами до подбородка и потерла его.
— Устала?
— Не так, как на прошлой неделе. Эта неделя была не такая уж тяжелая.
— Затишье перед бурей?
— Надеюсь, что нет. А у тебя были недели, когда было так много работы, что от проблем и мыслей разрывало голову?
Она постучала кулаком по своей макушке. Совершенно неожиданно чихнула и быстро прикрыла рот.
— Будь здорова.
— Спасибо, — ответила она, шмыгнув носом. Только простуды не хватало.
Губы Стива растянулись в улыбке.
— Мне нравилось то горячее время. Ночью, когда я не мог заснуть, думал обо всех, кого лечил, и испытывал невероятное удовлетворение.
Вечерний ветерок пробивался сквозь дверь, наполняя комнату запахом горелых листьев. Он напомнил ей о праздновании Дня всех святых и Дня благодарения, тыквах и праздничных обедах с двоюродным братом Джеймсом Дином, его женой Кейт и ребятишками.
Несколько лет назад Мег мечтала о своей собственной семье. Сейчас она была довольна тем, что имела.
— Я рассказала тебе о себе. Теперь ты расскажи. Почему ты пошел в медицину?
Она еще раз воспользовалась случаем, чтобы задать такой вопрос. Сегодня вечером Стив казался спокойным, и ей захотелось все узнать о нем, в том числе и о том, что он скрывает.
Он глубоко вздохнул.
— Я пошел по стопам родных. Мой отец, дяди, двоюродные братья — все врачи в разных местах. С пяти лет я слышал о том, что стану замечательным врачом.
Мег представила себе Стива маленьким мальчиком, из которого уже начали лепить хорошего врача. И ей стало почему-то жаль его.
— Должно быть, это было нелегко. Я — единственная в семье с высшим образованием.
— Но я совсем не возражал быть врачом. Я хотел им стать. Я много потрудился для этого.
— Но если обязательно нужно идти по стопам родных и все ждут от тебя…
— Послушай, у меня все было здорово. Оглянись. Вокруг полно людей, у которых все гораздо хуже.
— Должно быть, уйти было трудно.
Он замолчал.
Может быть, она зря это сказала. Ждала, затаив дыхание.
Стив посмотрел на нее долгим взглядом.
— На днях… — Он помолчал и нервно вздохнул. — Мне не надо было так себя вести. И целовать…
— Мне не надо было толкать тебя к этому. — Мег все еще не понимала его, хотя ей хотелось. Не знала, как бы она себя чувствовала на месте Стива, поэтому не хотела осуждать его действия. Медицина — суровая область, заставившая немало врачей разочароваться в своем деле. Она всем сердцем желала устранить боль, которую слышала в его голосе и видела у него на лице. Воцарилось молчание. Сердце Мег отчаянно билось. Она испугалась, что Стив услышит это биение, и потому произнесла, почти задыхаясь:
— Врачи — не боги. — Кровь застучала у нее в висках. — Мы несовершенны, как бы то ни было.
Стив кивнул, в его взгляде было еще большее замешательство.
— К тому же мы очень зависим от обстоятельств. — Мег коснулась его руки.
— В реанимацию попала женщина. У нее был полный срок и родовые схватки. До этого она ни разу не была у врача, потому что в семье не было денег заплатить страховку. Я сделал, что мог, но этого оказалось недостаточно.
Мег не могла подобрать слов, чтобы успокоить его. Его лицо побледнело. Всей душой она сочувствовала ему. Возможно, именно из-за этого он и ушел. Стив Хартли слишком переживал. Она еле сдержала себя, чтобы не дотронуться кончиками пальцев до его щеки и погладить ее, утешая. Их взгляды встретились в молчании и слились, и внезапно их скрепило понимание.
Но в какой-то момент глаза Стива сверкнули решимостью. Он быстро встал, выскочил из-за стола и направился к выходу.
— Мне надо идти работать, — резко объявил он на ходу и захлопнул за собой дверь.
Мег хотела идти за ним, но не пошла. Она была охвачена глубоким сочувствием. Теперь она лучше знала Стива и до какой-то степени понимала, каково ему. Ей вдруг стало очень страшно.